В последние дни от нетерпения я вся на иголках. Ну, и где этот паршивец? Я по-честному его не искала. Никаких борделей и сомнительных связей, и всё для него, а он… фу, я разочарована. Сегодня последняя ночь уходящей луны, а, значит, оттягивать некуда.

— Джо-Джо, а ты куда принаряжаешься? – Укусила яблоко, сок потёк по рукам, пришлось спехом его облизывать. Ну и что, что некрасиво, зато вкусно. Кисловато-сладкий плод с невероятным ароматом.

— Иду в ресторан ужинать. – Подпрыгнула на месте, но меня тут же обломали. – Ты не идёшь.

Мы не в ссоре, ничего такого. Вечером после семейного совета у друга было паршивое настроение, а наутро Джо встал, как ни в чём не бывало. Как оказалось, подавители он принимал, как положено. Из-за изменчивой гормональной карты состав и дозу подавителей ему подбирали ежедневно, порой таблетки, которые ему давали утром, не подходили на вечерний приём. И только это уберегло семейного репродуктолога семьи Ликонер от утраты лицензии. Быть может, за него просто семейство заступилось? Доктор, якобы, был против этой затеи и пытался отговорить матушку Джозефа. А то, что Джо не предупредил, так он на эти шесть месяцев не его пациент, и потому распространяться о семейных медицинских вопросах не имел права. Врут, но не мне их осуждать. Муж моего брата - мой доктор, но явно ни отговаривать, ни предупреждать о чём-либо меня не собирался.

— Джо, а ты сам ужинать идёшь или у тебя уже есть компания? – Отложила огрызок, поигрывая вторым сочным плодом. Джо смутился и соврал.

— Сам. – Кинула в него яблоком. Не поймал. Теперь на полу пятно, а горничной у нас нет, Джозеф её уволил, причём грубо, с очень плохими рекомендациями и ей, и агентству , которое нам её прислало. - Кристина, прекрати здесь свинарник разводить. Теперь на полу пятно. Кто его отчистит?

— Да не кипятись, я уберу и полы вымою, не госпожа. Так с кем ты ужинать идёшь? – Промолчал.

Да ладно, я же вижу, что с девушкой. Просто это странно, Джо на свидании был… был… да ни хрена он на свидании не был. В школе за ним девочки увивались, но из-за его молчаливого и порой немного угрюмого вида сторонились. Когда мы в университете учились, то у него уже я была. Ну, то есть, он их бояться начал, вдруг они такие же безбашенные. Ага-ага – это слово он у меня подцепил и порой активно использовал. Уже открыла кладовую, там весь клининговый инвентарь.

— Кри… я это… спросить хотел… - Он третий раз узел на галстуке перезавязывает и каждый раз недоволен остаётся.

— Под рубашку лучше подойдёт зелёный, но этот глаза делает глубже. Она , что, повелась на твой угрюмый взгляд или кошелёк? – На меня рявкнули. А что? Это я голодрань. Другу непросто содержание не урезали, а, наоборот, его счёт неправомерно утяжелился. Ну, очень Ликонеры себя виноватыми чувствуют. – Хорошо, без шуток. Ты что узнать хотел?

— Кри, она милая, скромная и воспитанная, а ещё… - Он откашлялся и смутился. Напоминаю, Джо не девственник, и, напоминаю, спасибо мне, но женским вниманием не избалован. Если спрашивает совета, значит девушка сто́ящая, и ему нравится. Хочу её видеть, но он точно не познакомит, уверена, даже имени не скажет. – В общем, как мне с ней себя вести, чтобы она это… И не улыбайся ты, извращенка, я тебе сейчас не про секс. Просто мы с ней пару раз ужинать ходили и… это ужасно, я просто не знаю, про что с ней можно поговорить, а она всё время молчит и в тарелку смотрит. И если бы ела, Кристин, у неё лицо, будто она вот-вот расплачется?

— Джозеф, ты помнишь, что я обещала не вмешиваться в твою личную и интимную жизнь? Так вот, ты первый начал, и прошу не злись, хорошо? – Он кивнул. Достала из портмоне карточку и протянула ему. – Позвони и закажи букетик цветов. Цветы полевые, и букет сам небольшой. Полевые цветы очень красиво пахнут, и они яркие, так ты не прогадаешь с её вкусами. Маленький букет не будет утяжелять девушке руку, поэтому она его тебе не отдаст. Пускай твоей спутнице будет удобно его носить. И места много не занимает. Ты знаешь, где она живёт? Хорошо. Тогда по её адресу закажи доставку, но не цветы, они изготавливают букеты из фруктов – это и вкусно, и оригинально. На свидании не особо болтай, тебе не нужно пытаться ей понравиться, уверен, если она согласилась на ещё одно свидание, которое с твоих слов прошло не очень, то ты ей либо нравишься, либо выгоден. Поддерживай стандартную светскую беседу: литература, музыка, погода.

— Кристина, я тебя помочь просил, а не угробить мне личную жизнь. – Ого. Всё настолько серьёзно?

— Так я не закончила. Джо, помни слова доктора Рустор, ты очень сильный альфа и в тебе сильна кровь, так что даже, если сейчас ты сможешь её развеселить, быть активным и весёлым, и у вас всё выйдет, её в будущем ждёт большое разочарование. Джо-Джо, будь с ней собой. К тому же, я так понимаю, она аристократка, да? – Он молча кивнул. – Прежде, чем вы сможете свободно общаться на личные темы, начни со светских. Пусть привыкнет к тебе, адаптируется немного. Сам сказал, девушка она воспитанная. Как её вообще отпустили с тобой на свидание без сопровождения?

— Её родные за границей, и они не знают, что она выходит в свет с мужчиной. – Ууууу, какое наглое, грубое враньё. Ай-яй-яй. Джозеф, Джозеф, ну, ладно. Пусть так.

— Друг мой, а как быстро ты хочешь перескочить от формальных встреч к интимным? – Опять зло на меня смотрит, можно подумать я понятия не имею, к чему это ему мой совет понадобился. – Просто, если она сейчас более свободна в общении с мужчиной без присутствия представителя, быть может, вам свидание поромантичней организовать.

— Романтичней? Это как? – Для себя берегла, но я нежадная.

— А твой отец сильно виноватым перед тобой себя чувствует? – Джо не понял, а я ликовала. – Яхту свою даст? Устрой ей романтический ужин. Хотя, пока вы по времени доедете, пока яхту из дока на воду спустят, ночь будет. Но ужин в бликах луны, смотреть мирное колыхание ночной реки. Лунная дорожка, большие звёзды, что практически купаются в линии горизонта. Так, если задержаться, то и рассвет встретить можно. Можно, конечно, это и до полнолуния отложить, тогда и луна будет прекрасной, но сегодня ночь явно тёплой будет. А дня так за два-три погода измениться может. Или, если снять коттедж у реки в рыбацкой деревушке. Помнишь? Тот, что на отвесной скале, там ещё сад с дикими персиками. Сейчас не период цветения, не так красиво, но хозяйка там милая и садик у неё ухоженный, уверен, что у неё сейчас точно клумбы благоухают.

