11. «Конфликт».

Семейный обед с треском провалился сразу после того, как в столовую вошла Елена Мортинова.

Василиса смутно помнила, что было дальше. Кажется, отец увел Мортинову куда-то подальше от них, а Лисса опустилась на ближайший стул. Остальные в шоке переглядывались. Василиса впервые за долгое время была в такой растерянности, что не могла даже подумать о том, чтобы поддержать окружающих. Только через несколько минут подняла голову и поняла, что в столовой остались лишь Фэш, Селена, Марк, Лисса и она. Затем в дверном проеме появился Родион Хардиус, видимо, кого-то провожавший.

Девушка на мгновение закрыла лицо руками, но тут же собралась и сделала глубокий вдох.

Тем временем Лисса уже подходила к Хардиусу, зло нахмурившись.

— Вы знали это, не так ли? Вы знали что что-то произойдет, и только поэтому пришли сюда!

— Дорогая Лисса, успокойся, — вполне серьезно произнес он. — Нет, я не знал этого. Думаешь, я настолько жесток? Придти к сыну на празднование помолвки, зная, что он уже связан с кем-то другим?

— Раньше вам это не мешало, — мрачно сказала Лисса, но отошла от него и вновь уселась за стол. — Я думала… — Василиса подняла на нее взгляд. — Я думала, это второй шанс для нас. Провести хоть несколько лет еще вместе до того, как…

Лисса закрыла глаза. По ее щеке скатилась одинокая слеза.

Василиса взяла себя в руки и села рядом.

— Я верю, что отец тоже считал это вторым шансом, — твердо сказала она, взяв руки матери в ладони. — И я уверена, что это все чушь. Ложь Елены. Ты ведь знаешь, она способна на это. Зачем ей иначе сообщать такую новость именно в день вашей помолвки?

Лисса посмотрела на нее и утерла слезу.

— Да, ты права. Наверняка я просто зря накрутила себя, — она вздохнула, опустив взгляд.

— Может, домой отправишься? Пока отец в кабинете. Или отвести тебя в одну из гостевых комнат Черновода?

— Нет, спасибо, — Лисса легонько сжала ее ладонь в знак благодарности. — Я подожду здесь. Ты права, скорее всего, это просто ложь Елены. У нас еще есть шанс.

Василиса кивнула и почувствовала взгляд на себе. Ее глаза поднялись вверх, но она не поняла, кто именно смотрел на нее.

Фэш, Селена и Марк стояли возле окон. Девушка выглядела очень расстроенной и почти полностью сидела на подоконнике без сил. Стоящие рядом парни молча поддерживали ее.

— Как ты? — решилась Василиса, подойдя к ней.

Селена не ответила. Ее глаза с грустью смотрели на их маму, но понять по ним чувств было невозможно — когда было нужно, Селена умела скрывать эмоции. Не хуже Примаро, подумала Василиса, с раздражением выдыхая. Того вообще почти никогда не понять.

***

— Что за чушь ты наплела там? — грубо подхватив женщину за локоть, Нортон повел ее в свой кабинет.

Резко убрал свои руки, отойдя на приличное расстояние.

— Кем ты возомнила себя, Елена? Как ты смеешь врываться в мой замок и срывать мою помолвку своей отвратительной ложью?

— Отвратительной ложью? — злая усмешка прокатилась по губам Елены. — Так ты называешь это?

Нортон хотел сорваться, выругаться или наорать на нее, но вместо этого лишь устало вздохнул, слегка опустив голову и сжав переносицу.

— Чего ты добиваешься?

— Разве непонятно? — Елена вдруг успокоилась и сама отступила, сложив руки на груди. — Я хочу вернуть то, что принадлежит мне.

Нортон окинул ее холодным взглядом.

— По-твоему, я когда-то принадлежал кому-либо? — с усмешкой спросил он. — Еще и тебе? Не забавляй меня, Елена, и проваливай. Хотя бы из моего замка.

— Я хочу вернуть свою спокойную жизнь! — воскликнула женщина. — Разве ты не добился уважениях в высших кругах благодаря моему влиянию? Разве ты не стал авторитетом других благодаря моей славе? А теперь, вместо возвращения услуги, ты просто-напросто бросаешь меня одну.

Мужчина сузил глаза и приблизился к ней.

Его серо-зеленые глаза опасно блеснули.

— В отличие от тебя, я добился всего этого сам.

Он чуть помолчал, отвернувшись, раздумывая, как поступить лучше.

— Тебе лучше уйти, — наконец сказал он, вспомнив лицо Лиссы. — Я собирался остаться с тобой в дружественных отношениях, но, по всей видимости, с тобой невозможно даже это.

Лицо Елены исказилось.

