Холодная осень. В лесу уже не так красиво, ведь большая часть листвы успела упасть за пару дней. Всё же холод подступал всё ближе, загоняя ветром всех жителей домой.

      Под ногами уже не хрустела листва, ведь та уж совсем промокла под холодным дождём. Природа и вовсе замирала: белки уже наготовили запасов, а маленькие птички улетели в более тёплый Ли Юэ.

      Но не так уж и сильно пугали холода двух мальчишек. Последнее задание в этом году, которое сопровождалось путешествием на самую окраину Мондштадта. Утёс Звездоловов был их конечной точкой. В задании о нём не было ни слова, но самим мальчишкам хотелось побывать там, вдали от людей и монстров. Им не хватало уединённости, ведь в гильдии всегда царил шум и гам, сам Мондштадт никогда не погружался в тишину и спокойствие, а если бы они даже пошли в Вольфендом — там стая вместе с шумными волчатами, которые так и не отлепали от седовласого.

      Мальчишки медленно шли по протоптанной дорожке. Рэйзор молчал, вслушиваясь в то, как Беннетт насвистывал себе под нос какую-то мелодию.

      После признания прошло не так уж и много времени. Рэйзор с Беннеттом всё ещё боялись взаимодействовать между собой. Лёгкое касание рук было уже чем-то необычным.

      Рэйзор старался идти чуточку ближе, касаясь чужого плеча своим. Хотелось взяться за руки. Правда, теперь это действие пугало, скорее даже смущало. И уже было не важно, что до признания они почти всегда ходили за руки.

— Тебе... Комфортно? — внезапно спрашивает Беннетт. Всё-таки парнишка отдал своё тёплое пальто, ведь у Рэйзора не было никакой тёплой одежды.

      Да и в целом гардероб Рэйзора был невелик — всё ему отдавала Лиза, стараясь хоть как-то обеспечить своего ученика. Проблемы оставались лишь в том, что в лесу одежда быстрее занашивалась, да и Рэйзор достаточно быстро рос и по сей день.

      К счастью, найденное пальто было достаточно велико для Беннетта, из-за чего мальчишка и не мог его носить. Рэйзору же оно оказалось как раз.

— Тепло. Беннетту надеюсь тоже комфортно. — волчонок старался заглянуть в чужое лицо, мило улыбаясь.

— Д-да. Даже незачем переживать... За меня. — юный искатель приключений покраснел, желая будто бы даже отстраниться от волчонка. Правда тот так и не дал этого сделать. Крепкая ладонь хватает чужую, стараясь крепко сжать.

— Есть зачем. Мама говорила, что переживать за тебя — можно. Ты же нравишься. — Рэйзор слегка замедлился, желая насладиться спокойной прогулкой.

      Уж на самом задании отдыхать уже будет некогда — нашествие крио слаймов дело не очень хорошее, особенно когда по всему Мондштадту идут дожди.

— Ты всё рассказал мисс Лизе?

— Маме... Рассказал — волнуется же. — волчонок вдохнул чуть глубже, вспоминая все последние разговоры.

— И, как я понимаю, она ничего против всего не имеет? Неужели она, как и Фишль... Торопила все события? — Беннетт и вовсе остановился, ощущая внутри себя шок. Все обо всём знали, обо всей личной жизни мальчишек. А те и сами-то ещё не до конца разобрались. Удручает.

— Рэйзор не понимает. Беннетт не должен волноваться — я рядом. Защищу.

— Да... Я и не об этом... Но я ценю твою заботу... И боюсь, что со своими неудачами не смогу дать того же в ответ.

      Мальчишки вновь зашагали по узенькой тропинке. Теперь каждый думал о своём, обдумывая каждый свой пройденный шаг. Рэйзор продолжал держать чужую ладошку, спрятанную за тканью перчаток.

***

      Достаточно простое задание было быстро выполнено. Всё же крио слаймы не доставляли проблем владельцам пиро и электро глаз бога.