— А помню, ты ещё пьяная с местными устроила ночные заплывы и ныряния с той само́й скалы, как вы не поубивались, понятия не имею. – Глупый вопрос - пьяным и вода нипочём. Но да, там, как оказалось, не только скалы отвесные, наше счастье, что прилив был, и вода поднялась, а то точно бы об камни расшиблись. Друг ещё хмурился. – То есть советуешь быть собой и особо не напрягаться?

— Да нет, конечно, стараться нужно. Но ты и так слишком идеальный, и манеры у тебя на высоте и характер сдержанный, а ещё ты умный, и телосложение, что нужно. Вот ты мне друг, а я всё равно тебе завидую и немного на твоём фоне комплексую, — Он потрепал меня по голове, ероша волосы.

— Просто ты порой бестолковая, вот и всё, а в остальном, не будь ты иномирянкой-занозой, Кристоффер, от меня мало бы чем отличался. – Сжала ему руку, говорить самое главное или нет, быть может, сам разберётся.

— Старайся говорить с ней, как со мной, тепло и непринуждённо, даже , если она стесняться будет. И будешь ей пальчики целовать, чуть сильнее их сдави, и губами можешь чуть сильнее к коже прижаться. И вообще, пару раз вы все формальности соблюли, можешь и попытаться её поцеловать, а чтобы пощёчину не влепила, попроси разрешения или там скажи, что тебе бы этого очень хотелось. – Друг смутился и покраснел, значит, очень нравится. 

Тогда не знаю. Будь это так, я бы посоветовала понахрапистей быть, но здесь много и от девушки зависит. Местные аристократки по большей мере,как моя невеста, такая себе а-ля Наташа Ростова. Нежные, воспитанные, скромные, но с посылом на кровь. Намекаю, что замуж по большей мере выходят эти самые аристократки далеко не девственницами, а некоторые - даже в положении. Здесь на такое внимания не обращают и дату свадьбы не переносят. Главное, чтобы семьи договорились, а там, если всё официально, долго и серьёзно, то можно и внимание нне обращать. Ну как, постелить вместе не постелят и глаза в сторону не отведут, но осуждать и сплетничать не станут.

Кстати, адюльтеры и фиктивные браки здесь в порядке вещей и точно так же не являются скандалом. Если партнёр, супруг или пара изменяет, значит, фиговый ты любовник или любовница. Вот чего нет , это «шведских семей», но есть альтернатива - официальные кокотки. Например, если партнёрша или партнёр, так сказать, не удовлетворяют или по какой-то причине не могут оказывать интимные услуги, то через агентство вам найдут подходящую кокотку на содержании. Вы заключаете контракт и платите за её содержание официально. Мужчины на такое не подписываются, или я просто не встречала, но мне всё равно, для таких любителей есть бордель. Те же кокотки всех полов и сущностей, но за наличку и без контрактов, вся разница.

— Криии… — я отвлеклась, задумалась. – Прекрати создавать видимость того, что занята, я могу тебя кое о чём попросить?

— Да, что угодно. – Джозеф протянул мне чек, сунула нос, ничего так. - Ты не могла бы снять для меня деньги в дежурном отделении, пока я…

— Звони, куда нужно. Мне когда вернуться за час, два? – Он опять смутился, можно подумать, он просто так меня из дому выставляет. – Деньги точно снять нужно? Потому как я могу немного прогуляться и выпить где-то. Если хочешь, я могу и подольше погулять. Пригласи свою девушку к нам, попьёте чай, пообщаетесь, договоритесь о планах.

— Нет к нам не лучшая идея, она неправильно понять может, но часа хватит. Кри, ты это, не обижайся, я вас познакомлю, но… - Поправила рукава. Нужно убрать ведро и тряпку, пятно я оттёрла. Так что нечего здесь оставлять под ногами. – Кристин, извини и спасибо.

— Ой да ладно, ты же, знаешь, меня таким не обидеть…

Вылила, ополоснула и повесила. Джозеф не стал ждать, пока я уйду, жаль его девушка не видит, с каким лицом он с ней разговаривает. Порой жаль, что мы просто друзья, а не он на самом деле мой любовник. Он очень хороший друг, и я рада, что ему повстречался кто-то особенный.

Деньги я сняла. В этом мире есть очень удобные ночные кассы, на манер земных банкоматов, но вместо бездушной машины в таких окошках сидит улыбчивый и всегда вежливый работник того или иного отделения банка. Я подала чек, сотрудник мне деньги. Как и карточки, купюры здесь крупные из плотной бумаги, так что пачка денег оказалась увесистой и объёмной. От ближайшего отделения до нашего дома десять минут, в две стороны двадцать. Не думаю, что ему так срочно нужны деньги, так что можно и чуть позже вернуться. 

Зашла в небольшой трактирчик. Колоритом они мало похожи на бары, описанные в средневековых приключенческих романах. А почти как вестерновский кабаре-бар. Большие массивные столы, тяжёлые громоздкие стулья, барная стойка с такими же неудобными стульями и мокрой от разлитого алкоголя стойкой. Небольшая сцена, на которой выступают исполнительницы: кто-то поёт, кто-то танцует, кто-то показывает фокусы. Всё зависит от антуража и клиентов.

Понятия не имею, сколько я там просидела, может, час, может, меньше, но настроения пить не было. В таких местах есть, так сказать, второй этаж и там уже подобие обычного борделя, с той только разницей, что услуги здесь дешевле и за результат никто не отвечает или тебя лишат денег, или жизни, или репутации. В таких местах, снимая кого-то на час, есть риск, что тебя подставят. Опоят, обворуют, заснимут всё для афиш и станут шантажировать. Да, такие, как Иленторп здесь практически живут. Так почему в такие места захаживают люди? Ради адреналина и экстрима. Каждый же раз, слыша истории жертв мошенников, что промышляют в таких местах, думают вот же ж «лузеры», вот я бы… да никогда бы… А итог — вот таких вот и «я» и «никогда» крайне печальный. Но как есть. У меня устойчивость к алкоголю средняя, так что пью я не больше двух стаканов и всегда расплачиваюсь в начале заранее заготовленной наличностью.

Обычно со мной ничего не происходит, но явно не сегодня. Явно сегодня леди фортуна решила наказать меня за беспечность.

— Господин, вам плохо? – Бармен учтиво меняет передо мной стакан. Тварь такая, знает же, что да.

— Я детектив и у вас будут… - Чувствую, что заплетается язык и что кружится голова. Что за? Явно что-то подмешали.