Не произнеся больше ни слова, вихрем вырвалась из его кабинета. Нортон опустился в кресле, закрывая глаза и потирая переносицу, вздыхая.

***

15 мая, ЧерноводПримерно пару недель спустя

Василиса устало вздохнула, на мгновение прикрыв глаза, и, чтобы скрыть свое безразличие к торжеству, сделала глоток апельсинового сока из бокала. День рождения Норта и Дейлы почти ничем не отличался от того, что был в первый раз.

Маара и Фэша поселили в Восточной башне, где находилась и ее комната, только в комнаты первого этажа, Маришку — к Дейле, в Южную (тем и лучше, далеко от ее), а Марка с Ярисом в башню Норта, Юго-Восточную.

В ближайшее время, насколько она знала, должна была прибыть карета Драгоциев. Ее она ждала с замиранием сердца — а все потому, что Захарру они не видели уже очень долгое время. Василиса не боялась, что Астрагор может убить ее, но опасения все же были. Да и, она замечала, Фэш нервничал.

Василиса скосила взгляд на Драгоция, стоящего в самой гущине толпы, мрачного, равнодушного к радости других гостей. Она поднялась, собираясь подойти к нему, утешить хоть парой слов, но замерла. Селена, почти такая же мрачная, остановилась возле Фэша, держа в руках два бокала, и передала один из них. Лицо парня немного просветлело, он, кажется, поблагодарил ее, и они оба погрузились в молчание.

Девушка села обратно, отворачиваясь. На сердце вновь потяжелело, но любые эмоции тут же были спрятаны за маской равнодушия.

Сейчас не время и не место для выяснения отношений.

Пройдет сегодняшний праздник, через пару дней Ключники отправятся в первую экспедицию в Расколотый замок, а дальше… В прошлый раз дальше начиналось самое темное время в ее жизни. У нее не было времени на личную жизнь, только не сейчас. Важны были только жизни — тех, кто погиб в прошлый раз, тех, кого она должна в этот раз спасти.

Все чувствовали себя подавленными после произошедшего на обеде Огневых. Никто не говорил об этом вслух, но Василиса чувствовала, видела, замечала знакомые эмоции на лицах других.

Черная Королева покинула обед практически сразу: ей пришло важное письмо, которое не требовало отлагательств. Только с Василисой та поделилась, что пришла информация о ее муже — отце Нортона-старшего и ее деда.

Никто не знал многого о нем. От Родиона Хардиуса Василиса знала, что он был серьезным преступником, скрывающимся от властей на Остале. Тогда она еще фыркнула, подумав, что все Огневы хоть немного преступники, но никто из них почему-то не скрывался. Кроме, пожалуй, самого Хардиуса. С тех пор информации о нем больше не появилось.

Судя по всему, Нерейва боялась бывшего мужа, а Нортон относился к отцу с безразличием — возможно, показательным. Случая расспросить их побольше о нем пока не выдалось, поэтому Василиса додумывала остальное сама. В письме же было сказано, что ее загадочный дед-преступник был замечен где-то на Остале, что заставило Черную Королеву всполошиться — столько десятков лет ни слуху ни духу, а тут его вдруг заметили.

Василиса не знала что и думать об этом, но это была не единственная ее проблема.

После злосчастного обеда никто не видел Деймона. Нортон-старший отказывался что-либо говорить о нем, только упомянул, что тот вернулся к себе на родину, к сестре. Василису так и распирало спросить, знает ли отец, что он Белый воин, но она не стала этого делать.

Она вообще не должна была знать о Воинах ничего. Но, немного поразмыслив, девушка решила еще раз взять ту книгу из библиотеки отца, чтобы найти побольше информации о «второй личности» Деймона.

Однако той книги там больше не было.

Лишь спустя несколько дней Василиса обнаружила в своей комнате довольно увесистый свиток пергамента — своеобразное письмо от Деймона.

«Скорее всего, ты сейчас гадаешь, что правда, а что нет, Василиса. Знаю, получилось очень неожиданно, но мне было необходимо уйти — долг звал. В этом письме постараюсь объяснить все, что мне позволят.

Я действительно Огнев по крови, Нортон Огнев не соврал насчет этого. Я был рожден в 1999 году, моему телу на данный момент правда пятнадцать лет. Но моей памяти, сознанию, гораздо больше — я уже сбился со счета, но мне точно больше двухсот лет.

Наверняка ты в замешательстве, и это даже забавно. Видишь ли, когда мне исполнилось шестнадцать, меня чуть не убил Астрагор — как Рубинового Ключника, одного из тех, в ком он видит своего конкурента на трон Времени. Меня спасла лишь сделка с одним очень могущественным лицом, которая даровала возможность перемещаться по времени.

