зажигалки

Ему двадцать три года, а он все ещё не может сдержать улыбки видя летящие мыльные пузыри. Он всё ещё стесняется покупать презервативы в магазинах и даже произносить это слово. На кассе уже не просят паспорт, когда видят в руках энергетики, алкоголь и сигареты, но он берёт к ним впридачу детскую жвачку и, немного подумав, кладёт сверху ещё и шоколадку по акции (вообще-то с новым вкусом!).

Андрей вздыхает, выходя из магазина и спускаясь по короткой лестнице хлопает по карманам в поисках зажигалки. Пусто. Он беззвучно матерится, ожидаемо разворачиваясь на месте, чтобы вернуться в магазин, но прямо перед ним продавщица закрывает дверь и, видя немой вопрос в глазах, указывает на часы работы. А, ну да, обеденный перерыв.

— Да блять, — он закатывает глаза и всё же сбегает вниз по ступенькам, оглядываясь по сторонам. Почему-то именно сейчас людей катастрофически мало, а если кто и есть, то мамочки с колясками и школьники. У первых такая вредная привычка вряд-ли имеется, а просить прикурить у вторых как-то даже по-дурацки.

Андрей сворачивает куда-то во дворы и просто идёт прямо, изредка щурясь, чтобы отыскать хотя бы одного человека с сигаретой. Как назло, все будто разом заделались пропагандистами здорового образа жизни и найти никого не получается ни через десять минут, ни даже через полчаса. В конце концов, бродить между домов надоедает и Андрей всё же встаёт на месте, думая куда идти.

Можно было бы зайти в любой другой магазин, но сейчас это уже дело принципа — либо найти у кого можно прикурить, либо не закуривать сейчас вообще. Пока стоит на месте и сжимает в кармане детскую жвачку уже склоняется в сторону второго варианта, но совсем рядом домофон неприятно пиликает и из подъезда выбегает девушка. Она круто разворачивается на месте, отчего следом выбежавший парень даже тормозит и встаёт, как вкопанный.

— Чтобы я ещё раз... — фразу она не продолжает, но многозначительно тычет пальцем в небо и даже задыхается от возмущения, а после вновь разворачивается и быстро уходит куда-то.

Парень срывается с места, чтобы успеть за ней, но Андрей останавливает его за рукав, дёргая на себя, думает пару секунду, кусая губу и всё же выдаёт свою гениальную фразу.

— Закурить есть?

Парень глаза таращит так, будто он — одна из тех пучеглазых игрушек, на которую стоит нажать и её глазки вылазят в разные стороны. Андрей уверен — будет материть.

— Ты ёбнутый? — странно, изрекает только одну фразу и стоит ещё пару секунд на месте, а после выдёргивает рукав из чужой руки. После этого смотрит вслед девушке. После — внимательно смотрит на Андрея и вздыхает, доставая зажигалку, — Держи.

— Бля, — теперь уже его очередь удивлённо таращиться и возможности он не теряет.

— Что «бля»?

— Ты странный.

— Ты тоже.

Они молчат пару секунду, а может и минуту (кто вообще следит за временем?), а после Андрей всё же берёт зажигалку и закуривает, напряжённо хмурясь, когда выходит не с самого первого раза и он даже умудряется обжечь пальцы.

— Фёдор, — парень протягивает ладонь для рукопожатия.

— Андрей, — он в ответ просто пожимает плечами и скептически глянув на протянутую руку бегает глазами по панелькам.

Федя смеётся и убирает руку в карман.

— Точно ёбнутый.

Новый знакомый всё же уходит за своей девушкой, а Андрей остаётся на месте и докуривает сигарету. Становится как-то пусто и непонятно, но воспоминание об энергетике, бутылке пива и шоколадке по акции, лежащих в рюкзаке греет и Андрей решает забить. Его собственная зажигалка остаётся нетронутой в нагрудном кармане, но он об этом даже не подозревает.

