Гарри долго сидел в пустом сарае, обдумывая новую информацию. Его чувства метались: то он впадал в дикую ярость и уже был готов срочно отправить сову… да какую сову! Он сам отправится на метле в Орден Феникса и расскажет все то, что только что произошло… 

Тут Гарри вспоминал про непреложный обет. Он понимал, что с магическими обрядами шутки плохи, и угрозы Малфоя не беспочвенные. 

Затем он переключал мысли на вестника этих новостей; он не знал мотивов слизеринца, не знал, почему тот выбрал в помощники именно Гарри, не знал, верить ли ему, ведь даже с непреложным обетом, частично, но он обманул его. Но, хорошо поразмыслив, он пришел к выводу, что если бы Малфой не дополнил эту часть к обету, Гарри все равно сделал бы все, чтобы остановить его приказ. И тут он пришел к самой болезненной мысли: какая от него могла быть помощь, когда он был с ограниченными ресурсами, взятыми из Хогвартса к Дурслям, не мог колдовать, и не имел возможности спросить совета у всезнающей Гермионы.

Мысли все еще бегали и перемешивались в голове Гарри, когда он начал замечать первые признаки рассвета. Оставаться в сарае больше нельзя. Не хватало ему сейчас еще проблем с Дурслями.

Гарри резко встал, но от долгого, почти неподвижного сидения, в глазах поплыли черные точки. Некоторое время он приходил в себя и, когда зрение вернулось, он заметил небольшой блеск в углу сарая — монеты "Оглохни". Он собрал четыре монеты, положил в карман джинсов и перевел взгляд на шар, все еще лежащий на столе. Малфой, вероятно, забыл его забрать, как и монеты, а может решил не оставлять Поттера в темноте. «Очень заботливо с его стороны» — язвительно подметил Гарри. Он схватил шар, вышел и быстрым шагом отправился назад, к до боли знакомому дому на Тисовой улице.

Вернувшись в комнату, сначала он спрятал шар в чемодан, который до сих пор был не разобран у его кровати, сел, и мысли пошли по кругу. Эмоции бушевали через край, он снова проходил этап ярости, от бессилия и от злобы на Волан-де-Морта, когда в комнату ворвался раскрасневшийся дядя Вернон. За спиной тут же появилось круглое лицо Дадли и худое — тети Петуньи.

— Ты что, не слышал меня, маленький засранец?! Я уже битый час ору, чтобы ты спустился! Немедленно выметайся из этой комнаты и иди убирать подвал, иначе снова будешь жить в чулане! — дядя был настолько в бешенстве, что от каждого слова вылетали слюни, а лицо приобрело нездоровый бордовый оттенок.

Если бы он знал, насколько не вовремя они зашли. Гарри, все еще в ярости от своих мыслей, медленно повернулся к родным, в его глазах пылал настоящий огонь. Волосы начали подниматься, заряженные внутренней магией волшебника. Несколько секунд, и от волос стали отлетать небольшие молнии, еще мгновение, и они начали бить в лежащие рядом предметы, оставляя черные пятна после себя.

— Оставьте меня в покое, — холодно и жестко произнес Гарри.

Дурсли попятились назад. В глазах читался ужас и замешательство. Рот дяди беззвучно хватал воздух в попытке что-то сказать, но дверь, от которой они отошли на несколько дюймов, с хлопком закрылась, и открывать ее снова никто не решился.

От хлопка Гарри очнулся. Ярость прошла, оставляя неприятное послевкусие. Вокруг то тут, то там были черные пятна с запахом гари, и воздух был все еще заряжен бешеной энергией. Парень встал и открыл окно, впуская прохладный ветерок.

***

Гарри пролистал все свои немногие книги уже раз в третий, жалея, что не взял больше. Он не спал почти три дня, иногда он вырубался с учебником в руках, но эти провалы были недолгими и без сновидений. Парень знал, что выглядит ужасно. Черные растрепанные волосы лишь подчеркивали синяки под глазами, а щеки впали сильнее обычного.

Гарри пришел в сарай около полуночи. Малфой не назвал время встречи, но, как понял Гарри, времени у того было не много. А тратить его на ожидание было расточительством. Он так же разложил по углам проклятые монеты и на столе поставил светящийся шар, который за последние дни практически не выпускал из рук. Удобная штука, чтобы читать по ночам. «Ты бы еще цветы и шампанское поставил» — промелькнул в голове язвительный голос блондинчика. Гарри устало прыснул от этой мысли.

— Ужасно выглядишь, Поттер! — послышался голос Малфоя.

Гарри обернулся к двери и машинально посмотрел на часы. Два часа ночи.

— Заждался? — усмехнулся опоздавший. — Знаешь, не так легко выбраться из дома, заполненного Пожирателями Смерти.

Гарри ничего не сказал. Он сидел, смотря в одну точку, и голос Малфоя доносился так, будто был отделен толщей воды. Возможно, это ему только казалось.

— Блин, Поттер! Не теряй контакт с реальностью, у меня не так много телепортов, чтобы дождаться, когда ты придешь в себя.

