Ойкава вплоть до девятнадцати лет считал себя натуралом. У него даже в мыслях не было, чтобы засматриваться на представителей своего пола, они вообще не казались ему привлекательными. До одного момента, который буквально перевернул его жизнь с ног на голову. Хотя бы потому, что он совершенно не понял, как после выпуска из школы умудрился поступить на дизайнера, ведь этого в его планах не было от слова совсем.
В планах у него было начать играть за Аргентину, найти девушку, а там дальше семья, дети. Ага, разбежался. В итоге всё это развалилось как карточный домик, оставляя за собой целую кучу неприятных эмоций и последствий, которые нужно было разгребать. А ещё в быстром темпе куда-то поступать, потому что терять даже год Ойкава был не намерен. Вот и вышло так, что он на дизайнера поступил. Аж в Токио, ага.
Хорошо хоть, что смог найти квартиру, правда, её придётся делить с другим студентом, но Тоору было как-то всё равно, главное, что нашёл жильё. Довольно приличное, место много, обустроено всё просто прекрасно. И Ойкава честно думал, что наконец всё спокойно и можно расслабиться. Конечно же, эти надежды были разрушены, стоило Тоору увидеть своего соседа по квартире.
Первое, что подумал Ойкава это — "красивый". Вторым было то, что он не разбирается в мужской красоте, а тут назвал кого-то красивым. Конечно же, Тоору предпочёл не заострять внимание на своей странной реакции, просто продолжая знакомство с соседом. Куроо Тетсуро — звучит красиво и этому парню подходит просто идеально. Ойкава неосознанно повторяет его имя раз за разом в своих мыслях, словно пытаясь распробовать на вкус.
Шатен далеко не сразу понимает, что попал. Точнее сказать, он не хотел этого понимать. Как-никак, а он всю свою сознательную жизнь предпочитал представительниц противоположного пола, и вообще не смотрел на мужчин. И стоило появиться влечению к парню, как Тоору пытался это всеми способами отрицать. Тем более после того, как узнал, что у Куроо есть парень — Дайшо Сугуру, вроде бы. Ойкава честно не помнит и вспоминать не желает.
Ойкава искренне не хотел думать о том, что ему нравится парень — просто потому, что он привык к совершенно другому. Нет, ему совершенно не противно, ему это... чуждо. Это было слишком странно понимать, что тебе нравится не миниатюрная девушка, а здоровый парень, который выше его самого.
Не думать выходило плохо, не замечать собственной симпатии — тоже. Ойкава хотел бы съехать, чтобы не щекотать себе нервы ложными надеждами, вот только нет на это нужных средств. Плюс — квартира находится совсем недалеко от университета.
Ойкава просто хочет отдохнуть, особенно после учёбы и работы — но никак не слушать стоны Дайшо в соседней комнате. И ведь наушники, как на зло, сломались.
Тоору не знает и знать не желает, чем нагрешил в прошлой жизни, раз в этой он угодил в эту ситуацию. Влюбиться в Куроо Тетсуро — самая большая ошибка в его жизни. Конечно, он мог бы попытаться отбить его у Дайшо, но оно ему надо? Это лишние хлопоты, из-за которых он потратит ещё больше своих нервов. Так что нет уж, лучше взять себя в руки, откинуть эту глупую влюблённость подальше заняться учёбой. Ну, и работой, кушать хочется, как-никак. И время на тренировки с командой выделить нужно, так что ему не до глупых чувств.
Впрочем, от этих самых чувств избавится сложнее, чем кажется. Особенно, когда причина этих самых чувств ведёт себя как дворовой кот и временами, когда Ойкава учился, укладывал свою лохматую голову ему на колени. Какого чёрта? — спрашивал первое время Тоору, на что ответ всегда был один и тот же, что бесило знатно. "Мне захотелось".
Ойкаве кажется, что Куроо слишком наглый. Конечно, он старается не обащать на это внимание, но порой это переходит все границы и Тоору не понимает, как терпит это. Иногда Куроо хочется хорошенько ударить, но Ойкава лишь вздыхает и уходит, чтобы не трепать себе нервы.
Ойкава не переносит на дух Дайшо и искренне не понимает, как он сошёлся с Куроо. И, честно говоря, не знает, как реагировать на то, что Тетсуро принимает все его заскоки. Тоору давно бы сбежал, а Куроо вон — едва ли собачкой не бегает за этой змеюкой. Что странно, потому что Куроо всё же кот.
Тоору не знает, как научился игнорировать тот факт, что Дайшо буквально поселился в квартире. Впрочем, наверное, это из-за того, что его самого дома практически не бывает. Наверное, это к лучшему, а то неизвестно, что могло бы произойти.
— Эй, воробушек, ты сегодня что-то слишком поздно пришёл. — чуть насмешливо тянет Куроо, умостив голову на плече шатена. Тоору тяжело вздохнул, поправляя очки и отпивая со своей чашки кофе.
— Я пришёл час назад. — меланхолично протянул Ойкава, как бы намекая, что Тетсуро буквально пять минут назад занимался с Дайшо сексом и логично, что не заметил, что сосед по квартире пришёл. Куроо что-то пробурчал себе под нос и требовательно потёрся щекой об плечо, вызывая у Тоору тяжёлый вздох.
— Почему ты не просишь своего парня о таких вещах? — Ойкава послушно погладил Тетсуро по голове, не отрывая взгляда от экрана ноутбука. Конечно, ему было это интересно, но сейчас его больше волновало то, что он физически не успевает сдать проект.
— Парня? Ты о Дайшо, что ли? — Куроо поднял на соседа недоумённый взгляд, и Ойкава выгнул бровь.
— Именно. Ты и сам назвал его своим парнем, после того, как я впервые случайно застал вас. — напоминает Тоору и отпил с чашки, пряча тем самым тот факт, что слегка поморщился. Как-никак, а не всем приятно увидеть, когда приходишь после долгого дня занимающегося сексом прямо в гостиной своего соседа. С тех пор, к слову, на диван он больше не садился.
— А... такое было? — изумлённо промямлил Куроо, напрягая извилины, чтобы вспомнить, когда такое вообще сказать успел. Ойкава фыркнул себе под нос и закатил глаза, убирая руку с волос соседа, — которые были очень мягкими, — и принялся печатать дальше свой проект, мысленно проклиная своих неродимых преподавателей.
— Было, — хмыкает шатен, — и не раз, смею заметить. Впрочем, в основном в эти моменты ты был пьян. — Тоору отпил кофе и краем глаза посмотрел на Куроо. Он знает, что это кот практически не пьянеет, однако, когда выпьет реально много, то совершенно ничего не соображает. К сожалению, за время их совместного жительства Ойкава видел это не единожды и это, по правде, жутко раздражало.
