В отличие от

Хром и Хибари никогда не дружили, даже не смотрели друг на друга дольше нескольких секунд. Она робела, ему было противно. Случайные взгляды резали острее ножа, слова были пропитаны ядом. Хром задыхалась в окружающей её ненависти, старалась всеми правдами и неправдами избегать встреч и изредка, когда совсем становилось невмоготу, жаловалась Мукуро, на что тот только посмеивался.

«У него это пройдёт», — говорил он и гладил Хром по волосам, а затем уходил, оставляя её наедине со страхами и неуверенностью. И с Хибари Кёей, который по долгу службы вынужденно оказывался всё время где-то неподалёку.

На собраниях Хром пряталась за спину Сасагавы Рёхея. Она не боялась Хибари, потому что верила — Мукуро спасёт её, однако сталкивать своего покровителя и его нефаната всё равно не хотелось. Хром опасалась, что конфликт разрастётся до катастрофических масштабов, поэтому она обходила стороной места, где обитал Хибари. Ещё более старательно уходила от прямого столкновения, заслышав вдалеке переливчатое пение Хибёрда. Это помогало сохранять душевное равновесие.

Однако как-то оно так сложилось… Кто же мог предположить?

Хром шла по коридору в сторону спальни Кёко, когда большое, почти в полный рост стекло тихо хрупнуло и на дорогой ковёр с глухим стуком упала граната. Секунды хватило, чтобы осознать, а в следующую Хром с силой отпрыгнула и практически ввалилась в чью-то спальню. Упав на пол, она ногой захлопнула дверь и с белым от ужаса лицом повернулась в сторону изумлённо моргающего Ямамото, в руках которого была зажата трубка городского телефона. Его губы продолжали шевелиться на автомате, в то время как Хром изо всех сил пыталась крикнуть, чтобы он прятался, но голос почему-то пропал. Казалось, прошла целая вечность: Хром с мучительной медлительностью открывала рот, чувствовала, как от плеча к ключице разлетается боль, а в следующее мгновение раздался мощный хлопок, и дверь слетела с петель. Ямамото в последний миг успел отскочить и приземлиться где-то за кроватью, проскользив по постельному белью и запнувшись о подушку.

Жар лизнул ноги, на голову посыпались щепки. В ушах противно зазвенело, а сердце, казалось, перестало биться; страх закупорил лёгкие, отключил звук, заморозил свет, превратив его в пятно. Пальцы, сцепленные на затылке, одеревенели, в бедро впилось что-то острое. Хром поняла, что сейчас потеряет сознание, но крепкая рука, схватившая её за шкирку и рывком поставившая на ноги, выдернула её из накатывающей слабости.

Хром не сразу поняла, что больше не лежит — лишь когда её основательно встряхнули, она открыла глаз. И сразу же зажмурилась, наткнувшись на полный ледяной ярости взгляд.

— Цела? — процедил Хибари, продолжая удерживать Хром на вытянутой руке.

Не найдя в себе сил ответить словами, Хром кивнула.

— Какого… — Из-за кровати показалась взъерошенная голова Ямамото. — Хибари, что за чёрт?

— Нас атакуют, — бросил тот и разжал пальцы.

Хром, охнув, снова осела на пол. Дрожащие ноги едва ли были надёжной опорой.

— Ничего себе! — воскликнул Ямамото, потянувшись к упавшей катане. Но не успел он подхватить ножны, Хибари уже и след простыл. — Чёрт, какой самостоятельный… Эй! — Он подбежал к Хром. — Ты как? Задело?

Хром покачала головой и вымученно улыбнулась.

«Всё в порядке», — попыталась сказать она, но лишь закашлялась.

Всё и вправду было в порядке. В конце концов, руки и ноги остались на месте, голова — тоже, а насчёт остального можно было не беспокоиться.

Ямамото, кивнув, сорвался с места. Громкий топот и звяканье ножен стихли спустя несколько секунд, оставив Хром наедине с шумом в голове и шоком.

Отдышавшись, Хром решила, что ей тоже пора. Она упёрлась руками в пол и попыталась подняться. Но пальцы всё равно продолжали дрожать, а ноги — подкашиваться, к горлу горячими волнами подкатывала рвота. Видимо, её всё-таки немного контузило…

Хром огляделась, наткнулась взглядом на валяющийся неподалёку трезубец и медленно поползла к нему, чувствуя, как с каждым движением всё сложнее шевелиться. Ужас овладел всем её существом. Неверие в происходящее размазывало стоящую перед глазами картинку, было страшно понимать, что неприступная крепость Вонголы подверглась нападению извне. Кем бы ни был враг, он наверняка шёл не просто так. Значит, у него были необходимые ресурсы. Значит, он был достаточно силён, чтобы замахнуться на особняк Десятого босса.

Непослушными пальцами Хром подцепила трезубец и, опираясь на него, с трудом поднялась. Звон в ушах постепенно стихал, сменяясь истошными криками и звуками пальбы с улицы. Кто-то витиевато выругался совсем близко — видимо, на первом этаже, прямо под окнами, затем грянул ещё один взрыв. Значит, Гокудера тоже подоспел, хотя буквально пару часов назад он выезжал из особняка по каким-то делам.

Хром сжала трезубец обеими руками и выглянула в окно. Яркие вспышки, прорезающие стелющийся по двору туман, слепили, очередной рвотный спазм сдавил горло. Следовало взять себя в руки и начать что-то делать, но оцепенение мешало Хром даже дышать, не говоря уже о большем.

«Мукуро-сама… помогите!»

Но Мукуро не ответил. Он находился слишком далеко, не мог утешить, поэтому необходимо было справляться собственными силами.

Хром закрыла глаза и мысленно подобралась, призывая тело подчиниться. В ушах гулко стучала кровь, под веками рябило красным и чёрным, поэтому тусклый звон она расслышала далеко не сразу. Лишь когда о ламинированный пол ударились несколько осколков, Хром открыла глаз и с удивлением уставилась на аккуратную дырочку в большом прозрачном стекле. На мгновение показалось, что это — пятно, грязь, которую достаточно стереть тряпкой. Однако когда в плече ослепляющей вспышкой взорвалась боль, видение быстро рассеялось.

Хром, вскрикнув, сползла на пол и прижала ладонь к ране. По светло-серой ткани кардигана расползлось красное пятно, в голове окончательно помутилось. Хром съёжилась, выронив трезубец, затряслась ещё сильнее. Это был кошмар. Кошмар наяву.

Ещё две пули вспороли штукатурку на потолке, стекло, хрупнув, разлетелось на мириады осколков. Хром зажмурилась и закусила губу, поняв, что теперь точно бесполезна — из-за окутавших разум боли и страха она не могла сплести иллюзии. В прежние времена положение мог бы спасти Мукуро, но Хром давным-давно отказалась от его помощи. Обретя свободу от его разума, она ощутила гордость человека, стремящегося защитить близких, поэтому она решила, что так будет лучше.

Сейчас же она сидела на полу, засыпанная с ног до головы осколками, и кусала губы, чтобы не расплакаться. Она подвела босса, подвела ребят, подвела Мукуро. Она подвела саму себя, испугавшись внезапной атаки и допустив несколько непоправимых ошибок. Это было недопустимо для бойца её уровня — и из-за этого становилось вдвойне стыдно.

Когда Хром второй раз за день схватили за шкирку и подняли над полом, она вскрикнула от испуга. Боль вспыхнула перед глазами, окрасив всё в красно-жёлтые оттенки.

— Не спи, — холодно произнёс знакомый голос.

Повернув голову, Хром наткнулась на леденящий душу взгляд и едва не расплакалась от облегчения.

— Задело? — Хибари осмотрел пятно на плече, затем покосился на лицо Хром и нахмурился. — Ясно.

Затем произошло то, чего Хром даже предположить не могла: спустя мгновение её подхватили на руки и прижали к груди. Перед глазами оказался тщательно выбритый подбородок и пахнущий свежестью воротник рубашки. Хром даже о боли забыла — настолько удивилась. Событие из разряда «он бы никогда».

