— Вторжение! Вторжение!
— Срочно известите господина! Охраняйте вход в комнату, не дайте Вэй Усяню уйти!
Вэй Усянь на мгновение отвлекся от созерцания высокого потолка и настороженно поднял голову. Снаружи что-то происходило что-то неладное: отчетливо слышался топот множества ног и бряцание оружия. Нападение? Неужто Лань Чжань наконец нашел его?
Порывисто вскочив с кровати, он мигом оказался у дверей, продолжая заинтересованно вслушиваться в крики стражников. Судя по звукам ударов металла о металл, люди Сяолуна не очень-то рвались показать себя во всей красе, стремительно теряя позиции под натиском неожиданно появившихся противников. У Вэй Усяня действительно такая слабая охрана? Если так, то ему давно следовало предпринять попытку сбежать, не задерживаясь здесь.
Вскоре все стихло. Звон очередного упавшего меча и тела, и коридор погрузился в тишину. Вэй Усянь ждал действий неизвестных, поневоле затаив дыхание.
Один-единственный человек подошел к дверям, за которой находился мужчина, и легко отпер ее. Двери распахнулись. Вэй Усянь, отшатнувшись вглубь комнаты, оглядывал вошедшего с ног да головы, хотя рассматривать-то было особо нечего: человек был закутан в просторные длинные одежды и капюшон. Вэй Усянь даже не мог уверенно сказать, мужчина перед ним или женщина.
Когда тот заговорил, голос его показался знакомым мужчине:
— Господин Вэй, вам нет нужды более пребывать здесь. Я освобождаю вас.
Вэй Усянь, мигом раскрыв личность человека, весело хмыкнул, продвигаясь к входу:
— Даже не знаю, благодарить ли вас за подаренную свободу, когда вы оказываете мне услугу ради собственной выгоды.
Человек в капюшоне покачал головой, воздев руку с зажатым в ней продолговатым предметом к потолку:
— Не нужно меня благодарить. Вам в левую сторону, свернете направо в самом конце. Я расчистил путь и свел вероятность нападения к минимуму. Сопровождать я вас не смогу, но уверен, что вам по силам выбраться самому.
Заклинатель ответным жестом вскинул руку, ловя то, что ему перебросили, и раскрыл ладонь: Чэньцин! Довольно ухмыльнувшись, он развернулся и, не оборачиваясь, махнул в рукой в знак того, что все понял — это движение успело войти в привычку.
Вэй Усянь вновь очутился в темном мрачном коридоре. Руководствуясь инструкциями, данными «незнакомцем в капюшоне», оказавшимся не таким уж и незнакомцем, он все время шел прямо, никуда не сворачивая, и только уперевшись в тупик, развернулся в правую сторону и провел пальцами по стене, изучая на предмет тайников. Быстро заметил крохотный рычажок рядом с фонарем, и в следующее мгновение прямоугольная часть стены отъехала в сторону, освобождая Вэй Усяню путь к свободе.
Закрыв за собой очередную, последнюю дверь, он настороженно огляделся. Вокруг не было ни души, даже стража куда-то подевалась. Странно, слишком странно.
Все также бдительно осматриваясь по сторонам, Вэй Усянь зашагал дальше, стремясь найти хоть одного человека и вспомнить, был ли он здесь ранее. Несколько раз поворачивал то налево, то направо, полностью полагаясь на свою идеально отточенную интуицию, заодно рассматривая множество картин на стенах. Те и вправду поражали воображение: широкие, массивные, почти все они отражали сюжет какой-нибудь легенды, связанной с богами, демонами и смертными.
Полностью погрузившись в созерцание, он сделал еще несколько шагов… и вздрогнул, услышав за спиной крик.
***
Сяолун вяло плелся в самом конце процессии, направляющейся по дворцу в сторону гостевого крыла. Сегодня все снова провели день в поисках «беглеца» Вэй Усяня, особенно утомительно это было делать тому, кто прекрасно знал, где тот самый «беглец» находится. Где-то впереди главы Орденов Лань и Чунь обсуждали дальнейший план действий, а рядом с Сяолуном вышагивал холодный и неприступный, как гора, Ханьгуан Цзюнь. За все время операции Лань Ванцзи едва произнес два-три слова, и то вынужденно, и вел себя так, будто выше и почетнее всех остальных, изрядно бесил наследника Ордена Чунь.
«Как можно быть таким скучным и занудным?! Кто вообще захочет с тобой общаться, а, почтеннейший Ханьгуан Цзюнь? Твой брат, Лань Сичэнь, еще куда ни шло, хоть улыбается приятно, но тебя с твоим не меняющимся ни при каких обстоятельствах даже красивое личико не спасет. И какую бедолагу за тебя замуж выдадут? Ей впору посочувствовать.»
