– Какое редкое зрелище, – проворковал Хайтам с приторной нежностью, – может быть, мне следует подать моим гостям напитки и удалиться, дабы не смущать вас?
Кавех лишь закатил глаза и грузно вздохнул, что-то пролепетал совсем тихо и невнятно себе под нос, однако внимание на писца не обращал: слишком увлечен изучением карт поддержки в своих руках, перевел взгляд на соперника по другую сторону стола, старательно пытающегося скрыть ехидство на лице, непонятно чем вызванное – кажется, что он единовременно наслаждался напряженной атмосферой в доме Хайтама из-за собственного непосредственного присутствия и тем, что архитектор терялся, не имея возможности предсказать следующий его ход.
И к некоторой обиде хозяина дома, Кавех так и не ответил на относительные дразнения, слишком сосредоточенный на игре, о которой в последнее время только и жужжал ему – сколько уж раз Хайтам уговаривал не тратить последние деньги на скупку колод, оставить на нечто более важное, чем настольную игру. Конечно, он подозревал, кто вовлек Кавеха в эту игру, ни для кого не было секретом, что генерал махаматра и его сосед были хорошими приятелями (и это удивительно, у него не укладывалось в голове, как два абсолютно противоположных человека вообще могут наладить нормальные отношения друг с другом), однако прогнозировал на такой случай, что они будут сидеть в кафе “Пуспа” большую часть времени. К его искреннему удивлению, ранние расчеты оказались противоположны суровой реальности: эти двое мужчин расслабленно дулись в карты – которые Хайтам успел уж проклясть пару раз, ибо куда не ступишь, всюду говорят о них – в его доме, как в своем собственном.
Он даже не знал, как реагировать на это, слишком озадаченный некоторой наглостью Кавеха, что пригласил генерала махаматру домой к секретарю, в это небольшое жилище для одного, в котором они и ранее еле ютились – всегда острый на язык Хайтам просто в момент потерялся в словах, стоило ему вернуться после рабочего дня в Академии и увидеть это. Понять не мог, он находил это смешным или раздражающим.
Хайтам не ошибся, нарекая это редким зрелищем
– По крайней мере я не закидываю шапки, – Сайно едва озорно ухмыльнулся, исподлобья рассматривая скривившееся выражение лица Кавеха, невозможное для точного описания и характеристики – слишком расстроенный тем фактом, что его активные карты имеют достаточно мало здоровья, чтобы продержаться еще пару раундов, а на нужные элементальные дайсы ему совсем не везет, – не понял?
– Что именно не понял? – с искренним непониманием вопросил вновь вернувшийся из своих драматичных размышлений об очередном проигрыше в события настоящего архитектор.
– Многоуважаемый генерал махаматра только что пошутил, Кавех, – тон голоса Хайтама оставался в меру коварным, несмотря на то, что находился на расстоянии от этих двух, притворно увлеченный “делами своего хозяйства”, – причем использовал прием каламбура, проиграв это на собственном аксессуаре во фразе “не закидываю шапки” и слове “шапкозакидательство”, что синонимично понятию “самоуверенность”. Удвивительно, как ты невнимателен по отношению к своему собеседнику.
Кавех – как ему показалось, очень глупо – моргнул и взглянул на подозрительно умолкнувшего Сайно, не сводящего странного взгляда со спины секретаря, а после тот неловко кашлянул в кулак и посмотрел на разложенный стол, – может, продолжим?
Сосед Хайтама одобрительно громко хмыкнул, поднимая из своей колоды несколько карт поддержки и шумно тряся дайсы в игровом стаканчике – и может Кавех сделал это ненарочно, однако уставший секретарь счел это демонстративной насмешкой над ним, что из-за спины взглянул на сосредоточенных на настольной игре паре друзей, рассматривая издалека карты, разложенные на поверхности стола.
– Это что… я? – все, что проговорил Хайтам, из ниоткуда появившийся за Кавехом, так бесшумно и незаметно, что тот вздрогнул, обронив все карты на пол, в ноги, вместе с дайсами. “Черт возьми, Хайтам, я просил тебя больше не подбираться ко мне со спины”, – с трудом выдавил из себя слова архитектор, озираясь на пытающегося скрыть заинтересованность махаматру – кажется, руководитель Дивана проявлял неподелльное любопытство по отношению к резкой смене настроения хозяина дома, в котором они ныне пребывали, пусть и старался это открыто не демонстрировать.