Для этого пришлось позволить моему шестнадцатилетнему телу умереть. Но мое сознание в следующий миг стало свободным, и я создал тело, более взрослое и крепкое, в котором я мог бы быть властной фигурой в любое время. С тех пор я путешествовал — по Средневековью, по Новому времени. Я побывал почти во всех столицах мира в разные века, участвовал в Великой Часовой войне, сражаясь за свою правду, но не менял ключевые моменты истории, чтобы все шло тем же ходом, что и должно.

Спустя примерно семьдесят лет пришла очередь выполнять свою часть сделки.

Единственной ценой моего бессмертия было обязательство проживать один и тот же цикл. Я должен был проживать свою смерть раз за разом, все лишь для того, чтобы передать эту информацию тебе, прямо сейчас. И я согласился, думая, что это небольшая цена для бессмертия.

Конечно, позже я начал жалеть. Смерть я проживал всегда одинаковую, больше никаких сделок не заключал, т.к она уже была заключена несколько смертей назад, а жизнь после всегда была новой — я сам выбирал, что мне делать. Оставалось лишь не соваться в то время, в котором я уже побывал, чтобы не путать все еще больше.

С каждым разом это письмо, пожалуй, меняется. С каждым следующим я все больше углубляюсь в свои чувства, а не факты, ты уж прости за это. Но сдерживать себя становится все труднее — с каждым прожитым годом я все больше удостоверяюсь в том, что та сделка была не даром, а проклятием. Я благодарен моему спасителю, очень. Несмотря на это, мне хочется, чтобы следующая моя смерть наконец стала настоящей.

Скоро ты поймешь, с кем я заключил сделку. И… Если сможешь, прошу тебя, сделай так, чтобы моя сделка была разорвана на этот раз. Я еще ни разу не просил об этом тебя, но, надеюсь, ты поймешь, что будет правильно, а что нет. И я буду надеяться, что моя просьба окажется в числе правильных вещей.

Если ты захочешь найти меня сейчас, не нужно. Уже ничего не исправить. Только когда встретишься с

Большего я рассказать все равно не могу. Скажу лишь то, что моя смерть наступит в день моего рождения, но… Не пытайся предотвратить ее. Это не поможет.

Могу лишь пожелать тебе удачи познакомиться с тем, кто предложил мне помощь,

Твой родственник,БВ»После прочтения его письма Василиса долго сидела на подоконнике, глядя вдаль и размышляя. Жестокие слова словно въелись в мысли, некоторые вопросы отпали, но других стало больше.

Все, что она могла сделать, спросить на одном из завтраков у Норта, когда день рождение Деймона. Брат удивленно посмотрел на нее, но дату буркнул.

Василисе после этого пришлось выйти на улицу. Ближе к морю, к ветру, который мог бы забрать с собой все ее чувства.

Шестнадцатилетие Деймона было тринадцатого мая.

Если верить письму, в тот же день он погиб от руки Астрагора. И, к сожалению, у нее не было причин не доверять словам Деймона.

Вчера Нортон-старший произнес подтверждение тому. Собрав детей в гостиной, он аккуратно сообщил о загадочной смерти их родственника, Деймона Огнева, который заменял Ника на время его недееспособности, временного Рубинового Ключника. За это время он стал довольно близким другом для Норта и Дейлы, и Василиса не сумела поднять свой взгляд на них.

На сегодняшнем празднике была видна скорбь в глазах двойняшек, которую они отчаянно пытались не показывать. Пытались заглушить ноющее чувство улыбками, подарками и торжеством, но Василиса видела, как взгляд Норта замирает временами, как уголки губ Дейлы падают, стоит наступить секундной тишине.

Василиса не сдержалась и тяжело вздохнула, поднимая взгляд вверх, и невольно залюбовалась позолоченным потолком с невероятно большой люстрой с подсвечниками.

Слова Деймона выбили из колеи. Его смерть словно стала первым пинком перед десятком болезненных ударов, которые вскоре последуют.

Из-за всего происходящего девушка не могла себя заставить встретиться с друзьями. Улыбаться или искренне смеяться она бы не смогла, а сидеть в удушающей тишине никто бы не захотел. Из-за этого Василиса почти всю неделю провела в одиночестве своей комнаты. Даже если кто-то хотел поговорить с ней, она попросту никого не подпускала к себе.

Самое ужасное было в том, что, увидев Селену и Фэша, поддерживающих друг друга как и раньше, Василиса вновь ощутила укол ревности. Это осознание заставило ее отставить бокал на столик и прислушаться к себе. Неужели ей было бы лучше, если бы она увидела мрачного Фэша, одиноко стоящую Селену с выплаканными глазами? Неужели даже в такой тяжелой ситуации она может обращать внимание на свою ревность?