Хибари поудобнее перехватил ноги Хром и, глянув в её лицо, бормотнул что-то, после чего осторожно выглянул в коридор. Это заставило Хром оробеть. Ей было непривычно… Нет, даже не так — она была в полнейшем шоке из-за того, что Хибари Кёя — человек, ненавидящий всех иллюзионистов, — вдруг решил помочь ей. Не в первый раз, к слову, хотя это уже детали.

— Что там… происходит? — с трудом ворочая языком, осмелилась спросить Хром. Нужно было говорить, чтобы не потерять сознание. Она не могла себе позволить и здесь проиграть своей слабости.

— Нападение, — коротко ответил Хибари и, ещё раз с сомнением глянув на неё, добавил: — Вероломное нападение. Они прорвались в особняк.

— Нас предали? — ахнула Хром, машинально приподнявшись.

— Не ёрзай, не то уроню, — досадливо поморщившись, процедил Хибари, затем всё-таки произнёс: — Подозреваю, что так. Они проникли через те ходы, о которых не знает практически никто.

Глухой выстрел заставил Хром вздрогнуть, в стену рядом с головой Хибари ровно вошла пуля, обдав его лицо мелкой бетонной крошкой. Он дёрнулся за пистолетом, но вовремя вспомнил про Хром и в раздражении сжал зубы. Кинув неприязненный взгляд в её сторону, он цыкнул, но, как ни странно, промолчал. Это вызвало у Хром слабую улыбку. Она понимала, что становится обузой. А ещё она понимала, что нужно срочно что-то придумать.

Решение пришло внезапно. Хром подняла руки и обвила ими шею Хибари, надеясь, что в процессе не потеряет сознание от боли. Поймав удивлённый взгляд, она постаралась как можно увереннее посмотреть в ответ. Озвучивать идею не было необходимости — Хибари как-то умудрялся понимать её без слов. И Хром иногда несмело думала, что если бы не неприязнь, с ним наверняка можно было бы поладить.

Губы Хибари тронула едва заметная улыбка, а затем спине стало холодно без его горячей ладони.

Хром зажмурилась, стараясь отвлечься на что угодно — лишь бы не думать о боли. Мимо жужжали пули, гибкое мужское тело маневрировало между ними совершенно без труда. Хром чувствовала, как Хибари вскидывал руку, как напрягались его мышцы при нажатии на курок. Чувствовала резкую отдачу от выстрелов, словно это она сама стреляла по противникам. Плечо болело, но уже не так сильно, поэтому Хром лишь сильнее стискивала объятия, боясь упасть и сбить с шага Хибари. Ошибка могла стоить жизни им обоим.

Хибари, казалось, состоял из воздуха и ветра: быстрый, пластичный — такой, что можно было залюбоваться, если бы не царящий вокруг ужас.

«Не такой, как Мукуро-сама», — почему-то подумала Хром.

Она и раньше сравнивала его с Хибари. И каждый раз приходила к выводу, что они диаметрально разные. Мукуро был сложным человеком, но Хибари, казалось, был намного сложнее. С какой стороны ни глянь — противоположности, причём такие контрастные, что Хром порой становилось жутко. Например, Хибари никогда бы не стал спасать кого-то, подобного Хром Докуро. Однако сейчас он нёс её на руках, стараясь уберечь от пуль. Мукуро всегда приходил ей на помощь. Однако сейчас он был так далеко, что не докричаться.

Остановившись, Хибари прислушался, ожидая повторного нападения, затем быстро убрал пистолет в кобуру и вновь подхватил Хром под спину. Та, тяжело дыша, наконец-то позволила себе расслабиться. На лбу выступила испарина, плечо пульсировало, но жаловаться Хром не хотела. В конце концов, Хибари и сам всё видел.

— Терпи, — обронил Хибари и двинулся дальше по коридору.

Хром не знала, в какой момент всё-таки потеряла сознание. Один момент она ещё смотрела мутнеющим взглядом на подбородок Хибари, а в следующий — уже путешествовала по волнам чёрной-чёрной реки. Тёплые волны мягко касались кожи и омывали рану на плече, оставляя от острой боли лишь ноющее неприятное ощущение; Хром плавно покачивалась и думала, что хорошо бы остаться тут навсегда.

Сознание вернулось так же внезапно, как и пропало. Хром с шумом втянула носом воздух и уставилась в тёмно-серый потолок. Она не понимала, где находится и что с ней происходит: тело не слушалось; взгляд выхватывал сплошь незнакомые детали интерьера, не имеющего ничего общего с её комнатой; в горле было сухо.

Хром сипло застонала, попыталась приподняться.

«Бежать! Босс! Нападение!»

Мысли метались вспугнутыми бабочками, перед глазами плясали чёрные точки, но Хром не стала поддаваться — оперлась на дрожащие руки и попыталась снова. И снова.

— Прекрати копошиться, а то рана откроется.

Сбоку вспыхнул тусклый свет ночника, в губы ткнулся холодный край стакана. Прищурившись, чтобы сфокусировать взгляд, Хром секунду посомневалась, но затем всё-таки припала к воде. Облегчение заставило её застонать снова.

Хром наконец-то расслабилась и выдохнула. В постепенно светлеющей голове появилась мысль, что, несмотря на незнакомую обстановку, архитектура была вполне узнаваема — особняк Вонголы отличался чопорной красотой. Поэтому сомнений быть не могло — она до сих пор находилась дома. Просто не в своей комнате.

— Где я? — пробормотала Хром, вновь обводя взглядом светло-ореховую тумбочку, два мягких кресла у окна и большой гардероб в небольшом углублении в стене.

— В моей спальне, — спокойно ответил всё тот же голос.

Повернув голову, Хром увидела высокую широкоплечую фигуру, которую скрадывала царящая в помещении темнота. Света от ночника было недостаточно, чтобы увидеть лицо благодетеля, но Хром этого и не требовалось — она узнала его по голосу. И заранее съёжилась. Хибари Кёя был непредсказуем, как погода.

— Что произошло?

Тишина особняка оглушала, с улицы долетал приглушенный стрекот цикад — сомнений в том, что нападение удалось отбить, не оставалось.

— Они отступили, — сухо пояснил Хибари, сделав шаг в сторону и почти полностью слившись с темнотой. — Потери несущественны. Во всяком случае, с нашей стороны.

— Вот как. — Хром поморщилась от ноющей боли в плече.

Хотелось задать целый ворох вопросов, но уверенности в том, что Хибари ответит, не было. Поэтому Хром, сжав губы, промолчала. Она старалась не коситься на обрисованный чернотой силуэт и стискивала в кулаке одеяло. Говорить не хотелось, но жгучий интерес только усиливался. Поэтому Хром мысленно решила — будь что будет и повернулась к Хибари.

— Хибари-сан? — неуверенно позвала она, ни на что не надеясь.

— Что-то болит? — моментально раздалось в ответ. — Доктор сказал, что не должно. Он вколол сильное обезболивающее и хорошо обработал рану. Я проследил.

От последней фразы кожа на лопатках покрылась мурашками, на душе потеплело. Никто, кроме Мукуро, до сих пор не проявлял такой заботы о ней. И если бы не ситуация, Хром могла бы застенчиво улыбнуться, как раньше, когда Мукуро гладил её по волосам и говорил милые глупости, но… она давно стала взрослой и больше не верила в романтику. Ни с Хибари Кёей, ни с Рокудо Мукуро.

— Нет, ничего не болит. Я просто… — Хром запнулась, покачала головой. — Хибари-сан, что с боссом? С остальными?

— Все живы, — произнёс тот. — Из-за глупого Урагана пострадал особняк. Некоторые комнаты разнесены практически в пыль. Например, твоя и Солнца. Комната Дождя дырявая от пуль. Кое-кому из Хранителей в ближайшее время придётся соседствовать друг с другом.

— Как хорошо… — выдохнула Хром. — Хорошо, что со всеми всё в порядке.

— Ты не в порядке, — перебил Хибари, заставив её пристыженно замолчать.

Облегчение разом прошло. Горло стянуло спазмом, в носу защипало от стыда и обиды.

— Простите, — пробормотала Хром, стараясь натянуть одеяло до самого носа, чтобы спрятать трясущиеся губы.

— Ты слабая, — припечатал Хибари сверху. — Это мешает.

