— ну... это довольно глупая история.

— ничего страшного, я всё равно рада тебя послушать.

— мам, там правда ничего интересного.

— а мне не важно, интересно это или нет, — эи чувствует мокрую от мытья овощей ладонь на своём плече и поворачивается лицом к матери, — после смерти макото ты практически не появлялась здесь... я хотя бы так хочу наверстать упущенное.

эи слегка приоткрывает рот в удивлении. и ведь верно: она приезжала к родителям от силы раз или два после похорон, не находя в себе сил вернуться туда, где всё напоминало о любимой сестре. она молчит пару мгновений, но затем легонько трясёт головой и выдаёт тихий смешок.

— только учти, мам, что здесь нет ничего помпезного и вычурного.

— рассказывай уже, эи, — мама игриво пихает дочь в бок, продолжая нарезать листья салата, — мне интересно же, что сделала эта нелюдимая девчушка, раз ты даже встречаться с ней начала.

«правильнее было бы спросить, что я такого сделала, что она согласилась... — думает эи, усмехаясь, намывая помидоры под струёй прохладной воды. — вот что действительно огромная загадка для меня даже спустя столько месяцев...»

эи замолкает, пока думает и подбирает слова, размышляя, что стоит упомянуть, а что нет, понимая, что первый день их отношений был довольно... насыщенным на события, если так можно выразиться.

девушка мягко улыбается, прокручивая тот день (ту ночь?) в голове.

— мне... — эи негромко начинает, но откашливается и пробует ещё раз, чуть громче и увереннее. — мне в тот день не спалось. я уже и не помню почему: то ли на работе что случилось, то ли просто настроение было не очень, — говорит эи, прикрывая глаза, пока предаётся воспоминанию, — а от моей квартиры как раз набережная недалеко. я подумала, стоит пойти прогуляться и развеяться. сидела на скамейке, наблюдала за небом, пытаясь как-то разобраться, что у меня в голове творится, а потом слышу чуть ли не над самым ухом своё имя, — девушка закрывает воду и вытирает руки полотенцем, — смотрю, а это сара. я прямо запомнила ту её дурацкую толстовку, пропахшую сигаретами, хе-хе, — смеётся эи, прикрывая рот ладонью, вспоминая то, какой растрёпанной она не увидела тогда (решая оставить при себе то, что на ней сейчас та самая толстовка, правда, уже постиранная 100500, а то и больше раз), — мы что-то разговорились... ну и я... как-то не уследила за тем, о чём говорю, и случайно в любви ей призналась... — эи неловко отвела взгляд. прямо перед глазами тот самый удивлённый и смущённый взгляд сары и свой собственный вздох после осознания, что она сказала. — как-то вот... так, что ли.

и только она заканчивает говорить, как слышится рингтон и мама, извинившись, отходит ответить на звонок. эи облегчённо вздыхает, надеясь, что больше ей ничего не придётся рассказывать, и скрещивает руки на груди. она как-то подустала обо всём этом говорить.

— выходит, макото снова оказалась права.

эи сдерживается, чтобы не подпрыгнуть от неожиданности: за всеми уговорами матери она совершенно забыла, что скарамучча тоже был здесь. она поворачивает голову на сидевшего за столом и попивающего зелёный чай младшего брата, что смотрел на неё с каким-то неопределённым прищуром.

— ч-что ты имеешь ввиду?

парень встаёт помыть за собой чашку, рукой прося эи подвинуться, чтобы тот смог подлезть к раковине.

— ну, она ведь говорила, что тебе нужен кто-то, кто сможет сделать так, чтобы ты перестала себя в руках вечно держать, и с которым... кхм, которой ты сможешь болтать обо всём, чём только вздумается, — и правда, эи начинает припоминать этот разговор. правда, она его закончила тем, что ей кроме сестры и брата никто не нужен, на что макото сказала что-то вроде «ну мы ещё посмотрим» с улыбкой, слишком походившей на улыбку одной розоволосой лисицы.

эи молчит ещё пару мгновений, затем, немного погодя, начинает смеяться, прикрывая рот рукой снова. когда скарамучча собирается уходить, она мягко ворошит ладонью его волосы, получая в ответ раздражённый взгляд.

— да, думаю, ты прав.