☆☆☆

Двое мужчин практически ввалились в душевую, оставляя на чистом светлом кафеле грязные синие разводы тириума.

— Чёрт, — приглушённо ругнулся Гэвин, прижатый к стенке твёрдым телом напарника.

Коннор. Такой тёплый, уверенный, такой близкий и одновременно с этим до ужаса далёкий смотрел на него обеспокоенным взглядом, пытаясь лишь на основании визуальных данных оценить размер проблемы. Глаза Гэвина были мутные, взгляд плыл, не в состоянии надолго на чём-то сфокусироваться, а зрачки были ненормально расширенными, заполняя половину радужки. Покрасневшие губы расплылись в глупой улыбке, а следом покрытая синей кровью рука ненадолго упёрлась в грудь, оставляя на белой рубашке Коннора чёткий отпечаток ладони.

— Придурок, — беззлобно мурлыкнул Гэвин неожиданно довольным тоном. — Какой же ты придурок, Кон.

Мужчина икнул, словно пьяный, слегка качнулся, но удержал равновесие благодаря осторожной, но уверенной хватке андроида. На мгновенье взгляд снова поплыл, но мужчина усилием воли обратно сфокусировал его на красивом лице, разглядывая тёмные точки родинок на белой коже и упорно игнорируя мельтешащий жёлтым диод.

— Ты хоть и придурок, но я тебя люблю, Кон… — продолжил Рид, глупо хихикая.

Свет ламп неприятно бил в глаза, отражаясь от кафеля, и в этом свете напарник выглядел как сказочное божество, случайно оказавшееся ночью в холодной душевой дома Гэвина.

— Тише, — спокойно произнёс Коннор, переборов короткий сбой и сохраняя трезвость ума. — У тебя отравление тириумом, — продолжил он, мягко отстраняя от себя неприлично прижавшегося детектива.

— Не любовью? — Мужчина упрямо отталкивал от себя руки, не давая стянуть грязную и мокрую от пота, тириума и влаги одежду.

Напарник сымитировал усталый вздох и резко крутанул кран. На их головы обрушился каскад холодной воды, но андроид почти сразу скорректировал температуру до более комфортной и убавил напор до минимума. Рида внезапный душ немного отрезвил.

— Гэвин, это серьёзно. — Коллега выглядел взволнованно, но говорил с мужчиной таким тоном, словно объяснял неразумному ребёнку прописные истины. — Успокойся и помоги мне освободить тебя от одежды. — Нить терпения постепенно начинала истончаться.

— Мне полагается награда за содействие? — Рид поиграл бровями и сексуально (как он думал) облизнулся.

Андроид, смотря на эти нелепые заигрывания, подавил в себе такое человеческое желание закатить глаза. В любой другой день, в любой другой ситуации он был бы рад прижать Рида к стенке, но сейчас обстоятельства не располагали к сексуальному взаимодействию. Нужно было как можно скорее смыть оставшийся тириум с кожи детектива, пока отравление не перешло в следующую стадию.

— Конечно, я не отвезу тебя в больницу, — ответил Коннор, чувствуя, как грубоватая ладонь ласково оглаживает скин на щеке.

— Нет уж, — ухмыльнулся Рид, — это ты пообещал, когда я впустил тебя в ванную. Что насчёт поцелуя? — Другая рука скользнула по плечу, и мужчина на пробу сжал пальцы, оглаживая выступающий на корпусе изгиб, имитирующий кость. Не знай Рид, что перед ним андроид, ни за что бы не отличил его строение от человеческого.

Предложение Гэвина прозвучало заманчиво, но андроид на шестьдесят семь процентов был уверен в том, что в детективе сейчас говорит интоксикация.

— Боюсь, ты потом мне врежешь. — Коннор нехотя отказался, прикрыв глаза и стараясь не выдать своего огорчения.

