— Ой — Кли прикрыла рот ладонью и вдруг сплюнула на красную варежку. — Зубик!
Ее карие глаза распахнулись от удивления, пока на нижней губа собиралась кровавая слюна.
— Он, наконец, выпал, Беннет, смотли!
Девочка встретила Беннета на полпути: перепугавшись, когда она упала лицом прямо в заледеневшую тропинку, он сорвался с места и, взрыхливая снег тяжелыми сапогами, побежал к ней. Но Кли была не просто девочкой, а девочкой очень смелой и совсем-совсем не боящейся боли — она протягивала раскрытую ладонь и показывала багровый у корня зуб.
— Я его положу его под подушку, и фея плинесет мне конфету! Или даже молу! Но лучше конфету.
— Ты... Нигде еще не ушиблась? — Беннет поймал лицо Кли в ладони и осмотрел со всех сторон.
— Нет! И Кли ни капли не больно!
— Кли такая сильная! — воскликнула рядом Диона и тоже наклонилась, чтобы рассмотреть выбитый зуб. — Ой, фу, гадость какая.
— И ничего не гадость! Разве собилала бы фея гадости?
— Да фея эта твоя!.. Да!.. Пф! — Диона сложила руки на груди и помотала головой. — Нет никакой феи?
— А вот и есть!
— Нет!
— Я гово!..
— Девочки! — Беннет приобнял их и поправил Дионе ее вязаную шапочку. — А что это мы дальше в снеге сидим? Сейчас как придет фрау Аделинда, как поймает нас! И посадит к Тимми!
Диона тут же поднялась на ноги, отряхнула колени.
— Я к Тимми не пойду! Снова сказки свои рассказывать будет.
— У него класивые сказки, но глустные, — вздохнула Кли и протянула Беннету зуб. — Положишь себе?
— Конечно.
Завернув зубик в платок, Беннет встал следом за девочками и, подобрав поломавшиеся сани, подтолкнул их к выходу из парка, к которому прилегал их приют. Маленькие подруги хихикали и пинали снежные комки, словно и позабыв, что едва не рассорились из-за веры Кли в фею. Однако Беннет не собирался им напоминать: он знал Диону еще когда ей было годков четыре, а ее отец пил по-чёрному. От него всегда пахло горьким потом, тяжелым перегаром и, почему-то, старыми кошками — он зачастую был настолько пьян, что девочку на ночь забирали соседи, а Диона с юных лет в чудеса и не верила. Знала, что подарки под подушку пытается подложить ей отец, потому что шумел он не меньше слона в посудной лавке. И надеяться на волшебство малое и больше тоже перестала слишком рано. Особенно, когда отец ее ушел на охоту под Зимние гуляния, чтобы пышно отпраздновать с фазаном на скромном столе, и не вернулся. Лишь спустя неделю нашли заледеневший в мелкой речке.
Их маленький рыбацкий городок принарядился к Зимним гуляниям: наискось улиц висели тканевые гирлянды — яркие, сплетенные одной веревкой, лоскуты ткани. За морозными оконцами подмигивали огни свеч; края рам щекотали пышные еловые ветки с тяжелыми игрушками.
Как и подобает девочкам их возраста — в поштопанных шубках, вязанных шарфиках и шерстяных платьях — Кли и Диона прыгали от одной украшенной двери к другой, здоровались с кособокими снеговиками и жадно смотрели на кондитерскую витрину с кремовыми шапочками. Да что уж, у самого Беннета в животе сладко заурчало, пока он заглядывался на пироженное, усыпанное сахарными жемчужинами.
Но дорога шла их мимо пестрых лавок к дверям сиротского дома: главный вход серебрился снегом под золотистым колокольчиком и зелёными сосновыми венками.
— Мы велнулись! — крикнула Кли, стоило дверям пустить в холл морозный воздух. — У меня выпал зуб, зуб! Тётушка Малгалита, посмотлите! Посмотлите!
Беннет поставил сани в угол к остальным игрушками и помог девочкам раздеться — Диона важна задрала пунцовый нос и сама расправилась с валенками и галошами, отряхнув их от снега.
— Я уже взрослая, хмпф!
Фрау Маргарита ахнула, когда Кли беззубо улыбнулась ей, и сию же минуту повела вслед за собой, позвав и Беннета. Диона же убежала к другим ребятам, хотя Кли крикнула ей, чтобы раньше ее прихода никто про зуб не говорил.
До самого вечера — после выговора от фрау Аделинды за неосторожность — Беннет помогал украшать приют: развешивал гирлянды, перетаскивал ëлку из одного угла в другой, подальше от камина. Ель же, изумрудная красавица, щедро насыпала ему иголок в волосы и за шиворот и поколола пальцы; стеклянные бусы ударили не единожды по лбу. Но мальчика то не отвадило: где то видано, чтобы старшие дети сдавались перед проделками каких-то зимних игрушек?
Сытный обед из картофельного пюре и курицы с пареными овощами только поднял настроение, как и заливистый смех Кли за детским столиком.
— Беннет, — фрау Аделинда, мед и виноград, остановила его под большими часами — резная толстая стрелка близилась к десяти, — поможешь мне сегодня?
Беннет кивнул.
— Хорошо, — с улыбкой женщина достала из фартука коробок спичек. — Зажжешь фонари? Я же могу на тебя положиться?
