Все следующие дни Сяолун появлялся в поле зрения слишком часто, незаметно, но от того не менее назойливо следуя за Вэй Усянем. Он пользовался всеми шансами, чтобы узнать о том больше информации: прерывание разговоров Вэй Усяня с Лань Ванцзи или другими людьми стало обычным явлением. Вэй Усянь злился, но пытался держать себя в руках: в конце концов, стоит поддерживать дружественные отношения с Орденом Яньин Чунь хотя бы ради самого Лань Ванцзи. Если у Орденов будут терки, Лань Чжаня будут постоянно таскать на разборки конфликтов. Вэй Усянь искренне радовался, что его муж — младший из братьев Лань. Если бы он был старшим, именно его бы сделали главой Ордена, и работы у него было бы в разы больше.
***
В таком темпе прошло три дня.
Однажды утром Вэй Усянь зашел в зал, где они обычно ели, и удобно устроился возле уже приступившего к трапезе Лань Ванцзи. Как и ожидалось, рядом тут же, как из воздуха, образовался улыбчивый Сяолун, начав расспрашивать Вэй Усяня о его предпочтениях в еде и изредка предлагая новое изысканное блюда. Вэй Усянь ловко отшучивался, в глубине души устало закатывая глаза на необъятный интерес к его персоне совсем зеленого мальчишки.
Верный правилам Гусу, Лань Ванцзи никак не вмешивался в их беседу, которая на самом деле была скорее монологом, и молча орудовал палочками для еды. Лань Сичэнь, сидя по другую сторону от брата, переводил взгляд то на Вэй Усяня, пытавшегося поесть, то на серьезного и молчаливого Лань Ванцзи. Лицо его принимало все более странное выражение.
Позавтракав, Ханьгуан Цзюнь молча отвесил поклон главам кланов и удалился, ни словом не обмолвившись с Вэй Усянем. Лань Сичэнь напрягся еще сильнее, на его лице читалось явное беспокойство.
Наконец устав болтать без умолку и параллельно запихивать в себя еду, первый наследник главы Ордена милостиво отпустил уже давно доевшего Вэй Усяня. Облегченно вздохнув, тот медленно поплелся к себе немного передохнуть и побыть в тишине.
Внезапно ему преградил дорогу хмурый взволнованный Цзэу Цзюнь и предложил прогуляться. На самом деле они не гуляли, а лишь вместе шли в сторону комнат, находящихся в одном крыле здания.
Когда они отошли на безопасное от чужих ушей расстояние, Вэй Усянь спросил:
— Цзэу Цзюнь, что-то случилось? Для чего вы позвали меня?
Не ответив, Лань Сичэнь задумчиво окинул его пристальным взором и задал свой вопрос:
— Молодой господин Вэй, вы правда ничего не замечаете?
Увидев, что чужой взгляд скользит по его силуэту, Вэй Усянь тоже осмотрел себя. Да нет, ничего необычного на нем вроде нет. Он откровенно признался:
— Нет, не замечаю. А что я должен был заметить?
Лань Сичэнь тяжело вздохнул, смиряясь с тем, что придется все объяснять:
— Вы не увидели некоторые… м-м-м… изменения в поведении Ванцзи? Разве он не кажется вам довольно угрюмым?
Вэй Усянь прищурился, пытаясь вспомнить, каким выглядело лицо Лань Ванцзи за завтраком. Тот никогда не отличался эмоциональностью, и прочитать его мысли по выражению лица было крайне сложно. По сути, это умел делать один человек — его брат, Вэй Усянь же находился в процессе обучения распознавать эмоции мужа.
Спустя некоторое время Вэй Усянь сдался и попросил помощи:
— Честно говоря, он и правда показался мне несколько подавленным, но я думал, что ошибся. Прошу, расскажите мне, что случилось с Лань Чжанем.
Лань Сичэнь, вздохнув, облокотился на перила широкой лестницы, ведущей на второй этаж:
— Я тоже не знаю причину его уныния наверняка, но у меня есть одна догадка. А что насчет вас?
Он явно спрашивал, уже заранее зная ответ, пытаясь донести свои мысли до своего собеседника.
Вэй Усянь серьезно задумался, наморщив нос и уперевшись локтем правой руки в перила, а левой легонько касаясь подбородка.
Что изменилось в последнее время? Если Цзэу Цзюнь хочет, чтобы он сам догадался, значит, это связано с событиями, касающимися самого Вэй Усяня и которые он мог наблюдать. Что из ряда вон выходящее происходило в течение последних дней?..
Совершенно внезапно его наконец осенило, и он стукнул кулаком по раскрытой ладони другой руки:
— А, может быть, это как-то связано с постоянным присутствием старшего наследника главы Ордена?
Лань Сичэнь ободряюще кивнул:
— Я тоже так считаю.