— Может, вам на воздух выйти? – Издеваются? Я ног не чувствую. Подвигают ближе стакан. – Выпейте воды. У нас сменился поставщик, видимо – это палёный алкоголь. Простите, господин. Мы, разумеется, изымем партию и…

— Помогите встать, голова кружится. – Бармен, оставляет рабочее место и учтиво помогает мне выйти.

Даже учтиво нарушает правило и выводит меня через запасной выход для персонала. На воздухе становится легче. Погода удивительная, воздух волшебный, небо чистое, звёзды яркие, луна… про неё тоже можно что-то сказать. Упёрлась рукой о стену, странно онемение прошло. Пошевелила пальцами на ноге, вроде всё хорошо. Тогда, что это было? Может, и правда разморило, я не ужинала, только яблоко.

— Простите, вам лучше? Мне просто нужно вернуться в зал и… - Бармен мялся то и дело, поглядывая назад в зал.

— Всё в порядке. Можете идти. Я за ним присмотрю. К тому же так оказалось, что мы знакомы, да? Куллош? — Звонкий голосок и я едва шею не свернула, выискивая его в темноте. Тень отделилась от стены, освещая его гибкую фигурку. 

Да ладно? 

Пришёл? 

Один? 

Не побоялся?

— Господин? – Я молчу внимательно изучаю этого паршивца. Бледный, с глубокими отметинами под глазами, с распущенными волосами, что переливаются в свете ночных светил, словно первый снег. Его руки были спрятаны за спиной. Он смотрит на меня и нагло улыбается. Бармен вновь привлёк моё внимание. – Господин? Вы его знаете? Эти места, они…

— Всё в порядке. Мы знакомы, да? Синирен Вальхульдор, мой хороший знакомый. Мы с ним договаривались встретиться выпить, просто не ожидал, что он заблудится и не с той стороны здания будет меня ждать.

– Бармен ещё раз глянул в зал и таки решил нас оставить. Просто не верится, его ищет столько народу, а он здесь по подворотням лазит. – Что на этот раз ты мне подсыпал?

— Я? Ничего. – А лицо такое честное-честное, аж противно. – А вот они транквилизатор.

Повернула голову посмотреть, кто именно эти загадочные они и почувствовала, как перед глазами потемнело. Вот что за варвары? Нет бы там мешок на голову, пусть пыльный, почти грязный, ну, на худой конец вонючий. Нет, меня по темечку огрели хорошенько. Так что я точно потеряла сознание, а с ним и счёт времени.

<center>***</center>

— Кулллооошшш, всё, хватит здесь притворяться благородной девицей, в себя приходи, а. – Чувствую тяжесть, а ещё меня неприятно хлопают по лицу.

Вот как с ними всеми говорить? Что за варварское пробуждение? Я-то девушка, как-никак. Требую томного поцелуя, а не… Пф. Пф… Пф… Он меня водой окатил, да она холодная.

— О, в себя пришёл. Давай – это нужно выпить. – Чувствую что-то противное. Противное по запаху, на вкус, уверена, не лучше. – Куллош, это антидот к транквилизатору. У тебя реакция из-за того, что его с алкоголем смешали. Не выпьешь, тебе и лекарь не поможет.

Я явно в каком-то помещении. Явно на чём-то очень мягком. А ещё я задыхаюсь, и это не от транквилизатора. Запах корицы и ванили, тело начало гореть, как тогда, когда я первый раз почувствовала этот запах. Дёрнула руками, а они не поддаются. Губ коснулось что-то мягкое, и горло едва не разорвало. Принялась отплёвываться, фу, что за гадость, но паршивец перехватил инициативу и, зажав щёки, влил всё в рот, ещё и ладошками зажал, чтобы не выплюнула. Его запах, он едва перебивал тошнотворный привкус. Облизнулась, в горле сухо, а вкус его кожи высушил всё до самого́ желудка.

— Вижу, в себя пришёл. Глаза открыть можешь? – Голова гудела, но да, глаза открыть могу.

Хорошая новость, я у себя дома. Вторая хорошая новость, свидание продолжается и, судя по запаху, рискует носить более томный характер, чем у Джо. Плохая для меня, паршивец меня связал, для него — связал плохо.

— Что мы здесь делаем? – Он сидел на мне ве́рхом. Кстати, раздевать меня не спешили, хоть и привязали к кровати галстуком. Это даже почти интимно, но я такие игры не особо жалую.

— Пока разговариваем. Всё остальное будет зависеть от твоего согласия, конечно, формального. Но всё-таки. – Знаете, вот если бы он сейчас на «боевого воробья» не был похож, я бы умилилась, но явно чувствую подвох. Особенно та часть предложения, про формальность моего согласия.

— То есть, ты передумал и таки решил попросить меня взять тебя. Я же правильно чувствую, у тебя течка? – Он упёрся локотками мне в груди и практически лёг на меня. 

Какие у него глаза – это просто потрясающие, такие глубокие, такие тёмные. Чтобы он там не думал, хочу видеть, как его зрачки от возбуждения расширяются.

— Нет, не передумал, я всё так же всех вас альф ненавижу, но обстоятельства складываются так, что у меня нет выбора, и ты оказался самым подходящим кандидатом. Так что? Ты против? Хочешь, чтобы я ушёл? – Вот глупыш, да я из последних сил сдерживаюсь.

— Руки мне освободи и приступим. – Он покраснел, как мило. Нет, я же надеюсь, меня сейчас с лаской не кинут, я настроилась, и он почувствовал. Ой. Ты чего смутился – это только разогрев.

— Вот уж нет. Руки останутся связаны, а будешь болтать — кляп тебе в рот засуну.

Да, сейчас. Узлы он явно фигово вяжет, так что выпутать руки трудов не составило. А он так удобненько лежит, что и делать ничего не нужно. Перехватила его и опрокинула на кровать, зафиксировав всем телом.

Я честно этого не хотела и не ожидала, что так получится. Его волосы разметались по подушке. А зрачки расширились, но не от возбуждения, а от страха. Всё от того же страха он начал вырываться, царапаться и кусаться. Я , конечно, за реалистичные ролевые игры, но это явно не по плану.

— Успокойся, успокойся, прекрати. – Да сейчас, он словно змея из-под меня выскользнул и дал дёру к окну.

Упускать его во втрой раз я не собиралась, перехватила и швырнула на кровать. Так он к двери кинулся, вновь пришлось ловить, так что это не ролевые игры, а марафон. И едва удавалось его перехватить, как он словно уж вырывался. А если не мог, то царапался и кусался.

Еле к стене его прижала, и ногой придавила так, что он не особо удобно ёрзал. Перехватила его за плечи, отстраняясь. Лицо бледное, глаза безумные, у него явно истерика. Встряхнула его. Дала бы разок пощёчину, но он такой тоненький, что боюсь не рассчитать и шею могу ему свернуть.