      Беннетт достаточно эмоционально радовался такому достижению — всё же все последние задания вне границ города проходили не слишком уж гладко: то кровь с носа пойдёт, то друга до города на себе нести приходится. Было даже как-то непривычно... Слегка напрягало — всё же неудача могла поджидать где и когда угодно.

      Рэйзор сразу почувствовал перемены в настроении мальчишки. Тот уже мог с уверенностью сказать, что каждое чужое движение или же эмоция не оставались незамеченными. Это всё же не слова — с ними всё ещё были сложности.

      Блондин же не просил и не желал ничего настолько сложного от своего... Парня? Правда ли его так можно назвать? Тот день всё же был не сном? Беннетта слегка пошатывало от полного осознания происходящего. Сложно и непривычно. Прямо как слова для Рэйзора.

      Дорога до утёса — последнее, что оставалось в планах. И мальчишки не хотели отставать от своего плана — ужасно сильно уж хотелось поговорить, да и разобраться... Почему-то казалось, что на утёсе будет в разы проще. Поэтому проходя по пустым тропинкам они не проронили ни слова.

      Холодный ветер остужал покрасневшее лицо искателя приключений. Становилось чуточку спокойней, хоть и ветер становился сильнее. Всё же море сильно влияло на погоду — на краю утёса было совсем уж холодно, даже лёгкие капли дождя быстро попадали на двоих мальчишек.

      Беннетт сел, свесив ноги с обрыва, подзывая к себе волчонка. Тот не очень был рад такой затее, слегка оттягивая парнишку от края. Убедившись, что теперь ничего не могло угрожать Беннетту, Рэйзор сел рядышком, опуская свою голову на чужое плечо. Так было комфортней.

      Руки искателя приключений быстро сомкнулись на чужой широкой спине, прижимая седовласого чуть ближе. Казалось, что вот она — идиллия. Но в душе всё ещё оставались вопросы, которые мальчишки ещё не успели задать.

      Вскоре Рэйзор сел ровно, разглядывая сидящего напротив. Их руки сплелись меж собою. Отпускать друг друга не хотелось. Беннетт улыбался, разглядывая каждый шрамик и каждую деталь на чужом лице. Глубокие синяки под глазами, старый шрам, который от холода медленно синел. Вот рядом и новые ссадины — видимо мальчишка всё же повздорил с уличным котом. Хотелось касаться пальцами новых ранок — казалось, что это исцелит волчонка.

— Беннетт много смотрит... И молчит. Задумался? — интересовался Рэйзор, сжимая ладони покрепче.

— Н-немного. Всё же я хотел... Чтобы мы поговорили здесь... Наедине...

— О чём? Что-то произошло?

— Нет... Всё хорошо, просто мне кажется... Что нам нужно поговорить о нашем признании... Про то, что мы нравимся друг другу. — Беннетта вновь охватывало смущение. Пора было б уже и менее остро на всё реагировать. Но разве не эти ли реакции говорят лишь о настоящих чувствах? Беннетт об этом не задумывался.

— Беннетт всё же против? Думал, что делаю всё правильно. — Рэйзор в миг помрачнел. Мальчишке не хотелось думать, что всё вот так уж плохо.

— Н-нет... Как ты и подумать мог о таком? Просто... Я всё ещё не уверен во всём... Особенно в том, что мы всё делаем правильно и...

— Мама говорила, что должно быть больше действий... — Рэйзор сразу же прерывает мальчишку, вспоминая о чужих словах. — Беннетту надо?

— Н-ну... Может быть да. Это просто так... Непривычно. Смущает. — блондин слегка стушевался, прижимая колени к телу.

— Беннетт не должен смущаться — Рэйзор друг.

— Не друг... Ты нечто большее... Нас уже нельзя назвать друзьями.

— Хорошо. — волчонок подполз поближе к блондину, укладывая свою голову на чужое плечо.

