— «В следующем году на улицы некоторых старых городов будут выпущены полторы тысячи искусственных голубей». Что за бред?! — возмутился лейтенант Андерсон, откладывая журнал. — Они бы ещё искусственных крыс начали выпускать. Кому нужна эта летающая срань?

— Считается, что птицы являются важной составляющей колорита старых исторических центров, — сверился с интернетом Коннор. — Но при этом их помёт неблагоприятным образом влияет на сохранность некоторых архитектурных элементов. К тому же дикие голуби разносят более двадцати потенциально опасных для человека инфекционных болезней. Поэтому было принято решение заменить их на птиц-андроидов.

— То есть они будут выполнять чисто декоративную функцию? На что идут наши налоги, вашу ж мать. Не знаю, делали бы они ещё что полезное... насекомых ловили там. Или письма разносили.

— Письма? — удивился Коннор.

— Ну как почтовые голуби... Не слышал небось никогда, да?

Коннор подвис, явно копаясь в интернете. Лицо его по мере сбора информации приобретало всё более и более озадаченное выражение. Наконец он отчаялся разобраться сам и снова начал спрашивать напарника:

— То есть раньше люди действительно отправляли друг другу сообщения, привязывая записки к лапкам птиц..?

— Было время. Не на моей памяти, правда, а несколько пораньше.

— Но скорость полёта голубя всего около девяноста километров в час...

— Да. На тот момент это был самый быстрый способ связи. Очень быстрый. Куда быстрее остальных доступных.

— Но... Информация же может стать неактуальной... И птица может сбиться с пути или попасть в лапы к хищникам.

— Отправляешь двух-трёх птиц, в чём проблема.

Коннор снова надолго загрузился. Хэнк тихо ухмылялся, наблюдая как тот перебирает информацию и пытается представить себе, каково жилось людям в эпоху подобных «технологий».

— И обязательно надо было везде возить с собой голубей... Ну или ждать, пока кто-то напишет первым.

— О-о-о нет, это не прокатит. Отправить того же голубя обратно уже не получится. Надо обязательно держать своего.

Коннор нахмурился. Диод из «загруженного» жёлтого начал сбиваться на красный. В конце концов Коннор спросил с отчаяньем в голосе:

— Хэнк, а как они объясняли птицам, куда надо лететь? Этот вид же практически не поддаётся дрессировке!

Лейтенант ржал так, что зашевелились бумаги на столе. Отсмеявшись он объяснил, что у голубя всегда был только один путь — в свою голубятню. Хотел ещё рассказать, что тогда в общем-то и писать-читать не так много людей умело, но по выражению лица напарника понял, что с такими откровениями лучше повременить. Иначе как бы не пришлось потом тёплым тириумом отпаивать и успокаивать, что это было давно и почти неправда.