— Успокойся, я тебя не трону. В чём дело? – Чуть ослабила хватку, он так и осел на пол. Едва почувствовал свободу, словно зверёк забился в угол и затравлено на меня смотрел. А только что такой смелый был, такой дерзкий. Налила во второй стакан воды и протянула его ему. - Прости, что напугал. Попей. Я сяду на кровать. Не убегай, ладно.

— Зачем? – не поняла, что именно я сделала. Но его голос капризный, в груди всё сжалось. Что с ним? – Зачем ты развязал руки? Всё ведь так хорошо было.

— Ты хотел, чтобы у меня были зафиксированы руки? – Он промолчал, только раскачивался из стороны в сторону. 

Я, конечно, его мыслей не читаю, но, кажется, меня хотели использовать. Хм, обидненько, но я так его хочу, что пускай. Только вот уточнить кое-что нужно.

— Скажи, а руки ты мне связал, потому как тебя обидел альфа? – Он вздрогнул всем телом и не ответил. Выдохнула, и что с тобой делать? Если бы не течка, он бы точно сбежал. – Как твоё имя? Настоящее?

— Зачем тебе? – Он словно зверёк опасливо поглядывал в мою сторону. – Рен.

— Рен. Хорошо пусть так. Скажи, у тебя ранее был альфа? – Он снова сжался. Ясно, эта тема ему неприятна. – Хорошо, больше никаких личных вопросов. Рен послушай меня, с нашей первой встречи ничего не изменилось, я по-прежнему тебя хочу и, если для этого нужно, чтобы руки были связаны, я не против. Только во второй раз вяжи узлы покрепче. Но я предлагаю компромисс. Ты позволишь мне тебя подготовить, как положено готовить партнёра к сексу, а когда закончим, то просто используем ту позу, в которой контроль будет у тебя. Захочешь , 

даже руки свяжешь, но я могу просто тебя не касаться.

— Зачем это тебе? – Передо мной течный омега, а он такие глупости спрашивает. И это не без того, что мне Джозеф утром голову оторвёт за то, что я его домой привела. Точнее, он сам пришёл, но Джо будет всё равно.

— Потому как ты , паршивец такой, испортил мне репутацию. Ранее мы раскрывали все дела, что получали от клиентов, а с тех пор, как нам клиенты жалуются на украденные тобой украшения, наши с партнёром показатели сильно упали. Так что это, можно сказать, моральная компенсация. – Он смотрит на меня с прищуром. Чувствую, что не верит. – А ещё ты мне нравишься. Рен, я с партнёрами грубо себя не веду и против воли им ничего не делаю. Передумаешь – откажешь.

— И ты остановишься? – Он фыркнул, не доверяет.

— Да, остановлюсь, по первому твоему требованию. Не веришь? Свяжи. Но есть проблема. Может, ты своё тело и подготовил, а течка обеспечит плавное вхождение движение в процессе. Но если я не отреагирую, ничего не выйдет. Значит, тебе придётся настраивать меня , или ты останешься ни с чем. – Он опять что-то невнятно фыркнул. – Если разрешишь себя приласкать, тебе ничего делать не придётся – обещаю. – Похлопала ладонью по кровати рядом с собой. – Не бойся, я буду делать всё медленно, нам спешить некуда. Правильно?

Он боязливо присел на кровать с самого край. Коснулась руки. Его пальцы длинные и тонкие, а ещё они дрожат. Коснулась губами подушечек пальцев – мягкие, как приятно. Точно так же едва касаясь губами, подвигалась всё выше и выше к запястьям. А они очень хрупкие, с глубокими горизонтальными шрамами. Едва коснулась их пальцами, как он напрягся и выдернул руку. Переместилась на кровать и легла поудобней. Он сидел вполоборота, напряжённо глядя на меня. Жилка на его шее трепетала, выдавая его волнение.

— Наклонись ко мне. Ты далеко, так неудобно. – Он послушно наклонился, при этом ноги всё ещё были на полу. Коснулась кончиками пальцев шеи, провела выше к уху, запутала пальцы в волосах, такие тонкие, такие мягкие. Притянул его ближе и поцеловала, едва-едва касаясь его губ. Его веки распахнулись, зрачок расширился, и он вновь от меня отшатнулся, тёр губы рукавом.

— Что ты делаешь? – Глупенький, разве не понятно.

— Как что? Это называется поцелуй. Я тебя целую, а что не так? – Глаза всё такие же большие и явно перепуганные.

— Но ты никогда омег не целовал ранее. – Так, ты и информацию собрал. Ай, ты моя лапа.

— Шлюх не целовал, невелика честь. Но ты не шлюха. Ты заноза, мошенник, вор, но уж точно не шлюха. – Он недоверчиво продолжал на меня смотреть, а его голос наполнен гневом.

— Я это и без тебя знаю, но все вы богатые альфы так о нас думаете и… - Перебила, притягиваю его ближе.

— Я небогат, семья от меня практически отказалась, и я полноценным альфой стал только восемь лет назад. Не считаю бедных людьми второго сорта. Не отношусь к шлюхам плохо – это их заработок, и не мне их осуждать. Не осуждаю тебя, я хочу заняться с тобой сексом, и это сейчас меня волнует, а не вопросы этики. А ещё я хочу тебе целовать – это приятно. Тебе же приятно?

— Какая разница, как будет мне? Разве для альфы не главное его желания и их удовлетворение. – Что за несносное существо?  

— Для альфы, наверное. Но мне доставляет удовлетворение видеть, как от полученного удовольствия у моего любовника немеют ноги. Как он прогибается, перестаёт себя контролировать, когда от желания у них плавится мозг, только тогда я чувствую себя альфой. А нет от осознания того, что я взял что-либо грубой силой. Такие люди не альфы – это подонки, и я бы таких кастрировал, если не что похуже. – Он всё так же недоверчиво на меня смотрел. – Если это всё, то, может, мы продолжим?

Потянулась к пуговкам, снимая рубашку и точно так же снимая штаны, кальсоны пока не трогала, Рен и так слишком нервно на меня смотрит.

— Просто наклонись, и мы продолжим. – Он поджал губки, но таки наклонился.

Какие же они мягкие, а ещё податливые, вот бы он весь такой нежный был, но нет, состояние боевого воробья никуда не делось. Ощущение, что меня должны были грубо использовать становилось всё более и более настойчивым. Целовать себя он разрешал, но то ли от неопытности, то ли от страха перед альфами, нет, не ненавистью, им руководил страх и очень сильный, Рен то и дело сжимался. Что же с ним произошло? Единственная мысль, что приходит на ум, злит настолько, что приходится то и дело её откидывать, иначе боюсь вновь его напугать.

Взяв себя в руки, удалось успокоиться и таки притянуть его на кровать всего. Дистанция, которой приходилось придерживаться, раздражала и сбивала настрой. Но при попытке прижаться к нему или как-то более откровенно ласкать приводило к тому, что он резко отталкивал меня, зрачок в момент становился шире, а над губой проступал пот.