      Рэйзору самому уже хотелось проявлять все свои чувства. Хотелось касаться Беннетта, обнимать его, спокойно дышать в чужую шею, когда на душе было неспокойно. А ведь когда-то он вёл себя так же, когда одна из волчиц стала за ним ухаживать и следить. Детство волчонка так и осталось для него хоть и смутным, но дорогим воспоминанием. Правда, жизнь в лесу уж сильно повлияла на мальчишку. Он был уверен, что проживи он всю жизнь в городе — не оставалось бы такого количества вопросов. Может, даже отношения б так не смущали. Сейчас же всё казалось чем-то совсем уж смутным и непонятным. Хоть мальчишка и помнит каждое слово пурпурной ведьмы, но не всё он понимал, как изобразить. И опыта мало, и на других людей неохотно смотрел.

      Беннетт чуточку расслабляется, ощущая чужое успокаивающее тепло. Рэйзор всегда казался похожим на тёплого и пушистого волчонка. Казалось, что будто бы он и вправду самый настоящий волк.

      Седовласый же не мог усидеть на одном месте. Хотелось удивить Беннетта, сделать его счастливым. Всё же мальчишка нередко хмурился в последние дни, выглядя каким-то несчастным. Рэйзору хочется видеть чужую улыбку, слышать звонкий смех, ведь если Беннетт будет смеяться, то... Волчонок тоже будет счастлив? Скорее всего. Всё же до этого так всегда и было. Тяжёлая голова поднимается с чужого плеча. Мальчишки смотрят друг другу в глаза, не ощущая страха. Всё же обычно смотреть глаза в глаза было смущающе. Сейчас всё иначе — чужие радужки так и хотелось рассматривать, запоминать. Ведь именно они тот самый портал в зеркало души.

      Губы волчонка чуть приоткрылись. Мальчишка тяжко задышал, рассматривая разные детали на чужом лице: яркие зелёные глаза, россыпь веснушек, которая затрагивала и нос, и щёки, и даже немного заходила на лоб и подбородок. Старый пластырь на носу так и раздражал Рэйзора — мальчишка знал, что там уже давно нет раны, лишь неаккуратный шрамик, который так не нравился Беннетту. Лёгким касанием он избавился от раздражающего предмета. Теперь можно было рассмотреть и маленький шрам, полученный в один из несчастных случаев.

      Беннетт чуть смутился — боялся показать всего себя целиком. Всё же комплексов у юного искателя приключений было больше, чем у диковатого мальчишки. Только второго это никак не волновало — ему хотелось, чтобы Беннетт больше так не переживал по пустякам.

      Седовласый мальчишка тянется к чужой щеке, медленно, стараясь не спугнуть. Уж в законах охоты Рэйзор был силён — умел их применять и в мирной жизни. Ладони быстро переместились на затылок, фиксируя мальчишку, чтобы не сбежал. С губ Беннетта слетает встревоженный тихий стон — тот был готов дрожать подобно осиновому листу.

      В жизни этих двоих всё идёт не гладко. Даже в такой важный момент: Рэйзор всё ещё так и не понял, что же такое этот непонятный поцелуй. По привычке — аккуратно, будто бы просто играясь, прикусывает чужую щёку, медленно оттягивая кожу на себя. Беннетт сразу же дёрнулся, испуганно поглядывая на волчонка.

      Волчонок же просто наклоняет голову, не понимая, что же он сделал не так. Где-то в душе появилось ощущение тревоги — всё же мальчишка спугнул блондина. К счастью, Беннетт просто испугался чего-то неожиданного со стороны Рэйзора.

— Т-ты... Хотел поцеловать меня? — Беннетт краснеет. Казалось бы, куда уж больше?

      Мальчишка сразу же прикладывает ладонь к укусу, легонько потирая. Ему самому хотелось, чтобы всё было так, как в любовных романах, которые Фишль предлагала ему прочитать. Видимо, героями книжки им не стать — уровень накрывающей неловкости привышал все границы.

