Хайтам обернулся на выпалившего юношу, посмотрев с какой-то усталой злобой. Сайно всякий раз отвергал его помощь и это бесило. Лез на рожон, а потом зализывал раны, подобно побитому жизнью шакалу. Ну и дурак.

Возомнил себя полубогом или ещё невесть чем.

«Разве ты не видишь, что это тебе же вредит?»

Этот вопрос мелькает в голове Аль-Хайтама, когда он выдирает из чужих пальцев бинт и начинает разматывать неумело обмотанное запястье, покрытое следами прошлой битвы.

— Ты идиот, не способный остановиться. Заткнись и не вздумай даже спорить, у тебя и аргумента ни одного не найдется, чтобы доказать мне, что я не прав.

Пальцы ученого обхватывают запястье дрожащей руки Сайно, принимаясь слой за слоем туго накладывать ткань на раны, уже напряжённо думая про себя.

Хайтама бесит эта ноша.

Хайтама бесит Сайно и его жажда ввязываться в конфликты.

Хайтама бесит в нем все, начиная от непонятной гордыни и заканчивая самонадеянностью.

И раз его так бесит это все, почему он раз за разом готов бросаться следом и вытаскивать его из передряг, даже если самому ему это будет жизни стоить?

Этим вопросом он задаётся, пока Сайно ворчит на него в ответ, бубнит свои глупые доводы и вещает о бессмертии и жизни.

«Бесит».

«Лучше бы он заткнулся».

Но способов заткнуть его нет, Хайтам пробовал. О, он даже кляп из бинтов делал, так нет же. Этот паршивец безнаказанно и нагло говорил в его голове — и это раздражало ещё больше. Значит, надо сделать так, чтобы он даже сконцентрироваться не мог.

Когда с бинтами покончено, а Сайно продолжает вещать очередной раз о своем чувстве долга и «очищении», терпение Аль-Хайтама на грани. Пальцы впиваются в белоснежные пряди волос и сжимают те, подтаскивая своего спутника к себе ближе. Плевать, что по каменистому полу пещеры и песку проедется, да посадит себе пару лишних ссадин. Не смертельно, не умрет от этого.

И учёный почти злостно целует юнца. Ловит губы своими, прижимая к себе крепко, все ещё держа Сайно за волосы. Тот широко распахивает глаза, судорожно пытается оттолкнуть его ладонями в грудь, но это немного отчаянный и бесполезный жест. А Аль-Хайтам рад, что Сайно наконец-то заткнулся.

Только вот возникает другая проблема.

Самому Хайтаму, как бы не было удивителен этот факт, нравится поцелуй. Губы Сайно словно сохранили на себе сладость. Как персик зайтун. Забавно, как и Сайно спустя время замирает, обмякает в чужих руках. Словно этот поцелуй высосал из него все силы и рвение спорить и ругаться дальше, смягчил острые грани обоих столкнувшихся характеров. Даже слышится шумная попытка сглотнуть и вздохнуть ртом — это все только на руку Аль-Хайтаму. Потому что можно толкнуться глубже языком, обвести ровный ряд верхних зубов и почувствовать, как Сайно расслабляет челюсть.

Забавно, что он может быть таким покорным.

Надо запомнить этот способ.