— И что же это значит? — вслух размышлял Вэй Усянь. — Лань Чжань хочет сам с ним поговорить? Или ему неприятно лицо молодого господина Чунь?
Энтузиазм Цзэу Цзюня заметно увял, и он тяжело вздохнул:
— Молодой господин Вэй, прошу вас, подумайте еще.
— Я пытаюсь, — он и правда старался изо всех сил, но придумать еще причины необычного поведения Лань Ванцзи выходило плохо.
Спустя почти бесконечное время раздумий Вэй Усянь нерешительно сказал:
— Неужели ему не нравится, что я все время провожу с старшим сыном главы Чунь?..
О небеса! Он догадался!
Лань Сичэнь тщетно пытался скрыть довольную улыбку:
— Похоже, это и в самом деле так. Мне кажется, молодой господин Чунь уделяет вам много, я бы сказал, слишком много внимания, и Ванцзи это беспокоит. Итак, что вы теперь собираетесь делать?
— Самый лучший вариант — это поговорить с ним и объяснить сложившуюся ситуацию максимально ясно. Я честно без понятия, откуда столько внимания к моей скромной персоне, — Вэй Усянь недовольно нахмурил брови, постукивая пальцем по крашеной древесине перил, — а еще постараюсь упросить молодого господина Чунь быть сдержаннее в своих расспросах. Надеюсь, это не станет проблемой для взаимоотношений Орденов?
— Если вы попросите мягко и деликатно, то думаю, конфликтов не будет, — глава Ордена Лань доброжелательно улыбался ему, словно понятливому ученику. — И еще: если вы собрались пойти к Ванцзи прямо сейчас, то не советую это делать. Придите к нему вечером, когда он точно будет у себя, а пока можете подумать, что именно скажете ему при встрече. Ох, мне уже пора идти. Буду ждать хороших вестей, молодой господин Вэй.
С этими словами Цзэу Цзюнь отправился к себе, оставив Вэй Усяня наедине со своими мыслями.
***
Целый день вокруг него вертелся неугомонный Сяолун, беседа с этим мальчишкой больше напоминала допрос с пристрастием. Он расспрашивал абсолютно обо всем, и больше всего Вэй Усяню было интересно, что старший наследник будет делать с этой информацией.
В один момент он в лоб спросил об этом Сяолуна, но тот виртуозно уклонился от прямого ответа, небрежно сказав, что ему всего лишь любопытно об образе жизни Старейшины Илина. Вэй Усянь этим ответом не удовлетворился, решив потерпеть и однажды докопаться до истины.
Проходя под окнами комнат своего крыла с не закрывающим рта Сяолуном, он остро почувствовал спиной пристальный взгляд на себе и молниеносно обернулся, уставившись туда, откуда, по его ощущениям, исходил этот взгляд. Никого. Лишь однотонные занавески еле заметно колыхались на легком, почти незаметном ветру.
— Господин Вэй, что случилось?
Мальчишка наконец закрыл рот на короткое мгновение и вгляделся в застывшего безмолвного Вэй Усяня. Последний быстро отвел глаза от окна Лань Ванцзи и улыбнулся Сяолуну, как ни в чем не бывало:
— Все в порядке, мне просто показалось. Пойдемте.
— А что вам показалось? — Сяолун, как и ожидалось, хотел знать все и даже больше.
Вэй Усянь ответил вопросом на вопрос, переводя тему:
— Молодой господин Чунь, а почему вы весь день проводите со мной, а не занимаетесь делами Ордена? Меня ведь могут обвинить в том, что я мешаю работать наследному главе клана.
— О, господин Вэй, смотрите, какой красивый листочек!
Бесполезно. Вэй Усянь вздохнул и сокрушенно покачал головой, мысленно жалея главу Ордена Чунь.
За разговор он волей-неволей приглядывался к этому чудику, с изумлением обнаруживая, что он совсем не похож на своего отца. Правда, Вэй Усянь никогда не видел мать Сяолуна и Сяолиня, но последный был точной копией главы, а Сяолун, видимо, был вылитая мать. Вроде братья, но такие разные…
— Молодой господин Чунь, где сейчас находится ваша матушка?
— А, мама? — Сяолун ничуть не изменился в лице, услышав вопрос, продолжая идти также неторопливо. — Она умерла, родив моего младшенького братца. Тогда мне было всего пять, и я мало ее помню. Но помню, что в детстве я винил в ее смерти А-Линя, постоянно задирая его.За это мне часто доставалось от отца, хотя Сяолинь никогда не жаловался. Сейчас мы неплохо ладим: ссориться с этим всегда покорным парнем практически невозможно. Меня всегда бесила эта его податливость, — Сяолун посмотрел на свои руки и тихо усмехнулся. — Как он собирается стоять во главе Ордена с таким кротким нравом? Все равно не получится угодить всем и самому остаться в плюсе.