— Простите… — повторила Хром, зажмурившись.

Лучшая ученица Рокудо Мукуро оказалась бесполезной, неспособной за себя постоять, не говоря уже о том, чтобы защитить босса. Она до смерти испугалась внезапной атаки, эта ситуация выбила из колеи, заставив заново посмотреть на свои сильные и слабые стороны. Хром не хотела, не собиралась повторять ошибки, но чтобы начать их исправлять, требовалось для начала встать на ноги. И найти партнёра для тренировок.

— Ты будешь тренироваться со мной, — будто подслушав её мысли, чётко проговорил Хибари.

Хром изумлённо уставилась в темноту. Удивление было столь высоко, что некоторое время она не могла сказать ни слова, после чего едва сумела выдавить протестующее:

— Н-но…

— Если тебя убьют, — перебил Хибари, — на твоё место возьмут Рокудо Мукуро. — Он сделал небольшую паузу, подчёркивая важность слов. — Я загрызу его, как только он перешагнёт порог особняка. И Вонгола останется без Хранителя Тумана. — Он подошёл с другой стороны кровати и встал так, что неясный свет ночника смог выхватить из тени напряжённое лицо со сжатыми в нитку губами. — Ты должна стать сильнее, чтобы выжить и не допустить подобного.

— Мой учитель — Мукуро-сама, — пролепетала Хром, зачарованно глядя на то, как тёплые блики высвечивают подбородок, чуть впалые щёки, прямую острую линию носа. Она и раньше ловила себя на мысли, что Хибари красив. По-своему, не как Мукуро, потому что красота Мукуро была располагающей, завлекающей, как сладкий яд хищного цветка. Хибари же, наоборот, будто отталкивал и притягивал одновременно, он казался ярким и опасным. Как аспид. Хром боялась любоваться им, но в то же время не могла отвести взгляда.

Губы Хибари изогнулись в усмешке. Он скрестил руки на груди и кивнул на выглянувшее из-под одеяла перебинтованное плечо.

— Многому он тебя научил.

Размышления о внешности Хибари тут же выветрились из головы. Хром вспыхнула, обидевшись больше за учителя, чем за себя, и повыше подтянула одеяло.

— Это моя ошибка, — твёрдо произнесла она, решительно глядя на Хибари. Он мог сколько угодно ругать её, но Мукуро он трогать был не в праве!

— Вот про это я и говорю, — вторя её интонации, ответил Хибари и наклонился. — Ты — травоядное. И останешься травоядным до тех пор, пока не перешагнёшь себя. — Распрямившись, он сделал шаг назад и обронил: — Жду тебя через неделю на площадке.

Когда его лицо вновь исчезло за покровом темноты, а слух уловил едва заметные удаляющиеся шаги, Хром встрепенулась. Она села на кровати, прижав к груди одеяло, и беспомощно позвала:

— Хибари-сан! Вы же… как же…

— Здесь безопасно, не беспокойся, — ровно ответил тот, никак не отреагировав на её панику.

— Я не это имею в виду, — замотала головой Хром. — Зачем вы уходите? Лучше… меня… То есть…

Она замолчала, пытаясь подобрать слова, он ведь мог переместить её в любое другое место и остаться спать в своей кровати. Но все попытки собраться оканчивались лишь невнятным бормотанием и сопением.

Устав ждать, Хибари ответил сам, причём так тихо, что ей пришлось затаить дыхание, чтобы услышать:

— Мне неприятно находиться с тобой в одной комнате. Спи, здесь с тобой ничего не случится.

В следующее мгновение хлопнула дверь.

Хром ещё несколько секунд посидела в тишине, ожидая хоть чего-нибудь, затем легла обратно в кровать и накрылась одеялом с головой. Она обиженно подумала, что его вообще-то никто не просил проявлять человеколюбие и спасать её от неприятностей. Тем более никто не просил его располагать её в собственной кровати, учитывая, что в особняке наверняка осталось много целых комнат.

Безудержно захотелось расплакаться и мысленно связаться с Мукуро, который находился сейчас в другой стране. Но этому мешала брошенная Хибари фраза:

«Травоядное. До тех пор, пока не перешагнёшь себя».

«Пока не перестанешь надеяться, что примчится Рокудо Мукуро и моментально тебя от всех спасёт» — вот, что он хотел сказать.

— Я самостоятельная, — прошептала Хром. — Перешагну. Уже перешагнула.

***

В первый день тренировок Хром чувствовала себя, мягко говоря, плохо. Отчасти это было из-за не до конца зажившего плеча, но больше её мучил страх от того, с кем ей предстояло заниматься. Это был не Мукуро, который мог остановить удар в любой момент, чтобы лишь слегка шлёпнуть её и пожурить. Хибари же наверняка бил без излишней бережливости. Он не стал бы жалеть её и давать поблажки — не для того пересилил неприязнь.

Хром крепче сжала трезубец и вышла из особняка. Почти бегом преодолев небольшой сад во дворе, в котором полным ходом шёл ремонт, она мимолётно улыбнулась Ямамото, машущему ей испачканной в цементе лопаткой, и просочилась за наполовину установленный забор, отделяющий небольшое вычищенное поле, где предпочитал тренироваться Хибари.

Завидев занятого тренировкой Хибари, Хром гулко сглотнула и смахнула испарину со лба. Однако когда тот обернулся и посмотрел прямо ей в глаза, она вспотела с новой силой.

— Пришла. — Хибари выпрямился и стёр пыль с лица рукавом рубашки.

Тонфы тускло сверкнули на солнце, заставив Хром испытать приступ паники. Она живо представила, как они дробят её кости, превращают внутренности в кашу… Жуть!

— Доброе утро, Хибари-сан, — пробормотала она.

— Болит? — вместо приветствия спросил Хибари, кивнув на плечо.

Хром помотала головой. Было страшно драться с Хранителем Облака — сильнейшим из всех Хранителей, но ещё страшнее — осознавать, что сильнейший из Хранителей — Хибари Кёя. Человек, ненавидящий иллюзионистов.

— Отлично. Подойди. — Хибари поднял руки и осмотрел тонфы, затем вновь обратил внимание на застывшую на краю поля Хром. — Хотя если ты настаиваешь, мы можем начать с метания — я не против.

— Н-нет. — Хром неуверенно шагнула за черту, отделяющую тренировочную площадку от остальной территории, затем, зажмурившись, спешно пересекла оставшееся расстояние.

— Для начала, — Хибари сделал шаг назад и поднял руки, выставив тонфы, — нападай.

Хром неуверенно посмотрела на трезубец и сжала его покрепче. Она представляла, что всё будет несколько иначе, но раз учитель предпочёл начать с этого…

Зажмурившись, Хром постаралась воскресить в памяти уроки с Мукуро. Когда под закрытыми веками замелькали яркие картинки, а в ушах зазвучал низкий бархатный голос, она медленно выдохнула. Он многому её научил. Драться — в том числе. Пусть не блестяще, но уж кое-что она умела.

Тело рванулось вперёд само, трезубец описал большую дугу в воздухе и с размаху наткнулся на тонфу. По полю разнёсся громкий звон.

Хром двигалась так быстро, как только могла. Оружие в её руках становилось почти невидимым из-за молниеносных бросков и выпадов, в разные стороны летели искры, когда трезубец натыкался на стальные кольца тонф. Хром подпрыгивала, крутилась в воздухе и била изо всех сил. Пот заливал глаза, тело горело, а плечо всё сильнее ныло от резких движений. Однако поразить Хибари так и не получилось.

Когда от усталости подкосились колени, Хром упала на траву, выронив трезубец, и сипло выдохнула. Надсадный кашель рвал пересохшее горло, голова кружилась от напряжения, но Хром упрямо потянулась к оружию, чтобы продолжить. Ведь она так и не смогла ударить Хибари. Ни единого раза.

Идеально вычищенный ботинок прижал трезубец к земле, когда Хром попыталась поднять его.

— Достаточно, — отрезал Хибари.

Хром подняла взгляд и решительно сжала губы. Было видно, что он разочаровался в её жалких силах ещё больше.