— Теперь понятно, почему Дайшо потом кинул в меня вазу. — пробурчал себе под Куроо, снова требовательно потеревшись щекой об плечо, из-за чего Ойкава тяжело вздохнул.
— Это я в тебя что-то кину сейчас, если ты не перестанешь мне мешать. — немного резко, чем хотел, произнёс Тоору, хмуро посмотрев на этого кошака, который надулся и отстранился.
— Воробушек, ты злюка. — вынес свой вердикт Куроо, — Что за проект хоть? — брюнет приобнял волейболиста за плечи и с интересом устремил взгляд на экран.
— Связанный с веб-дизайном. При всём моём уважении к тебе, коть, но ты в этом ничего не тямишь. — Ойкава не сразу понял, почему на него так странно уставились, поэтому вопросительно выгнул бровь. — Что?
— Ты назвал меня "котей"? — аккуратно переспросил Тетсуро, изумлённо смотря. Тоору сглотнул, понимая, как сильно сейчас влип, дав старой привычке о себе знать. Он ведь всех называет от "солнышка" до ещё чёрт знает кого, но с этим котом всегда пытался не проявлять это. Видимо, не вышло.
— Просто привычка, не забивай голову. — попытался отмахнуться, снова переключаясь на экран ноутбука, стараясь унять дрожь в руках, делая для себя вывод, какой же он всё-таки идиот.
— Знаешь, а мне нравится. — вдруг после пары минут молчание заявил Куроо, потянув соседа за щеку. — Чаще меня так называй, воробушек. — с улыбкой попросил Тетсуро и казалось, что ещё немного и он замурчит как самый настоящий кот. Ойкава нахмурился и возвёл взгляд к потолку. Как весело однако — он тут всеми силами избегал своей привычки, а тут на тебе! Этому наглому коту понравилось! Правда, кое-что возмутило Ойкаву чуть больше.
— Да хватит меня "воробушком" называть! — возмущённо просипел Ойкава, думая, что надо чаще возмущаться по этому поводу, а то вон — уже не замечает, когда Куроо его так называет.
— Неа, не перестану. Ты слишком похож на воробья. — с наглой усмешкой протянул кошак, зарываясь в волосы Тоору и легонько потянул, после чего начал делать лёгкий массаж головы. Тоору фыркнул, решив никак не комментировать действия этого кошака, просто устало прикрыв глаза.
Он его никогда не поймёт — думает шатен, едва ли не плавясь под движениями Куроо. Как-никак, а он устал и очень сильно. В последнее время он практически не отдыхал, и этот лёгкий массаж просто усыплял, но Ойкаву всё ещё держало в сознании то, что он не закончил проект. И, наверное, у него слишком мало силы воли, ведь он просто уснул через пару минут, наплевав на этот чёртов проект.
И проснуться в своей кровати было огромной неожиданность. Но что просто шокировало его, так это обнимающий его всеми своими конечностями Куроо, который ещё и утыкался ему в шею. Какого чёрта? — хочется поинтересоваться, вот только Ойкава и слова не может выдавить из себя, смотря на спящего. Действительно кот — так мило спит. Ойкава тяжело вздохнул, переводя взгляд на потолок.
На удивление было уютно, и Тоору не хотел выбираться с кольца рук, но, вообще-то, у него через полчаса пары, проект всё ещё не закончен и он ни черта не успевает. Ах да, ещё сегодня вторник, а учитывая удачу Ойкавы по этим дням... Кажется, день обещает быть весёлым.
И ведь не прогадал — было весело. Жаль, не в хорошем смысле. Сегодня его просто завалить решили, судя по всему, и не только преподаватели. Его дорогие фанатки в этот день словно с цепи сорвались и это даже немного пугало, но он как-то справился с таким напором. Ну, а вишенкой на торте оказался дождь, как бы банально это не было. Право слово, Ойкава чувствовал себя героем какой-то драмы.
Особенно, когда он пришёл домой. Ещё пару минут назад он думал, что вишенкой на торте был дождь, но стоило ему перешагнуть порог, так в стену была кинула ваза и Ойкава оторопел, не сразу поняв, что происходит. Он пару раз моргнул и посмотрел на смотрящих друг на друга Дайшо и Куроо. Поссорились — мгновенно понял шатен и аккуратно прикрыл за собой дверь и ни менее аккуратно проскользнул в свою комнату, чтобы переодеться.
За дверью слышались крики, но Ойкава старался не обращать на это никакого внимание, ведь это, в конце концов, не его дело. Главное дождаться, когда это закончится и пойти на кухню, чтобы сделать себе горячего чая. Не хватало ещё заболеть, тогда будет ещё веселее.
Когда всё затихло, Ойкава зевнул и приоткрыл дверь, оглядываясь. Никто вазы не кидает, не кричит. Главное, чтобы никто не умер.
Стоило Тоору сделать ещё несколько шагов, как послышалось несколько выстрелов и шатен застыл, выронив из рук телефон. В горле пересохло мгновенно, а колени подкосились, но он всё равно на ватных ногах направился на кухню. Кровь от страха стынет в жилах и Тоору не знает, откуда в нём было столько смелости, чтобы открыть дверь.
— Привет, воробушек. — с натянутой усмешкой хрипло произнёс Тетсуро, держась за кровоточащий бок. Ойкава нервно сглотнул, осматривая кухню — в стене пару дыр, посуда побита, под глазом Куроо красуется синяк, а Дайшо не наблюдалось.
— Что за чертовщина здесь была?! — воскликнул Тоору, подскочив к Куроо и начиная его осматривать на наличие других повреждений, пытаясь хоть немного успокоиться, что выходило, откровенно говоря, так себе. Дёргающийся глаз, дрожащие руки и попытки вспомнить, где находится аптечка и как перевязывают раны.
— Ну... небольшая ссора. — Куроо пожал плечами и тут же поморщился, тихо зашипев от боли. Ойкава спохватился, вспомнив, где аптечка и убежал в ванную.
— Небольшая ссора, чёрт возьми?! — кричал Тоору с ванны, снося всё на своём пути в поисках нужной вещи и как только нашёл тут же прибежал обратно на кухню.
— Ну, чуть больше, чем небольшая. — пробурчал Куроо, за что получил лёгкий щелбан.
— Что у вас произошло? — решил пойти по другому пути Тоору, начиная работать с раной, мысленно радуясь, что пуля только зацепила бок и оставила царапину. Этот кот чёртов везунчик!
— Тебе это не нужно знать. — Куроо прикрыл глаза, — Давай не будем об этом? Как прошёл твой день? — попытался перевести тему разговора, но Тоору лишь прищурился.
