Кукла открывает глаза, смотрит на тёмный потолок из аралии - по крайне мере такой слабый запах витает в комнате - пытаясь понять, что происходит. Кукла мало знает о себе, а о мире ещё меньше. Его зовут Куникудзуси, его создала Сёгун Инадзумы и Электро Архонт – Эи, известная также как Вельзевул. Он не знает зачем: хотелось ли ей бессмертных близких рядом, или, как ему кажется, для более практичных целей. Он чувствует лопатками дерево, даже не шевелясь понимает - он нагой и мокрый. Капли стекают по его ногам и внутренней части бедра, во рту какой-то отвратительный привкус с частичками вязкой жидкости на языке. Он не уверен, однако похожая вязкость чувствуется в заднем проходе и от этого хочется вымыться. Он не знает что произошло, когда Сёгун выбросила его на каком-то окружённом грозами и морским запахом острове, однако сейчас он не там. Сейчас он лежит в отдалённо знакомом месте, поворачивает взгляд и, если бы он мог, задерживает дыхание. Его создатель смотрит на него озадаченно, с не известным для Куникудзуси сожалением. Он хочет пошевелить рукой, дотронуться до неё - но не может. Рука не поднимается. Ни одна часть тела, кроме рта и глаз не слушается его. И становится страшно. Настолько, что он практически полностью ощущает, как Райдэн отсоединяет его руку от тела. Однако он не слышит щелчка - он слышит, как всё рвётся, чувствует, как несуществующие мускулы отрывает друг друга и не может понять - почему. Почему она так поступает с ним? Чем он заслужил это мучение?
Неужели его мать настолько его ненавидит, что готова доставлять ему такие страдания?
Глаза Эи опускаются к нижней части его тела и, её лицо приобретает нескрываемое раздражение, злость и проблеск вины. Куникудзуси не знает, что заставляет её лицо приобрести такое выражение, однако она резко отсоединяет эту часть от торса, заставляя всё остальное тело вздрогнуть от импульса. Он слышит, как она аккуратно отсоединяет его ноги от таза, а таз выбрасывает в невидный ему угол, лишь видит, как он пролетает близ его головы. Райдэн снова подходит к нему, смеряет холодным, пустым взглядом, и отцепляет вторую руку. Парень не выдерживает – смотрит на неё в ответ и открывает рот. И закрывает его, словно выброшенная на берег острова Амаканэ. Он не знает, как к ней обращаться. Сёгун Райдэн? Вельзевул? Эи? Можно ли ему обратиться к ней как к матери?
Райдэн смотрит в его наливающиеся слезами глаза и смягчается – проводит ладонью по его мокрой от слезы щеке и шепчет на грани слышимости «Так нужно», прежде чем уничтожить источник его энергии. Она аккуратно отсоединяет его голову от торса и падает на пол, обнимая и прижимая к своей груди. Слёзы, которые лишь несколько секунд назад катившиеся по щекам её создания, теперь застилают её глаза. Её сердце разрывается от боли, хочет разорвать её грудную клетку и сжечь её в молнии, которая подчиняется ей. По её вине умерла сестра. Макото была добрее всех, кого она знала, её боль от потери близнеца и вылились в Куникудзуси – её сосуд для гнозиса и сознания, в её создание, её сына. Она не знала, что он получится настолько похож на Макото не только внешне – его первый взгляд сказал ей всё. Она выбросила его около руин на Сэйрае, однако не смогла смириться с этим. Она создала его, она несёт за него ответственность. Она вернулась к тем руинам через пару дней, чтобы обнаружить его не в сознании в окружении спящих кайраги. Одежда была изорвана, взгляд пуст – будто он действительно пустая кукла, обычное вместилище – а открытые участки тела и рот были покрыты липкой белёсой субстанцией. Все кайраги умерли там же от удара молнии, а Куникудзуси она завернула в чистое одеяло. Она не могла оставлять его таким, не могла позволить памяти Макото быть осквернённой таким омерзительным образом. Возможно, через несколько веков её боль от утраты стихнет и она сделает для него лучшее тело, однако сейчас она может лишь сидеть на деревянном полу и обнимать голову, на лице которой могла бы сиять улыбка, что застилала бы собой солнце.