В следующий раз он попадает в этот район поздно ночью, немного пьяный после какой-то тупой вписки, тупо тащится куда глаза глядят и усаживается на лавочку возле подъезда. Зажигалки в карманах ожидаемо нет, да и сигарет, собственно говоря, тоже.

— Ебать, — голос смутно знакомый, но вроде не из тех, которые были на вписке, что начинает напрягать, — Какие люди.

Андрей всё же не выдерживает и поворачивается, в упор смотря на близко стоящего парня, пытаясь идентифицировать, кто же стоит рядом. Ему хватает пары секунд, чтобы понять.

— Фёдор?

— Что так официально? — Федя смеётся, чуть морща нос и приземляется на скамейку рядом.

Они сидят молча и тихо, даже не пытаясь что-то говорить, но вроде им и без этого комфортно. Во всяком случае, Андрея всё вполне устраивает. Из-за алкоголя слегка ведёт и тянет поболтать, но вот только о чём говорить с едва знакомым парнем?

Андрей на секунду задумывается и оглядывает Фёдора, после вновь отворачиваясь.

Окей, обновим вопрос: о чём говорить с едва знакомым и весьма симпатичным парнем?

Он прокашливается и тупо смотрит в небо, нервно втягивая носом воздух. Федя рядом шевелится и кажется прямо-таки всем своим видом (если бы Андрей мог его видеть, конечно), так и говорит: «Ну, внимаю, валяй!». Как-то криво валять не хочется и Андрей только таинственно молчит. Почему интересно новый знакомый не уходит? Обычные люди, наверное, именно так выражают интерес. Хотя откуда ему знать какие там обычные люди? Ну, те, которые не просаживают свою жизнь впустую и не бродят по незнакомым дворам. Внезапно становится как-то стрёмно, что Фёдор сейчас уйдёт и Андрей резко выпрямляется, выдавая первое, что придёт в голову.

— А центр галактики на вкус как ром и пахнет малиной, — в голове что-то громко хлопает и крякает, обрушиваясь, а потом подозрительно молчит. Федя, кстати, молчит тоже.

— Сам пробовал? — в голосе так и сквозит насмешка, но Андрей не обижается — заслужил. Становится так неловко, что хочется, чтобы эта лавочка прямо сейчас провалилась куда-нибудь или, на крайний случай, просто подкосилась, — Да ладно, расслабься, это правда интересно.

А потом он протягивает пачку сигарет и зажигалку и Андрей окончательно уверен, что Фёдора можно охарактеризовать одним ёмким словом, подобранным ещё в первую встречу: «Странный».

Однако, сигареты он берет, тут же закуривая, а Федя молча уходит в подъезд, под аккомпанемент противного писка домофона. В пачке обнаруживается номер телефона.

Андрей не звонит и не пишет ровно три дня, а потом отправляет в «Вотсапп» дурацкие сообщения, о которых жалеет ближайшие минуты полторы, пока не приходит ответ.

Андрюша 18:57

ты состоишь из звездной пыли

но это не очень точно

Фёдор 18:59

Ты реально блять записан как Андрюша?

Ты самый абсурдный человек с которым я когда либо знакомился

Андрей глупо улыбается, пытается спрятать улыбку в закушенной щеке, а рядом сидящий Егор многозначительно окидывает его взглядом и хмыкает, но молчит.

Ну и правильно.

Они изредка перекидываются сообщениями по теме и без. Андрей продолжает вбрасывать какие-то дурацкие факты обо всём на свете, кроме себя, а Фёдор бесконечно много называет его «Андрюша» и сохраняет всё в заметки, но конечно же не рассказывает про это.

Третий раз они, кстати, тоже встречаются спонтанно и до безобразия нелепо. В этот раз Андрей идёт по своему району в дурацких домашних штанах и в футболке, потому что просто вышел за сигаретами и дошираком, а в итоге — спотыкается об Федю.

