Исследование Бездны шло полным ходом. Если не брать в расчет древних хищных рыб, демонов Тодеша здесь не было и в помине. В связи с этим возникла теория, что основная масса потусторонней тьмы сосредоточена в городах и близлежащих зонах, а в таких местах, как Зона молчания, демонам просто нечем питаться.

— До ближайшего города километров пятьдесят, можно попробовать открыть прорыв там или же попробовать добраться до него по Изнанке и посмотреть, что там творится.

Командой было принято решение остаться в изначальной точке и постепенно расширять зону исследования с обратной стороны, ведь логово демонов безопаснее изучить издалека, чем сразу врываться в центр термитника.

Невесомость в Бездне была непривычна. Конечно, плавать в пустоте было забавно, но не тогда, когда тобой может закусить древний мегалодон. Так что Блэк научил магов заклинанию полета без метлы и прочих магических предметов. Те были в полном восторге.

— Вау, а можно как-то синхронизировать иллюзию крыльев за спиной с этими чарами, чтобы они двигались в такт? — Засыпала англичанина вопросами Мия. — А совместить с трансгрессией? У меня есть старый выпуск «Визард Пост», где есть колдофото полета обскура, это так круто выглядит…

Маг жестом прервал ее.

— Я дал вам базовый магический конструкт. Модернизировать его под свои нужды вы способны самостоятельно, благо, вы умная волшебница.

Та грустно поджала губки, но замечание было вполне справедливым.

Тахины, не будучи магами, с завистью смотрели, как чародеи устраивают тренировочные воздушные бои, и даже грузовые ковры-самолеты их не очень радовали. Правда, минорное настроение длилось недолго, потому что Селене то тут, то там стали попадаться чертежи артефакта, химеры самолетной турбины и крыла пикси.

Помимо этого Деконак разрабатывал систему открытия и закрытия Врат, ибо держать червоточину постоянно открытой было слишком энернозатратно, да и небезопасно: погнавшийся за Хонхо и вываливштйся вслед за ним из портала геликоприонВымерший род долго существующих похожих на акул хрящевых рыб. Почти все ископаемые образцы известны по находкам спирально расположенных кластеров зубов, называемых «зубными спиралями». Их нижняя челюсть напоминает циркулярную пилу. стал для всех неприятным сюрпризом.

Блэк в полевой лаборатории изучал принесенные из Бездны образцы минералов, древесины, органики и прочих материй, отправляя наиболее интересные образцы в Англию, чем его ушастая сова по имени Урфин была явно недовольна и постоянно клянчила еду у всех, а не только у хозяина. Правда, однажды сова вместо того, чтобы спокойно улететь в небо, нырнула в портал, что как раз был открыт. Если англичанин и был шокирован поступком питомца, то виду не подал. А когда Урфин вернулся в положенное время с письмом от некоего Муншайна, Блэк и вовсе стал вести себя, будто ничего сверхъестественного не произошло, но пометки в своих исследованиях сделал.

Селена вздрогнула, не понимая, что ее разбудило. Прислушалась, огляделась кругом. Кровать Мии была пуста. Снаружи вновь раздался волчий вой. Рош быстро натянула на себя одежду, схватила волшебную палочку и осторожно выглянула наружу.

Несмотря на то, что у них была нормальная кухня, в лагере также имелось кострище, где по вечерам собирались компании. Вот и сейчас в темноте горело пламя, а на бревенчатых скамейках сидела небольшая группа тахинов.

Селена изумленно приподняла бровь и опустила палочку. Мартин выл на Луну, а Мия вторила ему в голос.

— О, привет, Лена, мы тебя разбудили? — Спросила Кейтлин, девушка-зверолюд.

— Да ничего страшного, вы чего не спите?

— Так это, сегодня Полнолуние, волшебная ночь, а в таком месте она еще волшебнее. Текилу будешь?

Селена трансфигурировала из ближайшего камешка шот и позволила налить себе мутновато-желтый самогон. Ее сосед протянул ей шпажку с жареным скорпионом.