— Куро-чан, — спокойно, с нотками стали в голосе, начал Ойкава, хмурясь: — Что у вас произошло? — твёрдо повторил свой вопрос, перестав обрабатывать рану и смотря прямо в глаза своего соседа. Тетсуро тяжело вздохнул, положив голову на плечо Ойкавы и прикрыл глаза.
— До чего же ты любопытный, Ойка-кун. — ворчливо пробурчал себе под нос Куроо, после пары минут молчания, — Я не могу тебе рассказать, как бы того не хотел. — с тяжёлым вздохом, Куроо нехотя поднял на хмурого Тоору взгляд. — Не хмурься, воробушек, а то морщины появятся. — с лёгкой усмешкой хмыкнул брюнет, пытаясь хоть так развеять атмосферу на кухне. Тоору тяжело вздохнул, потёр переносицу и продолжил заниматься раной.
— Знаешь, всё это выглядит так, словно твой парень преступник какой-то. — подметил Тоору, начиная перевязывать рану, смотря на Куроо краем глаза и прекрасно видит, как Куроо сглатывает.
— Не неси чепухи, воробушек. Это ведь тебе не фильм. — с усмешкой тянет Куроо и Ойкаве хочется его треснуть, но он лишь хмыкает.
— Да, не фильм. — согласно кивает шатен, чувствуя, словно что-то оборвалось. Было стойкое ощущение, что он попал в точку, да и реакция брюнета на это наталкивала, но... так же было и понимание того, что он действительно не должен всего этого знать. Лучше не лезть. Жить, как и жил всегда до этого.
И ведь всё действительно вернулось на круги своя. Ну, если не считать того факта, что больше не звучало имени Дайшо, его стонов и в целом в квартире кроме Тоору и Куроо больше никого не было. Это, конечно, радовало, но всё же что-то покоя шатену не давало.
Ещё неделю назад он был бы счастлив, проснись он в объятиях Куроо, и чего уж скрывать — сейчас тоже, но помимо этого он не мог ему доверять. Этот кот слишком подозрительный и Ойкава не должен с ним даже общаться, чего уж там говорить о том, чтобы спать с ним в одной кровати. Хотя тут спорно, учитывая, что обычно Ойкава отрубается на кухне, а просыпается утром в объятиях Куроо. Проще говоря, спит он с ним не по своей воли.
И, судя по всему, пытается оправдать тот факт, что ему нравится спать вместе с этим котом. Но в этом он Куроо ни за что не признается.
Но Тоору всё равно уже в серьёз подумывал о переезде. Всё это казалось слишком опасно и он не чувствовал себя в безопасности, поэтому лучше не рисковать. Правда, жильё какого-то чёрта не находилось, а оставаться в руках Куроо хотелось всё больше и больше. И это проблема.
Понимание того, что чутьё его не подводило, приходит тогда, когда в него стреляют из пистолета, стоило переступить порог квартиры. Вообще-то, в доме должна быть куча людей, но Боже, кого это волнует? Они не в фильме, так что кто-то наверняка уже вызвал полицию, но Тоору сейчас не до этих размышлений. Напротив него стоит Дайшо, с пистолетом в руках и сумкой, в которой Ойкава может разглядеть какой-то белый порошок.
Вторая волна понимания сути происходящего накрывает со вторым выстрелом и шатен падает, ударяясь головой, ведь пуля пролетела в миллиметре от ноги. Тоору сглатывает, не в силах пошевелится. Хочется закричать, но он просто не мог. Единственное, что он может, так это закрыть свои глаза, чтобы не видеть, как указательный палец нажимает на курок, выпуская пулю прямо в лоб. Послышался выстрел, но Ойкава ничего не чувствует. Всё, как было, так и осталось. Боли не было никакой.
— Эй, воробушек, давай в себя приходи. — от хриплого голоса Ойкава крупно вздрагивает и очень аккуратно открывает глаза, увидев перед собой Куроо, который закрыл ему снова глаза, но рукой. — Ну-ну, лучше не открывай глаза, тебе этого видеть не стоит. — мягкой, успокаивающе говорит брюнет. Ойкава издал нервный смешок, затем ещё один и ещё.
Куроо тяжело вздыхает и обнимает шатена, утыкая в своё плечо, не давая посмотреть на истекающий кровью труп. Ойкаву по-хорошему надо вырубить, что Тетсуро и сделал, ведь понимал, что сейчас его не успокоить. Так и до нервного срыва дойти можно.
Через пару часов Ойкава просыпается. Тяжело, нехотя, но просыпается. Осматривается и не понимает, где он, ведь кровать слишком большая, как и комната. И всё это было совершенно незнакомым и Тоору просто не знает, как реагировать. Он просто выпадает, судорожно пытаясь вспомнить, как вообще оказался в этом месте.
Перед глазами мелькают картины того, как Куроо обнимает его, не позволяя смотреть на труп и Ойкаве становится плохо. Голова начинает кружится, а к горлу поступает тошнота, и Тоору поспешил снова прилечь, так как до этого прибывал в сидячем положении. Он не понимает, во что ввязался, что происходит. Он просто хочет вернуться домой, выпить горячую чашку кофе и сесть писать очередной проект, будь он проклят, а не вот это всё.
Тоору прикрывает глаза, устало выдыхая и стараясь успокоить сердце, которое билось, словно птица в тесной клетке. Тошнота проходить и не собиралась, то он старался игнорировать это, думая о том, выйти ему или дождаться, когда в эту комнату войдут. Выбор был сделан через пару минут, хотя Ойкава сомневался вообще, что дверь окажется открытой, но он всё равно встал и аккуратно побрёл к ней. Тяжело вздохнул и повернул круглую ручку вправо, потом влево и — о, чудо! — дверь открылась, из-за чего Тоору немного выпал на пару секунд.
Ойкава чуть высунулся и осмотрелся по сторонам, подмечая, что откуда-то вкусно пахнет, поэтому аккуратно пошёл по запаху, осматривая квартиру. Большая, чистая, минимум вещей. Ойкава тихо вздохнул и заглянул на кухню, откуда и доносился запах еды. В глаза тут же бросился Куроо, стоящий спиной к двери и что-то готовящий. Тоору прищурился, решив пока не выдавать то, что находится здесь.
— Воробушек, может, хотя бы "доброе утро" скажешь? — Куроо даже не повернулся, чтобы посмотреть на Тоору, продолжая готовить. Ойкава крупно вздрогнул, хмурясь и просто не понимая, как Куроо его заметил. — По взгляду. Ты буквально мою спину прожигал взглядом только что. — Тоору просто уверен, что сейчас на губах Тетсуро лёгкая усмешка.