— Нет, — Хром замотала головой и постаралась выдернуть оружие, — давайте продолжим, пожалуйста. Я могу…

— Я сказал — достаточно. — Хибари подцепил носком ботинка рукоятку и, подбросив трезубец, подхватил его. — Уходи.

Хром уставилась на него, не понимая — издевается он или нет. Однако Хибари смотрел на неё ровно так же, как и на стоящее неподалёку дерево — безо всякого интереса.

— Мы закончили? — уточнила она, с трудом поднявшись.

— Верно. Завтра в это же время. Не опаздывай. — Он протянул ей оружие и тут же отвернулся, совершенно потеряв интерес к разговору.

Хром, подождав для верности несколько мгновений, пожала плечами и отправилась обратно в особняк.

***

Следующие две недели прошли в таком угаре, что Хром временами не помнила, как добиралась до кровати. Каждый день она, несмотря на боль, приходила на тренировочное поле и изо всех сил старалась доказать, что она чего-то стоит. Каждый день это оканчивалось тем, что Хром падала без сил на траву, а Хибари молча уходил, обронив, что ждёт её завтра. Он не хвалил её и не ругал, не подбадривал и не указывал на ошибки. Он наблюдал. И временами Хром казалось, что он сам, подобно его тонфам, сделан из стали. Блестящей хромированной стали — холодной и смертоносной.

Однажды после очередной тренировки добираясь до комнаты Хибари, Хром наткнулась на Ямамото. Ни для кого из Хранителей не было секретом, как они с Хибари проводили свободное время, и это отнюдь не вызывало одобрения. Как, впрочем, и неодобрения. Один Ямамото, не скрывая беспокойства, смотрел, как Хром вечерами вползает в комнату. Так случилось, что теперь он жил по соседству с Хибари из-за ремонта, и, судя по всему, то, что он видел, ему не сильно нравилось.

— Снова с тренировки? Как успехи?

Хром повернула голову на голос и заморгала. Утомлённый отключился раньше тела, так что сперва она не признала Ямамото. Лишь заприметив широкую улыбку и шрам на подбородке, она поняла, кто перед ней. Улыбнувшись, она попыталась приветственно поклониться, но едва не упала. Помог трезубец, на который она опиралась.

Ямамото не стал медлить. Увидев, как Хром покачнулась, он подхватил её на руки и нахмурился. Хром понимала, что нужно сказать что-нибудь, развеять душную атмосферу волнения и неодобрения, но не могла даже языком пошевелить. Она смертельно устала. Мышцы ныли, колени подкашивались, трезубец выскальзывал из вспотевших ладоней. Наверное, был достигнут предел.

Ямамото огляделся, ища, куда бы разместить Хром, затем внимательно посмотрел на комнату Хибари и, сжав зубы, пнул свою дверь. Хром видела всё будто со стороны: как Ямамото уложил её в свою кровать, как убрал с лица прилипшие влажные волосы, как осторожно отставил трезубец. Она видела, что его губы шевелились, но уже ничего не слышала. Сон окутывал голову постепенно, мягко прикрыв лапами сначала уши, затем — глаза. И когда сознание почти отключилось, она увидела, как в спальню вошёл Хибари, перебив всё желание спать. Хром внутренне сжалась.

Хибари преодолел расстояние до кровати и угрожающе уставился на Ямамото. Губы шевельнулись, и Ямамото тут же подлетел, словно ужаленный. Он указал рукой на лежащую без движения Хром и гневно проговорил что-то, заставив Хибари холодно улыбнуться. Тот вскинул подбородок и скрестил руки на груди. Его губы почти не двигались, но Хром была уверена, что он отвечает, потому что Ямамото хмурился всё сильнее, а затем, не выдержав, шагнул вперёд и указал пальцем на дверь. Однако Хибари не собирался уходить.

— …не думаю, что ей нужно это, — внезапно прорвалось сквозь полусонную пелену.

— Если ты такой знаток, — раздался следом глухой голос Ямамото, — прекрати её изводить. Это не самый честный способ.

Хибари неприязненно посмотрел на него, затем покосился на Хром и усмехнулся.

— Ты ничего не понимаешь.

— Тогда объясни, будь добр!

Сон накатывал волнами, звук то пропадал, то появлялся вновь, картинка прыгала перед глазами. Хром из последних сил старалась сбросить полусонную дымку, но усталость не позволяла даже руки поднять. Когда же усталость решила уступить и Хром сумела приоткрыть глаза, она почувствовала, что вновь поднимается в воздух. Голова кружилась, тошнота подкатила к горлу. Хром внезапно подумала, что давно толком не ела. Тренировки, усталость, кровать, утро, быстрый завтрак, снова тренировки — и далее по тому же сценарию. Она будто разучилась жить, поглощённая идеей — стать сильнее, чтобы больше не видеть презрение, не слышать ехидные смешки. Чтобы стать нужной и суметь защитить босса и семью, оправдать надежды Мукуро и собственные. Поэтому сейчас нельзя было умирать.

Хром с трудом подняла руку и вцепилась в лацкан пиджака. Она пыталась выдавить хоть слово, но голос не слушался. Кажется, она хотела сказать, что с ней всё в порядке. А ещё — попросить выходной.

— Ты когда последний раз ела? — властно раздалось над ухом.

Хром подняла взгляд на подбородок. Узкий, хорошо выбритый, едва тронутый щетиной.

— Простите, — прошептала она. — Я не помню. Кажется, сегодня утром. Может, вчера. Утром.

Хибари остановился и огляделся, словно ища что-то, затем толкнул локтем ближайшую дверь и вошёл в тёмное помещение. Присев, он плечом нажал выключатель, и Хром тут же зажмурилась от яркого света. Проморгавшись, она уставилась на сравнительно небольшую столовую, в центре которой стоял широкий стол и несколько стульев.

Хром прикрыла рот ладонью, чтобы спрятать улыбку, но быстро пришла в себя, когда Хибари в два шага преодолел расстояние до ближайшего стула и осторожно усадил её.

— Тут оставалась еда, — пояснил он и, открыв холодильник, выудил тарелки с чем-то непонятным и малоаппетитным. — Повара сегодня схалтурили, — осмотрев добычу, заключил он и поджал губы.

— Хибари-сан? — позвала Хром. Тарелки на столе множились пропорционально растущему изумлению.

Тот вынырнул из недр гудящей трёхметровой камеры и, смерив её взглядом, хмыкнул, чем озадачил её ещё больше. Однако задавать вопросы она не стала. Рано или поздно всё выяснится.

Закончив грабить холодильник, Хибари присел за стол напротив и осторожно, с видимой брезгливостью, снял пищевую плёнку с первой тарелки. По помещению вмиг разнёсся сырой холодный запах лапши с сыром. Ткнув пальцем серо-жёлтую массу, Хибари взял вилку и с сомнением покосился на соседнюю тарелку. Ему явно не нравилось то, что придётся есть остывшие спагетти.

— Хибари-сан? — вновь позвала Хром.

— Я проголодался, — тут же откликнулся тот и, сжав губы, принялся за еду. — Как поужинаю, провожу тебя в комнату. — Он с трудом отлепил от общей массы комок с присохшим к нему сыром и перевёл взгляд на Хром. — Составь мне компанию.

Это больше походило на приказ, чем на приглашение поужинать, но Хром внезапно засмеялась. У неё болело тело и ныли мышцы, рана на плече никак не могла до конца зажить, каждый день напоминал повторяющийся кошмар, наполненный невыполнимыми заданиями. Однако сейчас она была счастлива. И пусть сидящим с ней за одним столом человеком был Хибари Кёя, пусть еда была отвратной на вид, Хром чувствовала себя так, как не чувствовала с тех пор, как Мукуро уехал. И за это она была признательна. За передышку, за возможность расслабиться. И за остывшие спагетти с сыром.

— Тут нет микроволновки, — процедил Хибари, разглядывая вилку с нанизанным комком страшной лапши. — Омерзительно. — Он одним взмахом стряхнул его прямо на пол и скривился.

— Я могу подогреть, — подхватилась Хром и, осторожно поднявшись, сморщилась, когда колени едва не подогнулись.