— Фальшивишь, Мия, фальшивишись, нужно вот прям от души выть, никого не стесняясь, будто в караоке поёшь.

— Ты все равно ее за ночь не научишь по-нашему, дин!

— Дин?

— Динго, а ты думаешь, что он так развылся! — Мартин, услышав, что говорят о нем, повернулся в их сторону и сверкнул глазами. Селена едва заметно вздрогнула, но мысленно одернула себя — среди них нет оборотней, а глаза могут светиться и у прочих зверей.

— А почему тогда Деконак называл вас всех тушканчиками?

Волшебница не стеснялась задавать подобные вопросы. Маги много не знали о зверолюдях, а те многого не знали о волшебниках, и если не задавать вопросы, пускай и глупые на первый взгляд, между ними так и останется стена взаимного непонимания и страха.

— Тушканчики, они же бестолковые, вот он на нас так ругается ласково, — пожала плечами Кейтлин.

— Вас начальство не разгонит?

— Неа, Деконаку по боку, Хоулинг сам только недавно ушел, он с Томом соревнование устроили, кто больше летучих мышей собьет, он палочкой, или Том рогаткой. Они там, вдалеке, чтоб свет костра не мешал.

— А Блэк?

— Дежурит внизу со второй сменой. Искать волшебство где-то за пределами, когда оно здесь, вокруг нас… странно, я считаю.

Ночь действительно была волшебной. Громадная золотая луна и мириады звезд изливали белесое сияние, пришедшее из далёких эпох. Ветер усилился. Песок шевелился, находя новые места, чтобы снова улечься. Его волнообразные движения, медленные и непринужденные, напоминали полуночное море. Рош встала, чтобы сходить в палатку за спектральными гогглами и понаблюдать за ночным небом в усиливающем свете, но товарищи сказали ей бросить все эти артефакты и просто насладиться атмосферой. На противоположном конце поляны кто-то играл на гитаре и тихо напевал: «Верной я навеки стану, Тайну раздели со мной. Ты, Луна, — отец шаману, Мне — приходишься сестрой*».

Когда мелодия стихла, остался лишь треск костра и шепот песка. Волшебница наблюдала, как огненные искры поднимаются в чернильное небо, но гаснут, так и не сумев стать звездами. Песчаные дюны шептали беззвучную колыбельную, маня за собой в страну грез.

Селена очнулась уже на середине рассказа Мартина, и попыталась понять, о чем тот толкует.

— «Маниту», то есть дух, есть вообще у всего. У скал, у деревьев, у чего угодно. Даже если скала стирается в пыль или дерево рубят на доски, их маниту остается вокруг. И так думают не только индейцы, но и китайцы, африканцы, то есть все те, кто действительно понимают Мать-природу.

— Тогда почему мы не окружены призраками постоянно?

— Я думаю, многие духи отправляются на перерождение, а насчет тех, до кого ход ещё не дошел… А вообще почему некоторые из нас никогда их не видят? Просто время неправильное, вот почему. Для всего в мире есть свой час. Ночь всех Святых, или Ночь Йоля, или эта ночь. Это очень драгоценная ситуация, и я думаю, что это все похоже на какой-то причудливый временной замок — вроде того, каким пользуются банки. Замок в банке открывается, а там — деньги. Здесь открывается какая-то метка, и мы получаем рыбу из давно ушедшего мира.

— Да ты гонишь!

Селена широко зевнула и прикрыла глаза. Но когда она их открыла в следующий раз, прямо перед ней проплыл морской конек.

— Прикольный у тебя мираж, Мия.

— А разве это не ты его наколдовала?

— Нет…

Компания растерянно переглянулась и заметила, что за пределами их поляны вовсю плавают косяки рыбы. Они порхали и кружили вокруг, как вспышки света, переливаясь всеми цветами радуги.

— Я же говорил, — Мартин вскочил на ноги и ткнул пальцем в сторону крупного косяка, — я же говорил, легенда правдива.

Все повскакали со своих мест, поднялся невообразимый гвалт.

— Смотрите-смотрите.