Чуть нахмурившись, Василиса успокоилась. Нет, это было бы слишком. Уж лучше видеть их двоих счастливыми, чем одиноких и несчастных.

Ощутив на себе чей-то взгляд, Василиса повернулась в сторону двери, ее сердце забилось быстро и радостно. В сопровождении Рока и Примаро вошла Захарра.

За прошедшее время, которое они не виделись, она изменилась. Волосы отрасли до плеч и были теперь распущены, шоколадного оттенка глаза рассеянно бегали от лица к лицу в поисках кого-то, одна из ладоней нервно сжимала складки платья.

Василиса поспешила вырваться из толпы гостей и встать на более видное место.

Первым ее заметил Примаро. Замерев, он повернул голову в ее сторону, серые глаза тут же нашли ее взглядом. Василиса улыбнулась уголком губ.

Захарра тоже заметила ее и тут же расцвела. Обменявшись с Роком парой слов, видимо, спрашивая разрешения, быстрым шагом подошла к ней.

Они крепко обнялись.

— Ты ничуть не поменялась! — широко улыбнулась Захарра.

— А ты поменялась, — серьезно произнесла Василиса, рассматривая ее. — Все в порядке?

Улыбка застыла на ее губах на мгновение, но девушка тут же кивнула.

— Где Фэш? — Захарра вытянула шею, заозиравшись по сторонам.

— С Селеной был, — Василиса тоже начала искать его взглядом.

Почувствовав взгляд подруги на себе, она повернулась к ней.

Глаза Захарры округлились.

— С кем?

Несколько секунд Василиса не могла понять, в чем дело.

— О! Точно, ты же ничего не знаешь, — девушка поджала губы. — Селена — моя сестра, не подумай другого.

— Аа, — протянула Захарра, кивая. — Стоп, у тебя есть еще сестра?

Василиса усмехнулась.

— Да, слишком много сестер у меня стало. И, подозреваю, что одна из них хочет слопать эти пирожные весь наш разговор, — заметила она, как Захарра поглядывает на поднос с сладостями возле них.

Лицо Захарры стало изумленным, как только она поняла, что речь идет о ней. Тень удивленно-радостной улыбки проскользнула на ее губах прежде, чем она отправила в рот сразу два пирожных.

— Пошли, найдем Фэша и Маара.

Но им не повезло: именно в этот момент Елена начала произносить речь от имени Нортона-старшего по случаю праздника двойняшек. Василиса мрачно посмотрела на Мортинову и отвернулась.

Она не знала, что происходит в отношениях отца, матери и Елены, но после произошедшего последняя в замке больше не появлялась. Но такое событие, видимо, она пропустить не могла. Возможно, они продолжили сотрудничать с отцом. Возможно, приход сюда был ее самовольным поступком. Или, быть может, они продолжили играть на публику, при гостях, словно все хорошо, как и прежде.

Лиссы в Черноводе тоже больше не было. Василиса написала ей несколько писем, но лишь узнала от Селены, что та полностью посвятила себя работе Королевы. Судя по всему, даже с Селеной она связывалась нечасто, что уж говорить о Василисе.

Возбужденно переговариваясь, гости поспешили к окнам, посмотреть на подарки Нортона своим детям. Как и в прошлый раз, он подарил Норту часоящера — темно-зеленого, с длинным хвостом, похожим на часовую стрелу, а Дейле — изящную тонкорожку.

Василиса хотела было равнодушно остаться в стороне, но Захарра подхватила ее под локоть и повела в самую гущу людей, энергично размахивая руками, чтобы прочистить им путь, и толкаясь.

— Захарра! — негодующе прошипела Василиса, когда ее нехило так толкнули в ответ.

Но возмущение испарилось как только Захарра ухмыльнулась ей.

Пожалуй, именно этого Василисе так не хватало — силы, энергии и шуток Захарры. Они не виделись слишком много, и почти все это время прошло в тяготах и мрачности. С появлением же Захарры мир вокруг словно заиграл красками. Василиса даже ощутила, как по крови заструился адреналин, а в мыслях проскочило сотворить что-нибудь такое, что делать не стоило бы.

Сдерживая такой детский порыв, Василиса лишь усмехнулась про себя и тоже начала проталкиваться к окнам.

В небе, на уровне верхних башен, уже парил ящер. Приглядевшись, Василиса заметила всадника, который управлял зверем. Светлые волосы чуть поблескивали на солнце, а костюм черно-золотой ткани заставил ее вспомнить, что это был Марк.

— Наверняка будет в гонках участвовать, — вдруг фыркнули над ее ухом. — Глянь, как выпендривается.

Василиса вздрогнула, но не повернулась. Зато Захарра с радостным визгом бросилась обнимать брата.

