Луна попытается улыбнуться невольному другу. Она так и не вспомнит, видела ли его раньше, в промежутки между градом водяных пуль. Часы спокойствия размылись, а то и растворились где-то в неработающих микросхемах.
Спрятать нейроны было бы очень, очень хорошо, но Луне и так повезло. Она ведь не под небом, её ещё защитит крыша. Ну и пусть плохо. Пусть.
Пока она работает, пока мигают кое-как нейроны, она будет в порядке. Древние об этом позаботились.
Она будет в порядке, если в первые минуты капли ещё немного разрушат внешний слой. Она даже не почувствует, как капли уже забрались куда-то внутрь (она даже не сможет точно сказать, куда именно), как залили что-то ещё…
Она почти благодарна, что только уничтожение нейронов способно напомнить ей о том, что у неё всё ещё что-то способно болеть. Увы, своих нейронов у неё уже не осталось, но раз маленький помощник исправно возвращается из раза в раз, Галька пропажи так и не заметил.
А это значит, что у неё всё в порядке.
Когда дождь снова обрушится на неё, Луна смиренно его примет. За куклу можно не переживать, она оставалась целой на протяжении десятков циклов, и наверняка продержится ещё сотню. Древние хорошо об этом позаботились.
Даже слишком.
Слишком крепкий корпус, слишком надёжный материал, название которому Луна уж и не вспомнит…
Но ей ни к чему желать, чтобы её мантра прервалась. Древние этого никогда в неё не закладывали. Но их смыло пустотой, а то, что они оставили, ушло в небытие, подгоняемое дождём.
Но Луна ещё здесь.
И у неё.
Абсолютно.
Всё.
В порядке.