— Какие яркие.

— Вау, да даже в Большом Рифе не так круто.

— Айда на ковер-самолет.

Пока тахины, под дружеское улюлюканье, по очереди летали на ковре, Селена не спеша парила невысоко над землей. Все же она была не настолько пьяна, чтобы так бесстрашно рассекать в ночном небе. Рыбы юрко оплывали чародейку, не позволяя прикоснуться к себе. Но когда Селена резко нырнула вбок, чтобы на нее не налетели горе-ковролетчики, сквозь нее проплыла рыба-пила. Ощущение, когда сквозь тебя проходит призрак было не из приятных. Ее будто макнули в ледяную воду, заложило грудь, живот свело от спазмов. Волшебницу всю передернуло и она опустилась на песок. Веселья как-то поубавилось.

Как-то резко стало темнее, и волшебница взглянула на небо. На желтый диск Луны плыло огромное облако. «Какое плотное,» — успела подумать Селена, как раздался пронзительный звук. Словно кто-то применил заклинание Сонорус и начал медленно водить пенопластом по стеклу. Девушка заткнула уши, но противный шум ввинчивался штопором прямо в мозг.

Рош подняла голову вверх, пытаясь найти взглядом остальных. Ее глаза распахнулись в изумлении. Звездопад. Настоящий ливень звезд, таких ярких, что слезы наворачиваются. Это было столь прекрасно, что чародейка застыла, очарованная.

Первые звезды коснулись земли, и в воздухе загремели взрывы. Угли костра разлетелись в разные стороны. Завыла сигнализация на грузовиках тахинов, но резко оборвалась. Послышались крики боли, ковер-самолет рваными толчками стал спускаться вниз.

— Protego Maxima. Fianto Duri. Repello Inimicum, — кто-то рывком поднял ее за шкирку. — В подвал, живо!

Селена сделала пару шагов в сторону обсерватории, смотря в спину Блэка, который чарами левитации подхватил подбитый ковер и пустил его по дуге в сторону укрытия.

— Где Хоулинг?

Мия указала рукой на противоположный конец лагеря. Белые стрелы метеоритов ударили рядом, подняв в воздух тучи пыли.

— Какого драккла, — маг закашлялся и поднял взгляд на дыры в барьере, — так, значит! Seres diaboli pila*, — Щит расслоился, дублируя сам себя, и начал беспрерывно вращаться, закрывая прорехи. — Куда?! — Крик в спину бегущей прочь Альварес.

Тахины, придерживая раненных, спешили в руины дворца. Укрывшись в подвале, Селена стала помогать пострадавших, накладывая всевозможные лечащие чары. Периодически ей приходилось отвлекаться, чтобы отпугнуть чарами развеивания призрачных рыб, но те проворно уворачивались от лучей, и взбесившись, кидались на всех подобно пираньям. Пускай они не причиняли видимого вреда, но судорога в мышцах и тошнота явно не были хорошими признаками.

Сзади что-то затрещало, кто-то вскрикнул «Ложись!». В спину Рош будто плеснули кипятком, и она провалилась во мрак.

***

Черная пустота. Нет ни жутковатых высохших мертвых деревьев, ни туч, ни тумана, ничего. Просто удалили всю реальность, оставив ее одинокую фигуру на черном холсте, хотя даже краска художника была не такой однородной, как эта тьма. Даже темнота под веками имела больше цветов, чем это место. Под ногами хлюпала вода, будто она бредет по лужам.