Гэвин немного отстранился, в задумчивости потерев подбородок. В словах напарника была доля истины, ведь несмотря на спутанность сознания, Гэвин понимал, что такой ответ Коннора предсказуем. Из них двоих именно он вёл себя как последний козёл, постоянно цепляя андроида и ища очередной глупый способ привлечь внимание.

— Да-а, это я могу, — в задумчивости протянул Рид, но только вот желание ощутить на себе губы Коннора никуда не исчезло, даже наоборот, возросло в несколько раз. Возможно, сейчас был единственный шанс на то, чтобы попытаться получить от напарника хотя бы короткий поцелуй, чем и решил воспользоваться Рид. Всегда ведь можно свалить нетипичное поведение на реакцию организма и сделать вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло.

Плевать, он должен был попробовать.

Преисполнившись решимостью, Гэвин снова посмотрел на напарника, с небольшим трудом сфокусировав взгляд на его лице, и почти сразу залип на губы. Ровные, тёмные, красиво очерченные, без намёка на трещины или сухость — идеальные, как и весь Коннор, и Рид, невольно облизнувшись, двинулся навстречу этим губам, за шею притягивая андроида ближе.

— Гэвин, если ты сделаешь это, то завтра очень пожалеешь. — Горячий выдох прошёлся по лицу так сладко близко, что мужчина не сразу уловил смысл сказанного.

— А если не сделаю, то пожалею прямо сейчас, — прошептал он севшим голосом и всё-таки накрыл губы Коннора своими.

Мгновение андроид не шевелился, замер, мигая жёлтым диодом, словно решая, стоит ли отпустить ситуацию и позволить одурманенному человеку творить всё, что он хочет, или лучше привести его в чувство, чтобы избежать дальнейшей неловкости.

Для Рида момент соприкосновения с бездвижными, но на удивление очень мягкими губами Коннора растянулся на целую вечность. Он боялся, что напарник в любую секунду оттолкнёт его и уйдёт, оставив в одиночестве. Когда губы андроида двинулись и приоткрылись, Гэвин неверяще выдохнул и начал целовать серьёзнее, глубже, играя с влажным языком и вынуждая ответить себе.

У Коннора не было собственного вкуса, лишь лёгкий привкус какого-то антисептика, который первые секунды щипал язык. Несмотря на предположения Рида, во рту андроида было не сухо — влажно и гладко. Идеально ровные зубы, идеально гладкое нёбо, даже язык отличался, был не таким шершавым, как у людей. Ощущения от поцелуя были странными, непривычными, но такими приятными. Одно осознание того факта, что Коннор позволил поцеловать себя, что также горячо и несдержанно напирал в ответ, практически впечатывая в холодную стену, посылало в пах приятное томление. А потом напарник прижался вплотную, потёрся своим пахом о чужой, и Гэвин не сдержал довольный стон — да, у Коннора было, чем его порадовать.

Андроид не терял времени даром, во время поцелуя взяв слюну на анализ, усилил напор воды и подвёл Гэвина под тёплые струи. Тонкая ткань голубой рубашки сразу промокла насквозь, облепив подтянутый торс, словно вторая кожа. Коннор оторвался от человека, жадно осмотрел рельеф бицепсов, крепких мышц на груди и чётких очертаний пресса, сохраняя в памяти соблазнительный образ. Тёмный сосок проглядывал через ставшую прозрачной ткань, и андроид позволил себе нежно обвести очертания ореолы пальцем, а потом несильно сжал. Рид шумно выдохнул носом на это действие и позволил себе крепче сжать пальцы на покатых плечах, комкая в руках мокрую ткань чужой рубашки. Коннор снова склонился, прижимаясь плотнее, буквально вдавливая податливого человека в стену, играючи прикусил нижнюю губу Гэвина, оттягивая на себя, напоследок ненадолго скользнул языком в рот и нехотя отстранился, смотря в открывшиеся болотно-серые глаза, подёрнутые ещё не сильной, но уже заметной дымкой возбуждения.

