— Ты не умеешь мыть посуду!
— Угу.
— Постоянно разбиваешь тарелки!
— Точно-точно.
— И ни одной целой пиалы не осталось!
— Верно.
— А ещё у тебя мерзкий характер!
— Да-да.
— Ты же меня не слушаешь!
— Ты права.
— У тебя сопля на носу повисла.
— Угу… Погоди, что?!
Минато ошеломлённо заморгал и повернулся, уловив в тоне Кушины резкую перемену. Та стояла посреди кухни, скрестив руки на груди, и ехидно усмехалась, притоптывая ногой. В ладони был зажат увесистый половник, который она с радостью пустила бы в ход, если бы не жалела кухонную утварь, ведь её действительно осталось не так много. Кто же был виноват, что Кушина находилась на миссии, и Минато, стремясь порадовать её по возвращении — а заодно уберечь голову от тумаков за непотребный вид жилища, — решил прибраться. Нет, порядок он, несомненно, навёл, но Кушина почему-то в восторг не пришла, когда приползла домой едва живая от усталости и обнаружила, что стратегические кухонные запасы поредели.
Теперь Минато чувствовал себя не в своей тарелке, потому что с одной стороны на него давила работа, а с другой — жена, которая была не в самом радужном расположении духа. Кстати, далеко не первый день.
Вздохнув, Минато отложил очередной доклад и встал со стула, стараясь как можно нежнее улыбнуться. Он прекрасно знал, что Кушина не купится на жалобную моську и бровки домиком, но попробовать всё равно стоило. Вдруг получится?
— Я всё слушал, не преувеличивай. — Он чуть повёл плечами, стряхивая рабочее напряжение. — Милая, ты в последнее время слишком нервничаешь из-за всего. Мы обязательно купим новую посуду, так что относись ко всему проще.
Кушина вдруг резко напряглась, её лицо окаменело, словно Минато сейчас сказал такую гадость, за которую и убить не грех.
— Ну давай, добавь! — Она упёрла кулаки в талию и наклонилась вперёд.
— Добавить что? — опешил Минато.
— Что я и раньше подарком не была, а теперь совсем с ума сошла, — фыркнула Кушина, прищурившись.
— Я об этом даже не думал! — воскликнул Минато. Он выставил руки вперёд, защищаясь, но Кушину было уже не остановить.
— Ага! — победно вскинув половник, провозгласила она. — Значит, не отрицаешь! Вот ты как, да?!
— Да ты… да я… — совсем растерялся Минато, боясь говорить дальше, чтобы не получить в ухо. На краю сознание смутно мелькнула радость, что в её руках не сковородка.
— И даже не отмазываешься? Дожили. — Кушина поджала губы, всем видом демонстрируя глубокую обиду. — Значит, я истеричка? Хорошо, я запомню.
— Ты о чём вообще?! — Минато в замешательстве взъерошил волосы. Это было так дико и нелогично, что у него ум за разум заходил.
— О том, что если я тебе так не нравлюсь, мог бы и не жениться! — топнула ногой Кушина и, широко размахнувшись, запустила в него половником. — Подумать только, лучшие годы потратила на тебя, неблагодарный!
— Мы всего полгода женаты! — попытался возразить Минато, едва успев увернуться.
— Вот как ты заговорил, — недобро усмехнувшись, прошипела Кушина. — Значит, как сваливать на меня всю домашнюю работу, так пожалуйста, потому что я твоя жена! А как взять на себя ответственность за некоторые вещи, так «всего полгода женаты»?!
— Да что за муха тебя укусила?! — рассердился наконец Минато. Он готов был вытерпеть всё, что бы она ни сказала — вина за побитую посуду обязывала, так сказать, но это было уже за гранью.
Кушина осеклась, закрыла рот и натужно засопела. В её глазах всё ещё сверкали жалящие молнии, однако с языка они больше не срывались, оставляя Минато смутную надежду, что он уйдёт невредимым после этой стычки.