Так размышлял унылый Сяолун, невидящим взглядом уставившись вперед и не заметив, как Лань Ванцзи замер на месте как вкопанный.
Кажется, он только что краем глаза уловил исчезающий за углом кусок черно-красных одеяний.
Его сердце сжалось. Неужто?..
Незаметно отделившись от процессии, он быстрым шагом направился в ту сторону. Завернув за угол, он прошел дальше, и его глаза расширились.
Боком к нему стоял человек, одетый в черно-красное, и внимательно разглядывал картины на стене, мечтательно улыбаясь своим мыслям. Он слегка покачивался из стороны в сторону и производил впечатление веселящего ребенка, получившего огромный леденец, но серые глаза смотрели серьезно и задумчиво, будто сквозь полотно, проникая в самую его суть.
Этого человека Лань Ванцзи узнал бы из тысячи.
Ноги неожиданно подкосились, в ушах зазвенело, и он как со стороны услышал собственный крик:
— Вэй Ин!
Он не видел, как испуганно обернулся Лань Сичень, не видел, как дернулся Лань Цижень, впервые на своей памяти услыхав, как Лань Ванцзи повысил голос, и не видел, как вздрогнул, будто воришка на месте преступления, Сяолун. Он смотрел только вперед.
Он смотрел, как человек у картины резко развернулся к нему лицом, и с его лица сошла та непринужденная полуулыбка, глаза удивленно расширились. Впрочем, стоило шоку пройти, и лицо Вэй Усяня снова озарила улыбка, похожая на весеннее солнце, вышедшее из-за туч:
— Лань Чжань!
Лань Ванцзи, не дыша, наблюдал, как Вэй Усянь бежит к нему и врезается прямо в широкую грудь, крепко обвивая руками и зарываясь лицом в шею. От удара весь оставшийся воздух вышел, и ему пришлось с усилием вдохнуть, поднимая чуть дрожащие руки и прижимая темную макушку к себе.
Притиснув мужа к себе так, будто хотел вдавить свое тело в его, Вэй Усянь беспорядочно забормотал ему на ухо, опаляя теплым дыханием и изредка целуя в белоснежную шею:
— Лань Чжань, Лань Чжань, я так долго тебя искал, я так испугался потерять тебя, ты не представляешь, я все думал, что ты обиделся на меня, я…
Лань Ванцзи сильнее сжал его талию и тихо выдохнул:
— Вздор. Я бы не оставил тебя. Никогда.
— Я знаю, знаю это, Лань Чжань, но я все равно…
— Ванцзи! Молодой господин Вэй!
Их нагнали остальные. Лань Сичэнь, распахнув глаза, переводил взгляд с одного на другого, пребывая в приятном шоке. Его дядя, стоящий рядом, пребывал скорее в полуобморочном состоянии и не мог вымолвить не слова.
Сяолун тоже молчал, и по вполне понятной причине: если бы он сейчас открыл рот, из него бы полились самые цветистые ругательства, коим только он научился во дворце. Подумать только, этот Вэй Усянь наглым образом сбежал, подставив его перед отцом! Нет чтобы тихо сидеть в своей комнате и слушаться его, Сяолуна!
Взяв контроль над своим лицом и нацепив дружелюбную улыбку, он шагнул вперед, и заговорил:
— Наконец-то мы нашли вас, господин Вэй, где же вы так долго пропадали? Мы вас обыскались!
Вэй Усянь на мгновение замолчал, приподняв подбородок и положив его на плечо Лань Ванцзи, уставившись на людей перед ним. Его глаза сверкнули и загорелись внутренним блеском, стоило ему увидеть нахального юношу. Вэй Усянь тут же обхватил Лань Ванцзи за талию и отступил назад на несколько шагов, заставив его пойти вперед:
— Лань Чжань, быстро отойди от молодого господина Чунь, он опасен!
Чунь Вэньян, нахмурив брови, спросил, косясь на помрачневшего сына:
— Господин Вэй, я не совсем понимаю, о чем вы, но мы рады вашему возвращению. Нам нужно срочно поговорить обо всем, что произошло и отозвать людей.
Вэй Усянь ответил:
— О да, с удовольствием поговорю о вашем сыне и о его необычном пристрастии похищать людей!
Чунь Вэньян окаменел. Лань Сичэнь пристально взглянул на Вэй Усяня, обнимавшего его брата:
— Молодой господин Вэй, что вы имеете в виду?..
В игру вступил Чунь Сяолун:
— О Небеса, что я слышу? Господин Вэй, похоже, стыдится своего порыва столь жестоко оставить Орден Гусу Лань перед его представителями и возлагает всю ответственность на меня, хотя я всего лишь помогал ему бежать! Смотрю, совести за две жизни вы так и не набрались!