Фэш был непривычно улыбчив, но, Василиса знала, это было лишь потому, что Захарра была тут. С ней все в порядке, на душе отлегло, также, как и у нее.

Василиса вдруг наткнулась взглядом на Маара, выискивающего ее в толпе. Она махнула рукой, и Маар, завидев это, поспешил к ним.

— Ух, далеко же ты забралась, — проговорил он, едва дойдя до нее. — Давно тебя видно не было, — улыбнулся Маар, заметив Захарру, на плече которой лежала рука Фэша.

— А ты, я вижу, смог подкопить за это время и купить приличный костюм, — не удержалась она от подкола.

— Захарра! — возмущенно одернула подругу Василиса.

Но Маар был не тем человеком, которого можно было так легко смутить.

— Оставь свои шуточки для Ника, его они злят больше.

Фэш, кажется, игнорировал их спор и смотрел только на Василису.

— Что тогда злит тебя? — допытывалась Драгоций.

Девушка пыталась вмешаться в разговор, но не могла не перестать думать, почему Фэш на нее смотрит, и в конце концов просто ответила прямым взглядом.

Она не заметила как, но Захарра с Мааром куда-то исчезли, и они остались вдвоем. Она неловко потопталась на месте и решила отойти от окон, вместе с остальными гостями, которые уже насмотрелись на Марка и Маришку, ловко управляющими зверями.

— Василиса! — негромко позвал Фэш ее, догнав и коснувшись запястья.

Девушка повернулась к нему с нечитаемым выражением лица.

Фэш на шаг отступил, опустив руки.

— Я думаю, нам нужно поговорить.

— Нужно, — согласилась она. — Но не здесь и не сейчас.

Голубые глаза виновато опустились. Василисе самой стало отчего-то совестно.

— Давай послезавтра. Тем утром нас отправят обратно в Чернолют, там и поговорим.

Фэш кивнул, уже более бодро.

— Пойду, подарю дражайшим брату с сестрой подарок, — слегка улыбнулась она, отходя.

Мгновение, где Фэш ухмыляется уголком губ, растянулось в вечность в ее памяти.

Не замечая, что идет и улыбается, Василиса держала в руках ядовито-розовую коробочку, как и в прошлый раз. Только тогда она вручала ее с Мааром, который сейчас запропастился куда-то с Захаррой.

Когда длинная очередь перед ней исчезла, Василиса произнесла короткую речь, поставила подарок в гору с остальными и легонько сжала плечи двойняшек в знак поддержки и сочувствия.

— Спасибо, — вдруг глухо произнес Норт, глядя на нее.

Только они трое понимали в данный момент друг друга. Только двойняшки поняли, что Василиса не просто поздравляла их с днем рождения, но и сочувствовала потере Деймона, который для них был близок.

После вручения подарков Василиса не знала что делать. Лениво потоптавшись у одного из столиков, она подняла взгляд и начала искать глазами кого-нибудь знакомых.

К ее величайшему сожалению, не было ни Драгоциев, ни Маара. Ника и Дианы не было в замке потому, что их не пригласил Огневе-старший, но они должны были прибыть завтра как Ключники.

Теперь, когда Деймон мертв, Рубиновый Ключ целиком и полностью принадлежал Нику. Даже если до этого и оставалась какая-то связь Ключа с Деймоном, то теперь ее быть не могло.

Неожиданно наткнувшись взглядом на компанию Марка, Василиса начала разглядывать их столик. Марк и Ярис о чем-то оживленно болтали, а Маришка с Дейлой сидели рядом хмурыми. Норт, поклонившись, пригласил Хрустальную ключницу на танец.

Оставшись одна, Дейла стала еще более грустной. Ярис неожиданно прервал разговор с Марком, сказав ему что-то, и тоже подошел к Огневой, уводя на танец.

Марк поднял глаза на нее, то ли почувствовав ее взгляд на себе, то ли тоже случайно натыкаясь. Глянув по сторонам, на других гостей, которые не обращали на него малейшего внимания, он поднялся, пробираясь через толпу к ней.

Василиса вдруг вспомнила, что такой момент уже был и раньше, но тогда она решительно сбежала из зала, лишь бы не контактировать с Марком. Девушка усмехнулась. Возможно, она бы и сейчас сбежала, только вот не знала, куда.

Марк опустился на место возле нее и подхватил пару ягод с посудки, стоящей на ее столике.

— Ты не думаешь, что нам нужно поговорить? — спустя несколько минут молчания спросил он, поворачиваясь к ней.

Василиса, пользуясь моментом, оглядела его.