— Ты всё ещё меня боишься? – Он качнул головой, но я вижу, когда мне врут. Хорошо, притворяюсь глупой и делаю вид, что поверила. Ложусь на спину, так что ему придётся подползти поближе. – Тогда может сам, обещаю вести себя сдержанно.

Он рвано вдохнул, и по его телу пробежала мелкая дрожь. Он подполз ближе и первый раз коснулся щеки. Его пальчики такие тоненькие, такие нежные, а их прикосновения такие приятные. Неплотно прикрыла веки, он облизал губы, и таки поцеловал сам. Это кошмар. Это ужасно. Хотя именно эта его неуклюжесть и неопытности будоражила. Неприятные мысли были отброшены, я в полной мере наслаждалась его некой невинностью. Чуть заметно приоткрыв рот, ему пришлось неосознанно повторить за мной, он еле шевелил губами, боязливо прикасаясь. Кончик языка скользнул сквозь несомкнутые губы, и он напрягся и вновь отпрянул.

— Что ты делаешь? - Явно порчу себе настрой, но мы, кажется, сексом собрались заняться, а он нормального поцелуя боится, если такая реакция на проникновение языка в его рот, то, что будет дальше?

— Рен, мы с тобой не подростки на лавочке целоваться. Если ты намерен продолжать, то всё должно быть по-взрослому. От чмоков переходим к нормальным поцелуям, от поверхностных прикосновений к откровенным ласкам, от стимуляции к сексу. Я тебе не тороплю, но это не значит, что моей выдержки хватит надолго. – Он сердито поджимал губы. И чего он так – это не я начала, просто чувствую, что он готов сбежать в любой момент.

— Пусть так, но вот это — вот лишнее. – Какой глупый мальчишка. Коснулась ладонью его щеки.

— Хорошо, давай ускоримся, и только посмей от меня сбежать. – Приблизилась и шептала уже практически у него над губами. – Я ничего тебе не сделаю, испугаешься, не нужно драться, просто скажи нет. Я просто тебя подготовлю, как нужно, почувствуешь, что уже можно, скажи и приступим.

Он промолчал, так что решила не заморачиваться на паузы. Ладонь легла ему на затылок, и поцелуй сразу стал взрослый и глубокий. Он вцепился мне в плечи, вгоняя в кожу ногти, но не отталкивал. Кончик языка аккуратно тёрся о его, в горле всё пересыхало, сладкий запах, чуть пряный вкус, нервно бьющаяся в агонии жилка на шее, неуклюжее движение в ответ на и я чувствую, как шумит в ушах кровь. Пальцы аккуратно скользят по мягкой ткани, омежке так идёт этот оттенок синего. На фоне этого оттенка волосы сверкают серебряными переливами. Его тёмная радужка становится бездонной, словно ночное небо. Едва коснулась пуговок на рубашке, он напрягся и таки оттолкнул. Я ждала, что он запретит, но его голос едва слышный и такой неуверенный.

— Только не снимай, ладно. – Коснулась носом щеки, хорошо её можно и не трогать. Расстегнула пару пуговок, она в принципе не мешала, но у него настолько мягкая кожа, что я не могу устоять. Никакая, даже самая дорогая ткань не сравнится с ней.

Пальцы путались в складках, от прикосновений его сосочки чуть набухли, может, потому он просил не снимать? Это довольно приятно, когда ткань трётся о чувствительную плоть. Отвела полы в сторону и коснулась их губами. Я испытывала ревность ко всему, что вызывает у него такую реакцию, может это всё кровь, но она уже не просто шумела в ушах, а оглушала. Как и оглашала его столь вожделенная реакция, он выгнулся навстречу, и сжимая губки, сдержал стон.

Это было невероятно приятно, я даже не обратила внимание на голубые линии у него слева над грудью под ключицей, не до них было. Ну, мало ли человек по глупости сделал тату. Сейчас меня более волновало то, что мне наконец позволили чуть-чуть больше и пока через ткань, но я таки смогла коснуться порядком возбуждённой плоти.

Напряжённые и возбуждённые половые органы у омег - второй признак течки. Для них такое состояние практически не приносит дискомфорта и самостоятельно проходит после завершения течного периода или когда потребности омеги будут удовлетворены. Сколько раз для этого понадобится заняться сексом, зависит уже от их партнёра, но если удастся их удовлетворить, то и течка может прекратиться, хотя, скорее, это признак того, что омега зачал. Такой себе маркер, как по мне неплохо. Чтобы зачатия не произошло, омеги умеют себя обезопасить. Для этого есть специальные препараты, которые они вводят за несколько часов до того, как заняться сексом.

Рен немного расслабился или, по крайней мере, не дёргался, когда я его раздела полностью. Рубашку таки пришлось оставить, но её можно было расстегнуть полностью. Его кожа невероятно бледная, с едва различимым голубым отливом. Хотелось коснуться каждого кусочка, он больше не зажимался, но зачем-то то и дело кусал основание ладони. Глупый его голосок не менее прекрасен, чем всё то, что я сейчас видела. Обычно я такое не делаю, как и с поцелуями, невелика честь, хватает того, что я получаю удовольствие от ласк и стимуляции. Едва коснулась губами головки, он напрягся и вцепился мне в плечи.

— Нет. – Пришлось остановиться. Сама в шоке, я вновь делаю мужчине мине́т – это смешно.

— Хочешь поменяться со мной местами? Или переживаешь, что не сдержишься? – Хватка ослабла. В период течки у омег практически не бывает семяизвержений, так что его деликатность очень мила, но неуместна.

— Нет, не хочу. Невелика честь делать такое для какого-то альфы. – Какой же он милаш, явно же хорохорится. Я понимаю, ему страшно, ласки и прикосновение – это одно, а после такого оттягивать больше не будет смысла и возможности. И он это понимает, потому и боится, а, точнее, тянет время.

Пришлось вспоминать, как это делать. Сначала нежно проводя по головке языком, самым кончиком, чтобы чуточку подразнить. Чуть сильнее надавить языком в области уретры, у мужчин эта точка наиболее чувствительна. Он отдалился от меня, но тотчас вернулся на место. Искоса на него поглядываю, он искусал себе губы, сдерживая звуки. А если чуть глубже? Опять сжался, стараясь слиться с периной, дыхание рваное, частое, движение живота асинхронное, он очень пытается сдержаться, не выказывая, что ему приятно. Пока изводила его лаской, чуть отвёл бедро в сторону, судя по его настрою, он, наверное, готовился, но мало ли, не хочу делать ему больно. Хочу, чтоб наш с ним первый раз стал для его особенным и запоминающимся. Внутренняя поверхность бёдер невероятно влажная, едва коснулась пальцами, как самые кончики сдавило.