Вдалеке вспыхнула искра. Хоть какое-то направление движения. Свет становился все ближе, но когда волшебница подошла почти вплотную, он поплыл прочь от нее. Селена ускорила шаг, не отводя взгляда от светящейся сферы, пока не налетела грудью на частокол. Молочно-белые прозрачные иглы оцарапали руки. А сфера и не думала останавливаться и полетела вглубь пещеры. Рош уже собралась протискиваться между кольев, но тут взгляд зацепил некую странность. Разве потолок пещеры не был выше, и эти странные сталактиты и сталагмиты? Сердце волшебницы кольнул страх. Сфера, будто почуяв ее сомнения, приостановилась и заманчиво качнулась туда-сюда, мол, чего ты медлишь. Но Селена уже отпустила колья и сделала небольшой шаг назад. Сфера вопросительно мигнула, а потом налилась багровым светом. Запульсировала, закружилась, и девушка осознала, что на нее смотрит злой алый глаз. Она начала разворачиваться, чтобы рвануть прочь, но из глубины пещеры вдруг выскользнул толстое щупальце и, обвившись вокруг талии, потащило Селену прямо на колья. Крик ужаса поднялся с самых глубин ее души.

Она резко открыла глаза. Сперва все было мутным, но после взгляд прояснился, и она осознала, что находится в своей палатке.

«Ну и кошмар, больше никакой паленой текилы. А она вообще была?» Девушка села на кровати и схватилась за голову, что тут же заныла. Текила была, а бинты на голове, слегка влажные на затылке, намекали, что возможно было и все остальное.

На кровати Мии лежал тахин, кажется, его звали Чаффи, и хрипло дышал. Тонкое одеяло валялось скомканным в ногах, открывая вид на забинтованную грудь.

Полог комнаты зашуршал и внутрь вошла рунолог.

— Селена, Мерлин правый, ты проснулась? — Она подбежала к ней и осторожно взяла за руки. — Как себя чувствуешь? Тебе не стоит резко двигаться! Что ты последнее помнишь?

— Мы сидели у костра. Пили. Мартин начал рассказывать байки про Рыбную ночь. Потом все вокруг стало как морское дно. Рыбы-призраки. Парни летали на ковре. Начался метеоритный дождь. Мы побежали в подвал. Потом там что-то рвануло. Скажи, что этого не было, пожалуйста.

Мия гневно поджала губы и отвела взгляд.

— Я думала, хуже той проклятой Бруклинской пивоварни ничего невозможно придумать, но Моргана для нас расстаралась на славу, чтоб ее нунду сожрал.

Пока Селена одевалась — она не хотела отлеживаться в постели, когда не хватало рабочих рук, — подруга поведала ей хронологически востановленную версию событий, произошедших в лагере, хотя о причинах некоторых явлений все еще приходилось гадать. Рыбная ночь действительно имела место, все эти духи, которых индейцы навахо считают священными, вот только призраки обычно равнодушны к людям, если конечно те не пересекают границы духовного мира. Однако причиной возмущения вчерашнего спокойствия стал кит-левиафан. Именно его Селена приняла за гигантскую тучу, и именно он своим ревом устроил падение звезд. Деконак утверждал, что у каждых Врат должен быть Страж. Возможно, это был именно он. Почему левиафан не явился сразу при создании червоточины, а только в ночь Полнолуния — загадка. В любом случае, их застали врасплох. Что могла сделать разрозненная пятерка волшебников? Причем трое из них изрядно надрались текилой, будь она неладна, а Хонхо был вообще по другую сторону портала. А ведь атака началась с двух сторон реальности, и пока Блэк прикрывал барьером группу у костра и пытался огрызаться на древнего Стража, Хонхо прикрывал тыл, выводя вторую смену с Изнанки. Мия побежала на подмогу Хоулингу, Селена оказывала первую помощь раненым, и как назло, некому оказалось прикрыть буровую установку, ведь, как оказалось позднее, морские гады атаковали не только разумных, но и артефакты. Деконак, будучи простым тахином, магией не обладал и никак не мог отпугнуть рыб. Машина рванула, накрыв пространство волной взрыва, в эпицентре которого оказался главный инженер, портал схлопнулся, отсекая часть группы, включая Хонхо. Одному зверолюду не повезло особенно, его вмуровало прямо в стену, где он и скончался. Впрочем, были еще трупы: другому тахину еще в самом начале нападения метеорит пробил голову, спасти его также не удалось. Селене оставалось лишь радоваться своей удаче и тому, что ее череп оказался чуть более крепким, и отлетевшая деталь рейлгана лишь отправила ее в беспамятство, а не к духам предков. Но тот кошмарный сон с рыбой-удильщиком… Рош тряхнула головой, и тут же пожалела об этом.

