Следующая ночь началась для Глетчера с неприятного открытия: он потерял свирель. Самое скверное, он не помнил, где и как потерял её. Скорее всего, выронил, когда мчался по лесу, не разбирая дороги. Эльф был так огорчён, что даже не догадался прибегнуть к колдовству, чтобы отыскать пропажу.

      «Поискать в лесу?» — без особого воодушевления подумал он, накидывая на плечи плащ и выходя из пещеры.

      Ночь была темна, и тем ярче светили на небе звёзды, но свет их не слепил глаза, не заставлял прикрывать веки или прятать лицо в ладони. Это был мёртвый свет, и звёзды тоже были давно мертвы.

      Вынужденная немота действовала эльфу на нервы. Он раздражённо перешагивал через причудливые переплетения корней и сброшенные деревьями сухие ветки, а если спотыкался — то глухо чертыхался. Ноги сами вывели его на дорогу к реке. Он смутно надеялся, что свирель отыщется тут, и тогда он отправится в деревню. Но не потому, что голоден и собирается охотиться (да, голод давал о себе знать, но можно и потерпеть), — а потому, что хотел отыскать Сэнну.

      Травы вокруг благоухали, над ними расстилался ночной туман, который люди считали ядовитым. Был ли он на самом деле ядовит, эльф не знал, потому что живым его можно было назвать с большой натяжкой: он даже не дышал. Айс скривился этим мыслям.

      Пройдя немного, он почувствовал, что в воздухе пахнет человеком. Это его неимоверно взволновало, но опять не из-за голода: запах был ему знаком. Он поспешил к реке и, увидев ту, которой этот запах принадлежал, едва не закричал от радости. На камне у реки сидела Сэнна, спиной к нему, и постукивала башмаками по земле. Он не видел её лица, но узнал девушку по светящимся белокурым волосам. Глетчер по обыкновению бесшумно подошёл к ней и положил холодные руки на её хрупкие, худенькие плечики. Сэнна не вздрогнула, будто ожидала, что он так сделает.

      — Я знала, что ты ко мне вернёшься.

      Эльф сел возле и сказал, не глядя на неё:

      — Ты красивая.

      Щёки девушки вспыхнули. Она достала из-под фартука свирель и протянула её юноше:

      — Отчего ты вчера убежал?

      Глетчер отвёл взгляд, нервно сжал свирель в пальцах:

      — Отчего? Русалочьи хороводы напомнили о праздниках моей Родины. А так тяжко понимать, что никогда не сумеешь туда вернуться!

      — Почему так, милый мой? — Сэнна положила ладонь ему на щёку.

      Глетчер смутился. Он долго молчал, пытаясь объяснить себе причины её словам или действиям, потом промолвил:

      — На моей Родине нет ночи, вернись я туда — я обречён.

      Он горько усмехнулся и тряхнул головой, отгоняя подкравшуюся к нему меланхолию.

      — А этот колдун, Арсэ… Каков он?

      Сэнна побледнела, дрогнула и пытливо посмотрела на эльфа:

      — Для чего тебе знать о нём?

      — Мне нет до него никакого дела, — поспешил уверить её Глетчер, — просто задаюсь вопросом… Как же тебе удалось выжить? Зная вампиров, не думаю, чтобы Арсэ заботился о тех, на кого охотится.

      — Ты прав. — Девушка побледнела ещё сильнее. — С ним встречаются лишь раз. Никому не уйти живым из его смертельных объятий!

      — Как же тебе удалось?

      — Чудом. — Она закрыла глаза, вспоминая. — В Гарадде это случилось. Отец вошёл в лавку, я осталась у телеги. А час был уже поздний, после заката. Арсэ возник подле меня, что было дальше — не помню. Отец с лавочником меня отбили, да поздно! — Она положила ладонь на шею и слабо улыбнулась. — Теперь у меня метка вампира до конца дней моих.

      — Бедная девочка! — воскликнул эльф, привлекая её к себе и касаясь губами её волос.

      — Девочка? — Сэнна толкнула его в грудь ладонью, отстраняясь. — Будто я дитя малое! Не говори со мной так!

      Глетчер улыбнулся:

      — Дитя и есть. Для меня.

      — Сколько же тебе лет?

      — Двести шестьдесят, — честно ответил юноша.

      — Так много? — воскликнула Сэнна. — И что же, ты всё это время вампиром был?

      Глетчер неожиданно почувствовал страх. Что она теперь о нём думает? Испугается, отвергнет его, исчезнет навсегда, лишая его жизнь смысла…

      — Сэнна! — Он поспешно привлёк её к себе, прижался подбородком к её волосам. — Не нужно!

      — О чём ты? — удивлённо отозвалась она, и не думая о том, чтобы оттолкнуть его.

      — Да, я стар по людским меркам, — забормотал эльф, — но пусть это тебя не пугает. Эльфы живут гораздо дольше людей.

      — Меня это не пугает, — возразила девушка. — Почему ты так разволновался, Глетчер?

      Губы вампира беззвучно шевельнулись. Стоило ли сказать ей о том, что он чувствует, прямо сейчас? Когда она призналась, что не боится его?

      — Ты мне сказать что-то хочешь? — Она внимательно взглянула на него.

