Тихие капли стучат по крыше здания. Солдаты бегут от ливня, закрывая голову руками, куртками и всем, что было рядом. Огромная темная туча все неизбежнее надвигается на пригород, закрывая последние лучи и без того почти скрывшегося за горизонтом солнца. Должны быть луна или звезды, которые осветят путь разведчикам, но единственное, что помогало им не потеряться на крохотном клочке территории – крики товарищей и отдаляющийся свет фонаря. Отдаляющийся и отдаляющийся раз за разом.
Словно топот тысяч, гром шумит где-то рядом, предостерегая. Лужи становятся все больше и больше – легко увязнуть в грязи и поскользнуться, пытаясь держать равновесие перед падением, зная, что это бесполезно.
Кто-то уже закрылся в холодном кабинете замка, раскладывая бумаги и держа ладони вокруг чашки. Кто-то ютится под дырявым одеялом, скидывая с себя промокшие вещи. Одеяло не спасает, лишь делает хуже: тонкое, оно впитало в себя холодные осенние капли. Но без него никак – единственный способ сбежать от промозглого воздуха в комнате, но он не согреется даже при сотнях солдат, дышащих и пока живых в нем.
Ледяной ветер пробирается сквозь деревянные, проеденные временем и влажностью рамы, заползает под одежду, режет по незажившим рубцам, вдохнуть – доводит до срывающегося кровавого кашля.
Кажется, никто из них не помнит, что было лето. Оно, как и надежда, отдаляется сильнее и сильнее.