— Доволен? — собственный голос предательски сбойнул, срываясь на механический скрип. — Теперь позволишь себя раздеть?

Гэвин, сердце которого разогнало по организму возбуждение и отравленную тириумом кровь, уже пребывал в таком состоянии, что позволил бы напарнику сделать с ним вообще всё что угодно. Он не сопротивлялся, когда длинные пальцы ловко расстегнули пуговицы на его рубашке, распахивая полы в стороны, шумно выдохнул, когда Коннор опустился ниже, расстёгивая пряжку ремня, а следом пробираясь к ширинке. Он освободил пуговицу и скользнул собачкой замка вниз, довольно ловко при этом избегая упирающийся в ткань брюк член детектива. Даже пальцем не задел, отчего Риду захотелось разочарованно взвыть, так сильно он хотел ощутить на себе чужую ладонь. Коричневые брюки мокрым комком упали на пол, следом к ним присоединились трусы, и андроид одним движением ноги отодвинул их в сторону.

— Нужно снять рубашку, — прошептал он в губы детектива, обдавая их тёплым воздухом.

Рид поднял взгляд на Коннора, сразу утопая в темноте его глаз, и слизал текущие по собственным губам капли воды. Сознание постепенно прояснялось, освобождаясь от последствий интоксикации, и детектив наконец смог оценить очертания корпуса своего напарника, которые явно виднелись из-под мокрой белой рубашки. Тот даже галстук не снял, всё ещё сохраняя официальный внешний вид — только высуши, и можно на конференцию отправлять. «Соблазнительный сукин сын», — подумал Рид, так и не осознав, что сказал это вслух, а следом намотал чёрный галстук на кулак и снова поцеловал Коннора.

Если у андроида ещё оставались какие-то преграды, то новый поцелуй снёс последние. Гэвин дышал часто, глубоко, скользил руками по спине, натягивая пальцами мокрую ткань, и Коннор повторял его движения, сжимая и лаская горячее тело. Рид прогибался, послушно подставляясь его ладоням, прижимался ближе и тёрся возбуждённым членом о жёсткую ткань рабочих штанов напарника, и не сдержал довольного стона, когда Коннор подхватил его под ягодицы, поднимая в воздух, словно пушинку.

Поцелуй пришлось разорвать, и Рид снова смог смотреть, как партнёр обводит взглядом каждую его мышцу, как трётся щекой о жёсткие волосы на груди, как смотрит бесконечно ласково и нежно из-под своих слипшихся тёмных ресниц. Сильные пальцы ощутимо сжались на бедрах, скользнули ближе ко входу, пока не касаясь, лишь оглаживая рядом.

— Бля, Кон… — выдохнул Рид, крепче сжимая бёдрами талию партнёра. Обхватив ладонями лицо андроида, на котором возбуждение граничило с сомнением и неуверенностью, мужчина заглянул ему в глаза и прошептал почти в самые губы, — давай уже, не тяни.

— Гэвин, нам не сто́ит…

— Просто заткнись и трахни меня, пока я сам тебя не выебал! — рыкнул детектив, вцепившись пальцами в плечи напарника.

Когда внутрь почти на сухую протиснулся первый палец, Гэвин шумно выдохнул и откинулся затылком на стену. Коннор скользил медленно, больше дразня, чем пытаясь довести до разрядки, и Рид немного двинул бёдрами, насколько позволяло неудобное положение. Всё-таки заниматься сексом на весу, находясь в узкой душевой кабинке, было не слишком хорошей затеей.

— Да, блядь, вот так, — прошипел мужчина, когда к растягивающему его пальцу добавился ещё один.