— Ты!..
— Чунь Сяолун! — пораженно воскликнул его отец, бледнея. — Что все это значит?! Объяснись сейчас же!
— Почему я должен объясняться? Его спрашивайте, а не меня! Он заставил меня ему помогать, даже угрожал!
— Отец.
Все повернули головы в сторону раздавшегося голоса. К ним навстречу шел Сяолинь со стражей.
Подойдя ближе, он отвесил поклон и заговорил:
— Насколько я могу судить, все тайное стало явным. Давайте проясним ситуацию позже, я уже отозвал отряды, разыскивающие господина Вэя.
Сяолун резко повернулся к нему:
— А ты здесь откуда? Как ты нас нашел? Когда ты успел отозвать людей, если мы совсем недавно нашли Вэй Усяня?!
Сяолинь, спокойно глядя на него, медленно проговорил:
— Старший брат, я знаю все.
— Все?.. О чем ты говоришь, младший братик?
Бросив на него печальный взгляд, Сяолинь повернулся к бледному как смерть отцу:
— Отец, я расскажу все, что случилось. Прошу, пойдемте в зал для переговоров, там все обсудим.
Потирая болезненно пульсирующие виски, глава Чунь пробормотал:
— Да-да, необходимо прояснить ситуацию. Глава Ордена Лань, господин Вэй, пожалуйста, пройдите за Сяо Линем.
Приблизившись к старшему сыну, он схватил его за воротник одежды и гневно прошипел у самого уха:
— Что ты опять натворил, негодник? Ты подорвал мои дружеские отношения с таким великим Орденом, как Гусу Лань, ты хоть думаешь, что делаешь?
— Отец, почему ты сразу подумал, что я как-то в этом замешан? Ты даже не разобрался, что произошло! Ай!
Чунь Вэньян хорошенько встряхнул его, радуясь, что никто не видит этого позора, так как остальных увел Сяолинь:
— Даже особо не вникая в дело, я могу себе представить, что ты сделал, уже были прецеденты, или ты забыл? Я вот не забыл, как ты украл одну несчастную прямо из ее дома, чтобы насолить ее жениху, и продержал бедняжку взаперти почти неделю! Если бы твой брат случайно не обнаружил ее, сколько бы еще она промучилась у тебя в плену? А тот невинный юноша, которого ты украл только из-за его белоснежных волос? Чунь Сяолун, сдается мне, что пост главы после меня займешь не ты, а твой младший брат!
***
Разговор насчет случившегося длился недолго благодаря Сяолиню, который, к его чести стоит заметить, не выглядел особенно воодушевленным, рассказывая про все прегрешения своего братца. Перекладывать вину Сяолуна на его отца не стали, так что хоть отношения между Орденами и натянулись, затевать распри не стали. Взбунтовавшегося горе-похитителя посадили под замок в его собственной комнате на месяц, лишь изредка к нему могли приходить отец и брат (Вэй Усянь усмехнулся, прекрасно поняв, чья это была идея).
А Лань Ванцзи, Вэй Усянь и остальные заклинатели отправились домой, в Облачные Глубины. В повозке юных учеников-заклинателей стоял шум, несмотря на недовольство Лань Цижэня: ребята восторженно обменивались мнениями об адептах нового Ордена, их силе, ловкости и обычаях. Слушая замечания Лань Цзинъи о том, что новые друзья слишком наивны в плане борьбы с нечистью, Вэй Усянь покатывался со смеху. Впрочем, «покатывался» — слишком громко сказано: как и по пути сюда, стоило ему хоть немного сдвинуться из-за прыгающей повозки, его тут же заботливо подхватывали теплые руки Лань Ванцзи, возвращая на то же место.
В их повозке стояла уютная, но оттого не менее непривычная тишина. Обычно без умолку болтающий Вэй Усянь сейчас слишком устал и просто расслаблялся в чужих объятиях, думая о своем.
Он вдруг вспомнил, что, когда шел второй раз по коридорам, не видел тех странных торчащих из стены гвоздей. Какую функцию они выполняли, он так и не узнал и не особо жалел об этом. Тем не менее их существование доказывало, что Орден Яньин Чунь таит множество нераскрытых секретов — только бесконечно переплетающиеся тайные ходы чего стоили. Но их с Лань Ванцзи это уже не касается. Вот если Орден опять что-нибудь задумает…
Устав думать, Вэй Усянь окончательно расслабился и задремал на коленях у перебирающего его волосы Лань Ванцзи. Повозку, направляющуюся домой, в Облачные Глубины, потряхивало на мелких кочках, убаюкивая мирно спящего мужчину.
Да. Их это больше не касается.