Проследив за этим, Хибари приподнял бровь, но возражать не стал. Он отложил многострадальную вилку и стал наблюдать за Хром, которая принялась за ужин. Промолчал он и когда она водрузила перед ним тарелку разогретой запеканки. Молча поел. Молча дождался, когда Хром закончит со своей порцией. Молча встал, когда она убрала посуду. И вышел, пожелав спокойной ночи. Видимо, передумал провожать.

Хром же, сложив всё в посудомойку и относительно прибравшись, тоже покинула столовую. Она бесшумно добралась до комнаты Хибари и проскользнула внутрь, надеясь, что не потревожила топотом спящего за стеной Ямамото.

Вся следующая неделя прошла в том же режиме, хотя в первый день после совместного ужина Хром немножко надеялась на чудо. Совсем капельку. Однако Хибари вновь был холоден, собран и по-деловому отстранён. Он продолжал следить за движениями, парировать удары и без труда уворачиваться. Но теперь Хром чувствовала себя куда лучше, потому что Хибари стал незаметно подводить дело так, чтобы она успевала поужинать и восстановить силы перед следующим днём. Хотя Хром про себя жалела, что совместных посиделок у них больше не случалось.

Когда Хром в очередной раз проскользнула за уже установленный забор и прикрыла калитку, голову пронзила мысль, что комнаты, наверное, тоже закончили ремонтировать. Следовало поблагодарить Хибари за временное убежище и вновь перебираться к себе. Спать в своей кровати, укрываться своим одеялом. Снова быть собой.

Завидев Хибари, Хром отбросила лишние мысли и прибавила шаг. В конце концов, об этом можно было поговорить и после тренировки.

— Сегодня ты будешь защищаться, — объявил Хибари, когда она приблизилась. — А я — нападать.

Не произнося больше ни слова, он вскинул руки и ринулся на замершую в недоумении Хром. Та машинально выставила перед собой трезубец и, отшатнувшись, чудом сумела отбить молниеносный удар. По рукоятке пошла вибрация, пальцы онемели от мощной отдачи. Хром попятилась, повинуясь инерции, хотела сказать что-то в протест, но Хибари не стал ждать, когда она придёт в себя.

— Защищайся! — рыкнул он и вновь прыгнул на Хром, взмахнув рукой. — Верх! — Она перехватила трезубец и резко подняла его. — Не отвлекайся!

Попятившись, она оступилась и упала, снова выставив перед собой единственную защиту, чтобы в случае чего суметь хотя бы смягчить предполагаемую боль. Однако удара не последовало. Открыв глаза, Хром уставилась на возвышающегося над ней Хибари и сглотнула, заметив, что привычное презрение в его глазах сменилось на неприкрытую неприязнь. Шагнув назад, он кивком приказал ей подняться. Хром, сглотнув, подчинилась. Она вновь встала перед Хибари, чувствуя, как подгибаются колени. Будучи атакующей стороной, она постепенно отвыкла от постоянного опасения, но сейчас, получив столько ярости в первую же минуту, сразу вспомнила, каково это — стоять напротив того, кто может прихлопнуть тебя.

— Твоя слабость — угол удара, — неожиданно спокойно пояснил Хибари. — Ты намеренно оберегаешься и делаешь удары глухими. Это ошибка. Атака должна быть острой.

— Н-но ведь… — Хром сделала шаг назад. — Плечо… Мне всё ещё больно.

— Нет. Ты бережёшь себя. Боишься пораниться. То же касается защиты. Боясь пораниться, ты закрываешься. Лови удар ударом — это озадачивает противника.

— Я не боюсь боли, — твёрдо ответила Хром. В горле горечью застыла обида.

— Тогда перестань себя беречь, — отрезал Хибари, вновь готовясь нанести удар. — Ты больше не «его тело».

Хром поджала губы, ощутив, как слова резанули по больному. Если нужно расслабиться и принять боль, она это сделает — ей не привыкать. Он увидит, что она способна на многое и без Мукуро.

— Отпусти мысль, что он нуждается в тебе. Ты ему не нужна — запомни. Теперь ты нужна Вонголе. — Хибари присел и одним прыжком преодолел разделяющее их расстояние.

Тонфа с лязгом ударилась о рукоять трезубца, скользнула по ней и ощутимо врезалась как раз в больное плечо, заставив Хром сжаться. Рука онемела, однако жалеть себя Хром не стала. Сердце гулко застучало, дыхание сбилось. Хром глубоко вдохнула и замерла, следя за каждым движением Хибари.

«Не нужна ему, нужна Вонголе!»

Поднырнув под его руку, Хром ладонью остановила удар, скривившись от сковавшей запястье боли, размахнулась и сумела достать Хибари одним из лезвий трезубца. И хоть он в последний момент умудрился увернуться, на его щеке появилась царапина.

Сделав шаг назад, Хром выдохнула и перехватила своё оружие обеими руками.

«Нужна Вонголе, должна выжить!»

Решив развить успех, она раскрутила трезубец, отбила следующий удар и сделала очередной выпад, игнорируя болезненный щелчок в районе ключицы. Пальцы разжались от жгучей боли, трезубец выпал. Однако теперь щёку Хибари украшали уже две царапины. Едва заметные, как тоненькие ниточки, но самые настоящие, безо всяких иллюзий.

Хром осела на землю и, скрипя зубами, схватилась за плечо. Она предполагала, что эта битва дастся ей дорогой ценой, но не рискнуть не могла. Слова Хибари задели за живое, напомнили, что когда-то давно она сама отказалась от покровительства. И сама же снова и снова надеялась, что великий Мукуро придёт и убережёт её от всего. Пора было взрослеть и понимать свою ответственность. Болезненные уроки — первый шаг. Вернее, уже не первый.

Промокнув кровь рукавом рубашки, Хибари усмехнулся и ткнул тонфой в плечо Хром. Дождавшись, когда она поднимет голову, он произнёс:

— Защищаться — не значит нападать. Запомни. Ты сейчас сорвала тренировку.

— Простите, — хрипло пробормотала Хром, опустив голову, но стальной наконечник второй тонфы подхватил её подбородок.

Хром с недоумением посмотрела на Хибари, пытаясь понять, что происходит, но это было сродни попытке прочитать древние письмена на незнакомом языке.

— Завтра в то же время. — Хибари отвернулся, убрав оружие от лица Хром, но ни шага прочь не сделал. Чуть повернув голову, он бросил через плечо: — Хороший урок. — И удалился, оставив её в полном недоумении.

Вечером того же дня Хром раздобыла маркер и написала на предплечьях с внутренней стороны сказанные Хибари фразы. На правой — «Не нужна ему», на левой — «Нужна Вонголе». Мукуро больше не был заключенным Вендиче, а Хром больше не требовалась ему как медиум. Они были учителем и ученицей, наставником и подопечной, однако удерживающей их рядом необходимости друг в друге уже не существовало. Внутренние органы Хром поддерживались за счёт её же сил, а у него теперь было своё настоящее тело. И все счастливы…

Хром сжала губы, глядя на правую руку. Неприятно было признавать это, но ещё более неприятно было расставаться с некоторыми иллюзиями, чтобы стать сильнее, чтобы…

— Чтобы быть полезной боссу и ребятам, — прошептала Хром, взглянув на левую руку. — Я должна.

Хром уткнулась лицом в наволочку, насквозь пропахшую одеколоном, и вздохнула.

«А может, — подумала она, обняв подушку, — всё не так уж плохо. Может, всё к лучшему?»

И тут же замотала головой. Пусть всё идёт как идёт, а дальше будет видно. Результат-то уже появился — Хром доказала себе, что не совсем безнадёжна. Осталась сущая малость — убедить в этом же Хибари.

***

Почти всю следующую неделю Хром, сжав зубы, пыталась побороть привычную манеру защищаться. Иногда приходилось вплетать в реальность иллюзии, парируя смертоносные удары, но это вызывало у Хибари лишь кривую ухмылку, потому что он как никто научился видеть туманные уловки. Он без труда прорывался сквозь самые прочные иллюзии и обрушивал на Хром удары, которые могли бы свалить здоровенного мужчину. Только Хром за последний месяц приноровилась распознавать атаки заранее, к тому же в голове прочно засели образы того, как уворачивался Хибари.