Отросшие за последние полгода пепельные волосы все чаще скрывались в пучке, и лишь косая челка плавно спадала к левому глазу, ничем не ограниченная. Костюм, как и всегда, выглядел идеально, без единой пылинки или складки. На правом запястье красовались дорогие черно-золотые часы, таких же цветов, как и пиджак, и смотреть на такого Марка было непривычно.

Может быть, она просто не замечала раньше, но ей казалось, что в последний год он был всегда намного проще. Более простая одежда, менее дорогие часы, открытая к ней дружба.

С тех пор, как оказалось, изменилось очень и очень многое.

С тех пор они смогли подружиться. Но потом раскрылось, что Марк на самом деле хотел не просто дружить, и они поссорились. Когда не было Фэша, он ее поддерживал, как настоящий друг. Но затем они поцеловались — и в этом была ее вина — и их отношения вновь рассыпались. Она поняла, что он не собирался помогать ей в спасении Фэша, поэтому еще больше обозлилась на него. Но даже тогда в их отношениях остались крупицы надежды — они вновь хорошо поладили.

А потом было спасение Фэша. Вступление Марка в Орден Непростых. Рана в ее животе, нанесенная его рукой… Казалось, все вело именно к этому моменту, когда Василиса не сможет принять Марка снова.

Ее все еще мучали кошмары, почти каждую ночь. В них то Марк, то Фэш наносили ей все больше ран, ударов, а она не могла сделать ничего. Потому что знала — это не они. Это Астрагор. Он владеет их телами и наносит ей тяжелые раны, зная, что она не сможет отразить удары, ведь иначе навредит им.

Обычно такие сны заставляли задыхаться, и она просыпалась с безнадежно испорченным утренним настроением.

Но сны — это одно. Знать, что они могут стать правдой в любой момент, — другое.

— Лучше бы ты не вступал в Орден Непростых. Никогда, — это было единственное, что она произнесла после долгого молчания.

Лицо Марка стало непонимающим, но он ничего не сказал.

— Если бы у тебя не было метки… — Василиса грустно посмотрела на его шею, прикрытую воротником и выпавшими из общего пучка короткими прядями волос. — Этого никогда бы не случилось. Ты в любой момент мог бы сбежать и жить долго и спокойно.

Словно завороженная, она смотрела на ягоды, лежащие перед ней.

— Не случилось бы… Того, что произошло тогда, в подземелье? — чуть помолчав, спросил он.

Василиса вздрогнула, словно очнувшись.

Почему-то его слова натолкнули ее на другие воспоминания. Унижение в подземелье, которое произошло в прошлый раз. Когда тот Марк собирался лишить ее воспоминаний с помощью специального часодейного кольца. Щека вспыхнула, словно ее ударили сейчас, а не в прошлой жизни.

Какая же она все-таки слабая.

— Да… Если бы не случилось того, что произошло в подземелье, — почти неслышно ответила Василиса, не глядя на него.

Они молчали.

— Я понимаю, что это был не ты, Марк, — все же подняла она взгляд. — Это был только Астрагор, завладевший твоим телом. Но если бы ты не принял метку Драгоциев, то он бы не смог завладеть тобой… И… Это напомнило мне другой случай…

Василиса замолчала. Не стоило ей ничего говорить. Ей вообще не стоит с ним контактировать.

Она ошибалась. Марк не поменяется, никогда. Даже если будет думать, что поступает правильно, его действия всегда приведут к неправильному.

— Василиса, — мягкий голос привлек ее внимание.

Марк полностью повернулся к ней и взял ее ладони в свои. Мягко сжал их, провел подушечками больших пальцев по нежной коже, остановился, грея ее ладони своим теплом.

— Я не хотел, чтобы так получилось. Не знаю, что на меня нашло, но тогда, когда ты ушла спасать Драгоция, я твердо решил, что должен вступить в ряды Астрагора. Только для того, чтобы шпионить за ним. Чтобы отомстить Елене. Но, главное, чтобы обезопасить тебя.

Василиса подняла на него глаза, от неожиданности вздрогнув.

Марк же наоборот спрятал взгляд. Его глаза следили за их руками.

— Я… — он заговорил непривычно робко и неуверенно. — Я знаю, что ты все еще сравниваешь меня с тем, каким я был тогда, в твоей прошлой жизни. Наверняка замечаешь сходства, может… — Марк поднял на нее твердый взгляд. — Может быть именно потому, что я и есть он. Может быть, я не так уж и поменялся, не стал лучше. Это неважно. Главное, чтобы ты была в полном порядке, — он еще раз провел пальцами по ее ладони и, замерев в нерешительности, отпустил их.

Василисе тут же стало холодно.

— Ты так яро пытался доказать мне весь прошедший год, что изменился, что уже не тот человек, которым мог быть, а теперь… Так просто смиряешься? — губы девушки задрожали — то ли от холода, то ли от какого-то непонятного чувства, то ли от шока.