Они стоят на месте секунд двадцать. Федя улыбается и с самой лисьей мордой смотрит на Андрея, придерживая его, ведь тот, как бы, только что чуть не упал, а сам он только глупо моргает и пытается выдавить хоть что-то. Слова застревают где то в последней существующей у него извилине и, не нарушая традиции, Андрей начинает диалог с мата.

— Бля.

— Повторяешься, — Фёдор улыбается так ярко, что у Андрея щемит где-то внизу живота — кажется, это печень — и хочется даже по лицу ему дать, чтобы не ослеплял такой радостью.

— Ты че тут забыл, Фёдор? — он все же выпрямляется, шмыгая носом (на улице все же не лето), и на автомате проверяет деньги в кармане.

— К Нике шёл.

Андрей знает — врёт. Они много переписывались и он ещё не обладает склерозом, чтобы забыть, что эти двое разошлись. Да и Вероника живёт на квартал дальше и идти к нему ближе совсем иначе.

Он многозначительно молчит, выдерживая паузу, во время которой они оба прекрасно понимают, что эта причина — дурацкая отмазка и откровенный пиздёж.

— Мы оба понимаем, что ты пиздишь, да? — Андрей довольно хмыкает, а Федя только кивает и издаёт смешок, — Так что, говорить будешь?

Фёдор отворачивается, осматривая арку между домами и кривую кирпичную кладку новой стройки; шаркает носком кроссовка по асфальту, потом вновь возвращает взгляд на Андрея. А он просто банально дрожит, потирая одной рукой другую. Он шмыгает носом и пальцами шарит по собственным карманам, в привычном поиске сигарет, которых с вероятностью в сто процентов там, как обычно, нет.

Андрей мёрзнет, потому что любит тепло и плед даже поздней весной, а ещё терпеть не может отсутсвие сигарет, но по закону подлости их никогда не бывает в его карманах.

Федя вытаскивает сигареты с зажигалкой из кармана и молча впихивает их в руки Андрею.

— Окей, честно? Шёл к тебе, потому что у тебя, как обычно, нет сигарет, — он жмёт плечами и подходит на полшага ближе, внимательно разглядывая недавно покрашенные волосы. Вживую цвет ещё не видел, только на смазанных фотографиях в чате, — Клево, кстати.

Андрей все ещё переваривает то, что услышал, а ещё сигареты в своих руках.

Андрей пытается дышать и не мёрзнуть сильно.

Пытается.

— Ты сам говорить просил, чего молчишь теперь? — Федя нервничает и это видно просто пиздецпиздецпиздец. Он не знает куда деть руки, куда смотреть и что ещё сказать, чтобы Андрей не виснул и пошёл уже в подъезд, потому что он тут, блять, мёрзнет, а им обоим это нахер не сдалось. Он все же не выдерживает и снимает с себя толстовку, надевая ее на Андрея, а потом уверенно заглядывает в глаза и это просто финиш.

Потому что у него глаза такие же невозможные, как и он сам. Светлые до боли меж ребёр и внимательно смотрящие в федины до пустых лёгких. Федя, оказывается, не такой решительный, как бы хотелось. А ещё совершено, блять, совершенно безвольный, потому что глаза отвести от андреевых не может.

Андрей делает полшага вперёд и ярко-жёлтые пряди касаются чужого лба. Он все ещё пытается дышать, когда чувствует чужие губы на своих.

И это абсолютно точно пиздец, абсолютно точно абсурд и абсолютно точно то самое ёмкое «блять».

Андрей совершенно точно уверен в том, что его греет не толстовка, а гребаные чужие руки, сжимающие плечи, а ещё те огромные птеродактили в животе, потому что назвать это бабочками не повернётся ни один язык. Наверняка даже тот, который сейчас проходится по его зубам.

— Ты абсолютно точно сам абсурдный, Фёдор, ты знаешь это? — Андрей дышит едва-едва и тычется носом в чужую шею.

— Не абсурднее, чем парень, который просит прикурить посреди чьей-то ссоры, — он тихо смеётся, прижимая Андрея ближе и думает о том, что зажигалки — вещь.