Мысли, что нужно возвращаться в свою комнату, возникли вновь, когда подошёл к концу второй месяц тренировок. Неделей раньше Ямамото покинул соседнюю спальню, непрозрачно намекнув, что Хром тоже следовало бы перебираться в их общее крыло. Но тогда она лишь улыбнулась, потому что голову занимали несколько иные мысли. Однако теперь она вновь задумалась, что наверняка злоупотребляет неожиданным гостеприимством. Хибари эту тему почему-то не поднимал, а Хром, занятая тренировками, совершенно позабыла, что занимает чужую комнату и чужую кровать, выселив хозяина неизвестно куда.

«Хибари-сан, наверное, уже устал, — думала она, направляясь к полю. — Устал от меня, поэтому нужно поговорить с ним. Поблагодарить за убежище и…»

Хром осеклась, так и не додумав, потому что ноги вдруг сковало от странного предчувствия, по спине прошёлся озноб. Слух уловил невнятный шорох неподалёку, а затем земля перед носками сапог вздыбилась.

Хром отпрыгнула назад. Она торопливо огляделась, пытаясь понять, что происходит, но обхватившие шею руки помешали сделать это. Хром выронила трезубец и вцепилась дрожащими пальцами в душащий капкан, силясь расцепить его. Мысли лихорадочно заметались, ноги ослабли — Хром понимала, что если ничего не предпримет, непременно погибнет.

Зажмурившись, Хром приподняла колени и изо всех сил рванулась вперёд. Сцепив ладони в замок, она ударила локтем стоящего позади человека, хватка тут же ослабла, позволяя ей судорожно вдохнуть. Хром прыгнула в сторону и присела, чтобы поднять трезубец. Развернувшись лицом к опасности, она выставила оружие перед собой и тут же опрокинулась навзничь, перехватив удар невероятной мощности. Стиснув зубы, она пнула противника в живот и раскрутила трезубец, но атак не последовало — враг, отпрыгнув, скрылся в ближайших кустах.

Хром выдохнула и, сморщившись, проглотила подступившую к горлу тошноту. Пережатую гортань саднило, в ушах шумело. Но ослаблять внимание она себе не позволила, стараясь держать в поле зрения всю доступную площадь.

Новая атака последовала со стороны, к которой Хром повернулась спиной. Под лопатку вонзилось что-то твёрдое, прострелив до затылка сильнейшей болью, и она едва не упала, но вовремя взяла себя в руки, чтобы в следующее мгновение отразить трезубцем удар, грозивший размозжить ей голову. Развернувшись так, чтобы видеть противника, Хром медленно моргнула, собирая на кончиках пальцев липкую вязь иллюзии, и направила всю силу в него. Но враг в последнее мгновение спрятался за густой растительностью, успешно миновав ловушку.

«Видит, — растеряно подумала Хром, вновь перехватив оружие обеими руками. — Видит мои иллюзии».

Когда противник напал снова, она не стала тратить силы на попытки захватить его разум, и бросилась в ответную атаку. В каждый взмах и выпад она вкладывалась полностью, не обращая внимания на боль в горле и шум в голове. Каждый удар она рассчитывала, как последний, и оттого — ещё более отчаянный.

Противник бил в ответ с не меньшей силой и яростью. Он целился в жизненно-важные органы и временами весьма успешно попадал, но Хром всё равно теснила его обратно к зарослям. И когда она уже готова была завершить атаку последним выпадом, под ноги неожиданно попался камушек. Едва не выронив трезубец, Хром перекатилась на спину, чтобы встретить удар, и тут увидела мелькнувшую в свете восходящего солнца тонфу.

— Хибари-сан? — недоверчиво переспросила она, едва справляясь с дыханием. От усталости хотелось скукожиться и отползти, но сила удивления была настолько велика, что Хром позабыла про недомогание.

Противник тут же распрямился, повёл плечами и стянул с лица маску. Холодно сверкнули синие глаза, тонкие губы скривились в усмешке.

— Ты сдала экзамен, — спокойно произнёс он.

Хром приподнялась на локтях. Она хотела что-нибудь сказать, но лишь закашлялась, пытаясь справиться с першением и болью в горле. Её шокировало нападение, однако ещё больше её шокировало то, что Хибари её похвалил. В самом деле похвалил. Весьма своеобразно, но факт оставался фактом.

— Иди в дом, — сухо обронил Хибари. — Вечером поговорим. Сейчас я занят.

Вернувшись в спальню, Хром забралась в кровать и сжалась, подтянув колени к груди. Тело сковала усталость, каждая мышца, казалось, разрывалась от боли. В горле было сухо, но сил, чтобы встать и налить воды из стоящего на подоконнике графина, не было. Поэтому Хром лишь с тоской смотрела на него, не двигаясь с места.

Постепенно отпускающее напряжение забирало с собой остатки сил, неимоверно клонило в сон. Хром спрятала лицо в подушке и глубоко вдохнула идущий от неё аромат.

«Странно, — подумала она, постепенно проваливаясь в черноту, — даже чистое бельё пахнет им…»

Пробуждение было внезапным — Хром будто кто-то тронул за плечо. Она резко села, прижав к груди плед. Вокруг царила кромешная темнота — это было завораживающе и жутко одновременно.

Осторожно спустив ноги на пол, Хром медленно встала и вслушалась в молчание спящего особняка. Каждый шаг давался с трудом, босые ступни холодил паркет, внутри всё сжималось от будоражащего страха. Казалось, что сейчас должно что-то произойти. Практически сию секунду, однако в комнате по-прежнему стояла кромешная мрачная тишина.

Добравшись на ощупь до окна, Хром потянулась к тяжёлым шторам, но тут на её запястье мягко легла чья-то ладонь. Вздрогнув, Хром отшатнулась.

— Кто… Кто здесь? — испуганно пробормотала она, выставив перед собой руку.

Никто, кроме обитателей особняка, не смог бы столь бесшумно проникнуть на территорию Вонголы. С другой стороны, кому из живущих здесь понадобилось бы лезть тайком в чужую комнату? Тем более что это была не просто комната, а спальня Хибари Кёи.

— Ты должна увидеть ушами, — раздалось над самым ухом.

Хром отпрыгнула и, споткнувшись, упала. Ударившись ладонями о паркет, она закусила губу, чтобы сдержать стон, и замерла. Однако больше не раздалось ни звука. Ни единого шороха.

— Хибари-сан? — позвала Хром.

— Считай это нашей последней тренировкой, — хмыкнул тот, подхватив её подмышками и поставив на ноги. — Видеть ушами. Слышать кожей. Ощущать. — Хром почувствовала, как его палец коснулся ярёмной ямки и скользнул вниз — к вырезу футболки.

— Ощущать? — переспросила она, радуясь, что он не мог видеть, как вспыхнуло её лицо. — Грудью?

Палец исчез, оставив щекочущий след на коже.

— Не совсем.

Хром ощутила, как по плечам скользнул холодок, и покрылась мурашками, словно он снова прикоснулся к ней. Ей казалось, что она чувствует шершавость его ладоней, сухие бугорки мозолей…

— Слышишь?

Она кивнула и спохватилась, вспомнив про царящую вокруг темноту. Открыв рот, чтобы сказать это вслух, Хром замерла, почувствовав прикосновение пальца к губам.

— Каждое движение — это вибрация, — произнёс Хибари. — Звуки — это вибрация. — Палец исчез, позволяя Хром перевести дыхание, но тут губам стало горячо-горячо, словно кто-то включил печку перед лицом. — Я слышу, что ты хочешь сказать.

Голова закружилась, колени едва не подкосились. Хром попыталась отстраниться, но дрожащие ноги словно вросли в паркет. Хибари стоял прямо перед ней — так близко, что границы приличия стёрлись. Никто, кроме Мукуро, не позволял себе такого. Никто…

— Ты должна услышать меня без ушей. Увидеть, не пользуясь зрением. — Хибари шагнул назад, его голос стал менее громким. И менее волнительным. — Как только ты это сумеешь, я отпущу тебя.

Хром вдруг подумала, что все случайности неслучайны. И, вскинув голову, произнесла:

— Хибари-сан… Нет, Мукуро-сама, вы вернулись.