«Ну, у Цзэу Цзюня, при его замечательном характере, получается главенствовать, и весьма неплохо», — подумал Вэй Усянь, но в глубине души соглашаясь с мальчишкой. Чтобы удержать в руках власть, необходимо быть упорным и уверенным в себе. Или хитрым, как это случилось с Не Хуайсаном и Цзинь Гуанъяо.
— Господин Вэй, вы наконец заинтересовались мной? — Сяолун наклонил голову вбок, подавшись вперед и с хитрой ухмылкой вглядываясь в лицо мужчины.
— О чем вы говорите? — суховато отозвался Вэй У Сянь, невольно отступив назад. — Я просто хочу узнать об общей ситуации в вашем Ордене, вот и все.
— Очень грустно это слышать, — снова это напыщенно обиженное лицо, — но раз так, вы должны владеть информацией и обо мне, я, как-никак, главный претендент на место главы после отца.
— Все, что мне нужно о вас знать, я уже знаю, не беспокойтесь, — пожалуй, вышло слишком резко, надо следить за словами.
— Да ну? И что вы обо мне знаете? — этот парень явно не собирался сдаваться, продолжая наступать в прямом и переносном смыслах.
— Я неплохо изучил ваше поведение и более-менее представляю, что от вас можно ожидать. Думаю, этого вполне достаточно.
— Тогда что насчет моего брата? Что вы знаете о нем?
— Пока практически ничего, мы с ним и встречались-то только на банкете.
— Я могу рассказать про него несколько историй, если желаете, — обиженное выражение сменилось на нетерпеливо-ожидающее. Вот же лисёныш.
— Простите, но я предпочитаю узнавать из первых рук, — все, ему надоело играть в игры этого мальчишки. Вэй Усянь отодвинулся на безопасное расстояние от вновь приблизившегося Сяолуна и бросил, разворачиваясь, — У меня еще есть дела, так что я пойду. До свидания.
— Что, уже уходите? Жаль, жаль. Тогда увидимся, господин Вэй. Обращайтесь в любое время, никогда не откажу в помощи.
«Размечтался», — мысленно фыркнул Вэй Усянь, быстро удаляясь подальше от этого странного парня. Ну серьезно, чего он липнет, как мед к лапкам муравья? И именно к нему, Старейшине Илина, будто больше поболтать не с кем. Хотя может и так, все интересные люди, приехавшие в Орден, проводят часы, а то и дни на сверхсекретных советах. Одному Вэй Усяню нечем заняться, вот он и слоняется, как неприкаянная душа. Так и не узнал, зачем его сюда позвали…
***
Вечер. В высокой траве стрекочут — заливаются цикады, заглушая тихие шаги осторожно крадущего человека. Человек внимателен и аккуратен — ни один упавший листок не ускользнет от его зорких глаз, не сможет выдать его присутствие.
Вэй Усянь идет к Лань Ванцзи.
***
Лань Ванцзи сидел у себя в комнате с книгой в руках, читая при свете колеблющегося пламени тонкой свечи. До отбоя оставался один час.
Немного почитав, он медленно отложил книгу и уставился в точку перед собой, о чем-то глубоко задумавшись.
Сегодняшний день ничем не отличался от предыдущих, проведенных в этом Ордене. Ворох документов со множеством ошибок и неточностей, постоянные переговоры с главой Чунь для налаживания торговли и других важных вопросов для мирного сосуществования Орденов… Так утомительно.
Вэй Ин. Он почти не видел Вэй Ина все эти долгие дни, лишь встреча в купальне смогла немного развеять глубокую тоску, снедавшую сердце. Он жаждал вновь прикоснуться к нему, обнять его, почувствовать тепло родного человека.
Хочу увидеть его…
Наконец оторвав взгляд от стены, Лань Ванцзи снова взял книгу и углубился в чтение, но тщетно. Строчки расплывались перед глазами, и он с трудом мог понять смысл прочитанного.
Внезапно за окном мелькнула темная тень. Пламя свечи вздрогнуло и чуть не погасло от сильного порыва ветра. Лань Ванцзи тут же напрягся и, схватив Бичэнь, подошел к окну, настороженно вглядываясь в темноту и сжимая рукоять меча.
Никого.
Он уже собирался отойти вглубь комнаты и продолжить занятие, как вдруг пламя снова колыхнулось, и неизвестный в черном плаще ловко запрыгнул внутрь, повалился на Лань Ванцзи, и они вместе тяжело упали на пол. Благо, на полу лежал ковер, он заглушил почти весь грохот от свалившихся на него тел.
Даже если Лань Ванцзи хотел что-то сказать насчет этой выходки, то не смог бы: его губы были запечатаны губами другого человека.
Его целовали.