      — Да, — выговорил эльф.

      Сэнна чуть улыбнулась. Догадывается она о том, что ей собирается говорить юноша, или нет? Смятение эльфа можно было понять: впервые в жизни он собирался кому-то признаться! Он набрался смелости и быстро, почти скороговоркой проговорил:

      — Я люблю тебя, Сэнна.

      Девушка раскраснелась, но ничего не сказала.

      — Люблю, — с воодушевлением повторил Глетчер и, наклонившись, хотел было её поцеловать.

      Но Сэнна заслонила губы ладонью, высвободилась из его объятий и опять-таки ничего не сказала в ответ.

      «Напрасно, — сердце у юноши упало, — я безразличен ей…»

      Не стоило, наверное, продолжать и этот разговор, и вообще эту жизнь. Он резко поднялся, шагнул прочь.

      — Опять сбежишь? — со смехом спросила девушка.

      Глетчер покачал головой и медленно пошёл прочь.

      — Да куда же ты?

      — Разве ты не хочешь, чтобы я ушел? — Он полуобернулся к ней.

      — С чего ты взял? — удивилась она.

      — Но ты промолчала. — Эльф вернулся, снова сел рядом с ней. — И ничего не сказала мне.

      — Вот же глупый! — Она легко толкнула его локтем. — Хотела бы, чтобы ты ушёл, так и прогнала бы тебя. Не хотела бы увидеть, так и не пришла бы. Как будто непременно надо говорить, чтобы понимать! А ты и не понял.

      — Чего? — смятенно спросил Глетчер.

      Вместо ответа Сэнна прикоснулась к его бледным губам своими. Глаза эльфа вспыхнули, он привлёк девушку к себе, жадно целуя её нежные тёплые губы, опрокинул на траву, лаская её плечи холодными руками.

      И всё бы ничего, но какая-то чёрная сила завладела им, заполонила разум и заставила сделать то, чего он боялся: совершенно не контролируя себя, он сдёрнул с её плеча платье, прижался губами к тонкой шее и вонзил клыки в бьющуюся вену. Сладко и терпко стало во рту от горячей крови, и с каждой новой каплей, падающей на язык и в горло, внутри становилось всё слаще. Сэнна вздрогнула, сжала руку на его плече, точно хотела отстраниться, но потом обвила его голову руками и прижала к себе, отрешённо гладя и лаская его тёмные кудри.

      Глетчер наконец отстранился, провёл ладонью по окровавленному рту. Глаза его сияли потусторонним светом, ничего общего с эльфийским не имеющим. Никогда прежде кровь не доставляла ему такого удовольствия. Он словно возродился после тяжёлого, мрачного сна, обрёл умиротворение, которое считал утерянным, осознал: это всё, что ему было нужно… Сознание было затуманено, а когда он пришёл в себя — ужаснулся. Ведь он выпил её крови! Он же клялся себе, что не тронет её, — и тут же забыл, захваченный жаждой. Предал ту, что любил больше жизни, из-за какой-то паршивой жажды! Эльф схватился за голову:

      — Прости, прости, прости… Какой же я мерзавец!

      — Не вини себя. — Сэнна протянула к нему руки. — Иди сюда.

      — Как я мог! — повторял Глетчер, не слыша её. — Как может быть эта дурацкая жажда крови сильнее моей воли!

      — Глетчер! — Девушка поймала его за локоть и дёрнула на себя, заключила в объятья, прижимая его голову к своей груди. — Любишь ли ты меня, как ты и говорил?

      — Да… — пробормотал эльф.

      — Тогда не терзайся… — зашептала она, успокаивающе вплетая пальцы в волосы на его виске. — Ты не сделал ничего плохого. Кровь нужна тебе, чтобы жить. Пусть это будет моя кровь.

      — О чём ты? — шёпотом же переспросил вампир.

      — Я могу давать тебе кровь, если ты…

      — Нет! Я не могу… не могу так с тобой поступить, — забормотал эльф.

      — Можешь, — твёрдо возразила она, беря голову юноши в руки и приподнимая, чтобы посмотреть ему в лицо. — Я хочу, чтобы было так, Глетчер.

      — Пусть будет так… — согласился эльф, успокоенный её ласковым шёпотом. Не было сил возражать: он слишком измотан, чтобы спорить.

      Сэнна ещё долго гладила его по голове, потом высвободилась из его объятий, накрывая обнажённые плечи руками, поскольку разорванный ворот платья застегнуть уже было нельзя. Глетчер накинул ей на плечи свой плащ, ругая себя за грубость и малодушие. Девушка улыбнулась, наклонилась, прижимаясь к его плечу, и закрыла глаза.

      — Сэнна… — пробормотал эльф, беря её руку и целуя тоненькие пальцы один за другим. Счастливее он никогда не был.

      Так они и сидели, обнявшись и ничего не говоря, пока Глетчер не заметил, что край неба начал светлеть. Он неохотно отстранил девушку и поднялся:

      — Светает, мне пора уходить.

      — Иди. — Сэнна поднялась следом, поцеловала его на прощанье. — Завтра? Здесь же?

      — Да, — кивнул вампир и поспешил уйти.

      Небо кроваво смотрело ему вслед.