Тишина в ответ только подтвердила догадку. Хром сделала шаг и подняла руки. Ладони коснулись щёк, скользнули вниз — к подбородку. Пальцы вздрогнули, задев чуть отросшую щетину, и замерли, ощупывая улыбку, тысячу раз виденную в подаренных снах и иллюзиях.

Почувствовав, как на запястьях сомкнулись пальцы, Хром хотела уже отстраниться, но Мукуро удержал её, прижав её ладони к своим губам.

— Мукуро-сама… — пробормотала она, борясь со смятением. — Как… как поездка? — Вопрос получился будничным, словно они не расставались на продолжительное время, и глупым, потому что это было не так.

Мукуро усмехнулся и притянул Хром к себе. Хром, к своему стыду, ощутила жгучее желание оттолкнуть его. Он вернулся целым и невредимым и сразу направился в особняк Вонголы, даже не заглянув домой, чтобы побриться и привести себя в порядок. От него пахло дорожной пылью, раздражением и усталостью. Ещё — приторными духами М.М. и собачьей шерстью. Однако Хром не ощущала привычного трепета от его близости. Она была рада, но не более — это пугало.

— Ты же знаешь все эти трудности, моя милая, — промурлыкал Мукуро, продолжая держать её пальцы у своих губ. — Они не хотят нас, а мы хотим их, поэтому выходит, что ничего не выходит — это уже приелось.

Хром чувствовала его голос ладонью и не смела отдёрнуть руку. Стояла и слушала плавную гипнотизирующую речь.

— Но знаешь, что меня больше всего неприятно поразило в этой поездке?

Раздался щелчок пальцев, и обстановка вокруг сменилась: вместо кромешной темноты появилось бескрайнее поле. Ветер колыхал высокую траву, солнце подсушивало крупные капельки росы — красота природы завораживала, но Хром не смотрела по сторонам. Она столкнулась взглядом с разноцветными глазами и вздрогнула, почувствовав осуждение и неодобрение.

— За последние месяцы ты со мной ни разу не связалась. А я вспоминал о тебе, милая, каждый день. Случилось что-то, о чём я должен знать?

— Н-нет… — Хром сглотнула и отвела взгляд. — Я просто…

— Не нужно оправдываться. — Мукуро подхватил её подбородок и повернул лицом к себе. — Моя милая Наги нашла себе увлечение — это нормально. Всем нам нужно иногда… отвлекаться, правильно? Будет неприятно, если мы наскучим друг другу.

— Нет, Мукуро-сама, вы неправильно… — попыталась возразить Хром, но не смогла подобрать слов.

Он неправильно понял? Тогда зачем она пыталась оправдаться?

— Знаешь, Наги, — Мукуро сел на землю, увлекая её за собой, — этот странный юноша — очень занятная личность, да? Он гипнотизирует. Человек, не зависящий от обстоятельств и чужого мнения. Хочется стать чуточку ближе к такому, правда? Поэтому нет ничего удивительного, что ты увлеклась.

— Неправда, — прошептала Хром и залилась краской, поняв, что это прозвучало слишком неубедительно.

— Тогда давай сделаем вид, что ты изматывала себя тренировками ради меня, — усмехнулся Мукуро. — Подари мне чуточку мотивации.

— Но я… — попыталась возразить Хром, почувствовав, как к горлу подкатил ком. Нужных слов не находилось, как и ненужных — голову переполняли отдельные картинки из прошлого. Там были она, Рокудо Мукуро и Хибари Кёя — и это приводило её в ещё большее смятение.

— Ах, Наги, милая, если ты не научишься обманывать, вряд ли сумеешь выжить в нашем жестоком мире. — Мукуро положил ладонь на её макушку и погладил волосы, пропуская их между пальцами.

— Я бы никогда не стала обманывать вас, Мукуро-сама, — ещё тише проговорила Хром, чувствуя себя предателем, хотя до конца не понимала, почему.

— В этом-то и проблема, дорогая. — Он убрал руку и улыбнулся, снова повернув её лицо к себе. Однако стоило взглянуть в его глаза, как в носу защипало, а горло сжалось. По щеке скользнула слеза. — Наги, милая, честное слово, было бы из-за чего плакать. — Палец подхватил слезинку и быстро вытер след. Мукуро обнял Хром за плечи и притянул к себе, позволяя спрятать лицо в воротнике пиджака. — Просто ты сейчас любишь не меня — всего-то.

Сжавшись в комок, Хром прикусила губу и зажмурилась. Она не хотела верить в это, как не хотела верить и в то, что обманывала себя. Такого просто не могло случиться. Хибари Кёя — привлекательный, необычный, сильный, интересный… И ничего более.

— А разве нужно что-то более? — прошептал Мукуро.

Хром не удивилась, что он угадал её мысли. Общаясь с ним, она разучилась удивляться некоторым его способностям.

— Он — не вы, — пробормотала она.

Мукуро напрягся на мгновение, затем, добродушно рассмеявшись, отстранил её от себя и вытер тыльной стороной ладони мокрую щёку.

— Наги, ты не перестаёшь меня изумлять, — произнёс он, наклонившись и прижавшись губами к оставшейся слезинке. — Мотивация — самая верная вещь на свете. Мне всё ещё её не хватает. — Поцелуй скользнул чуть ближе к губам и замер в самом уголке, заставив Хром затаить дыхание. — Просто скажи, что любишь только меня, и я спасу тебя отсюда.

Сказать, что она любит. Вернее, повторить то, что она регулярно проговаривала в мыслях, но ни разу не произнесла вслух. Мукуро ведь не всегда нужно было слышать, чтобы знать о некоторых вещах. И ему, и ей это было выгодно. Комфортно.

Но сейчас это было… неправдой?

Нет, Хром по-прежнему любила Мукуро так, как ни одного другого человека. Она любила в нём его самого: его сильную личность, несгибаемый дух и железную волю; целеустремлённость, смелость и преданность своим идеалам. Ещё — способность видеть сквозь убеждения и гибкость в принятии решений. Даже его недостатки, которых было едва ли не больше, чем достоинств.

А кого она любила в Хибари Кёе? И любила ли вообще?

— Мукуро…-сама… — пробормотала Хром, стараясь отстраниться.

Стоило воскресить в памяти лицо Хибари, как витающая вокруг волшебная пурпурная дымка испарилась без следа.

— Он никогда не сможет стать мной, а я никогда не смогу стать им. — Мукуро отодвинулся и вздохнул, разводя руки в стороны. — Прости нас за это, милая, и позволь остаться самими собой.

Он поднялся на ноги и посмотрел на Хром, которая, понуро опустив голову, осталась сидеть в густой траве. Смятение, волнами исходящее неё, заставило его улыбнуться с лёгким оттенком сожаления. Хотя Хром, поглощённая невесёлыми мыслями, этого не заметила.

— Когда-нибудь, Наги, ты сделаешь выбор. И, запомни, каким бы он ни был, он будет правильным. А пока, — Мукуро подал ей руку, помогая подняться, и, вновь прижав к себе, коснулся губами виска, — хорошенько выспись.

Хром вздохнула. Она запуталась, испытывала к себе отвращение, но успокаивающие объятия Мукуро постепенно сводили на нет эти ощущения. Он гладил её по голове и по плечам до тех пор, пока сон вновь не сморил её.

***

Мукуро встал с кровати, на которой, беспокойно вздрагивая, осталась спать Хром, и одёрнул пиджак.

«Учитель, — ворвался в голову тихий меланхоличный голос, — гости…»

— Фран, — вздохнул Мукуро, нажав кнопку передатчика, — давай договоримся, что ты не будешь отвлекать учителя, когда ему разбивают сердце.

«Хм… у учителя есть сердце — уже неплохо».

Раздалось шипение, и голос затих, оставив после себя величайшее раздражение и желание придушить своего слишком умного ученика. Хотя Мукуро понимал — это желание было вызвано большей частью тем, что сейчас произошло.

То, что в комнате есть кто-то ещё, Мукуро заметил давно. Но отрываться от иллюзий, в которых разговаривал с Наги, он не стал, надеясь, что этот человек умнее, чем кажется, и не станет вмешиваться. Он и не стал, вызвав у Мукуро скупую признательность.

