сердце аякса, тело и душа принадлежат бездне. это аксиома, незыблимое правило и многовековая истина.
и есть какое-то извращенное и грязное удовольствие нарушать эту данность.
это – их необъятная действительность: аякс рождается в бездне – аякс и есть нечто темное и жестокое, нечеловеческое и абсолютно дикое, – но он сбегает и живет тейватом, чтобы потом умереть и возродиться опять. это – конечная остановка перед следующим приевшимся кругом событий.
и это кажется невозможным, и чжунли кажется, что давно пора было все бросить и оставить прошлое прошлому – не получилось, не слюбилось, игра явно не стоит свечь.
но свечи все ещё на столе, вульгарно крупными горячими каплями стекают на уже прожженную древесину, и они продолжают игру, бездумно и интуитивно бросая карты – шестерка не бьет десятку – заведомо зная, что они проиграют бездне – валету не пойти против туза.
но – червовый валет не побьет червовый туз – однако они отчаянно и неотступно подбрасывают свои тузы, чтобы сдвинуть партию противнице – ненадолго отсрочить неизбежное.
оба не знают, чем жить иначе, если не этой глупой игрой с уже известным результатом. это – аморфный темный сгусток в груди – безысходность и проклятье судьбы, за которое благодарны они оба: хоть так, но они вместе, рядом, друг у друга. чтоб потом – насмешка в лицо – разойтись порознь.
каждая жизнь новой эстафетой настигает их рано или поздно. старые условия, они играли тысячи партий, что делать в этот раз – неизвестная тленность. найти быстрее, чтобы быть вместе дольше? забыть и дать безуспешно пробиться недееспособному ростку надежды в груди – глупая жизнь в одиночестве? или у селестии – чертова неотвратимость в ее руках – другие планы на этот счет?
чжунли не знает. аякс ничего не помнит. все начинается в тейвате – великолепная сцена комического театра – сначала и в других амплуа.
чжунли бессмертен в своей стабильности – архонт контрактов и лиюэ: он пересекает лета́ то вспыльчивым юнцом – огонь и жидкий металл по венам – в первые годы жизни, то запутавшимся, пытающийся разобраться уже не в других, а в себе, то уставшим божеством – эрозия все ближе и ближе, и что проще – нести угрозу или умереть?
чайльд игривой и хитрой лаской бежит сквозь время и вечность: он живет в лиюэ незаметным гидро элементалем; отдыхает в мондштате бесприютным и неприкаянным путником; стоит рядом с гидро архонткой ее личным помощником и много-много-много вариаций жизни, а смертей еще больше, – но чжунли помнит каждую деталь, каждую действительность и каждый раз внутренне умирает.
и это того стоит, чтобы вновь подойти к аяксу – одиннадцатому предвестнику царицы в этом новом комедийном спектакле – и представиться – назло бездне, селестии и самой асмодей.
будь они прокляты.