Гарри ничего не ответил, он чувствовал, что сил осталось не много, а тратить остаток на колкости ему не хотелось. Малфой постоял в дверях еще некоторое время и, цокнув языком, сел на стул рядом со страдальцем. Быстрым движением он снял рюкзак, вытащил большое красное яблоко и протянул его Гарри.

— Держи, — Гарри перевел взгляд на яблоко, затем вопросительно посмотрел на Малфоя. — Не дрейфь, Поттер, оно мытое.

Парень понял, что давно не ел, а яблоко было аппетитным на вид и запах. Он протянул руку и с опаской взял неожиданный подарок. Сил действительно было мало. Когда вместе с яблоком он слегка коснулся теплой руки Малфоя, в сарае раздался треск от искры, прошедшей между ними. Драко отдернул руку.

— Со мной в последние дни постоянно так, — тихо проговорил Гарри, откусывая от яблока.

Яблоко оказалось очень сочным, и он почувствовал, как сок стекает прямо в горло, а оттуда во все клеточки его тела, заряжая энергией и невероятной силой, даже цвета в сарае стали ярче. Поспешно прожевав и проглотив кусок, он выпрямился на стуле и посмотрел на свои руки, как будто впервые их увидел, затем медленно перевел взгляд на Малфоя.

— Да, оно тоже заколдованное. Только не спрашивай, сколько ему лет, — улыбнулся блондин и, как показалось Гарри, в этот раз в глазах не было злобных огоньков.

— Заколдовано… — растерянно повторил он.

— Сила, энергия и, конечно, красота. Как будто весь день провел в спа, — спокойно проговорил Малфой, всем видом показывая, что тема закрыта. — Ты что-нибудь нашел?

— Нет, абсолютный ноль, — грустно проговорил Поттер. А затем сказал то, что давно вертелось в его голове. — Думаю, лучшим помощником тебе будет Гермиона…

— Не получится, телепорта к ней у меня больше нет, — ответил Малфой, доставая из рюкзака около десятка небольших книг.

Каждую книгу он аккуратно положил на столик, разделив их на две разные стопки. Правая стопка состояла из трех книг с золотыми обложками и черными страницами. Было видно, что они древние, но при этом читали их за все это время не так часто. Вторая стопка состояла из более простых и разношерстных книг, из некоторых торчали зеленые закладки. Гарри внимательно следил за четкими, грациозными движениями Малфоя. Но что-то не давало ему спокойно перейти к теме книг.

— Ты был у Гермионы? Зачем?

— Это не твое дело, Поттер, — увидев немой вопрос Гарри, он добавил: — Это не касалось моего приказа от Темного Лорда.

Внутри что-то кольнуло. Конечно, у Малфоя были секреты от него, но секреты с Гермионой? А возможно и с Роном. Его друзья дружат с его врагом? А что тогда делает сейчас он сам? Парень уже не чувствовал вражды между ними. Варясь в каше из своих мыслей за последние два дня, он начал чувствовать к Малфою не только неприязнь, но сочувствие и даже благодарность, что тот посвятил его в столь опасную тайну. Он начал понимать, что слизеринец вынужден играть злодея ради семьи, хотя сам этого не хочет.

— Так, — блондин прервал его размышления. — Я знаю, что с книгами в этой глуши — беда, поэтому я принес кое-что из своего дома. Эти, — он положил руку на стопку побольше, — обычные учебники и справочники по темной магии. Ты наверняка таких не читал, поэтому для быстроты я отметил те места, который могли бы мне помочь. Но связать информацию в разумный план пока не выходит. А эти, — он показал на вторую стопку, но дотрагиваться до нее не стал, — совсем темная магия. Их мне читать нельзя, поэтому вся надежда на тебя.

— Тебе нельзя, но почему ты думаешь, что можно мне?

— Объясняю на пальцах: две эти книги могут прочитать только «добрые» волшебники. Видимо, к таким я больше не отношусь, — в глазах Малфоя промелькнула грусть, но так быстро, что Гарри еле заметил ее. — А вот самая верхняя… я знаю, что если ты прочитаешь ее, то это будет видно. Но я не знаю, что это значит, — Не сводя с нее глаз, слизеринец прищурился. — Думаю, ничего страшного, но мне нельзя афишировать то, что я читаю.

Малфой перевел взгляд на Гарри и в нем не было злобы или холода, как это было раньше. Что-то другое читалось в серых глазах, что Гарри не смог понять. Драко посмотрел на часы.

— Кажется, мое время опять закончилось. Дам тебе четыре дня на изучение материала, этого должно хватить. Думаю, сейчас он тебе нужнее, — тихо сказал он, встал и протянул пустой рюкзак.

— Стой! — Гарри резко встал, сам не зная, что именно желая сказать, — Малфой, ты как?

Вопрос застал парней врасплох, нависая над ними и все еще звеня в ушах, в то время как Гарри недоумевал, зачем вообще он спросил об этом. Малфой первым вышел из состояния замешательства.

— Я недостаточно пьян сегодня, чтобы излить тебе душу, Поттер, — слегка улыбнувшись, он отошел к двери. — Я всего лишь не хочу совершить ошибку, которая будет мучить меня до конца моих дней, — твердо сказал блондин и уже намного тише добавил. — Которых, возможно, осталось немного.

И на этом он исчез в небольшом порыве ветра, как будто Гарри это все померещилось.