— Вы опоздали, Поттер, минус 50 очков Гриффиндору. — Не удостоив опоздавшего Гарри и взглядом, профессор Снейп продолжает разрезать класс своими шагами. И снова зельеварение. Любил ли он его, нет, не имело значения.

— Мистер Поттер, вы снова опоздали. — Сурово качает головой профессор МакГонагалл. — Это уже пятый случай за месяц. Если вы продолжите игнорировать временные рамки, установленные в Хогвартсе, я буду вынуждена принять меры.

— Прошу простить меня, профессор, — Гарри садится на свое место, — это в последний раз.

Минерва вздыхает и продолжает вести урок. Нравится ли Поттеру трансфигурация? Может быть. Может быть нет.

— Гарри… — Будит его от мыслей Хагрид. — Ты как, все в порядке, а? Ты хмурый какой-то.

— Да, все нормально. Просто задумался, чем кормить кетцалькоатлей. — Поттер пытается угадать название змей в вольере.

А, ну что ж ты сразу-то не сказал! — Лесничий сразу же загорается любимым делом. — Они не едят ягоды, только минералы, вот например, один…

Кажется, Поттер все-таки угадал название. Впрочем, не так уж и важно.

— Гарри! — Трелони снова похожа на огромную стрекозу. За ней забавно наблюдать. — Гарри-Гарри-Гарри, бедный мой Гарри…

— Что-то не так, профессор?

— Ох, надвигается беда, огромная беда! — Как всегда, Трелони, как всегда. Ничего нового.

Поттер был погружен в раздумья. Сегодня уже как полгода, как вся его жизнь скатилась в большую яму, не собираясь выбираться. Все винили его в смерти Седрика и кто бы не пытался его оправдать, сталкивался с тяжким бременем соучастника. Рон, Гермиона, Невилл, весь факультет, когда-то видел в Гарри легенду, а теперь — жестокого преступника.

Но прошло уже полгода. Поттер был бы очень большим дураком, если бы все ещё искал способ оправдать свое имя. Уже слишком поздно. Грязная ложь въелась в умы людей и никакие извинения и пожертвования не скрасят её ни на йоту.

— Мистер Поттер, проходите. — Профессор Снейп стоял на небольшом возвышении, около своего собственного котла. — Хотя бы на эту встречу вы не опоздали.

— Что мы будем делать сегодня профессор? — Гарри стоял посередине кабинета и смотрел на Северуса.

— Сегодня не мы, Поттер, а вы будете практиковаться в призыве потусторонних сил. Это то, что абсолютно точно пригодится вам в вашем будущем, — он сделал акцент на предпоследнем слове, — по прямому назначению. Сегодня первое занятие по этой теме, поэтому я самостоятельно покажу вам, что от вас требуется. Смотрите внимательно, Поттер, и запоминайте. В четверг вы будете проводить этот сеанс сами, без моего вмешательства.

Три месяца назад Северус Снейп, декан Слизерина, после очередного урока зельеварения, задержал Гарри Поттера и предложил ему свою помощь в дальнейшем обучении. Обучении не только в зельеварении, трансфигурации, теории заклинаний. Нет. Мальчик, который выжил потерял свою репутацию, которая оставила ему после себя лишь два луча спасения — огромные деньги в Гринготс и не менее огромное время, освободившееся от общения с друзьями, фанатами, одноклассниками, журналистами и простыми знакомыми. У него были все, ресурсы чтобы получить Превосходно по всем школьным предметам. Нет, профессор Снейп предлагал ему другую помощь.

— Директор послал меня передать вам его желание, Поттер, чтобы в этом семестре вы изучали окклюменцию. — Прошептал Снейп. Гарри знал, что такое окклюменция. До практики дело не дошло, но теперь в его памяти хранилось большое количество магических книг по практически всем разделам магии. И окклюменция не стала исключением.

— Я готов заниматься хоть сейчас, профессор. — Ровным спокойным голосом ответил он.

— Ваше рвение к новым знаниям похвально. Но я также позволил себе заметить, что в этом году вы действительно взялись за ум, что несомненно радует вашего декана и остальных учителей. Что же касается меня, то я полагаю, что вы, мистер Поттер, могли учиться на таком уровне и раньше, потому я хотел бы обсудить с вами ещё одно предложение, но уже не здесь. Пройдёмте.

Каменный маг отъехал в сторону, сделав поворот на девяносто градусов, и открыл освещенный коридор.