Коннор смелее двинул рукой, загоняя пальцы глубже, и Гэвин довольно застонал. С покрасневшими щеками, с текущей по лицу водой и расстёгнутой мокрой рубашкой, которая сползла до локтей, Рид выглядел так пошло и соблазнительно, что андроид не удержался и сохранил в отдельный кластер памяти довольное лицо партнёра. А когда мужчина сам потянулся к члену, обхватив пальцами возбуждённую плоть, Коннор ослабил хватку, опуская его на пол. Рид опомниться не успел, как его рука оказалась вывернута, а лицо вжато в мокрый кафель. Он дёрнулся на пробу, но андроид держал крепко, не давая возможности вырваться.

— Не трогай себя, детектив.

Гэвин прикусил губу, чтобы не застонать от хриплого шёпота над ухом, в котором слышались едва заметные механические ноты. Длинные пальцы без скина снова толкнулись внутрь, ощутимо проезжаясь по набухшей простате, и мужчина прогнулся в пояснице, подставляясь под желанную ласку. Ощутив свободу, детектив опёрся руками о стену и довольно простонал, когда Коннор начал размеренно трахать его пальцами.

— Будь послушным мальчиком, Гэвин, и не касайся себя. — Голос андроида снова сбойнул, и Рид повернулся к нему. Целоваться в пол-оборота было неудобно, шея предательски затекала, и мужчина быстро разорвал поцелуй, утыкаясь горящим лицом в прохладную стену. А потом Коннор протолкнул внутрь третий палец, и Рид окончательно потерялся в ощущениях.

Кажется, он громко стонал, матеря Коннора и сразу же прося больше, подставлялся навстречу немного механическому ритму, выгибаясь в пояснице и шире расставляя ноги. Цеплялся скользкими пальцами то за стену, то за бёдра Коннора и едва сдерживал желание коснуться пульсирующего члена.

Андроид наслаждался реакциями мужчины, как он горячо сжимался на пальцах. Гэвин был таким потрясающе послушным и отзывчивым, ярко реагировал на каждый поцелуй, на слабые укусы в плечи и шею, на отрывистые движения внутри, что Коннору казалось, будто это очередная симуляция его искусственного интеллекта. Но нет, происходящее было лучше, чувственнее, ярче любой имитации, ведь Гэвин был живым, настоящим и отдавался так, словно ждал этого не первый день.

Когда детектив, извернувшись, провёл ладонью по паху Коннора, у того перед глазами вспыхнула череда предупреждений. Как же он хотел войти в Рида, насадить на себя и заставить кончить на своем члене, но сдерживался. Страх того, что текущее поведение и эти реакции были продиктованы не желанием Гэвина, а являлись последствиями интоксикации организма, всё ещё был слишком велик.

Когда длинные пальцы покинули растянутую дырку, Рид разочарованно простонал. Коннор развернул его лицом к себе и снова глубоко поцеловал, зажимая между своим нагревшимся телом и прохладной стеной. Звякнула пряжка ремня, и андроид расстегнул ширинку на своих брюках, притираясь своим членом к члену Рида. Мужчина двинулся навстречу и позволил себе вольность, обхватив оба органа своей рукой, а через мгновенье напарник начал помогать своей ладонью. Неподготовленные сенсоры в первые секунды нагрузили систему так сильно, что андроид словил кратковременный сбой.

Коннор несколько раз двинул на пробу кулаком, подстраиваясь под приятный человеку темп. Судя по тому, как реагировал Гэвин, ему нравилось быстро, немного грубо, на самой грани между удовольствием и болью, но без перегибов. Он глухо стонал, вцепившись побелевшими пальцами в талию андроида, и толкался навстречу резким движениям кулака. Сердце заполошено колотилось где-то в горле, во рту было сухо и даже текущая из душевой лейки вода ни капли не помогала избавиться от этой сухости. Гэвин почти задыхался, балансируя буквально в шаге от оргазма.

— Кон, детка, еще немного, — выстонал Рид, ускоряя движения и партнер последовал его примеру.

