Едва ли можно сказать, что Мэджик где-то живёт. Скорее, в некоторых местах он появляется чуть чаще, чем в других. Но всё же порой и он привязывается к земле, а если точнее, то к людям и монстрам, которые теперь делят её под одним небом. Но он соврёт, если допустит мысль о том, что людей любит больше, хотя их, конечно, есть за что любить. 

Они, например, искренне поражаются его простой, в сущности, магии, которая остальным монстрам смертельно надоела. Но это, конечно, не главное. Мэджик был поражён тем, что люди, совсем не используя магию, смогли достичь таких высот. Люди с лёгкостью покоряют космические и подводные миры, устремляются в землю, в воздух... Даже обидно становится, что о монстрах никто так и не вспомнил, пока они сами не напомнили о своём существовании, выйдя на свет.

Эх и шуму-то было! Стоит сказать спасибо уже бывшим королю с королевой, что они смогли добиться того, чтобы монстры и он, Мэджик, в том числе, могли свободно жить среди людей и использовать магию.

Потом Мэджик узнал, что кто-то предлагал роль "посла" освободителю монстров и только покачал головой. На плечи ребёнка и без того свалилось слишком многое, пусть теперь геройствуют другие. Наверное, Мэджику тоже стоило бы, но никто не будет всерьёз прислушиваться к тому, кого считают сумасшедшим. К шуту - может быть. Мэджика тоже начали таковым считать, правда, уже после того, как закончились эти политические игры.

Мэджик не следил за новостями, но чувствовал, что между людьми и монстрами возникает всё меньше и меньше недопонимания. Сначала Мэджик находил в их глазах лишь страх, но когда его магия - назло всем запретам и несправедливым законам - прорывалась сквозь ночное небо, он сменялся восхищением и рукоплесканиями, улыбками и смехом... И Мэджик был счастлив вместе с ними. Иногда, конечно, кто-то особенно пугливый вызывал полицию, но они, убеждаясь, что выступления Мэджика не приносят никакого вреда, лишь смотрели на его магию.

Потом эти встречи с людскими толпами случались всё чаще и чаще, а когда барьер законов наконец пал, высшие чины тоже приняли его, порой приглашая на собственные празднества. Мэджик бы отказывался, да вот только вознаграждение слишком велико, чтобы упускать его так просто: как выяснилось, просто путешествовать по миру без единого цента в кармане очень и очень тяжело, а подачек щедрых граждан мало на что хватало.

На Поверхности Мэджик обрёл счастье, признание и даже любовь, пусть и толпы, лица которой менялись из раза в раз. Смог бы найти Мэджик это в Подземелье? Смог бы познать что-нибудь новое? Смог бы убедиться в том, что люди - такие же достойные жизни существа, как и монстры?..

Подземелье, конечно, прекрасно. Но Мэджик с радостью променял бы его на прекрасный солнечный свет и людей. Ведь все монстры достойны их света. И Мэджик, конечно, тоже.