Поцелуи Се Ляня и Хуа Чэна всегда разные. То наследный принц нежно чмокнет своего Сань Лана в щеку, то сам Хуа Чэн притянет Се Ляня к себе, жадно целуя его мягкие губы…
Му Цин не завидует. Еще чего, его просто ужасно раздражают милования этих двоих. Возможно, в глубине души он и правда хотел бы, чтобы его тоже кто-нибудь поцеловал… Да ну, глупости какие-то: за 800 лет самосовершенствования Му Цину уже даже перестало быть любопытно, какого это! К тому же, ни один смертный или бессмертный ни разу не изъявил подобного желания, что весьма красноречиво, на взгляд Му Цина, говорит о причине, по которой он до сих пор никем не целован — просто некому было его целовать. Никто этого не хотел.
И все-таки его это тревожит. Даже придурок Фэн Синь и тот целовался — «и не только, » — фыркает про себя Му Цин — а теперь еще и Се Лянь…
Фэн Синь… Именно размышления о нем натолкнули Му Цина на мысль о том, что он сейчас собирается сделать.
Он входит во дворец Наньяна, небрежно распахнув двери и направляется прямиком в покои Фэн Синя. Тот — ничего себе — занят работой и хмуро рассматривает какие-то свитки.
— За тобой должок, помнишь? — с порога начинает Му Цин.
— И тебе хорошего вечера, Му Цин. Чего ты хочешь? — Фэн Синь настолько устал, что даже не пытается препираться.
— Выполни мою просьбу, не задавая вопросов. И только попробуй кому-то рассказать или пошутить про это — месяц потом будешь духовные силы восстанавливать, — решив, что лучшая защита — это нападение, Му Цин решительно направляется к генералу Наньяну.
— Ладно-ладно, а что за просьба-то? — удивленный столь внезапным порывом Му Цина, Фэн Синь даже несколько приободряется.
— Поцелуй меня. — с максимально серьезным лицом выпаливает Му Цин, чтобы придурок Наньян даже не подумал, что он шутит. Фэн Синь вполне ожидаемо зависает.
— Прости, что? — переспрашивает тот.
— Ты все прекрасно слышал. — Му Цин алеет кончиками ушей.
— Ты сказал «поцелуй меня» или у меня галлюцинации?
— Галлюцинации у тебя будут если ты сейчас же не заткнешься. — начинает закипать Сюаньчжэнь.
— Му Цин, с тобой все хорошо? Что за внезапный порыв чувств? — Фэн Синь не насмехается, ему правда интересно, однако, Сюаньчжэнь видит это иначе.
— Нет никаких чувств. И я говорил не задавать вопросов. Давай уже.
— Что «давай»? — переспрашивает Фэн Синь с тщетно скрываемой усмешкой. Нельзя упустить возможность поиздеваться над Му Цином.
— Целуй уже, придурок, — краснеет Сюаньчжэнь и опускает взгляд. Ну вот, вся уверенность пропала. Глядя в пол, он слышит как Фэн Синь поднимается из-за стола и неспеша направляется к нему. На каждый его шаг, сердце Му Цина пропускает удар, а сам он, кажется, не дышит.
Фэн Синь наконец оказывается прямо перед ним, двумя пальцами за подбородок поднимает его лицо и тут же прижимается к его губам своими. Му Цин удивленно хлопает глазами, прежде чем догадывается их закрыть.
Фэн Синь целует осторожно, на удивление мягко и чувственно. Му Цину непривычно. Мокро, жарко, и он совершенно не понимает, что делать, поэтому только беспомощно приоткрывает рот, надеясь, что Фэн Синь сам все сделает. Заметив пассивность Му Цина, тот отстраняется, хмуря брови.
— Сам попросил, а теперь стоишь столбом. Я для тебя недостаточно хорошо целуюсь?
— Я… не знаю, — неожиданно честно признается Му Цин, — Не с чем сравнивать.
— Что значит не… — возмущается Фэн Синь, но до него вовремя доходит, — Оу…
Му Цин опять разглядывает пол. Симпатичный у Фэн Синя мрамор, однако…
Молчание затягивается, и Му Цин не видит другого выхода, кроме как с позором бежать. Он резко разворачивается и делает шаг в сторону выхода, но Фэн Синь оказывается быстрее и тут же обхватывает его сзади за плечи, прекрасно осознавая, что, схвати он Сюаньчжэня за руку, он тут же бы ее выдернул и ушел. Почувствовав чужие руки поперек своей груди, Му Цин замирает. Фэн Синь тут же его отпускает, разворачивая к себе. Сильные руки сжимают предплечья.
— Извини. — спешит сгладить ситуацию Наньян.
— Отпусти. — огрызается в ответ Му Цин.
— Нет, не отпущу. Я дурак и не умею шутить, поэтому я виноват и хочу извиниться.
— Извинился уже, — фыркает Сюаньчжэнь, чуть расслабляясь.
— По-другому. Я поцелую тебя еще раз, хорошо? — Фэн Синь обхватывает его лицо своими огромными ладонями, заставляя посмотреть на себя. После того, как Му Цин кивает, он продолжает, — Попробуй повторять за мной или делай, что покажется правильным. Поцелуй, все-таки, задача для двоих.
На этот раз тепло чужих губ ощущается приятнее. Му Цин все еще пребывает в легком шоке, однако, пытаясь интуитивно отвечать, кажется, чувствует приятную тяжесть в груди и легкое тепло внизу живота. Фэн Синь, увлекшись, опускает руку ему на шею и поглаживает большим пальцем линию челюсти, вызывая у Му Цина мурашки по всему телу и непроизвольно вырывающийся судорожный вздох. Сюаньчжэнь тут же еще сильнее краснеет и пытается отодвинуться, но Фэн Синь ловко обхватывает его свободной рукой за талию и прижимает к себе. Впервые Му Цин поддается Наньяну.
Они сами не замечают, как вновь перемещаются к столу, как важные до этого момента свитки улетают на пол, как Му Цин оказывается сидящим на каменной столешнице и как Фэн Синь сжимает его в объятиях, устроившись между раздвинутых ног. Они целуются снова и снова, будто нащупав то, чего их отношениям так давно не хватало, хаотично оглаживают тела друг друга сквозь многочисленные слои одежды и путают пальцы в волосах.
— Получается, я украл твой первый поцелуй? — тяжело дыша, ухмыляется Фэн Синь, скользя ладонью по бедру Сюаньчжэня.
— Еще чего. Я его тебе по доброте душевной одолжил. Вернешь с процентами. — в своей обычной манере отзывается Му Цин. Он тихо фыркает и вновь притягивает Наньяна к себе, жадно сцеловывая чужое дыхание.
Что ж, поцелуи определенно стоили того унижения, что ему пришлось испытать. А поцелуи с Фэн Синем он обязательно захочет повторить снова.