Вновь язык скользит по чувствительной головке, вновь он сдавленно стонет, но уже не пытается спрятаться, а, наоборот, подаётся вперёд. Кончик языка скользит по телу до основания. Во рту всё смешалось, сладкий запах, пряный вкус, тягучая, чуть вязкая смазка, пощипывает самый кончик. Прикосновение к бархатистой ткани, скольжение по чувственным складочкам, с его губ, наконец срываются стоны, а бёдра сами по себе приподнимаются. Чуть дразнящее, скользящее, пытаясь хоть немного проникнуть внутрь. Рен стонет всё громче, переливы хрустального голоса оглушают. Я не слышу белее звуков, только отголоски эха его голоса.

— Нет, нет я больше не могу. – Глупо останавливаться на таком, но можно продолжить и по-другому.

Отпускаю его, ложась на спину. Он хотел контроля? Я в его власти, причём полной. Сама помогла ему сесть сверху. Его взгляд затуманен. Вместо того, чтобы продолжить, он дразнит меня, продолжая тереться влажной промежностью о член. Перехватила, не давая ему меня дразнить и дальше. Я в теле альфы, в теле которое очень давно уже на пределе. 

— Ты сам или тебе помочь? – Его пробирала мелкая дрожь, но пальчиками он схватился вполне уверенно. Ясно – сам.

Пару раз провёл туда-сюда, я начала терять терпение, но Рен таки решился. Я почему-то вспомнила свой первый секс в теле Кристоффера – это было так волнительно. Но то, что я сейчас испытывала с Реном, даже рядом не лежало. В груди всё перехватило, спазмом свело в животе всё узлом. Вцепилась руками в простыни, только бы удержаться и не напугать его своей импульсивностью. Он медленно опускался, прислушиваясь к собственным чувствам, а мне казалось, что меня сейчас разорвёт. Внутри него настолько тесно, что чувствовалась каждая складочка, которая тёрлась о чувствительную головку, дополнительно её стимулируя. В какой-то момент он остановился, движение было таким, словно он передумал, но его тело всё-таки вернулось в исходное положение. Закинула голову назад, нужно было руки к кровати привязать, он издевается, как долго. Как мучительно долго. Он двигался, но очень боязливо и медленно. В то время как мне отчаянно хотелось ускориться и проникнуть в него ещё глубже. Но едва я пыталась к нему прикоснуться, как он напрягался и как итог сжимался, а это было уже больно.

Понимая, что так дело не пойдёт, и хорошо, не будет ни ему, ни мне, пришлось чуточку его обмануть. Обхватила его за талию и села так, чтобы под плечами была спинка кровати.

— Обхвати меня за шею и двигайся чуть ритмичней. – Он перепугано смотрел мне в лицо. Да, я обещала, но это не дело, он ужасен. Хотя может всё дело в том, что он хочет глубже, а я быстрее? В данной ситуации уместней была бы иная поза, но не уверена, что он ко мне повернётся спиной. – Тебе так будет удобней и проникновения будут глубже и приятней. И можно я тебе чуть помогу.

— Ты и так делаешь, что хочешь. – Думаю, это да. Коснулась его шейки и притянула ближе. Второй рукой сдавила бедро.

— Ты хочешь меня использовать, ты хочешь, чтобы течка прекратилась, для этого ты должен быть удовлетворён, так что да, мне приходится немного тебя обманывать. Обхвати меня за шею, так у тебя будет опора и тебе будет удобней двигаться. Я помогу тебе, направляя и задавая ритм, когда нужно. Чтобы тебя удовлетворить, мало поёрзать на члене, нужно немного активней поработать бёдрами. До сего момента, всё, что я делал, тебе нравилось. – Он меня послал. Хотя щёки горят, значит, нравилось.

Легонько шлёпнула его по попе, пусть двигается. То ли он понял, что так лучше, то ли… Я, откровенно говоря, не знаю, что произошло. Но он послушался. Сначала всё-таки медленно, но он, видимо, решил быть более честным со своим телом. Сменялся ритм, глубина, интенсивность неизменным было только сдавливающее чувство, от которого уже непросто перехватывало дыхание. Жадно ловить его губы, наслаждаться вкусом его крови, глубоко проникать в его рот. Это всё сводило с ума и заставляло внутренности трепетать. Для первого раза он оказался довольно вынослив, а ещё невероятно нетерпелив. Он более не пытался сдержаться, лаская мой слух сладким всхлипыванием и не менее жадным стоном. Чем глубже я проникала, чем интенсивней он насаживался на член, тем больнее было сдерживаться. И вновь он пытается проникнуть глубже, и вновь из-за этого разливается тупая боль.

Обхватила губами его у́шко, прикусив мочку зубами. Он айкнул и чуть расслабил бёдра, и тотчас их сжал, едва головка коснулась чего-то округлого и очень мягкого. Он сжал бёдра с такой силой, что я не могла пошевелиться. Шлепок по попе, и он вновь отвлёкся, во второй раз проникнуть так глубоко, чтобы коснуться того самого места оказалось куда легче, но Рен застонал и вновь сдавил бёдра. Зарыла пальцы в его в волосах, откинув ему голову назад. Рену, наверное, было больно, но он опять на секунду перестал сжиматься, и в этот раз то же самое проникновение было непросто приятным, но хотелось раствориться в нём. Целовать его шею, вдыхать пьянящий запах, проникать вглубь его тела, само тело омеги стало мягким и податливым, а касаться того места удавалось за каждым глубоким толчком. Он дёрнул головой и, мне казалось, что между пальцами останется клок волос. Он надавил мне на грудь, впивая в кожу ногти. Его зрачок был расширен. Над нижней губой вновь проявились крохотные бусинки. Он жадно двигался, раз за разом толкаясь так, чтобы я могла соприкоснуться с этим чувствительным местечком. Это как поцелуй, когда кончики языка жадно трутся. Так и здесь, ещё один толчок, и меня словно засасывает – это почти больно, но я чувствую пульсацию. Та самая чувствительная точка возле само́й уретры трётся о гладкую атласную поверхность. Тело Рена содрогнулось, а немой стон прокатился по голосовым связкам. Он сам меня поцеловал, делясь своим стоном. Я не выдержала, пульсация и комок распространяется по его телу сладкой негой.

Его лоб упирался мне в грудь, а ногти намертво вошли в кожу. Омежка так тяжело дышал. Чуть поёрзав, он хотел уйти, не пустила, притягивая его к груди.

— Не спеши. Побудь ещё так немного. – Липкое чувство на коже живота, было не самым комфортным. Нам обоим нужно в душ, желательно вместе, но боюсь не устою и примусь к нему приставать. Не очень хочется пугать его собственной несдержанностью.

— А не пошёл бы ты со своими желаниями. Ты всё испортил, Куллош. Всё должно было быть не так. – В голосе появились плаксивые нотки, понятно, мы вернулись к началу. – Пусти меня.