— Это путь в Хогсмид, и если вас не затруднит, прошу следовать за мной. — Профессор повернулся и направился к распахнутому проходу. «Этого пути нет даже на карте Мародеров» — подумал было Гарри, проходя мимо серого колдуна.

Позади камень заскрежетал о железо, каменный маг возвращался на свое место. Шаги эхом отдавались вдали коридора. На стенах были привычные Хогвартсу канделябры, внизу — все тот же холодный пол, а потолок плавно уходил в никуда.

«Кап-кап» — откуда-то, то ли справа, то ли слева, донеслись звонки звуки капающей на каменное дно воды. Подул ветер, взметнув волосы и мантию профессора Снейпа.

— Пришли.

Окклюменция, легилименция, магические обряды, коттрупция и даже темная магия, вперемешку с маггловскими задачами. Профессор предложил гораздо более обширный курс сведений, чем ему посоветовал Дамблдор. По неведомой ему, Гарри, причине, Северус Снейп видел в нем глубокие возможности, которые так же неясно почему, хотел реализовать.

— Вы должны научиться управлять своими эмоциями, Поттер. И управлять, не значит лишь подавлять. Вы должны чувствовать грусть и боль даже тогда, когда все вокруг ублажает вас. Ещё раз!

Иногда, бессонной ночью, Гарри вставал с кровати, и смотрел на звёзды. Одевался в привычную Хогвартсу форму и садился писать.

— Эти знания бесполезны многим маглам, а как для волшебника, для вас — особенно. — Северус протянул Гарри учебник математики. — Но решая эти задачи, вы сможете развить логику. К сожалению, ей не учат ни на одном из предметов в Хогвартсе.

— Благодарю вас, профессор.

— Кстати, Поттер, вы ведь из семьи маглов, верно? А, да, их у вас ещё нет.

В такие ночи Гарри доставал из своего бездонного чемодана свиток Спейпа, и решал уравнения, бесконечно генерировавшиеся на белой бумаге. День за днём, неделя за неделей, уравнения становились все сложнее и сложнее, все дальше и дальше постигал учебник Гарри, больше магии впитывал.

— Надеюсь вы понимаете, что даже директор не должен знать, чем мы с вами занимаемся кроме окклюменции?

— Да, профессор.

— Отлично. Тогда на сегодня наша встреча окончена. Надеюсь вы не забудете написать сочинение об использовании кагуне к послезавтра.

— Конечно же нет, профессор.

— Круцио.

— Вы не злы на него, Поттер, потому даже не можете почесать его этим заклинанием. Ещё раз.

Жизнь возрождалась. На деревьях набухали почки, таял снег, радостно возился с животными Хагрид. Гарри словно расцвел. Как цветок на пожаре, все чаще он добродушно улыбался в ответ на грубые обзывательства одноклассников.

Близился конец учебного года. Пятикурсники активно готовились к СОВ, бегали в библиотеку из гостиной и обратно по сто раз на дню, а некоторые и вовсе не уходили оттуда. Но для Гарри, уже круглый год слывшего как отличника, заядлого ботана и зубрежника, это было не нужно. Даже без чтения чужих мыслей и подглядывания в будущее, Поттер сдал СОВ на «П» по всем предметам. Кроме трансфигурации и прорицания. Они — расход. Отводка для любопытных глаз, всего лишь «В».

— Вот и наше последнее занятие подошло к концу, мистер Поттер. — Окинул его взглядом Снейп. — за этот год я научил вас многому. Думаю вам есть чем заняться на летних каникулах.

— Конечно, профессор.

Разодранный учебник около гостиной Слизерина вечером, след огня на порванных страницах.

Эта школа боится меня, я видел её истинное лицо: коридоры — продолжение страшных кабинетов, а кабинеты заполнены страданиями. И когда ваши умы будут окончательно забиты, вся эта система начнет тонуть. Когда скопившаяся грязь самообмана и тщеславия вспенится вам до пояса, все: и Слизерин, и Гриффиндор, все посмотрят наверх и возопят: «Спаси нас!», а я прошепчу: «Нет!..»

Теперь весь ваш уютный мир стоит на краю, глядя вниз в чёртово пекло, все эти хулиганы, умники, учителя, деканы, и от чего-то вдруг никто не знает, что сказать. Подо мной этот ужасный Хогвартс, он вопит, как скотобойня, полная умственно отсталых детей, а ночь воняет пеплом и нечистой совестью.

Год назад в Лабиринте погиб Седрик. И кто-то знает почему. Я знаю. Вы можете закрывать на это глаза, свалив вину на меня, это ваша проблема. Но скольких ещё он должен убить, что бы вы перестали его игнорировать?