— Доброе утро. — всё же пробурчал Тоору, аккуратно подходя и садясь за стол, краем глаза чуть настороженно наблюдая за Куроо, ведь не знал, что он может в любой момент выкинуть.
— Доброе, воробушек. Будешь кофе? — как ни в чём не было поинтересовался кошак, и не дожидаясь ответа принялся готовить себя и Тоору нужный напиток. — Прости, что пришлось вырубить тебя, просто было бы не очень, увидь ты окровавленный труп. — через некоторое время, когда молчание затянулось, Куроо заговорил, тяжело вздыхая.
— Меня больше интересует то, какого чёрта вообще происходит. — немного мрачно протянул Тоору, сложив руки на груди и полностью повернув лицо к Тетсуро, щурясь. Брюнет тяжело вздохнул и тоже повернулся, ставя чашку с кофе на стол и посмотрев соседу прямо в глаза.
— Мне кажется, я уже говорил тебе, что как бы я не хотел, я не могу тебе рассказать. — Тетсуро поджал губы, слегка хмурясь, прекрасно понимая, что на Ойкаву эти слова никак не подействуют.
— Коть, ты вроде умный, — спокойно начал Тоору, после чего рявкнул: — так ты уже понять должен, что я во всю эту херню уже влип! — стукнув рукой по столу, он вскочил, зло смотря на Тетсуро и из-за этого действия на столе немного разлился кофе. — Так что будь добр, расскажи мне. — едва шипя подобно змее, попросил Тоору, садясь обратно на стул.
— Тебе действительно это так интересно? — устало покачав головой, Куроо взял тряпку и принялся вытерать стол после пролитого кофе.
— А что, не похоже? — немного раздражённо поинтересовался Тоору, хмуро наблюдая за брюнетом, взяв чашку и делая пробный глоток. Вкусно.
— Ты упрямый воробей, знаешь? — с тяжёлым вздохом проворчал Куроо, но не дал шатену и слово вставить: — Всё началось, когда мне было примерно шестнадцать. Честно, уже точно и не припомню. Тогда у меня в семье были проблемы — нам пришло оповещение о том, что моя мать умерла, а мы с отцом, как единственные живые её родственники, должны были выплатить оченль даже не маленькую сумму. — Куроо спрятал половину лица за чашкой, делая вид, что пьёт кофе, но на мгновение прикусил губу.
— И ты в тот момент встретился с Дайшо?.. — попытался угодать Ойкава, но не думал, что это так, однако понимал, что ввязался в Куроо не самую лучшую компанию.
— Нет, — Куроо покачал головой, — Тогда это была Ямака Мика. Это бывшая Дайшо, сейчас мертва от передозировки фенциклидином. Помешала с алкоголем и всё — пока-пока, детка, — Тетсуро поморщился, тут же делая глоток кофе. — Да, в свои шестнадцать я продавал наркотики и очень даже преуспел в этом деле. За полгода я выплатил весь долг моей матери, а потом попытался скрыться. Это вышло, но буквально за пару недель до твоего заселения объявился Дайшо. Шантаж, великая сила. — секундный перерыв на то, чтобы сглотнуть неприятный ком в горле. — Я без понятия, откуда у него были фотки, где я толкаю наркоту, но факт остаётся фактом. Условия были простыми — как мне тогда казалось. Трахайся, храни наркоту и будешь жить себе спокойно. — Куроо грустно усмехнулся. — Я полный придурок.
— Именно, ты полный. — фыркнул Ойкава, после чего тяжело вздохнул и встал из-за стола, резко притянув к себе Тетсуро и обнял, сам не понимая, почему поверил в это всё. Ну да к чёрту, сейчас не до этого.
— Что ты?.. — ошарашено пробурчал Куроо, непонимающе смотря на шатена и на периферии сознания радуясь, что успел допить кофе.
— Что "я"? Обнимаю тебя, не видно, что ли? — ворчит Тоору, немного нахохлившись, уже собравшись отпускать Куроо, но тот быстро поставил чашку на стол и обнял в ответ, уткнувшись шатену в шею.
— Ты меня сейчас, скорее всего, убьёшь... — тихо начал Куроо, немного с опаской смотря на выгнувшего бровь Тоору.
— Ты меня сейчас уже ничем не удивишь. — тяжело вздохнул и устало прикрыл глаза, прекрасно понимая, что сейчас Куроо скажет что-то такое, от чего ему станет ещё хуже.
— Дайшо перед своей смертью подал на нас с тобой заявлению в полицию, якобы мы толкаем наркотики. — Куроо напрягся всем телом, готовый в любой момент отстранится. Тоору тяжело вздохнул и посчитал до десяти. Потом ещё раз, чтобы уж наверняка.
— Меня вот что интересует... а каким боком он меня приплёл? — Тоору выгнул бровь, недовольно поджимая губы. Кажется, он бы убил Дайшо, будь он жив, ведь эта паскуда взяла и буквально испортила ему жизнь. Правда, почему он так спокойно на всё это реагирует странно. Наверное, ещё не до конца осознал всё это и, возможно, это к лучшему.
— Просто ты под руку попался скорее всего. — Тетсуро пожал плечами, — Ну, а ещё ты ему чем-то ужасно не нравился. — задумчиво добавил, вызывая у Тоору фырканье. Дайшо ему тоже не шибко и нравился, но это же не повод давать показание в полицию!
— И что мне теперь делать, чёрт подери? — немного зло, с нотками обречённости произнёс шатен, кусая нижнюю губу. Как бы сказал ему отец — "Ведешь себя, как девчонка", но Тоору слишком сильно уважает девушек, чтобы так сказать о себе. Он уверен — некоторые люди в этой ситуации устроили бы истерику.
— Разве не очевидно? — Куроо отстраняется, тянет губы в широкой ухмылке и делает несколько шагов назад, протягивая Ойкаве руку. — Идём со мной, Ойка-кун, и всё будет хорошо.
Ойкава смотрит на протянутую руку и в голове эхом повторяются последние слова Тетсуро, пытаясь понять, в каком же смысле, всё будет хорошо. Но понимание того, что это единственный более-менее нормальный вариант накрывает головой, и он, прикрыв глаза, пожал руку брюнета.
— Надеюсь, я не пожалею об этом. — с тяжёлым вздохом произнёс Тоору, действительно надеясь на такой исход событий.
— Не пожалеешь. — уверенно произнёс Тетсуро, смотря в глаза шатена.
***
Ойкава пожалел. Их преследовали по всей Японии и, как оказалось, не только полиция. Многие мелкие якудза тоже стали их преследовать, решив, что они неплохая добыча. Как сказал Куроо, такое часто происходит, если преступники хоть немного, но знамениты. Ойкаву знает как отличного игрока в волейбол, а Куроо так-то наркотики раньше толкал, вот и ищут их. Конечно, всё это жутко раздражало, но ничего не поделаешь.