Отпустила, нежно смотря как он метался по комнате. Первым делом застегнул рубашку, пряча от меня всё самое любопытное. И зачем ему вещь, которая явно не его размера? Судя по размеру, её носил если не альфа, то кто-то явно такой же комплекции, как я или Джо, ну уж точно она не принадлежала ему. Хотя с его родом деятельности она может быть чьей угодно. В меня что-то полетело, я так увлеклась, следя за его метаниями, что упустила, то, как Рен злобно ругается.

— Прости, я не слушал. – Его щёчки покрылись пятнышками. Он такой милый, когда злится. Ещё что-то полетело. Ну, да, я и дальше его не слушаю.

— Ты зачем?.. – Он грозно поджимал губки. Опять не понимаю сути претензии. – Зачем ты сделал это туда, как мне теперь идти?

— Так сходи в душ, вон та дверь. Там возьмёшь всё, что нужно, включая халат и чистое полотенце. Хочешь, можешь набрать себе ванну. Она тебе сейчас не помешает. – Указала на дверь в душевую, у нас с Джозефом в этой квартире общая только гостиная и кухня со столовой , и то во второй варится только кофе, ну и вкусняшки в шкафчиках. Остальную еду мы заказываем, так сказать, навынос, а, точнее, с доносом. – Обещаю не подсматривать.

— Делать мне больше нечего. – Но пришлось сильнее сжимать губы и чуть прикусить их, дабы не так выражено с него смеяться. От резких движений и этих хаотичных метаний произошёл небольшой конфуз. Не стану его смущать ещё сильнее, но продолжая сыпать на меня бранными словами, он таки пошёл в купальню.

А ротик у него грязные словечки произносит, нужно будет его в следующий раз хорошенько прополоскать. Мне тоже нужно бы ополоснуться, в первый раз такой конфуз, но я просто не ожидала, что в течку у омеги будет семяизвержение, для их организма в такой период это не свойственно. В обычные да, они ,в принципе, полноценные мужчины и даже передать своё семя партнёру в состоянии, но не сейчас, так что это странно. Хотя говорил мне Джо, что я бестолочь, так что меня более занимал не данный феномен, а душ и мой маленький омежка, который запер за собой дверь. Да, я его опять обманула и хотела немного похулиганить, но как есть.

Пошла в купальню Джозефа, его не было дома, хотя его вещи валялись у стула, значит, дома был и знает, что я не одна. Голову свернёт, нет сомнений, ну и ладно. Всё равно это того стоило, особенно в конце, ощущения были невероятны. Поспешила выйти из душа первой, так что просто ополоснулась и вытерла всё за собой. Я опрометчиво не взяла халат или хотя бы полотенца, а брать вещи Джо – дарить ему ещё один повод над трупом моим издеваться, убьёт он меня уже за Рена. Так что капая на пол водой, обнажённой вернулась в спальню.

Да что же он пугливый такой. Ещё и голосок такой звонкий.

— Не кричи, ты же заперся, как мне было войти и взять, что нужно? – Он покраснел, глядя на меня. Он опять в этой рубашке, и она вновь застегнула наглухо, по самое горло и прятать там что. В меня бросили полотенцем.

— Прикройся. Тебе не стыдно так расхаживать? – Рассмеялась, да он стесняется, какой милый.

— Нет. А должно быть? Ты тоже мужчина, так что анатомия у нас одинакова. И у нас был секс, так что ты не только всё видел, но и чувствовал всё глубоко внутри себя и тебе было приятно. – Он схватил брюки, спехом натягивая их.

— И ничего мне не было , и вообще не смей о таком болтать. – Ну всё, у меня передоз милоты. Схватила его за талию и назад в кроватку, его губки такие мягкие и такие соблазнительные, что не могу и устоять.

— Пусти, Куллош, пусти меня. – Он вновь принялся извиваться , словно уж. Это же нужно, такой маленький и такой юркий, от его движений начала возбуждаться, и он почувствовал и, конечно же, смутился. – Ты извращенец, Куллош. Дёрнула меня нелегкая связаться с тобой.

— Кстати, не то чтобы меня такое заботило, но почему я? – Он перестал трепыхаться, и его тело пробрало ознобом. Погладила его по щеке, в ответ он сильнее отвёл голову.

— У меня не было выбора. Мне нужен был альфа и… - Губки задрожали… - Ты понял. Я их ненавижу, всех альф… ненавижу. Просто ты… к тебе я не чувствую отвращения, почему-то. С тобой не так… рядом с тобой не так мерзко, как с остальными, потому мне пришлось…

— Не продолжай. – Крепче прижала его к груди и упираясь подбородком в макушку. – Ты использовал меня и получил, то, что тебе было нужно. – Я прижала его слишком крепко и отчётливо чувствовала, что второй раз он к себе прикоснуться не даст. Его тело спокойно, значит, он удовлетворён, и течка пойдёт на спад. Ну и ладно, раз всё так, как он говорит, если не напугать его сейчас, то впоследствии он сам придёт. – Теперь моя очередь тебя использовать.

— Что? Даже и не думай, что… - Он принялся вырываться. 

Э нет парень, так не пойдёт, но в остальном, как и думала, второй раз он не согласится.

— Я не про секс. Останься со мной, пока я не усну. У тебя всё равно волосы мокрые. – Он замер, просто хочу подольше наслаждаться его сладким запахом. Запах Рена невероятен. Ему опасаться нечего, из-за увеличенной дозы подавителей гон не начнётся даже под воздействием его крови, так что просто спать. – Будешь уходить, в коридоре в тумбочке запасной ключ. Возьми его, мне не особо нравится, когда меня бьют по голове ради свидания и секса. Да и тебе будет легче входить через дверь, а не рисковать сорваться с карниза.

— С чего ты взял, что я приду к тебе ещё раз? Это был первый и последний раз. – Да-да. Как скажет.

— Всё, Рен, успокойся, у тебя очень красивый голос, но мне больше нравится, когда он срывается от страсти, а не от возмущённого визга. – Он вновь заворочался, вырываясь и царапаясь. Я похабник и его такое смущает – Отпущу, если не сбежишь. Я засыпаю быстро, так что не крутись.

— А ты помнишь, что я вор? Не боишься, что я на память себе возьму что-то? – Будь он мелким воришкой — боялся бы. Но у таких, как он, есть тоже нормы, границы и честь. Он не станет лазить по карманам и тумбочкам - не его уровень. А по-настоящему ничего ценного мы с Джозефом в квартире не держим.

— Нет. Я спать, а ты мне мешаешь. Чем больше ты будешь болтать, тем дольше придётся находиться рядом со мной. – Рен попросил меня отпустить его. Я альфа и я воняю, и ему, видите ли, нечем дышать, как мило.

