Его нашла Сиф в дешевой забегаловке за городом. Он сидел в старом драном плаще c капюшоном, полностью скрывающим лицо, но она его сразу узнала. Он дернулся, не зная, что сулит эта встреча.

– Не бойся, я пришла сюда не для того, чтобы выдать тебя страже, – Сиф накрыла его руку своей.

– А для чего ты здесь?

– Я искала тебя.

– Для чего?

Сиф отвела глаза, но потом быстро проговорила:

– Может, пойдем в более уединенное место? Мы привлекаем к себе лишнее внимание.

Тор кивнул и, встав, пошел вверх по лестнице в свою комнату, которую он здесь снимал все это время. Она следовала за ним. Зайдя внутрь, он запер дверь, прислушался – все было тихо.

За последнее время он стал другим. Да, теперь его жизнь резко изменилась – из гордого без пяти минут властителя города он превратился в изгоя, презираемого всеми.

– Так зачем ты здесь?

Сиф прошлась по убого обставленной комнате, быстро оценив жалкую обстановку, и присела на кончик кровати.

– Тор, я всегда к тебе хорошо относилась. И сейчас, несмотря ни на что, я пришла помочь тебе…

– Помочь в чем? – перебил ее Тор.

– Доказать твоему отцу, что все произошедшее подстроил твой брат, – видя изумление на его лице, она продолжила: – Неужели ты ничего не понял? Тор, очнись! Только слепой не заметил, как стал вести себя твой братец после того, как Великий Один назначил день твоей коронации.

– И как он стал себя вести?

– Да как последняя шлюха. Он всеми силами пытался соблазнить тебя, – видя лицо Тора, Сиф воскликнула: – Да очнись же ты наконец! Посмотри правде в глаза! Он соблазнял тебя. Тор, я женщина, я вижу все эти уловки. Понимаешь? Вижу. Я хотела сказать тебе тогда об этом.

– Почему же тогда не сказала?

– Да потому, что ты велся на все это и вел себя как влюбленный идиот.

– Хватит! Тебе никто не давал права оскорблять меня. Я сын Великого Одина… - Тор осекся и замолчал.

– Вот и подумай, кто ты теперь из-за козней своего брата.

Тор задумался. Он смотрел на Сиф, на то, как она теребит рукой покрывало на его кровати, как блестят ее глаза и вздымается грудь.

– Сиф, ты мне лжешь. И знаешь почему? Ты сама всегда хотела затащить меня к себе в постель, а теперь просто бесишься из-за того, что это удалось другому.

– Ты совсем спятил! Ты затащил в постель своего брата. Вернее, это он затащил тебя в свою постель, а потом разыграл всю эту комедию с изнасилованием.

– Замолчи! Ты просто ревнуешь. Убирайся! Вон из моей комнаты!

Тор решительно направился к двери. Сиф, быстро вскочив с кровати, повисла у него на руке:

– Да, Тор, ты прав: я всегда хотела тебя, и мне очень больно, что ты не ответил мне взаимностью. Но это сейчас не причем. Я говорю тебе о твоем лживом брате, который все подстроил, чтобы лишить тебя законной короны и водрузить её на свою голову.

– Вон из моей комнаты!

Тор открыл дверь и вытолкнул Сиф, схватив её за плечи.

«Глупая сука, ты никогда не поймешь этого. Того, что между нами было. Это не может быть обманом, это не может быть неправдой. Это нельзя подделать или разыграть. Я чувствовал его, я слышал его стоны, я ощущал его семя на своей руке. Это не может быть ложью!»

Тор обессиленно опустился на кровать и закрыл лицо руками. Воспоминания о Локи были еще столь сильны, что казалось, будто он еще ощущает его холодные пальцы на себе, его губы на своих губах…

Тор засунул руку в свои брюки и прикоснулся к возбужденному, требующему разрядки органу. Он провел по нему рукой и застонал, как тогда, когда входил в брата, двигался в нем, чувствовал его спазмы и то, как сильно он сжимал его там, внутри себя.