Зайдя в подвал обсерватории, волшебница со вздохом осмотрела место работы. Стены покрывала копоть, пушка артефакта выглядела как обгорелое бревно. Дуги колец хоть и держались на месте, но линии черных сосудов, пронизывающие всю каменную кладку, заставляли сердце сжиматься в ужасе, хоть сам труп и вырезали с помощью трансфигурации из стены, оставив пустой прямоугольник, словно нишу для статуи или гроба. Хоулинг при виде ее всплеснул руками, радуясь, что его бывшая студентка пришла в себя и возмущаясь, что та уже вскочила на ноги. Блэк лишь на мгновение оторвал голову от чертежей, коротко кивнул и начал дальше о чем-то беседовать с Мартином. Конечно же, англичанин оставался таким же невозмутимым. Как всегда равнодушный будто холодная селёдка. Сравнение волшебнице не понравилось, сейчас любое упоминание рыбы казалось отвратительным. Рош не хотела подслушивать чужой разговор, но разум требовал получения хоть какой-то либо конкретной информации.

— Даже если бы Деконак был здесь, починить ее нашими силами невозможно. Никакой ваш Репаро не поможет. Нужно строить машину с нуля.

— У нас нет на это времени. Мы не знаем, как долго они смогут продержаться на Изнанке. Да и ситуация с левиафаном может повториться.

— Разве вы его… Хотя такая громадина… Том говорил, что видел какие-то странные фигуры в желтых плащах незадолго до атаки. Они могут быть причастны?

— Не будем исключать эту версию.

В воздухе захлопали крылья. Ушастый филин сел на стол и протянул хозяину конверт. Блэк, не глядя отодвинул письмо в сторону, что-то записал в блокнот и отдал его Урфину. Птица вылетела из помещения и исчезла. Спустя некоторое время она вернулась, как будто никуда и не летала. Блэк взглянул на блокнот, затем передал его Хоулингу. Тот, прочитав запись, радостно выдохнул.

— Хоть одна хорошая новость за сегодня. Драккл дери, хорошо, что почтовые птицы пользуются кротовыми норами, мы можем передать им все необходимое.

— Пускай Деконак жив, но он в критическом состоянии, на одном кроветворном и костеросте долго не продержится. Мы должны их вытащить и быстро.

Хоулинг забарабанил пальцами по столешнице.

— Мартин, как думаешь, Крушитель Луча может без всяких устройств открыть червоточину?

— Я не знаю, сэр. Я даже слабо представляю себе принцип их работы. Хотя… В теории… Я не знаю, сэр, Деконак лучше в этом разбирается, он же главный. О, Дискордия, — тахин закрыл лицо руками, — я ведь что-то об этом слышал. Какая-то история с простецами. Конни Фрейзер, она специализировалась на поимке обладающих Сиянием, правда, ей было все равно на кого работать, на Флэгга или на людей. Она пошла работать в Национальную лабораторию в Индиане, в маленьком городке под названием Хоукинг или Хоулинкс. Что же там произошло… Да, точно, там одна одаренная создала пролом, но я не знаю подробностей, клянусь Мерлином.

— Поиски Одаренного или хоть сколько-нибудь приличного легилимента займут столько же времени, сколько сборка нового Прокалывателя. Будем решать проблему иначе, своими силами.

Маг подошел к обгоревшему артефакту, долго копался в нем и извлек наружу стеклянную колбу с какими-то кристаллами внутри.

— Еще не все израсходовали, — затем англичанин оторвал одну из железных перекладин и телекинезом отодвинул машину к стене, расчищая место посередине.

Вернувшись к столу, маг зачистил трубу от сажи, посмотрел на моток синей изоленты, на сердечник, снова на моток синей изоленты, и остановился на сердечнике. Согнув его втрое, он точечным огнем приварил его к одному концу трубы. Раскрыв колбу, Блэк вынул самый крупный кристалл и закрепил его на навершии.