– Да. Эта карта из свежего обновления карточного ассортимента: если вспомнишь, к тебе должны были подойти натурщики и попросить или попозировать с оружием, или твою фотографию с ним, – Сайно подпер щеку ладонью, изучая снизу вверх Хайтама, кажется, не демонстрирующего каких-либо ярких эмоций, но что-то блеснуло в его глазах, на момент, и руководитель Дивана заметил это, – но судя по всему, ты понятия не имеешь, о чем я говорю и как ты связан с этим, верно?
– М, один из сотрудников Храма Молчания подходил ко мне, уточнял, могу ли я принять аудиенцию с некими неизвестными людьми – я отказал, у меня тогда не было времени на пустую болтовню с незнакомцами, которые даже причину визита не обозначили, – секретарь поднял со стола карту со своим изображением, рассматривая ее со всех сторон: особенно ему понравилась глянцевая поверхность на ней, коей не обнаружил на других – кажется, Кавех с трепетом относился к ней.
Теперь Хайтам действительно притворно заинтересовался происходящим на их игровом столе, отбросив в сторону нарочитое поношение.
Взглядом не-игрока обнаружил, что Кавех находился в проигрышной позиции, однако все активные карты были на столе – посмотрел чуть выше, осмотрев колоду Сайно. Изогнул бровью, рассматривая изображения на них, неоднозначно взглянув на генерала махаматру, как смог, специально туманно и двусмысленно; руководитель Дивана как почувствовал на себе чужие рассуждения, перебил мысли другого, с особенной отстраненностью и строгостью, подобно читал правила секретарю вслух, а не объяснял работу собственной колоды, – основополагающая в Священном призыве семерых – это работа с реакциями, и я играю через стимуляцию [дендро-электро].
– Тогда можешь вкратце сказать, как работают эти две карты, Сайно? – редко Хайтам называл генерала махаматру по имени, еще реже делал это с непритворным лукавством – словно того факта, что писец заинтересовался глупой карточной игрой не хватало, чтобы подумать о выдуманности происходящего. Кавех заметил, как секретарь нагнулся над столом с намерением дотянуться до края, где сидел генерал махаматра, указывал на две стоящие рядом карты. Хайтам наслаждался беспричинной растерянностью Сайно из-за его необычного поведения, не смыкающего глаз, словно ожидая, что еще припас писец, – предполагаю, эта карта срисована с одной лесной дозорной – Коллеи же ее зовут, не ошибаюсь? Судя по совпадению изображенного маскота на активной карте и карте помощника, я примерно осознал, какой механикой она обладает, – секретарь поймал молчание, рассматривая карты, на которые указывал, – меня интересует карты с твоим изображением и, кажется, это лесной страж Авидьи? Мне нужно понять, с чем я имею дело для дальнейшего прогнозирования твоего потенциального стратегического рассуждения.
Сайно неловко усмехнулся в ладонь, стряхнув слабую улыбку с лица, – моя карта с каждым раундом набирает по одному уровню Поклявшийся прокладывать путь, где с четным уровнем карта получает усиления: допустим, на 5 уровне я могу нанести на 4 урона больше, – Хайтам слабо кивал головой, внимая новой – на самом деле бесполезной – информации. Генерал махаматра продолжил, – а эта карта предполагает быстрое наложение дендро статуса. Навык позволяет сократить количество дайсов и использовать “заряженные атаки”, что также наносят дендро урон.
– Интересная синергия, – пробормотал секретарь, осматривая глянцевые карты руководителя Дивана, – правда, предполагаю, электро статуса тут маловато для стилистики игры через стимуляцию.
– Истинно. Похоже, вы уже можете строить некоторые предположения о работе игры и колод, – Сайно посмотрел на притихшего Кавеха напротив, чуть щелкнув пальцами неподалеку от его бледного лица. Архитектор, завороженно наблюдавший за беседой этих двух, очнулся, охнул, – как полагаю, теперь против меня будут два человека?
– Колода все еще одна, – заметил писец, – я хочу попробовать, побуду частью, что отвечает за тактику и анализ, – боковым зрением взглянул на соседа, явно театрально – по крайней мере безмолвно – расстроившегося, что его лишают игровой деятельности, – а Кавех будет харизматично брать карты поддержки из колоды и виртуозно трясти дайсы. А еще я бы хотел узнать механику “моей” карты, пожалуйста.
Кавех резким движением руки прервал Сайно – генерал махаматра усмехнулся, предоставляя возможность его приятелю объяснить во всех подробностях навыки карты, коею гордился и о коей особенно заботился, всегда брал в колоду, игнорируя то, что она могла не подходить – просто была красивой. Ему было достаточно этого факта.