      Волчонок положительно кивает, боясь сказать что-то не так. Ему и так уже становилось стыдно, ведь Беннетту не слишком уж нравились его попытки к сближению. По рассказам Лизы казалось, что отношения — что-то простое и легкодоступное. На деле же всё было совсем иначе. А может просто сам Беннетт не очень то и хотел становиться парой для Рэйзора?

— Это делается немного не так... — Беннетт пододвинулся к парню вновь, желая хотя бы показать то, как надо целоваться.

      Пришлось забраться на чужие колени — разница в росте начинала ощущаться. И Беннетту сейчас это не играло на руку. Обвивая шею Рэйзора своими руками, Беннетт зажмурился, стараясь поцеловать на пробу. Неловкое столкновение носами — волчонок и сам начинает краснеть, пока искатель приключений нервно хихикает.

      Вторая попытка оказалась намного удачней. Беннетт хоть и не переставал дрожать от волнения, но он всё же смог коснуться своими губами чужих. Таких сухих и искусанных, прямо как и у Беннетта. Оба мальчишки замерли, вытянув губы трубочкой. Казалось, что это верх их мастерства. Правда, всё закончилось на моменте, когда Рэйзор вспомнил, как видел сэра Кэйу вместе с мастером Дилюком где-то в дальней части штаба. Такая картина хоть и казалась невозможной, но волчонок помнил, что ему и вправду казалось, что те кусают друг друга.

      Но это же не укус? Беннетту не понравилась первая попытка поцелуя, поэтому Рэйзор не собирался больше кусаться. Просто резко заваливает мальчишку на влажную траву, расставляя руки рядом с чужими плечами. Смятение Беннетта лишь помогло седовласому, ведь тот углубил их поцелуй, стараясь сделать всё по-взрослому, как оно и должно быть. Рэйзор вёл, продолжая легонько кусаться и просто-напросто вылизывать чужой рот и горячие губы. Вскоре Рэйзор всё же отстраняется, вновь осматривая парнишку.

— Рэйзор сделал правильно? — с надеждой в голосе спрашивал волчонок, помогая блондину принять сидячее положение.

— В целом... Вроде да... Нам просто не хватает опыта... Но, было приятно. — искатель приключений оставался честным в своих словах. Сам бы он так не сделал — испугался бы.

      Волчонок же только радовался данному исходу. Не выдерживая собственных желаний, тот вновь подался вперёд, прямо к блондину. Хотелось вновь ощутить те же ощущения, а может даже и получить ответные действия.

***

      Домой, в комнату к юному искателю приключений, они возвращались уже ближе к ночи. Посиделки на утёсе затянулись долгими поцелуями, от которых слегка кололо губы. Да и путь до дома затянулся — пошёл дождь, из-за чего мальчишки выстраивали свой путь под соснами, желая хоть как-то отгородиться от холодных капель. Выходило, правда, так себе.

      Рэйзор продолжал сжимать своей холодной ладонью руку Беннетта. Хотелось оберегать мальчишку. Волчонок думал, что его парня может настигнуть куда большая неудача. Такого допустить он не мог — душа просила защитить. Слишком уж он дорог.

      Мондштадт встречал их яркими огнями. Маленькое осеннее путешествие закончилось удачно. Лишь слегка содранная кожа на локте искателя приключений пугала Рэйзора, хоть Беннетт и старался убедить его, что просто неудачно перемещался между комнат утром.

      Возможно, такие трепетные отношения — именно то, чего не хватало самому Беннетту. Мальчишка с самого детства жил у заядлых приключенцев. Времени, да и характера, мужчин не хватало, чтобы совсем уж сюсюкаться с ребёнком. Конечно, они его любили, как родного. Как сына любит отец. Мать же всегда любит иначе — об этом знал и сам Рэйзор. Знал то, как волчицы ведут себя с ним, да и со своими волчатами. Понимал, что это проявление их любви — такое же хотелось подарить и Беннетту.