Марк кивнул.

— Как я и сказал, все это не имеет значение. Может быть, будет только к лучшему, если мы с тобой не будем общаться. Главное, чтобы Драгоций защитил вовремя, — он отвернулся, с неохотой забирая свой взгляд.

Девушка молчала, раздумывая его слова.

— По-твоему, так будет лучше? Сдаться и смотреть на свою любовь издалека?

Его глаза широко распахнулись. Он недоверчиво посмотрел на нее.

— Если она будет счастлива, вполне.

Василиса нахмурилась.

— Ты… Только что намекнула мне бороться за тебя? — с сомнением смотрел Марк на нее. — Иначе к чему это было?

— Я сказала, что нельзя сдаваться ни в чем. Особенно сейчас, когда мы находимся на пороге войны с Астрагором.

Парень какое-то время смотрел на нее, ее решительный взгляд и ужесточившиеся черты лица, а затем опустил глаза.

— Ты права, как и всегда.

Он поднялся.

— Но сейчас… Позвольте пригласить вас на танец, леди, — Марк протянул ей руку и улыбнулся.

Василиса подняла голову, глядя на него, и ее сердце сделало лишний удар.

Скрывая растерянность, она улыбнулась и вложила свою ладонь в его.

— Давай просто ни о чем не думать, — вдруг произнес он, положив правую руку чуть выше ее талии и обхватив сильнее ее левую ладонь. — Наслаждаться моментом.

Василиса была согласна, но ничего не ответила, ощущая легкую дрожь, пробежавшуюся по всему телу от теплоты его ладоней.

Наблюдая за тем, как гости расступаются перед парой, невесомо и изящно парящей в танце, Селена с любопытством всматривалась.

Наверное, еще никогда она не видела сестру такой счастливой.

Прическа Василисы немного растрепалась, несколько рыжих прядей выбивались и падали прямо на лицо, но она, казалось, совсем не замечала этого. Щеки раскраснелись, а улыбка не сходила с губ, только легкий смех иногда срывался с них, который легко подхватывал партнер по танцу.

Марк уже был без пиджака, стесняющего движения, но совершенно не заботился о том, что белоснежная рубашка в любой момент может испортиться. Его глаза каждую секунду их танца были направлены только на Василису, а губы складывались в улыбку всякий раз, когда смеялась Василиса.

Гости ими любовались. Несколько девушек, стоящих неподалеку от Селены, с презрением смотрели на них, обсуждая нелепость танца, но было понятно, что они просто завидовали им. В один момент кто-то из толпы взорвал хлопушку над кружащейся парой, с того момента на воображаемый танцпол начали сыпаться то цветы, то еще больше конфетти.

Наблюдая за ними, хотелось невольно улыбаться.

Когда музыка, под которую они танцевали, закончилась, они замерли в заключительном движении. Держа девушку на руках за талию, Марк склонился к ее лицу чуть ближе, чем было дозволено.

Задержавшись на завороженном взгляде синих глаз, его собственный опустился к ее губам. Неожиданно даже для самого себя Марк опустился еще ниже, собираясь оставить на них поцелуй, но замер. Горячее дыхание успело коснуться губ Василисы, когда Марк резко поднял ее за талию и выпрямился, отступая.

В толпе звуки разделились надвое — кто-то обратил внимание на минутный порыв и теперь усмехался над этим, а кто-то восторженно аплодировал.

Василиса улыбалась незнакомцам, сжимая ладонь Марка, но кроме безудержного веселья ничего не чувствовала. Парень смотрел на нее с изумлением.

— Ты не злишься? — удивленно спросил он, когда внимание людей к ним поутихло и они встали за одним из столиков.

— На что? — не менее удивленно спросила Василиса, хватая бокал.

Марк смутился, но больше не из-за несостоявшегося поцелуя, а того, что Василиса этого не заметила.

— Я был слишком близко, — ответил он все же.

Василиса помолчала, сделав несколько глотков. Парень тоже взял бокал.

— Ну и что? — вдруг безразлично пожала она плечами.

Марк поперхнулся и начал откашливаться.

— С тобой все в порядке? Не ударилась, пока мы танцевали? — он полушутливо приложил ладонь к ее лбу, которую Василиса тут же небрежно смахнула.

Она помолчала, словно что-то обдумывала, глядя в свой бокал.

— Почему ты не поцеловал меня? Была такая возможность. После танца, на публике. Я бы вряд ли устраивала сцену при таком раскладе.

Марк тоже помолчал, обдумывая ответ.

— Возможно, именно поэтому и не поцеловал.

Девушка обратила на него внимательный взгляд.

