Примечание
Если кто-то и мог толкнуть Сарухико достаточно сильно, чтобы заставить его распасться на части и сломаться, то это был Мисаки.
(бечено, ром)
— Ты уверен в этом? — Мисаки явно нервничал, и его пальцы дрожали на бедре Сарухико.
— Если не хочешь — не нужно, — сухо напомнил ему тот.
Но это только заставило Мисаки заикнуться ещё раз.
— Нет, я хочу.
Сарухико не мог представить себе, почему кто-то хотел бы этого, но терпеливо ждал, пока Мисаки глубоко вздохнёт ещё раз. А потом тот наклонился ближе.
Его ищущий язык сначала колебался, затем осмелел, и это было так же странно, как пытаться заняться сексом в первый раз, только легче, более трепетно. У Сарухико перехватило дыхание, когда Мисаки попал точно в цель, крепко облизывая его и прижимаясь с почти фирменным энтузиазмом.
Если кто-то и мог толкнуть Сарухико достаточно сильно, чтобы заставить его распасться на части и сломаться, то это был Мисаки, и этот раз не был исключением. Он задыхался от возбуждения задолго до того, как Мисаки протянул руку, чтобы погладить его в такт губам, и вскоре после этого кончил.
Мисаки медленно сел и уставился на Сарухико блестящими глазами, вытирая рот тыльной стороной ладони. И это была самая горячая вещь, которую Сарухико когда-либо видел.