— Конечно, фрау Аделинда!
— Но слишком не задерживайся.
Она щелкнула его по носу и постучала каблуками на второй этаж, где располагались спальни.
Под тиканье часов Беннет натянул высохшие шерстяные чулки, завязал сапоги и, накинув на плечи теплое пальто, вышел на улицу.
На лицо тут же упал снег: крупные хлопья кружили с темного глубокого неба и густо укрывали сад перед крыльцом. Беннет, пританцовывая, прошел к сараю, откуда, погрохотав замком, достал деревянную лестницу и потащил ее к стене.
Однако не успел мальчик подняться к первому фонарю, как скрипнула входная дверь — держа перед собой свечку, из приюта вышла Кли. Стоя на крыльце, она не видела Беннета, топчущегося снизу, и, оглянувшись с несколько раз, сбежала со ступенек.
— Кли! Ты куда?
Кли не обернулась и выбежала за калитку.
— Кли!
Бросив лестницу, Беннет сорвался следом.
Дороги были тёмными — круги фонарей рассеянно освещали далеко не все, а огоньков из окон не хватало, чтобы не напрягать глаза. Беннет не потерял Кли только потому, что ее алый помпон прыгал из одного пятна света в другой яркой точкой.
— Кли!
Беннет подскользнулся и упал на колени, но сразу же вскочил обратно — коротких секунд хватило, чтобы девочка свернула с главной улицы в проулок.
— Подожди! Куда же ты! Кли!
Легкие начало жечь.
Зима стояла такая, что гулять в неё было приятно до румянца на щеках, но вечерами, перетекающими в морозную ночь, холод забирался даже под дорогие шубы, что уж говорить про старую куртенку Беннета. Он даже не надел под нее достаточно толстый свитер, чтобы застывший воздух не кусал за бока. По льду расползались ступни. Снежинки залетали в нос и рот и жгли горло.
Меж домов извивалась кривая лестница, спускалась вдоль стен и вела к рыбачьим улочкам. По ней Беннет скатился, потеряв равновесие, и вылетел на набережную. Узкая бедная речушка, тронутая белеющим в темноте льдом, пересекала район с халупами, что боками подпирали друг друга, и тянулась к краю города.
Беннет выловил Кли взглядом и зажмурился от снегопада: девочка бежала со свечой так, словно руки ее ничем не заняты.
— Ах... Кли!
Темнота съела ее у мостика.
Мостик этот, каменный и старый, горбатился под древними деревьями, и врезался в редкий лес. Но поздний вечер превращал тонкие берёзки и осины в плотный частокол, между которым подрагивало свечение.
— ... куда ты? Почему? — кричать больно. — Кли-и!
Она его не слышала.
Беннет ускоряется: ноги вязли в плотном снежном покрове, а силуэт все удалялся и удалялся, пока не замер. Резко.
Беннет собрал все силы и рванул быстрее, пока не выбежал на тонкий берег незамерзшего крошечного озера.
Выбежал и обомлел.
Кли балансировала у самой кромки воды и тянула руку к мерцающему огоньки — что-то маленькое и светящееся мельтешило у самых ее пальцев и тянулось к центру озера.
— ... намочу ботиночки, — донеслось до Беннета.
Кли помялась с пятки на пятку.
— Флау Аделинда ласстлоится, если я плиду мокрая.
Огонек задрожал серебристыми колокольчиками.
— К-Кли... Кли!
Махнув русыми хвостиками, девочка повернулась к Беннету.
— Беннет! Ты тоже шел за феей? — она улыбнулась так широко, как умели улыбаться только счастливые дети.
— Феей?
Огонок задергался сильнее.
— Зубная фея, Беннет! Она забрала мой зубик и сказала, что подалок ждет меня здесь! — Кли огляделась как-то неловко. — Но... Когда мы плишли в лес?..
Беннет ступил на берег и засеменил к Кли, стараясь не упасть — под ногами оказался до того прозрачный лед, будто мальчик стоял прямо на воде. И шаг сделать было тяжко.
— Пойдём домой, Кли.
— Но фея...
Мерцание разрослось, звон ударил по ушам, и у Беннета подкосились колени.
— Беннет! Аа!
Тонкий девичий визг пронзил воздух до верхушек деревьев.
Треснул лëд.
— Бе-еннет! П-пусти меня! Беннет-Беннет-Беннет, помоги!
Ослепленный, со слезами, склеившими ресницы, Беннет еле смог открыть глаза и подавился криком.
Длинная дряблая рука со свисающими лоскутами кожи вцепилась в волосы Кли и тащила ее в центр озера. Девочка пиналась, царапала пальцы, снимая с костей все больше мяса и громко плакала, зовя на помощь.
Шапочка сиротливо валялась в снегу. Ботиночек слетел с ноги.
— Кли!
Беннет пружиной вскочил и прыжком метнулся вперед, но огонок, звеня, влетел ему в глаз и с небывалой силой дернул за веко, пуская еще больше слез.
— Беннет! — надрывалась Кли. — Бее-енне-ет, я не хочу-у!! Помоги-и!
— Кли!
Плашмя упав на лед, он схватил ее за ногу, и их затащило в ледяную воду.
Беннета оглушило тишиной.