      Не прошло и получаса, как мальчишки вернулись домой. Оба достаточно замёрзли, желая лишь укутаться тёплым одеялом. Вскоре они так и сделали. Беннетт вновь разглядывал какую-то книжку с рассказами, пока алые глаза Рэйзора блуждали то осматривая лицо мальчишки, то пересчитывая трещинки на потолке. Те были достаточно видны из-за приглушенного света.

      Волчонок не мог долго бездействовать. Даже тёплое тело под боком не могло заставить его уснуть. После событий, произошедших этим днём, хотелось, чтобы всё было чуть иначе. Седовласая макушка перекладывается на тёплую грудь, удобно устраиваясь на ней. Книжка не вызвала сильного интереса у мальчишки — для чтения было достаточно мрачно, да и текст для Рэйзора был мелковат.

      Беннетт же сразу отвлёкся от чтения, смотря на самую макушку. Было приятно ощущать чужой вес на себе. Будто бы так и должно быть. Книжка вскоре была отложена на тумбочку, чему волчонок удивился. Шершавая ладонь блондина легла на чужие волосы, нежно перебирая их. Лёгкие почёсывания возле уха Рэйзора успокаивали того. Да и Беннетту резко стало легче. Всё так, как и должно было быть. Никаких слёз и никакой боли — одно лишь успокоение. Вот уже Беннетт крутил золотое колечко в чужом ухе. Казалось, такая незаметная деталь в образе волчонка, но она так умиляла зеленоглазого.

      Вскоре волчонок и вовсе уснул, ощущая полное спокойствие. Беннетт решает, что ему следует поступить точно так же. Хоть ветер с дождём и усиливались, ночь всё же обещала быть спокойной.

***

      Волнение — главный враг для Рэйзора в данный час. Лиза частенько устраивала проверочные занятия для волчонка — девушке хотелось видеть, как же её воспитанник воспользуется новыми знаниями. Хоть пурпурная ведьма и была чересчур ленивой, с волчонком ей нравилось заниматься, а чужой успех и вовсе окрылял, даруя хоть какие-то силы на ежедневную рутину.

      Частый шум издаваемый небольшим каблучком ботинка Рэйзора — мальчишка пытался сконцентрироваться и вспомнить каждое прошлое занятие. Выходило с трудом — сегодня не хотелось сильно напрягаться. Не то настроение. Седовласому от чего-то было плохо. Только вот эта боль не была вызвана болезнью или каким-то ранением. Болело что-то внутри, то, что нельзя потрогать или на что нельзя посмотреть. Рэйзору никогда не нравилась эта боль — даже Барбара, навыки которой не раз спасали Беннетта, да и самого Рэйзора, ничем не могла помочь. Волчонок лишь закусывает губу, хватаясь свободной рукой за место, где должно было быть сердце.

      Странное поведение не смогло скрыться от Лизы. Она заметила, что с самого утра с ним что-то было не так. Даже когда Рэйзор был не в самом лучшем настроении — он не выглядел настолько потерянным. Возможно, что с каждым днём, прожитым бок о бок с людьми, волчонок становился таким же, как и все. Эмоции становились различимей, только вот одна проблема. Причины негативных эмоций становились сложнее — Рэйзор больше не маленький ребёнок, который кроме Лизы и Варки больше и не видел людей.

      Девушке оставалось лишь сесть поближе к седовласому, привлекая его внимание. Лиза сразу же расставила руки, готовясь к тому, что Рэйзор захочет броситься в чужие объятия. Так и случилось.

      Тихие всхлипы лишь давали лишний повод, чтобы понять — Лизе точно стоит поговорить с волчонком. Страх окутывал девушку, ведь та уже успела надумать себе множество ситуаций, которые могли случиться в чужой жизни. Нельзя было подавать и намёка на собственные переживания. Рэйзору уж точно это ничем не поможет.

— Ты же расскажешь мне, солнце, что случилось? — шептала ведьма, поглаживая мальчишку по спине.

— Рэйзор снова сделал не так...