Вскинув голову и сжав губы, Кушина твёрдо посмотрела на него. Подбородок задрожал, по щекам заскользили слёзы, из-за чего Минато едва успел подхватить летящую к полу челюсть. Да что, чёрт побери, творилось с ней в последние дни?! С тех пор как Кушина вернулась с миссии, жить с ней стало просто невыносимо! Она могла расплакаться на ровном месте или устроить такие выяснения отношений, что Минато потом до поздней ночи просиживал в резиденции, боясь возвращаться. Потом на пару дней устанавливалось шаткое перемирие — и снова в бой. Где потерялся здравый смысл?!
— Прости, — пробубнила Кушина, зажав рот ладонью, — я такая несносная.
— Ч… что? — Минато едва не упал от очередной перемены настроений. От трагического инфаркта его спасло только то, что следовало до завтра разобрать огромную стопку бумаг, поэтому умирать сейчас было как-то несвоевременно.
Размазывая слёзы по щекам, Кушина всхлипывала и бормотала, что не понимает, как такой важный и уважаемый в деревне человек вообще женился на ней, прекрасно зная, какое именно сокровище берёт в жёны. У Минато медленно ехала крыша от такого эмоционального разброса. Настолько сильная встряска с утра пораньше была для него в новинку.
«Надо пораньше на работу уходить, а не ждать завтрака», — растерянно подумал он.
— Эм… Кушина? — Минато щёлкнул пальцами, привлекая внимание. — Милая, что с тобой творится? Это утро какое-то особенное?
— Почему? — внезапно нормальным голосом поинтересовалась Кушина и вытерла фартуком остатки слёз. О недавней истерике напоминали лишь чуть припухшие глаза. — Нет, всё в порядке.
— Ох, понятно. — Минато глубоко вздохнул и улыбнулся. Шагнув к Кушине, он заключил её в объятия и, стараясь игнорировать настороженный взгляд, произнёс: — Кстати, о твоих словах по поводу замужества и всего прочего. Узумаки Кушина, скажи мне, разве может человек связать свою судьбу с другим человеком, если не будет считать его самым лучшим?
Глядя в родные глаза, чувствуя родной запах, Минато хотел сказать, что полюбил её всей душой именно за несносный характер, за силу и несгибаемость, за способность противостоять трудностям, несмотря ни на что. Однако…
— Я сейчас не в настроении, — скривилась Кушина, смешно наморщив нос. — И вообще, принеси мне половник, чтобы я могла им тебя стукнуть.
— За что? — опешил Минато. Флёр романтичности лопнул, оставив в воздухе лишь брызги. Вот так обламывают в лучших побуждениях.
— За то, что ты, вместо того чтобы заниматься работой, намекаешь мне тут на всякие непристойности, — фыркнула Кушина и решительно отодвинулась от мужа. — У меня дел полно, не мешай.
Минато несколько мгновений глупо моргал, уставившись на прямую спину Кушины, затем вздохнул и развернулся к столу, чтобы собрать нужные документы. Чмокнув супругу в щёчку, он попрощался и вышел на порог, вздыхая при этом так горестно, словно его вдогонку ещё и скалкой огрели. Подумав, что ему, наверное, никогда в жизни не постичь тонкой душевной организации всех женщин в общем и своей жены — в частности, Минато отправился на работу, тихо радуясь, что работа — это всё-таки превосходный предлог, чтобы улизнуть из дома и дать второй половине остыть.
Узумаки Кушина в это время мрачно намывала посуду и думала, что, наверное, следовало бы уже обрадовать будущего отца, а то нервы у него и так не железные, а эти ср… нехорошие перепады настроения вообще его доконают.
Хотя…
Кушина улыбнулась, рассматривая вымытую дочиста тарелку. Наверное, она ещё недельку подождёт. Это будет месть за бардак, который он тут разводил в её отсутствие.