Но возвращаться в Токио на пару дней было точно отвратительной идеей. Да, Куроо сказал, что всё будет нормально и ничего не случится, вот только Ойкава в этом сильно сомневается. Как-никак, а когда тебя преследует полиция и якудза — не очень безопасно выбираться в большой город. Уж тем более Токио. Но как бы Тоору не пытался донести это к Куроо, выходило так себе и шатен тяжело вздыхал. Они оба слишком упёрты, но оставить Тетсуро одного и остаться отсиживаться в небольшой деревушки не позволяла совесть.
Поэтому Тоору сейчас сидел на каком-то складе, думая о том, что всё это слишком подозрительно напоминает какой-то средненький сериал. И это, по правду говоря, раздражало, но Ойкава не имел права жаловаться. Он итак живёт довольно-таки неплохо, если не считать того факта, что за ним и Куроо ведётся охота. Конечно, полиция это не такая уж и проблема, ещё месяц другой и те закроют дело на них, если не сделали этого уже, гораздо большая проблема — якудза. И Тоору тяжело вздохнул, откинувшись на спину. Сидеть на полу не очень удобно, конечно, но терпимо.
— Эй, воробушек, — громко позвал Куроо, заходя на склад и подняв руку в знак приветствия. Ойкава, повернувшись, закатил глаза.
— Ты долго. Что-то произошло? — Тоору встал с пола и положил руки в карманы, вопросительно выгнув бровь, беглым взглядом осмотрев брюнета с ног до головы.
— Не сказал бы, просто встретил старого знакомого. — Тетсуро пожал плечами, — Не сказал бы, что встреча была приятно, но... — договорить ему не дал выстрел в ноги, из-за чего он отскочил, как и Тоору.
— За тобой что, следили?! — нервно пискнул шатен, прикусив губу. Куроо нахмурился и схватил его за руку, осматриваясь.
— Тихо. — одними губами прошептал бывший наркодиллер, хмурясь и аккуратно осматриваясь, крепче сжимая мозолистую ладонь в своей руке. Ойкава опустил голову, сглатывая и пытаясь взять себя в руки. Послышался ещё один выстрел и пуля пролетела в миллиметре от головы шатена, и Куроо прикусил губу и рванул за поворот, увидев, откуда сделали выстрел. Надо попытаться вывести Ойкаву отсюда — Куроо это понимает слишком хорошо, да вот только как? Куроо выхода не видит.
Всё плохо. Всё очень плохо. И от этого понимания кровь стынет в жилах. Тетсуро прекрасно знает, что нужно было слушать Ойкаву, который сейчас дрожит, как лист на ветру. Боится — и это не удивительно. Куроо кусает губу, судорожно ища выход. Как он, чёрт возьми, не заметил слежку?!
— Куроо, — тихонько позвал Ойкава, сильнее сжав ладонь кошака, и взглядом показал на вполне вероятный выход — очень рисковый и Куроо поджал губами. — У нас нет другого выбора. — прошептал Тоору, тихо, но тяжело вздыхая. Куроо нехотя соглашается и снова смотрит на возможный выход. Придётся перебежать метров двадцать и не попасть под пулю и это точно будет сложно. Главное — выйти из этого склада, а там уже разберутся.
И Куроо, сильнее сжав ладонь Ойкавы, резко рванул вперёд — не время думать, нужно действовать. Быстро и точно, с холодной головой. Три выстрела подряд и одна пуля попадает ему в руку и Тетсуро кусает губу, ни на секунду не переставая бежать — метров двадцать, расстояние небольшое, вроде бы, а уже пуля в руке. Куроо краем глаза смотрит на Ойкаву и с трудом сдержал облегчённый вздох — не попали и даже не задели.
Сердце замирает, когда они перебегают нужную дистанцию. Куроо понимает — вероятность того, что их ждёт засада слишком велика, да и то, что снайпер не пытался их убить, а просто напугать — чётко говорит об этом. Куроо прекрасно видит, что Ойкава тоже это понимает, но что они могут сделать в такой ситуации? Главный выход находится слишком далеко, они бы просто не добежали. Окна? Они находятся на втором этаже и спрыгивать, ломая себе ноги или таз, не очень хочется. Остаётся только чёрный выход, который ближе всего и... наверняка опаснее всего.
Куроо сглатывает и открывает дверь так быстро, как только может. Он должен был предугадать всё это, но сглупил настолько сильно, что аж смешно. И он переживает далеко не за себя, а за того воробушка, что стоит у него за спиной и нервно дрожит, но пытается держать себя в руках. Конечно же, выходит это у него просто отвратительно, но Куроо его в этом совершенно не винит. Это ведь глупо — винить человека за естественный страх.
Как только дверь открывается, Тетсуро видит кучку людей в деловых костюмах и пистолетами в руках. Их не так много — восемь человек и, минимум ещё двое у главного выхода. Хорошо хоть, что не двадцать или тридцать, думает Куроо, быстро доставая пистолет и направляя на всех этих якудза, от которых только название. Конечно, рука болит просто адски из-за этой чёртовой раны, но Куроо упёрто игнорирует это, ведь сейчас не время обращать на это внимание.
— Ойкава Тоору, отойди, нам нужен только Куроо Тетсуро. — леденящим душу голосом произнёс высокий брюнет — лицо из-за медицинской маски было не видно, и Ойкава с трудом сдержал желание фыркнуть и лишь сильнее прижался к Куроо, стараясь не показывать, насколько же ему страшно.
— Ахах, Сакуса, а ты не мог бы мне объяснить, какого чёрта твоя семейка объявила на меня охоту. У нас, так-то, договор был. — Куроо натянул на губы усмешку, смотря на своего старого знакомого, которого немного не ожидал увидеть.
— Аннулирован. — холодно отчеканил Киёми и с губ Куроо мгновенно пропала ухмылка. Брови нахмурились и он сильнее сжал в руке пистолет.
— Это ещё с какой стати? — вырвалось прежде, чем Куроо подумал, но так-то думать времени не очень много, поэтому нужно вылавливать каждое предложение, ведь от этого зависит жизнь. Не его собственная, а Ойкавы, ведь, хоть он им вроде как не нужен, неизвестно, что они могут сделать.
— Ты больше нам не нужен. — Куроо от такого заявления хмурится ещё сильнее, — Мы нашли гораздо более выгодного информатора, так что тебя легче убить. Ты знаешь слишком многое. — Сакуса склоняет голову на бок, подходя на шаг и направляя дуло пистолета прямо в голову бывшего наркодиллера.
