Примечание
Måneskin - "Coraline"
E Coraline piange
Coraline ha l'ansia
Coraline vuole il mare ma ha paura dell’acqua
E forse il mare è dentro di lei
А Коралина плачет
Коралина терзается,
Коралина хочет моря, но боится воды,
А, может быть, море внутри неё?
Жану снится море. Оно неспокойно набрасывается на скалы берега и разбивается о них.
Жану хотелось бы также — налетать на острые камни со всей силы и умирать на них.
Ему хотелось быть морем.
“Ведь море не чувствует”, — думает Жан.
Но пока он всего лишь человек. Жалкий, хрупкий, сломанный.
Он чувствует, и ему больно.
Жан не может убежать от Рико.
Жан мучается от кошмаров — Рико протягивает к нему руки, душит, и шепчет на ухо: “Ты всегда будешь моим”.
Ему больше нравятся сны где он тонет. Ему не хочется просыпаться после них.
Ему не хочется просыпаться вообще.
Что-то накатывает на него волнами, прямо после того как он думает, что ему стало лучше, все кошмары (демоны) (призраки) (мертвецы) (и все это — один человек) резко проникают в сознание и затапливают его, как что-то вязкое и чёрное, без единого луча света, совсем как Эвермор. Жан хватается за стены, сжимается, содрогается от боли, только позже понимая, что эту боль он причиняет себе сам.
Джереми — как блики солнца на поверхности воды. К ним хочется потянуться во время погружения на самую глубину. Жан думает, что Джереми и есть море — только теплое, с мягкими волнами.
Жан хочет остаться в этом море, но он так чертовски боится.
Джереми — глоток воздуха, убежище посреди цунами. Джереми говорит, что у него есть шанс, что выход на самом деле есть, что за еду не надо платить своим телом, и что жизнь может не причинять боль. Джереми говорит, что улыбка Жана прекрасна как рассвет, и что Жан сам — удивительное сокровище. Джереми обещает, что никогда не уйдет, что будет всегда защищать Жана от его воспоминаний. Он верит в Жана.
Возможно, Жан был готов всплыть ради Джереми.
Но Рико во сне все ещё шепчет ему о том, что все дороги для него закрыты, что он навсегда останется здесь, с ним, и Жан ему верит, верит всей душой. Это прописная истина, вся правда для Жана. Вся жизнь — это лишь злой смех, боль, и единица на щеке.
Жан честно старался всплыть, но было слишком поздно.
Море шумит в ушах Жана, море течет багряными линиями по его запястьям, и солёными — по щекам.
У него был шанс полюбить по-настоящем но...
“Он был слишком слабым”, скажут люди.
Да, Жан был слаб.
Но теперь его больше нет, и эти слова не причинят ему боль.
Как и всё остальное.
И только море отражается в слезах Джереми Нокса.
Le han detto in città c'è un castello
Con mura talmente potenti
Che se ci vai a vivere dentro
Non potrà colpirti più niente
Ей сказали, что в городе есть зáмок
С такими мощными стенами,
Что если там поселиться,
Тебя уже ничто никогда не ранит