— Я… Думаю, мне нужны не просто поцелуи, а настоящие чувства. Взаимность человека, искренняя. В этом ведь и должен быть смысл отношений, разве нет? — он слегка усмехнулся, но это вышло грустнее, чем Марк хотел.

Он прокашлялся, чтобы замять это, и сделал еще один глоток.

— Я была не права, — прошептала Василиса, глядя на него.

— В чем? — услышавший ее Марк вопросительно приподнял бровь.

Девушка вдруг покачала головой, отвернулась и вновь отпила из бокала.

— Ты в порядке? — с подозрением спросил он, наблюдая за ее поведением.

Василиса тяжело вздохнула и закрыла глаза, подперев лицо кулаком. Через несколько секунд напряжение на ее лице спало, казалось, что она уже уснула.

Марк глянул по сторонам и, убедившись, что никому нет до них дела, придвинул бокал Василисы к себе. Сделав небольшой глоток, поморщился — вот почему девушка так расслабилась.

Обреченно вздохнув, отставил оба их бокала подальше и растормошил Василису.

— Ты все еще находишься на празднике, Василиса, помнишь? Эй. Не засыпай.

Но едва она открывала глаза, снова закрывала их.

— Василиса, — прошипел Марк, замечая, что некоторые гости уже подозрительно посматривают на них. — Будь так добра, проснись и иди в свою комнату!

Василиса недовольно посмотрела на него, просыпаясь, и начала что-то искать глазами на их столике. Не найдя этого, повернулась к другим.

— Что ты делаешь?

Его вопрос остался без ответа.

Девушка отступила от их столика и, потеряв опору, слегка пошатнулась. Марк мгновенно оказался рядом, придерживая ее за плечи. Но Василиса начала вырываться.

— Что ты делаешь, Василиса? И так уже все смотрят на нас, — громким шепотом спросил он.

— Я хочу шоколад, — просто заявила Василиса и отвернулась в его поисках.

Марк застыл, не понимая, то ли от удивления, то ли от злости.

— Какой еще шоколад?

— Хочу шоколад, — повторила Василиса.

Обреченно вздохнув, Марк тоже начал оглядываться. На пустующем столике недалеко от них, к счастью, лежало шоколадное пирожное.

— Вон, там есть.

Так и не дождавшись, пока Василиса найдет его взглядом, Марк подхватил тарелку и повел ее к выходу из зала.

Девушка забрала тарелку из его рук и улыбнулась пирожному. Марку пришлось придерживать левой рукой за ее локоть, а правой — за талию, чтобы она благополучно добралась до коридора, не вызвав подозрения гостей.

Но когда они остались одни, стало только хуже: Василиса поставила уже пустую тарелку на подоконник и сама легла головой туда же, собираясь заснуть прямо здесь. Марк сделал несколько глубоких вдохов и подошел к ней.

— Василиса, нужно дойти до комнаты. Ты не можешь спать в коридоре, куда выйдут все гости после окончания праздника.

Но девушка не ответила, уже заснув.

Марк нерешительно потоптался на месте. И что теперь делать?

Покачав головой, аккуратно взял Василису на руки, просунув левую руку под шею, а вторую — под коленями. Неожиданно тело девушки оказалось довольно тяжелым — или это ему так казалось после пройденного коридора и спуска по винтовой лестнице.

— Почему нельзя было взять бокал с обычным соком? — тяжело дыша, спросил он, когда они наконец спустились на первый этаж.

Прислонившись к стене, Марк думал, куда идти дальше. Комната Василисы находилась на самом верху Восточной башни — до туда он точно не дойдет. Но его собственная гостевая была на этом же этаже, только в другой башне — до нее идти намного меньше.

Марк убрал прилипшую ко лбу челку, еще раз вздохнул и, оттолкнувшись от стены, пошел дальше, поудобнее перехватывая девушку.

Удивительно, но по пути никто не встретился, хотя, казалось бы, с его сегодняшним везением так быть не могло. Василиса за все это время не произнесла ни слова, все также спокойно спала, лишь иногда обхватывала его за шею, но через несколько минут безвольно отпускала, вновь погружаясь в глубокий сон.

До того момента, когда Марк положил ее на постель, время казалось мучительной вечностью. Дорога была длинной, и руки уже дрожали от чрезмерной физической нагрузки. Ему пришлось посидеть несколько минут рядом, прежде чем он смог спокойно подняться.

Он снял с Василисы туфли и укрыл ее пледом. Когда склонился, чтобы поправить его, замер, глядя на спокойное лицо. Не удержался и оставил на лбу легкий поцелуй — быть может, просто проверял температуру. Оставив на тумбочке возле кровати графин, наполненный водой, и стакан, Марк вышел из спальни.