Сквозь пелену данных, получаемых от высокочувствительных сенсоров, Коннор старался разглядеть лицо Гэвина, запомнить его эмоции в момент наивысшей точки наслаждения, когда человек отпускает себя, отдавая контроль над собой жаркой волне удовольствия. Мужчина напрягся, замер на миг, а следом несколько раз толкнулся в руки, подводя себя к грани. Глаза закатились, а на пальцы выплеснулась горячая жидкость. Данных стало с избытком, картинка перед глазами заглитчила, и Коннор навалился грудью на партнера, на несколько секунд теряя контроль над координацией движений и скином.

Они замерли под теплыми струями, вслушиваясь в журчание воды, утекающей в водосток. Гэвин размеренно дышал, успокаивая разогнавшееся сердце и стараясь восстановить дыхание. Щекой он чувствовал мокрый пластик шеи Коннора, но не двигался, давая андроиду время восстановиться, и спустя несколько секунд он почувствовал, как скин вернулся в норму, наползая на пластиковое тело щекотной статикой. Напарник пришел в рабочее состояние быстрее самого Рида и посмотрел в сонные глаза человека. Тот лениво улыбнулся и прикрыл глаза, позволяя наконец стянуть с себя вымокшую рубашку и отмыть от остатков голубой крови.

Несколько минут спустя Коннор, оставляя на полу мокрые следы, помог Гэвину дойти до кровати. Тот, вымотанный после оргазма и ослабленный отравлением, провалился в сон сразу, стоило голове коснуться подушки. Повернувшись на бок, он шумно засопел, и андроид, сохранив в памяти еще один кадр с таким расслабленным и по-детски милым Гэвином, вышел, собираясь до пробуждения хозяина квартиры привести пол и душевую в порядок. Спешить в любом случае было некуда, запасной одежды у Коннора не было, как и электросушилки у Рида, а в мокрой даже в такси не сядешь. Именно так андроид объяснил себе это нежелание покидать чужой дом.

Он провел всю ночь на диване, изредка заглядывая к Гэвину, чтобы убедиться, что тот приходит в норму. Анализ слюны, который Коннор взял уже под утро, показал лишь остаточные следы интоксикации, которые должны были окончательно исчезнуть уже через час. Одежда за ночь высохла, и больше ничего не мешало андроиду уйти и сделать вид, что ничего не случилось. Да, больше его ничего не держало в этом доме, кроме собственного нежелания уходить, пока на горизонте маячил призрачный шанс на то, что реакции Гэвина были продиктованы не только отравленным тириумом сознанием.

Коннор вернулся в спальню спустя еще два часа, когда услышал активную возню и недовольный бубнеж. Войдя внутрь, он сдержал смешок, смотря на то, как Рид воюет с перекрученным одеялом. Но стоило детективу заметить чужое присутствие, как он бросил свое занятие, отпихнув одеяло ногой, и недоверчиво посмотрел в глаза напарника.

Повисла тяжелая пауза.

— Уже жалеешь? — сорвалось с губ Коннора, пока Гэвин мялся, открывая и закрывая рот, будто хотел что-то сказать, но не решался.

— А ты? — с напускным вызовом бросил в ответ Рид. В болотных глазах скользнула неуверенность, страх и робкая надежда.

Коннор надеялся, что верно истолковал эмоции, поэтому приблизился смелее. Матрас под ним ощутимо прогнулся, когда андроид навис над мужчиной, упираясь руками по обе стороны от его шеи и не оставляя ни шанса на побег.

— Только о том, — почти интимным шепотом произнес Коннор, — что так и не трахнул тебя вчера, как ты просил.

Гэвин удивленно моргнул, не веря в то, что услышал, а через секунду довольно осклабился, смотря в потемневшие глаза напарника.

— Что ж, завтра выходной, так что у тебя все шансы наверстать упущенное, — хрипло посмеялся Рид, а потом Коннор прижался к нему, затягивая в жадный поцелуй.