Слухи.

Ходят слухи, что глава пика Цинцзин использует своих учеников.

Шепотки распространяются по всем двенадцати пикам, но никто не решается поднять этот вопрос, не имея доказательств.

А ученики Цинцзин все, как один, встречают отрицанием любой, даже малейший намёк, хоть как-то пятнающий добродетель и репутацию их учителя.

Но ведь не на пустом же месте появились эти слухи?

***

Ученики на Цинцзин отбирались тщательно.

Шэнь Цинцю как ястреб высматривал лучших и забирал их себе еще до того, как кто-либо из глав других пиков успевал опомниться.

И каждый учился на пределе своих возможностей, стремясь доказать учителю, что в выборе он не ошибся. 

По достижении определённого возраста юноши с наиболее высоким уровнем совершенствования представали перед Шэнь Цинцю, и он выдвигал предложение. 

За все годы не нашлось ни одного отказавшегося. 

У них был график. 

Каждый приходил в свое время, накопив необходимое количество энергии. И ждали они этого момента с нетерпением.

Шэнь Цинцю принимал их в бамбуковом домике. Всегда одетый, но выглядящий менее формально, он представлял собой самое прекрасное и желанное зрелище. Никаких лишних прикосновений или прелюдий, он всегда был готов заранее. Такой отстраненный и властный, он подчинял одним взглядом, пока опускался на чужие бедра и принимал в себя член. 

Для него это никогда не было чем-то большим, чем инструмент для достижения цели. Раз укрепить ядро иначе он не смог, как ни бился, он нашёл другой способ. В чем-то он был даже приятным, если забыть о том, как Цинцю не терпит мужчин. Такая малость ради силы. 

Процесс всегда слишком клинический. Пока юноши корчатся под ним в муках удовольствия, источая благоговение всем своим видом, Цинцю не чувствует ничего, кроме течения чужой ци по своим меридианам, оседающей в его золотом ядре и укрепляющей его. Медленно, словно по крупицам, чужая ци встраивается в него. Но этого всегда недостаточно. Он выбирает совместимых с ним юнцов, но даже совместимость не даёт гарантии. 

Ему всегда не хватает.

***

На Цинцзин появляется мальчишка, которого глава пика увёл из-под носа у Бога Войны.

Тот развивается быстро. Под правильным наставлением и тренировками, он превосходит всех. Из него буквально плещется энергия. И не ощущать это просто невозможно.

Старшие, завидев потенциал, чувствуют конкуренцию и ревность, потому что есть ощущение, что он один заменит их всех разом. Учитель уделяет ему больше внимания и слишком заинтересован, но сделать они могут ровным счётом ничего. Шэнь Цинцю не потерпит, если его новый инструмент кто-то сломает. А потому им остаётся лишь тихим шёпотом в ночи объяснять мальчишке, что и для кого ему придётся сделать в будущем.

Ло Бинхэ им не верит. Так не может быть. Их учитель - божество, он неприкосновенен.

Учитель на прямой вопрос отвечает весьма уклончиво, но он не отрицает.

То, что старших учеников наказали, Бинхэ узнает от Нин Инъин на следующий день.

Больше он вопросов не задаёт.

Спустя пару лет он случайно видит подтверждение всему, о чем между собой шептались в темноте юноши, но что в один голос отрицали перед другими днем.

У бамбукового домика в тот вечер он оказался случайно. Хотел бы пройти мимо, но услышал звук.

Нет, не так.

Стон.

Бинхэ долго боролся с собой, но любопытство победило и он тихонько заглянул в окно. Сердце пропустило удар.

Чужие руки на изящной талии, скрытой тонкими одеждами цвета цин, ритмичные движения бедер, и его шисюн, лицо которого искажено в сладкой муке удовольствия.

Бинхэ сглатывает.

Учитель все ещё подобен Небожителю, но на голове нет гуаня. Длинные волосы густым водопадом свободно падают на спину и плечи. Так красиво. Его тонкие, аккуратные губы приоткрыты, лицо все так же бесстрастно, и взгляд такой острый, что можно порезаться.

И этот взгляд направлен на него.

Бинхэ отшатывается от окна и убегает так быстро, как только может.

Он так боится утра, что даже не понимает, что у него стоит.

А утром не происходит ничего. Кажется, только, что учитель смотрит на него внимательнее.

***

Когда Бинхэ становится старше, наконец, достигнув нужного возраста, учитель зовёт его к себе. За годы Бинхэ наконец научился замечать, как, кого и когда звали и насколько все это было хитро спрятано навиду.

Он с нетерпением ждал, когда окажется среди счастливчиков.

И вот, момент настал.