— В каком смысле "выгодного"? — Куроо полностью закрывает собой Ойкаву, чтобы уж точно в него не попали, если Киёми всё же выстрелит. Куроо с трудом сдержал грустную усмешку — а он считал их неплохими друзьями. Что же, наверное, такое стоило ожидать, когда он соглашался на всё это.
— На него тратится меньше денег, это раз, — Сакуса поднял указательный палец левой руки, безразлично смотря на Тетсуро. — Он гораздо более незаметный, это два. А три... С ним легче работать. — пожал плечами и по мере его слов он поднимал пальцы, из-за чего хотелось закатить глаза. — В итоге мы имеем целых три выгодных факта, чем он лучше тебя, Куроо. — хмыкнул Киёми, хотя его глаза совершенно ничего не выражали.
— О, вот как... — задумчиво тянет Тетсуро, не сводя взгляда с Сакусы. — Однако, даже не смотря на всё это, я важен. Как-никак, а у меня ещё целая тонна информации, которую я вам не дал. И я очень сомневаюсь, что ваш хвалёный новый информатор доберётся до неё раньше, чем смог я. — конечно же, он понимает, что есть огромная вероятность того, что Сакуса не поверит. Но какая разница — в любом случае убью, если не сейчас, так потом. Да и Куроо ничего доказывать не собирается, ведь он знает, что у него есть эта информация и этого достаточно.
— И что же это за информация? — Сакуса слегка заинтересовано выгибает бровь и Куроо сдерживается, чтобы не усмехнуться. Значит, не такой уж этот информатор и хороший, как о нём говорят.
— Да так, просто секретный союз Фукуродани и Шираторизавы, возможный план нападения на Итачияму, а так же новая формула ни менее нового наркотического препарата, которому пока что не дали названия. И это только часть того, что я успел добыть. — Куроо натянул на губы привычную усмешку. Если всё пройдёт гладко и его не убьют, то придётся рассказывать Ойкаве ещё и это. Но сейчас можно пару секунд насладится тем, как Сакуса хмурится, переваривая всё это. И всё же, кажется, сегодня его точно не убьют.
— У тебя семьдесят два часа на то, чтобы передать нам всю информацию, что у тебя есть. На этот период за тобой и Ойкавой Тоору прекратится охота, а так же слежка. Однако, Куроо, если ты что-то вытворишь, умрёшь не только твой дружок и ты, но так же твоя сестра. — через пару минут раздумий огласил Сакуса, тут же добавляя: — Хотя ты в любом случае умрёшь. — убирая оружие, Сакуса повернулся к Куроо спиной, махнув рукой, тем самым говоря своим людям, что они уходят. И только когда все они ушли достаточно далеко, Куроо позволил себе спрятать оружие, схватится за руку, которая всё ещё кровоточила и повернуться к Ойкаве, который хмуро на него смотрел.
— Ты мне сегодня всё объяснишь. Я не отстану, пока не узнаю, куда я опять вляпался. — Ойкава сложил руки на груди, — Но сначала разберёмся с твоей рукой, я уже не могу на неё смотреть. — тут же добавил, жутко обеспокоенно смотря и кусая итак уже искусанные почти в кровь губы. Куроо тяжело вздохнул, в покорном жесте опуская голову, не желая спорить. Тем более, что не очень хочется, чтобы в рану попала какая-то инфекция, так что проще просто послушно идти за Ойкавой и потерпеть его ворчание.
***
— Ну, — хмуро тянет Тоору, сложив руки на груди, — Я жду твоих объяснений. — если честно, то Ойкава уже просто устал от всего этого. Он не понимает, какого вообще чёрта тут делает, что не так пошло в его жизни, раз происходит всё это. И это чертовски бесит, ведь Тоору, чёрт подери, самый обычный человек, который хочет стать профессиональным волейболистом, но этому теперь просто не бывать из-за всей этой истории. Он не знает, как относится к Куроо — он просто не может понять его. Сначала наркодиллер, теперь информатор. И от всего этого кругом голова.
— Всё очень сложно. — с тяжелым вздохом Куроо откинулся на спинку сиденья машины, устало прикрыв глаза. — Я и сам не знаю, в какой момент стал работать на Итачияму. Просто стал с ними контактировать, или же, скорее, они со мной. Они просили добыть меня некоторую информацию за неплохие деньги и я это делал. А потом это каким-то образом стало практически постоянной работой. Быть информатором сложно и, признаться честно, иногда хочется застрелится от того количества информации, что я держу в своей голове. — Куроо вздохнул и положил голову на колени Ойкавы, снова прикрывая глаза.
— Тебя хотят убить. Почему? Не из-за того же, что ты как раз знаешь слишком много? И что это за договор? И у тебя есть сестра?! — тараторил Ойкава, продолжая выжидающе смотреть на Куроо, прекрасно понимая, что задаёт глупые вопросы. Куроо слегка усмехается.
— Конечно же из-за этого. Ты ведь должен понимать, что в моём мире это норма. Хотя стоп, ты этого понимать и не должен. Прости за то, что втянул тебя во всё это. — извинения Куроо практически произнёс шепотом и не дав Ойкаве хоть слово вставить, ответил на другой вопрос: — Да, у меня есть сестра. Старшая. Куроо Катсуми звать, та ещё заноза в заднице с метр шестьдесят три, которая в шестнадцать свалила в Италию и сейчас работает успешным фотографом. Опережаю твой вопрос — она уехала до того, как нам пришёл долг матери, но с деньгами помогала. — Куроо сонно зевнул, удобнее устраиваясь на коленях Ойкавы, который удивлённо на него смотрел. Ну, вообще-то, Тоору не собирался спрашивать, помогала ли сестра Куроо в уплате долга, но было в какой-то мере мило, что Тетсуро сам сказал об этом.
— Поспи немного, а то ты уже носом клюёшь. — с лёгкой улыбкой Ойкава ласково погладил Куроо по голове, после чего принялся опускать заднее сиденье машины, чтобы брюнет мог лечь нормально, а не как сейчас — одна половина тела лежит, а ноги опущены. Конечно, чтобы Тоору было удобнее, пришлось убрать голову Тетсуро с колен, и стараться не хихикать с его ворчания, ведь со стороны это выглядело очень даже забавно.
— Воробушек, я мог и так поспать, тем более, что сейчас даже не вечер, так что успокойся. — Куроо легонько дёрнул здоровой рукой Ойкаву за свитер, но тот даже не обратил внимание на это, доставая плед и подушку, из-за чего Куроо нахмурился. — Раз уж меня спать укладываешь, то ложись со мной. — упрямо заявил Тетсуро, приподнимаясь и ложа голову на плечо шатена. — Иначе я обижусь и начну кусаться. И нет, я не шучу. — хмуро бучит, и в подтверждении собственных слов несильно укусил не ожидавшего такого Ойкаву за плечо, из-за чего тот тихо пискнул.