Ослабила хватку и вправду, чего это я в него вцепилась. Он отвернулся от меня, но спиной прижался плотно. Странный он, как сексом заниматься, так он мне руки связал, а как спать, так опрометчиво попку подставил. Ай-яй, как неосторожно.

<center>***</center>

Утром Рен проснулся оттого, что ему нос щекотал солнечный луч. Для того, кого солнышко явно-таки вниманием не балует – это было минимум странно. Омега вскочил на кровати и принялся оглядываться. Альфы в постели не было, юноше стало дурно, он уснул. Даже не помнил как. Помнил только, что его окутывал запах Куллоша. Заглянул под одеяло, брюки были сняты, хоть бельё не трогал.

— Сволочь. Опять обманул.

Нос дразнил запах свежей выпечки. На тумбочке стоял нагромождённый поднос: кофе, стакан сока, несколько булочек, креманка с вареньем, пиала с порезанными фруктами. На подносе небольшая записка: «Мне нужно было уйти. Завтракай и закрой дверь на ключ, она не захлопывается». Ключ тоже был на тумбочке.

— Вот ещё, после всего, что Куллош со мной сделал, после того, как столько раз обманул ещё и смеет думать, что я к нему приду ещё раз? Пф. Сразу видно, индюк напыщенный. Да если бы не моя проблема, ни на шаг бы к нему не приблизился.

Рен схватил брюки, он хотел уйти, но желудок предательски урчал, особенно учитывая, что запах свежих булочек пропитал всё. Съев четыре штуки, последнюю щедро вымазав в джеме, он капнул на любимую рубашку.

— Нужно было её снять, а то она полностью пропиталась запахом альфы. – Рен сморщил нос. Запахом альфы было пропитано абсолютно всё, а потому ему нужно в штольни и как можно скорее. Он и так не вернулся ночью, Сохара будет волноваться, и доктор должна прийти. Выпив залпом стакан сока, Рен полез в окно. Карниз узковат, знал же, где селится, но это не преграда для того, кто карабкается по отвесным стенам словно паук.

<center>***</center>

Дверь скрипнула, вошла внутрь. Ключ так и остался на тумбочке, вот же упрямец. Сделала глоток кофе, может и опрометчиво было оставлять его в постели одного, но так он хоть перекусил. У него же одни косточки под той рубашкой, и что там прятать? Наверное, просто стеснялся полностью голым заниматься сексом.

— Всё? Он ушёл? – Джозеф, вышел из спальни, так значит он пришёл под утро. А сейчас прибывает явно в дурном настроении.

— Я сварила тебе кофе. – Джо, стоит, скрестив руки на груди, зло на меня взирая. – На колени сразу вставать и умолять тебя не съезжать или в процессе?

— Кристина, ты… ты это нечто. Мы же договаривались, партнёров домой не приводим. – Я хотела сказать, что и не собиралась, но Джо злится и давит на меня. – И то, что тебя приволокли двое - не оправдание. В следующий раз нормально организуй своё свидание, как все люди. Прекрати эпатировать наших соседей.

— Так ты всё видел? - Он зло крякнул, не фыркнул – крякнул.

— Не просто видел, тащить тебя помог. Соседом прикинулся и до квартиры тебя доволок. – Я рот открыла от возмущения. – Кри, я твоего омегу тоже видел и узнал, было понятно, что тебе ничего не угрожает, вот и сделал вид, что всё нормально. А ты как хотела, чтобы я полицию вызвал и тебе свидание испортил?

— А нет, спасибо. И это я вызову службу, они проведут дегазацию и… - Он отмахнулся и пошёл за своим кофе.

— Не нужно, окна открой пошире и всё нормально. У твоего омеги запах очень даже приятный и меня не раздражает. – Так, за помощь ему спасибо, а вот про запах Рена ему стоило бы помолчать. То, что его не раздражает запах омеги, означает только одно, он ему подходит в качестве партнёра. Друг стоял ко мне спиной и также спиной разговаривал. – А вот твой да. Кристин, успокойся у меня есть девушка и, благодаря тебе, у нас всё прекрасно. Я с ней поговорил, рассказал о своих чувствах, намерениях, и планах на будущее. Наши чувства взаимны, ей просто было неловко со мной общаться, потому что я член семьи Ликонер. Она боялась, что я зависим от решения семьи, и наши встречи для меня лишь развлечение. Через неделю меня не будет, мы с ней поедем кататься на два дня по реке. Так что, как видишь, меня твой омега не интересует — не ревнуй.

— Прости, сорвалась. Вообще не особо понимаю, что со мной. Кажется, мне этот паршивец не только транквилизатор подсыпал, чувствую себя странно. – Джозеф внимательно на меня смотрел.

— Пахнешь так же. Сдай кровь на анализ, мало ли. – Больше не хотела говорить о Рене, и о девушке Джо тоже. То, что он её от меня прячет, может означать, что он серьёзно в отношении неё настроен, и сейчас он руководствуется инстинктом альфы, но была и иная версия.

— Джо-Джо, а твоя семья как относится к твоим новым отношениям? Ведь, судя по настрою, ты не просто с девушкой встречаешься – она тебе пара? – Если он считает её возможной парой, то она вскоре станет невестой и, значит, он точно съедет от меня.

— Матушка категорически против. Она ждёт результата генетической экспертизы между мной и Стефари, и хоть доктор Рустор категорична и без неё, матушка непробиваема. Я старший сын, и наш с ней брак выгоден семье, так что, если есть хоть какой-то шанс, то меня будут принуждать всеми доступными способами. А отец готов в любой момент начать переговоры с семьёй Нэти. Но всё-таки просил прежде, чем, наделать глупости, проверить нашу с ней совместимость, он во второй раз позориться не желает.

Джо, какой ты порой беспечный, так шифроваться, чтобы так по-глупому спалиться. Знаю я, кто твоя таинственная девушка, и по какой причине тебе и яхту дадут и денег на счёт подкинут. Кстати, деньги.

— Джо, я сняла деньги, но не уверена, что по пути я их не потеряла. – Он сунул руку в карман и показал мне пачку банкнот. Оп — па.

— Твой омежка мне возле квартиры отдал, сказал, что я их обронил на лестнице, пока тебя помогал волочь. – Так за мной следили? А не поговорить ли с сотрудником ночной кассы? – Не был бы этот омежка вором, однозначно сказал, вы явно друг друга стоите. Хотя. Знаешь, что я подумал, а может ты не права? Может, он ворует не потому, что хочет, а потому, что вынужден. Что ему мешало забрать деньги? Я помню, что для него важен адреналин, но он мог позволить забрать их и тем двоим, что тебя волокли, но нет, он отдал их мне, потому как не хотел, чтобы тебя обворовали.

Быть может. Быть может. Я с ним уже мало что понимаю. Надеюсь, мы скоро увидимся вновь. Этого момента я буду ждать с нетерпением, особенно того, какой ещё сюрприз он мне преподнесёт.