Кавех вобрал в легкие побольше воздуха, что всегда означало одно: говорить он будет без пауз, – использование навыка наделяет одним Световым зеркалом. Чем больше Световых зеркал, тем сильнее будет урон ультимейта. И еще обычные атаки наносят дендро урон, а также эти Световые зеркала являются картами помощника и наносят пассивный урон по окончанию раунда, если их не обновлять, то они закончатся. И ультимейт бьет по всем трем картам противника, по активной дендро уроном, по неактивным физическим.
Хайтам вновь посмотрел на изображение себя, чуть блестящее от искусственного теплого света ламп. Подобрал дайсы, держа каждый меж пальцев, и бросил на середину стола, вынимая карту поддержки из рук соседа, легким движением повернув картинку на генерала махаматру – показно, чуть хмуро и с ощутимой злостью в блеске глаз – однако, Кавех, похоже, обнаружил редко афишируемую писцом страсть.
Сайно – лишь на момент – ошарашенно взглянул на резко-уверенные действия Хайтама, но позже поймал чужое настроение, сосредоточившись; взглянул со всей свирепостью генерала махаматры на своего соперника, даже не прилагая к этому чрезмерных усилий, но по виду отводящего взгляд Кавеха можно было заключить то, что руководитель Дивана явно преуспел в демонстрации своего устрашающего образа, – как понимаю, мы можем начать? Тогда готовься проиграть, действующий секретарь Академии Сумеру.
Хайтам ничего не сказал, лишь хищно оскалился, переводя ход на другую активную карту.
◬
Сайно проиграл, с грохотом и ныне несмываемым позором, что теперь клеймом будет на его репутации профессионального игрока в Священный призыв семерых. Он не поднимал взгляда, прикованного к поверхности стола, склонился над ним, изучая еще не убранные карты – не верил до конца, что Хайтам использовал маленькие ошибки, которые допустил генерал махаматра, и в троекратном размере вернул их – это и приблизило того к победе. “Как стыдно проиграть человеку, что десять минут спрашивал о механике моих карт”, – это первая более менее ясная мысль, промелькнувшая в голове руководителя Дивана. Кавех был счастлив – ничего удивительного – Сайно ранее дал ясно понять, что с его активными картами и синергией между ними ждать выигрыша бессмысленно, а теперь сидит с закусанным языком и потерянно смотрит на слабо ухмыляющегося Хайтама, блаженствующего чужим подавленным состоянием.
– Не печальтесь, генерал махаматра, – секретарь сладко смаковал слова, тщательно подбирая те, что с нежностью проговорит. Редкое проявление сарказма со стороны него, и что Сайно, что Кавех прекрасно это знали. Хайтам поднял карту лесного стража Авидьи, ранее покоящуюся подле локтя юноши, сначала на нее оценивающе взглянув – заметив, как и его сосед, руководитель Дивана очень щепетильно заботился об этой карте – а после картинкой направив на поникшего генерала махаматру, – все мы допускаем ошибки – это основополагающая процесса обучения, не так ли?
Кавех сдержал смех в легких, но предательски кашлянул, стараясь отвлечься. Сайно расстроенно вздохнул, не прилагая сил для сокрытия обиды.
– И раз вы закончили, – тон голоса Хайтама неожиданно понизился, ощутимо холодный, что мурашки пробежали по спине, – будьте добры покинуть мой дом, я планирую в ближайший час пойти спать, – секретарь положил карту перед носом Сайно, переходя из нынешнего помещения в другое, остановившись на пороге. Оба мужчины озадаченно посмотрели на застывшего секретаря, не желающего к ним поворачиваться, – и если вы затеете снова играть в моем доме, а не в кафе, то, Кавех, можешь начинать уточнять у генерала махаматры о том, где он ночует, ведь тогда эту заботу вы делить будете на двоих. Спокойной ночи.
И стоило пропасть силуэту Хайтама, как они перекинулись взглядами, слишком смятенные, чтобы хоть как-то прокомментировать слова секретаря.
Однако спустя время Сайно прервал тишину, – тогда в следующий раз приходи ко мне в кабинет, если я буду в Академии и сам захочешь. Сыграем на рабочем месте, я обычно не занят, раз нахожусь у себя.
Кавех кивнул и усмехнулся, потирая затылок. Все же лучше, чем наблюдать за столь резким изменением настроения уставшего соседа, и так добродушно предоставившего ему крышу над головой. Архитектор понял, что в ближайшее время лучше о Священном призыве семерых не упоминать, но вряд ли забудет, как Сайно проиграл секретарю с ощутимым разрывом и крайним стыдом.