Шэнь Цинцю смотрит оценивающе. Это отличается о того, что рассказывали мальчишки, потому что учитель уже знает. Ему не нужно спрашивать. Он просто называет дату и время, и Бинхэ кланяется, ощущая, как трепещет все внутри.

Он усиленно медитирует, накапливая ци, чтобы ни в коем случае не разочаровать учителя.

***

Тонкие одежды цвета цин, распущенные волосы и внимательный, разбирающий на составные части взгляд.

Бинхэ объяснили ещё задолго до, как и что он должен делать, поэтому он ложится на спину, сдвигая ученическиеи мантии и приспуская штаны. У него стоит, кажется, с самого утра, поэтому он не нуждается в дополнительной стимуляции. Хотя, если бы это значило, что тонкие, изящные пальцы учителя коснутся его члена, он был бы готов за это умереть.

Шэнь Цинцю становится над ним, а затем легко, отработанным движением, опускается на бедра, скрывая все под полами одежд. Бинхэ чувствует, как член дёргается и с головки течёт. Учитель медлит, явно пытаясь примериться к размеру и раздражённо ведёт плечом.

- Ты слишком большой.

- Простите, учитель...

Он не знает, что ещё сказать. Руки дрожат от желания прикоснуться, но ему не разрешали. Шэнь Цинцю что-то обдумывает.

- Закрой глаза, и не смей открывать, пока не позволю.

- Да, учитель.

Бинхэ замирает. Он чувствует движение, он слышит влажный звук и чужое слегка сбившееся дыхание. Он чувствует пальцы на своём члене, и зажимает себе рот, сдерживая позорный скулёж.

Он ощущает давящий, скользкий от масла жар чужого тела, медленно и неотвратимо вбирающего в себя его член.

Он не кончает только усилием воли, впившись ногтями в собственную ладонь.

Требуется время, чтобы учитель вобрал его полностью. Он бы хотел увидеть. Ему мало чужого дыхания и тихих ругательств. Он хочет видеть, как выглядит учитель, натягивающий себя на его член. Но он не смеет.

Он слышит, как Шэнь Цинцю переводит дыхание, и ощущает, как сжимаются стенки вокруг его члена.

- Открывай.

Бинхэ тут же распахивает глаза. Учитель уже не такой бесстрастный. Тонкая плёнка пота покрывает открытые участки тела, он тяжело дышит и выглядит слегка растрепанным, но взгляд все такой же внимательный и острый. Восхитительное зрелище.

Он начинает двигаться, и у Бинхэ отключается мозг.

Он знает, что не должен трогать, он знает, что нельзя менять позу, он знает.

Но он все равно срывается и переворачивает учителя, вжимаясь в него, и, не давая опомниться, задаёт свой темп. В плечи впиваются чужие аккуратные ногти, учитель шипит что-то и смотрит так, что если бы можно было убить взглядом, Бинхэ уже был бы лишь воспоминанием. Он слегка меняет угол, и с красивых, восхитительных губ срывается удивлённый стон.

Бинхэ воспринимает это личной победой и не видит причин останавливаться. Он двигается, вырывая один сладкий звук чужого голоса за другим. Он жадно смотрит, стараясь запомнить каждую эмоцию, искажающую вечно бесстрастное лицо учителя, что теперь так сладко стонет под ним.

Он наполняет учителя своей ци, а затем продолжает двигаться, потому что тот не в состоянии приказать ему остановиться, ошеломленный количеством энергии внутри и оргазмом.

Такой восхитительный, такой красивый, наконец-то выглядящий, как живой человек, с растрепанным волосами, разметавшимися по полу, съехавшими одеждами, расфокустрованным взором и жадно хватающим воздух ртом. Он так прекрасен.

Бинхэ не знает, сколько прошло времени, и он не помнит, сколько раз он наполнял учителя своей ци и семенем. Но он знает, что учитель совершенно вымотан и не может даже держать глаза открытыми, очаровательно сонно моргая. 

Сам Бинхэ готов рухнуть прямо на него.

Он заставляет себя.

Он выходит, игнорируя все смущающие последствия их деятельности, спешно поправляет собственные одежды и аккуратно подхватывает учителя на руки. Укладывает на постель и находит ткань и воду, чтобы стереть хотя бы часть того, что запачкало эти прекрасные бедра.

Учитель смотрит на него из-под ресниц, упрямо удерживая взгляд, но не сопротивляется.

Бинхэ сглатывает и старается не думать о стройных ногах, молочного цвета бёдрах с потеками его - Бинхэ - семени, аккуратном, идеальном члене и раскрытом мышечном кольце.

Он не помнит, как закончил и как отключился прямо у чужой постели. 

***

Ходят слухи, что глава пика Цинцзин использует учеников. 

Одного конкретного ученика. 

Но по-прежнему никто не может выдвинуть обвинения. 

Доказательств им никто не предоставит.