— Какой нормальный человек будет кусаться?! — Ойкава возмущённо посмотрел на Куроо, но послушно стал доставать второй плед и подушку, снова ласково погладив Тетсуро по голове. — Слушая, а... на нас точно не нападут? — аккуратно спросил Тоору, прикусив нижнюю губу. Куроо закатил глаза и убрал с плеча голову, ложась на подушку.
— Итачияма всегда выполняет обещания, так что не переживай. — кутаясь в одеяло, бурчал себе под нос Тетсуро, — Лучше ложись уже и не забивай себе этим голову. — Куроо похлопал рукой по второй половине сиденья, тут же тихонько зашипев. — Ну блин, и почему подстрелили именно правую?! — раздражённо нахохлился бывший наркодиллер, и Ойкава вздохнул, послушно ложась рядом и тоже кутаясь в одеяло.
— Может, вколоть обезболивающее? — Тоору обеспокоенно посмотрел на руку, немного ближе подвигаясь.
— Да не, не надо. Не так уж и больно, просто отвык от такого. — соврал Куроо, игнорируя боль в руке, ведь не хотел, чтобы Ойкава беспокоился из-за такой мелочи. Тем более, что если сравнивать с другими ранениями, которые Тетсуро получал, это так, царапина.
— Врёшь ведь... — с тяжёлым вздохом произнёс Тоору и положил голову на плечо брюнета, не сводя взгляда с раненой руки. Куроо тоже вздохнул.
— Успокойся, воробушек, всё правда нормально. — с мягкой улыбкой Куроо левой рукой ближе притянул к себе Ойкаву, утыкаясь ему в макушку и прикрывая глаза.
— Не нормально. — упрямо пробурчал себе под нос, немного нахохлившись. Куроо хмыкнул на это и промолчал, ведь не хотел продолжать всё это, да и спать хочется больше, чем спорить. Тоору в очередной раз вздохнул и прикрыл глаза, чуть крепче прижавшись.
Почему-то у Ойкавы очень плохое предчувствие, но он предпочитает не заострять на этом внимание. Как-никак, а это преследует его с самого начала этой истории.
***
— Самолёт? — Ойкава изумлённо выгнул бровь, сложив руки на груди и осматривая транспорт. — Ты, чёрт подери, серьёзно? — он повернулся к Куроо, хмурясь.
— Это всё не моя воля. — Куроо пожал плечами, — Сакуса сказал передать информацию в воздухе. — с тяжёлым вздохом добавил, подходя и кладя на плечо Тоору голову, прикрыв глаза, положив одну руку на его талию. — У тебя сердце из груди вылетает. — подмечает, даже не поднимая глаз. Ойкава решил оставить этот комментарий без ответа.
Тоору переживает, хочет искусать все губы в кровь и устроить истерику, готов умолять, чтобы они не пошли в этот чёртов самолёт. Эмоции хотят взять вверх, но Ойкава чётко понимает: если они сбегут будет только хуже и не понятно, кому больше — ему или Куроо. Да и в таком случае он поведёт себя просто как истеричка, а это не очень хорошо. Иногда хочется возвести глаза к небу и спросить, куда, чёрт возьми, делся уверенный волейболист, который не боится идти против тех, кто априори сильнее его в несколько раз? Но потом он как-то вспоминает, что не каждый волейболист попадает в такие вот ситуации и просто садится, в очередной раз прокручивая в своей голове, как вообще дошёл до всего этого.
Надо бы набраться успокоительных и антидепрессантов, когда всё это закончится, потому что Ойкава итак стал дёрганым и подскакивает от любого резкого шума. Главное, чтобы ничего не стало ещё хуже, потому что это уже ни в какие ворота. Тоору тихо, но тяжело вздыхает и краем глаза смотрит на слишком спокойного Куроо. Ну вот как о может быть таким, а? Он ведь не знает, что может произойти в этом чёртовом самолёте. И ведь самое ужасное это то, что Тоору нельзя быть рядом с Тетсуро.
— Куроо, — позвал Тоору, переводя взгляд с брюнета на посадочную площадку. Он в любом случае не решился бы просить о таком глаза в глаза.
— Чего? — промычал, нехотя поднимая на Ойкаву взгляд.
— Обещай, что не умрёшь. — едва слышно просит Тоору. Конечно, он не идиот, и понимает, что вероятность этого мала и нельзя просить Куроо о таком обещании. Словно в посредственном фильме, где главный герой умирает, ей Богу.
— Постараюсь. — спустя пары секунд молчание, Куроо ответил, растягивая губы в ухмылке. Ойкава поджимает губы — почему-то хочется плакать. — Эй, воробей, — тянет Куроо, доставая с кармана конверт и давая его в руки Тоору, на что тот вопросительно выгнул бровь. — Когда самолёт со мной взлетит, открой его. — попросил, снова прикрывая глаза и кладя голову на плечо.
— Это выглядит так, словно ты уже умереть собрался. — Тоору попытался натянуть на губы улыбку, что вышла немного кривой. Вот теперь хочется не только плакать, но и хорошенько треснуть этого глупого кота.
— Кто знает, воробушек. Но я же пообещал постараться остаться в живых? Пообещал, так что отбрасывай панику. — Куроо зевнул, поднимая голову и мазнул губами по щеке Ойкавы, и не дав ему и слова сказать, проворчал: — Ммм, что-то он опаздывает. Так раздражает. — отстранился и потянулся, высматривая в окне нужную машину.
Ойкава поджимает губы, пытаясь не краснеть, прекрасно чувствуя, как щека горит после этого недопоцелуя. Ну и зачем Куроо это сделал? Нравится же ему такие вещи и это немного даже раздражает. Но Тоору просто вздыхает и отводит взгляд — он уже привык и дискомфорта неожиданные выходки Тетсуро уже не вызывают. Да вот только именно это действие действительно было... неожиданным. Ойкава тихо вздохнул — как же ему это всё не нравится.
— Эй, Тоору, хватит в облаках летать. — прямо на ухо прошептал Куроо, из-за чего Ойкава немного вздрогнул и изумлённо посмотрел на него. Ему послышалось, или Куроо его по имени назвал?.. — Я уже ухожу. — с усмешкой хмыкает информатор, снова мазнув губами по щеке, но Тоору как-то не обратил на это никакого внимания.
— Уже? — Ойкава тяжело вздохнул, поворачиваясь лицом к лицу и чмокнул в щеку, стараясь не обращать внимание на то, как сердце сжалось.