— Что вы делаете? — В изумлении спросил Хоулинг.

— Катализатор.

— Но… но это же просто арматура с… — маг не смог подобрать слов.

— Если вас смущает вид изделия, идите к гоблинам, они прекрасные ювелиры и кузнецы, — Англичанин встряхнул обожжёнными пальцами. — Мартин, где термолента?

— И что вы будете делать с этой гремучей палкой? Вы так и не поведали мне, что вы использовали в устройстве в качестве питательного элемента. Вы же видели, как рванул артефакт! Мы можем попробовать провести ритуал, объединим усилия.

— Профессор, вы знаете об эффекте Рингельмана?

— Да, но…

— Вы хоть приблизительно представляете, каким количеством энергии придется оперировать? И если кто-то хоть на секунду ослабит контроль или начнет колебаться… Я не желаю более рисковать членами команды.

— А взять на себя единолично ритуал это чистой воды самоубийство. Я уже много лет живу на свете, Регулус, и знаю, что иногда излишняя самоуверенность приводит к участи гораздо хуже смерти!

Блэк посмотрел на Хоулинга нечитаемым взглядом, от которого у профессора по спине пробежал холодок.

— Я прекрасно осведомлен об этом, — Голос англичанина оставался все таким же ровным. — Очистите зону!

Уперев самодельный посох в каменные плиты, он встал напротив закрытого разлома. Селена ожидала, что маг начнет читать какой-то длинный речитатив, махать руками, или хотя бы начертит на полу пентаграмму — то есть как-то начнет готовиться. Все случилось быстро, как вспышка молнии. Из навершия ударил луч, идеально прямой и широкий, будто у прожектора маяка. Камень под его пронзительным светом стал вскипать и пожирать сам себя. Когда кладка исчезла и в воздухе задрожала мутная белая пленка, Блэк ослабил сияние и жестом указал в проем.

— Алварис, сигнал!

Мия взмахнула палочкой, выпустив на свободу Патронуса в виде цапли. Дух-защитник стрелой нырнул в проем. Волшебница прикрыла глаза, концентрируясь.

— Они в шести милях от входа. Кругом геликоприоны, Хонхо прикрывает группу. Веду их.

Через двадцать минут, что длились почти вечность, молочный туман дрогнул и в комнату влетел ковер-самолет. Тахины спешно спрыгнули с него и натянули тросы, тормозя полет артефакта. Мгновением позже сквозь червоточину влетел Хохно.

— Закрывай!

Блэку не нужно было повторять дважды. Луч вспыхнул с новой силой, но свет будто потек в обратном направлении, восстанавливая разрушенную стену.

Волшебницы засуетились вокруг раненных. Главный инженер был весь в черных ожогах, одежда — сплошь горелые лохмотья. Хуже всего выглядело лицо: Деконак выглядел так, будто выпил Оборотное зелье с волосом бобра, а потом по нему прошлись Инсендио. Паленая шерсть и спекшаяся на ней синтетика — зрелище не для слабонервных.

Блэк бегло осмотрел Деконака и цокнул языком. Достав из мантии флакон, он откупорил пузырек, выпуская наружу серебристый словно снег дым. Взмах палочки и облако обволокло тахина, наполняя его легкие, выравнивая сердечный ритм.

— Это поможет ему продержаться. Мартин, соберите раненных, я дам вам портключ к мадам Ши-Тсу.

Младший инженер встрепенулся, глаза его засияли надеждой.

— Коллеги, — обратился маг к группе, — пока не найден способ разобраться с левиафаном, я временно приостанавливаю полевые исследования. У вас на данный момент достаточно материала для лабораторной работы. Также я вам предоставляю недельный отгул. Свободны.

— Мистер Блэк? — Окликнул его Хонхо.

— Что еще?

— Спасибо, что вытащили. Я уж думал, подохнем.

Со стороны тахинов тоже послышались слова благодарности.

Селена заметила, как уголки губ англичанина едва заметно дрогнули, но маг быстро развернулся и покинул обсерваторию.