Сказать, что итог разговора с Хром ему не понравился — значит не сказать ничего. Он был раздражён, даже немного взбешён, но показывать это кому бы то ни было не стал. Поэтому он развернулся лицом к застывшей в углу тени и радушно улыбнулся. Слишком большим удовольствием для этого человека стал бы вид того, насколько сильно обескуражило Мукуро небольшое фиаско.

— Невежливо врываться в спальню дамы, когда у неё гостит кавалер.

Тень отделилась от стены и выступила в льющийся из распахнутого окна свет луны, вмиг обретя сходство с Хибари Кёей. С рассерженным Хибари Кёей.

— Это моя спальня, — отрезал он, — выметайся.

— Фу, как некрасиво, — скривился Мукуро.

Внутри клокотала глухая ярость, хотелось выместить её хоть на ком-то. И лучшего варианта, чем удачливый соперник, было просто не подобрать. Останавливало только тихое сопение Хром. Она наверняка не одобрит, если её фаворита слегка изувечат.

— Ты уши сегодня не чистил? — сверкнув глазами, поинтересовался Хибари. — Я могу написать на листочке. Или, — сверкнули тонфы, — показать выход.

— Я мог бы ответить, но, увы, вижу сам, что мне пора. — Мукуро подумал, что если покалечит Хибари, явно не заработает очков в глазах Наги. Поэтому он решил, что уйти сейчас — лучшая тактика. И волки сыты, и овцы целы. Вернее, наоборот.

Отвесив шутливый поклон, Мукуро направился к двери, краем глаза следя за реакцией Хибари. Тот сверлил лицо Мукуро неприязненным взглядом, но не двигался с места, напоминая сжатую пружину. И трогать её не стоило, однако…

Мукуро замер, сжав пальцами дверную ручку, и бросил на Хибари недобрый взгляд.

— Нужно ли говорить, что я оторву тебе голову, если ты её обидишь?

Хибари опустил руки и ядовито усмехнулся, вскинув подбородок. Он был бы не против навалять этому выскочке, но не сейчас и не тут. Во-первых, не хотелось громить собственную комнату, во-вторых, девчонка будет потом раздражать, жалея проигравшего. Особенно если проигравшим будет Рокудо Мукуро.

— Это так неизящно с твоей стороны говорить подобные вещи, — произнёс Хибари, чувствуя себя жутко уставшим.

— Неизящно — уводить чужих девушек, а я всего лишь изящно говорю, что убью тебя при первом же удобном случае. — Мукуро холодно улыбнулся на прощание и испарился, словно его не было секунду назад на этом месте. Лишь дверь легонько скрипнула.

Хибари выдохнул и, подождав, когда дверь с тихим щелчком закроется, повернулся в сторону кровати. Там, укрытая по самый подбородок, спала Докуро Хром — девушка, вызывающая неоднозначные чувства. Не любовь точно, ничего, даже отдалённо смахивающего на симпатию. Может, желание защитить, уберечь — странные чувства. Незнакомые.

Хибари подошёл к постели и присел на краешек, вглядываясь в бледное лицо. Симпатичная — по общим стандартам. Милая — так говорили многие. Неуклюжая и нерешительная, слабая телом. Мямля. Но в то же время — сильная духом и упрямая. Целое пособие по противоречиям.

Протянув руку, Хибари едва коснулся бледной щеки и замер. Когда-то давно — там, в уже не существующем будущем — он спас её. Не мешкая и не сомневаясь. Он помог ей победить смерть, а остальное она сделала сама, удивив его нежеланием сдаваться. Это оставило внушительный отпечаток внутри, напоминающий о себе странным чувством.

Неужели что-то случилось тогда?

— Может быть, — пробормотал Хибари и поправил одеяло.

Встав, он развернулся, чтобы выйти, но не сдвинулся с места. Перед глазами вновь вспыхнула картина, произошедшая получасом ранее: как Мукуро сидел рядом с Хром, склонившись к самому её лицу. Тогда это взбесило так, что пришлось обхватить себя руками, чтобы не разорвать его в клочья в ту же минуту. Лишь чудом удалось дождаться, когда Мукуро закончит манипуляции с её сознанием. Его терпение вознаградилось маленьким триумфом, который до сих пор грел душу напоминанием о себе.

Хибари покосился на спящую Хром и, выдохнув, направился к окну. Сев на подоконник, он выглянул на улицу и скривился, заметив неподалёку четыре удаляющиеся тени. Хибари понимал, что это не конец противостояния. И был не сильно против. Рано или поздно он забьёт его до смерти. И теперь у него было целых два повода для этого.

***

Рокудо Мукуро обернулся, когда их группа уже достаточно удалилась от особняка. Почувствовав острый неприязненный взгляд, он замер и оглянулся. Окна большого дома были похожи на множество прямоугольных тёмных глаз и из одного из них пристально смотрел самый неравнодушный обитатель. Его не было видно с такого расстояния, однако взгляд угадывался без труда.

Странного всё-таки поклонника выбрала себе Наги.

Но ничего, это временно, потому что чувства, которые она сохранила к нему, к Мукуро, не равнялись на обычную любовь или привязанность. Это было что-то глубже и роднее, что-то более вечное, чем простые человеческие чувства. И Мукуро решил смиренно дождаться момента, когда его дорогая Наги поймёт, что Хибари — не самый лучший вариант. А там уже Мукуро и утешит, и поддержит — всё, как обычно. С этой ролью он всегда успешно справлялся.

«Хотя… — Он окинул взглядом ожидающих его товарищей. — Зачем облегчать ему жизнь и отказываться от небольшого состязания».

— Учитель, — Фран подошёл к нему и замер, — мы ведь вернёмся сюда, да?

— Я думаю, — Мукуро посмотрел на спины Кена, Чикусы и М.М., которые шли чуть впереди и вяло о чём-то переругивались, — что вас это не коснётся. Это моё дело.

— Понятно, — откликнулся тот и покосился на улыбающееся лицо. — Вы только не впадайте в депрессию, когда проиграете, а то из нас плохая группа поддержки. Хотя М.М. сойдёт для этого, но ей придётся заклеить рот. А ещё лучше — убить.

Мукуро притормозил и, поджав губы, пару секунд размышлял над тем, чтобы дать затрещину не по годам умному ученику. Затем расслабился и усмехнулся. Зачем ему было беспокоиться. Хром никогда не оставила бы без внимания мнение человека, которому доверяла больше, чем себе. Так что у него уже было несколько очков форы.

— Принцесса сделает правильный выбор, — ответил он. — Я уверен в этом.

— Я тоже не сомневаюсь, — кивнул Фран. — В смысле, не сомневаюсь, что она сделает правильный выбор. — И прибавил шаг, догоняя идущую впереди троицу.

Мукуро прищурился, пытаясь обнаружить в сказанных словах насмешку, но Фран на то и был Франом — понять, когда он издевался, а когда говорил вполне серьёзно, не представлялось возможным. Поэтому Мукуро пожал плечами и двинулся следом. Хибари Кёе не повезло хотя бы в том, что его Хром всегда опасалась.

«Посмотрим, к чему это приведёт».

***

А в это время маленькая Наги, Докуро Хром, спала и видела чудесные сны. Ей снилось слово «Любовь» и две большие половинки. Ей снилось слово «Привязанность» и маленькое хрупкое сердце. Она пока не знала, кто именно станет тем самым правильным выбором, не хотелось думать, что придётся разделять два слова на четыре части. Её всё устраивало и не нужно было ничего менять. Ведь она всё равно не верила в романтику ни с Рокудо Мукуро, ни с Хибари Кёей.

Однако сейчас она видела во сне скрытый тенью высокий стройный силуэт и улыбалась, вкладывая ладонь в протянутую руку. Неотрывно глядя на изгибающиеся в улыбке губы, она ощущала себя на седьмом небе. Приятные слова патокой проникали в уши и растекались по телу щемяще нежной негой. И Хром была счастлива. Просто счастлива, понимая, что от неё никто ничего не требовал. А ещё она верила, искренне верила во всё, не оглядываясь назад.

Туманная принцесса спала и видела во сне своего короля. Она улыбалась, совершенно не подозревая, что выбор уже сделан.