Он быстро достиг разрядки, которая чуть сняла напряжение, но общего облегчения в его состояние так и не принесла.

Он долго сидел на кровати с засохшим семенем на своей руке, затем принял решение:

«Пусть это будет стоить мне жизни, но я должен поговорить с ним. Пусть он мне сам, глядя в глаза, скажет, что все это ложь, что все это только ради власти, что это была не любовь…»

Тор застонал, но быстро справился с собой и стал продумывать план, как проникнуть во дворец.

Поздно ночью он выскользнул из своей комнаты и направился по спящим улицам города в сторону дворца.

Задача проникнуть внутрь для него не составила особого труда, ведь он настолько хорошо здесь все знал. Он знал все слабые места в охране дворца, потайные калитки, темные коридоры и скрытые ходы между стенами. В скором времени он очутился в коридоре, ведущем в комнату Локи.

Сердце Тора учащенно забилось. Он постоял немного, чтобы унять лишнее волнение, и решительно направился к его двери.

– Заходи, я ждал тебя, – прозвучал голос Локи, когда Тор открыл дверь его комнаты, – не стой там, тебя могут заметить, – видя нерешительность брата, продолжил он.

Тор зашел и запер за собой дверь.

– Ну, что молчишь? – Локи поднял голову от книги. – Или опять так и не сможешь ничего сказать, как в прошлый раз?

– Локи, – Тор выдохнул и приблизился к столу, – ты все это подстроил? Скажи мне?

– Я так понимаю, это тебе Сиф мозги прочистила. Своим умом ты бы до этого не дошел.

– Я не понимаю тебя, брат, – Тор старался увидеть в глазах Локи опровержение своих сомнений.

– Что не понимаешь? Ах, Тор, ты всегда умел владеть молотом лучше, чем работать мозгами. Так что ты там не понимаешь?

– Того, что произошло тогда между нами. Брат, неужели и вправду ты все подстроил?

Локи встал и, подойдя ближе к Тору, присел на кончик стола прямо перед ним.

– Ты забыл, кто я. Я – Бог Лжи! Я Йотунский выродок. Я маг и колдун. И я тебе не брат! – Локи замер, потом очень четко произнес: – Да, я все это подстроил. О, как же я веселился, наблюдая за твоим по-детски наивным лицом, когда ты велся на все мои шалости. Какой же ты милый дурачок, мой «братец», такой наивный. Но могу сказать тебе: без приворотных чар здесь не обошлось. Помнишь то вино, которое ты в первый раз выпил в моей комнате, когда принес книги? Так вот, в нем было приворотное зелье, – Локи заулыбался, – хотя знаешь, ты бы и так повелся, да вот времени у меня было мало. Поэтому я не стал рисковать и пустил в ход магию. А как великолепно я все просчитал: приход отца, матушки и стражи под самый финал этого театрального шоу! Ты знаешь, я горд собой. Может, заняться мне театральными постановками? Посмотри, как удачно прошла премьера моего спектакля: стража в шоке, отец в гневе, мать в слезах, а я в сперме! Просто феерично! Не хватает аплодисментов и выхода на бис, – рассказав все это, Локи спрыгнул со стола и, размахивая руками, стал ходить по комнате, переполненный эмоциями, а затем замер напротив Тора. – Хотя нет, овации будут, когда я взойду на трон.

Тор молча, с непроницаемым лицом слушал всю эту тираду, не спуская глаз с разгорячившегося в своем монологе Локи. Затем он резко схватил его и притянул к себе.

– Тогда ты будешь не против, если позволишь мне доставить тебе наслаждение, ведь победитель достоин награды, – и, не дожидаясь ответа, Тор запечатал его рот поцелуем.