— Уже. — Тетсуро кивнул, — Не забудь открыть конверт, когда самолёт взлетит. И не раньше. — шуточно пригрозил пальцем и отстранился, разворачиваясь и начиная уходить, но резко остановился: — Ещё увидимся, воробушек. — не поворачиваясь, бросил он и пошёл дальше. Стоило двери закрыться, как Тоору осел на пол, прикусив нижнюю губу едва ли не до крови.
Ужасно хочется остановить Тетсуро, выкинуть этот конверт и никогда не вспоминать обо всей этой ситуации, но Ойкава прекрасно понимает, что первые два пункта делать нельзя, ведь неизвестно, что тогда произойдет, а третий попросту невозможен. И со всем этим ничего не поделаешь. Нельзя ведь переместиться во времени, чтобы всё это исправить.
Ойкава тяжело вздыхает и с трудом заставляет себя подняться и подойти ближе к окну, взглядом мгновенно находя знакомую широкую спину, даже учитывая тот факт, что зрение у Тоору не самое хорошее. Куроо не поворачивается ни на мгновение и Тоору грустно усмехается, смотря, как на тот заходит в самолёт. Сердце сжимается и Ойкаве кажется, что оно сейчас разорвётся на куски.
Тоору честно не знает, как вообще сдержал своё любопытство и не открыл чёртов конверт раньше. Ну, или не разорвал, но об этом он предпочитал не думать, понимая, что так бы он повёл себя как истеричка. Ойкава тяжело вздохну — с Куроо никаких нервов не наберёшься.
Он с минуту хмуро смотрел на белоснежный конверт и только потом принял решение присесть — было стойкое чувство того, что если он прочитает это стоя, то точно упадёт. Тоору сглотнул, аккуратно открывая и ни менее аккуратно доставая письмо. Открыв его, Ойкава сделал глубоки вдох и выдох, принимаясь читать.
"Эй, воробушек, перед тем, как начнёшь читать дальше, лучше сядь." — Ойкава на это фыркнул, закатывая глаза, но лишь мягко улыбнулся. — "Я знаю, что после этого письма ты точно захочешь меня убить, и именно поэтому я попросил тебя открыть его только после того, как я сяду на самолёт." — Тоору нахмурился, прикусив губу. Так, а вот это ему совершенно не нравится! — "Скорее всего, я умру. Хотя нет, не так. Я знаю, что я умру." — Ойкаву передёрнуло и он подскочил, словно ошпаренный и в мгновение прокусил губу до крови. — "Прошу тебя, не горячись. На этот шаг я решился по двум причинам. Первая — я всё равно умру рано или поздно от рук Сакусы, так почему бы не сделать это красиво, при этом забрав его душу вместе с собой в ад?" — Ойкава издал нервный смешок, пытаясь успокоиться и, не дай Бог, не разорвать это письмо в клочья. — "А вот вторая причина — это ты. Я не хочу, чтобы тебя убили. Живи не жалея о том, что не смог меня остановить. Хорошенько запомни — это был мой осознанный выбор. Пожалуйста, Тоору, живи так, как хотел бы жить до моего появления." — Тоору резко кинул письмо на пол и закрыл лицо руками, громко всхлипнув. Осознание буквально накрывает с головой — Куроо умрёт или уже мёртв.
— Куроо Тетсуро, ты чёртов эгоист. — сквозь всхлипы тихо прошептал Тоору, кусая губы едва ли не в мясо, стараясь не думать, что там в письме идёт дальше, прекрасно понимая, что в любом случае придётся читать. И ведь тело само наклоняется и рука аккуратно берёт письмо. Тоору не соображает, пытаясь хоть немного прекратить свою тихую истерику. Вытирает слёзы и смотрит на буквы — расплываются, но он упорно пытается читать, каждые пять секунд вытирая слёзы.
"Я знаю, что ты хотел поехать в Аргентину. Едь сейчас, развейся. Тебе это нужно. Знаю, я веду себя как чёртов эгоист, но я просто не вижу другого выхода. Согласись, скрываться всю жизнь это немного не очень, верно? Найди себе кого-то и живи счастливо. Наверное, я прошу слишком многого, но забывай меня слишком быстро. Знаешь, а я ведь тебе не смог сказать в лицо одну важную вещь и наверняка не скажу этого перед тем, как пойти на самолёт. Я люблю тебя, Ойкава Тоору. Честно, сам не понял, как это произошло, но тебе это точно не будет интересно. Я не знаю, смогли бы мы начать встречаться, как пара, но если другие миры существуют, то я буду предпочитать думать, что мы там вместе. Ну а в этом... что же, найди себе достойную кандидатуру. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Навещай мою могилу хоть иногда, воробушек, а то мне обидно будет."
Тоору громко всхлипывает, пряча письмо в карман куртки. Хочется кричать, истерить, но всё, на что он сейчас способен — это плакать, бурча себе под нос, какой же Куроо эгоист.
Через время Ойкава слышит взрыв — но не обращает внимания, и лишь потом узнаёт, что самолёт, в котором летел Тетсуро, был взорван и истерика снова накрывает с головой. Теперь ясно, что в понимании Куроо умереть красиво и Тоору с удовольствием бы ему врезал, но не может. Его больше нет. Ойкава больше никогда не увидит его ухмылку, не услышит это мягкое "воробушек" и уж тем более его имя. Никогда больше проснётся в его объятиях, не будет лежать с ним, изучая черты лица Тетсуро, а после не пойдёт делать им завтрак. Этого уже никогда не будет.
***
Холодный ветер пробирает до костей и Ойкава дёргается, не предпринимая никаких попыток себя согреть. Медленно обходит могилы, держа в руках бордовые розы, и останавливается лишь когда доходит до конца кладбища. Перед его глазами предстала скромная могила с небольшим надгробным камнем, на котором красовалось только имя, год рождения и смерти. Фотографии нет и Ойкава хочет хмыкнуть — Куроо оставил письмо своей сестре и попросил об этом. Почему-то Тоору не удивлён.
Ойкава тяжело вздыхает, выдыхая пар, и кладёт цветы, садясь на одно колено, грустно усмехаясь.
— Ты эгоист, Тетсуро. — качает головой и встаёт, доставая пистолет. — Я ведь тоже тебя люблю. Глупый. Если мы встретимся, я тебя точно отчитаю. — мягко улыбается, приставляя дуло к виску. Послышался выстрел и сразу же после него — звук падающего тела.
Куроо просил не жалеть о том, что с ним произошло. Но Тоору ведь не такой человек, однако, в этот момент он понимает, что жалел лишь о том, что не смог сказать эти чёртовы три слова в глаза Тетсуро. О своём решении он не жалел ни на мгновение.