Локи сначала подергался, но вскоре уже безвольно повис на его руках. Тор чувствовал это, но держал его крепко, отбирая своими поцелуями остатки воли у этого лживого, но такого любимого создания.

Оторвавшись от губ Локи, он подхватил его на руки и бережно опустил на кровать.

– Сейчас я не хочу спешить, – расстегивая пуговицы его рубашки, произнес Тор, – ведь сегодня мы не ждем зрителей? Так давай разыграем этот спектакль только для нас двоих.

Он опять припал к его губам, потом спустился поцелуями ниже, лаская соски и оставляя жар поцелуев вокруг пупка.

Когда штаны Локи были расстегнуты, он склонился к уже возбужденному чужому органу, взяв его в рот. Такую ласку он никогда и никому не дарил в своей жизни, но желание внутри него подсказало, что нужно делать, а стоны Локи укрепили в нем уверенность, что все идет правильно.

Доведя его до пика и видя, как он изнемогает в желании, Тор сжал его плоть, придержав её желание выплеснуться, а затем снял с него остатки одежды, тоже раздевшись следом.

Локи приоткрыл глаза, и Тор склонился, заглядывая в них.

«Какие же они красивые… ведьмины – колдовские.»

Тор опять целовал его, постепенно переместив свою руку с его члена ниже.

– У меня есть масло, – прошептал Локи.

Тор удивленно посмотрел в его глаза.

– Смажь им там, тогда будет легче… – Локи задохнулся всхлипом от пальцев Тора, массирующих его мошонку.

Тор дотянулся до прикроватной тумбочки и взял флакон с маслом. Он вылил немного на свои пальцы и завел их вниз, нащупывая сжатое отверстие брата. Затем долго и очень аккуратно массировал его, постепенно проникая сначала одним пальцем, а затем и вторым внутрь и ловя стоны Локи своими губами. А когда Локи раскрылся для него, он вошел, но очень бережно и нежно.

Его движения были плавными и аккуратными. Только когда Локи привык и сам стал просить большего, он ускорил темп, вбиваясь в него со всей страстью, на которую только был способен.

Локи с капельками пота на теле, с искусанными и припухшими алыми губами и затуманенными страстью глазами лежал под ним, закинув свои ноги на его бедра, и двигался с ним в едином ритме, захлебываясь от наслаждения и страсти.

Они соединились воедино в этом порыве, в этом извечном танце любви.

Локи закричал и излился, орошая своим семенем Тора и себя. Тор продержался чуть дольше, но потом в глазах потемнело, все сосредоточилось лишь в сладких спазмах внизу живота. Он со стоном повалился на брата.

– Локи, я люблю тебя, – прошептал он в его губы.

Эйфория от произошедшего прошла быстро. Тор приподнялся, посмотрел на отстраненное лицо Локи, в глазах которого видел лишь пустоту. Тор встал, медленно оделся. Локи так и лежал распластанным на кровати.

– Локи, поговори со мной, – Тор сделал последнюю попытку.

– Уходи, или я позову стражу, – по-прежнему смотря в пространство, ответил Локи.

– Это все было ради короны? Ответь мне. Мне нужно это знать.

Локи сел на постели, накинул на бедра простынь.

– Да, ради короны. У тебя еще есть вопросы?

– Нет.

Тор вышел за дверь, зная, что его сердце уже никогда не перестанет кровоточить от боли, которую он сейчас испытал. Теперь все в его жизни потеряло смысл и значение.

Локи так и остался сидеть на кровати, слыша удаляющиеся шаги Тора, затем скрутился пополам от болезненного спазма в груди и уткнулся лицом в простыни, чтобы заглушить стон, вырывающийся из него. Он задыхался от боли, цеплялся руками за кровать, но потом замер, застыл.

Через некоторое время он поднял голову – его глаза были сухи, лишь блестели странным огнем.

– Все это была лишь ложь. Слышишь, Тор, все это была ложь. Все! – прошептал Локи, самого себя убеждая в этом.