Сейчас вечер воскресенья и Питер Паркер сидит на маленькой кухне взволнованно барабаня пальцами по столу. Он ждет, когда с работы вернется его сосед, которого тоже зовут Питер Паркер. Сегодня должен состояться важный разговор. Пит к нему несколько дней готовился, исписал блокнот десятками разных вариантов, но в итоге разорвал и выкинул, решив, что будет действовать по обстоятельствам и говорить от сердца. Питер обещал вернуться к девяти, но вот задерживается уже больше чем на полчаса.
Все началось около двух лет назад, когда заклинание Стрэнджа сработала не совсем так, как должно было. В итоге все забыли, кто такой Питер Паркер, но вот почему-то не все гости вернулись по своим вселенным. Третий Питер остался стоять там же на упавшем щите, светясь остатками золотого сияния. Тогда некогда было особо разводить теории, Питу нужно было срочно забрать вещи и документы из своего прежнего дома. И признаться в тот момент он оказался даже рад, что есть хоть один человек, который помнит его.
Первые полгода для Пита прошли, как в тумане. Он готовился к поступлению, искал подработку, съемную квартиру. Питер был старше, ему в какой-то степени было проще. Он устроился фотографом в Бьюгл, в штат его не взяли, но в этом были свои плюсы. Фото опасного преступника человека-паука Джей Джей хорошо оплачивал.
Пит остался учиться в Нью-Йорке. Такое решение он принял после того, как побывал в кофейне у ЭмДжей. Сначала он шел с чётким намерением рассказать правду, но пока ждал заказ, понял, что их жизни наладились и решил промолчать. Он увидел их через год, на каникулах, они шли по улице держась за руки. И это было как удар под дых. Питер замкнулся, забил на учебу, успеваемость упала. Положение спас Питер, рассказал душещипательную историю о двух братьях, родители которых погибли и им приходится выживать самостоятельно.
Питер помог выбраться из этого состояния, поддерживал его и слушал. Тогда они стали друг другу самыми близкими людьми. Пит был ему невероятно благодарен. Постепенно все наладилось, оценки снова выровнялись, жизнь снова состояла из учебы, работы, супергеройство. Так прошло еще полгода, а потом Пит поймал себя на том, что засматривается на руки Питера. Он одернул себя, но от этого мысли никуда не делись. Он стал подмечать больше деталей, на которые раньше никогда не обращал внимание. Какие у Питера теплые глаза, как утреннее солнце подсвечивает его взлохмаченные со сна волосы, какая у него красивая улыбка, жаль, что он редко улыбается. Потом смотреть стало недостаточно. Он всеми правдами и неправдами старался до него дотронуться. Передать что-то коснувшись пальцами, хлопнуть по плечу, приобнять. Если Питеру такое поведение и показалось странным, он ничего не сказал. Но Пит несколько раз ловил на себе его встревоженные взгляды.
А потом пришли сны. В которых ему снилось такое, от чего на утро горели щеки, и он боялся глянуть Питеру в глаза. Теперь он стал стараться наоборот меньше прикасаться к Питеру и это кажется тоже не осталось незамеченным. Неделю назад он проснулся с рукой в трусах и с громким стоном. Ему опять снился Питер. Он снова застонал и откинулся на подушку.
– Эй, ты в порядке, опять кошмар приснился? – Питер аккуратно заглянул в комнату.
– Нет, нет, – стараясь поправить одеяло, затараторил Пит, – все в порядке. Прости, что разбудил.
– Эмм… ладно, хорошо, – манипуляции с одеялом не остались не замеченными и Питер поспешил ретироваться, – если что, зови.
Питер перевернулся на живот, уткнулся в подушку и замычал. – «Идиот, надо было сказать, что кошмар приснился, а так он наверняка не понятно, что подумал. Хотя почему непонятно, тут как раз все понятно. Кошмар какой! И что значит это «если что, зови».
Питер поёрзал, устраиваясь поудобнее, прижатый к простыне возбужденный член, требовал внимания. Идти в ванну сейчас сродни тому, что вывесить баннер за окно с надписью «Мне приснился эротический сон!». А сделать что-то, не выходя из комнаты тоже не представлялось возможным, не с такими тонкими стенками. Пит на уровне паучьего чутья был уверен, что Питер определенно не спит. Поэтому он побился лицом в подушку, проклиная все на свете и все-таки постарался уснуть.
В итоге он решает принять то, что ведет себя как дурак, а если уж быть совсем честным с собой – как влюбленный дурак. И ему ничего не остается как поговорить с Питером. В этот же день он купил себе блокнот.
Дверь с тихим щелчком открывается, – Пит, ты дома? Извини, задержался, вспомнил, что у нас молоко кончилось и так, всякое по мелочи, – Питер проходит на кухню, ставя на стол пакет с продуктами.
Он оглядывает пустой стол, за которым сидит Пит, его взлохмаченную голову, видимо тот не заметил, как от волнения превратил причёску в гнездо, и щурится.
– Что-то случилось?
– Да. То есть нет, – Пит вскакивает, но остается стоять у стола.
– Тааак, – Питер отодвигает пакет в сторону и подходит ближе, удивленно вкидывая брови, когда Питер делает шаг назад, – давай ты успокоишься и расскажешь мне, что происходит.
– Да, именно. Я хотел рассказать, – Питер подбадривает его медленно кивая. – Ты, наверное, заметил, что я последнее время немного на нервах? – Питер кивает еще раз и делает еще одну попытку подойти ближе. – Короче я тут все обдумал и понял одну вещь…
Во время этого невнятного монолога они сдвигаются к самой двери и Питер оказывается в свете лампы, блики красиво играют в его волосах, и Пит застывает, не закончив свою мысль.
– Пит? – зовет его Паркер, а эти дурацкие блики теперь отражаются в его глазах, которые немного хитро сощурены и смотрят в упор на Питера.
– Да, к черту, все, – выдает наконец Пит. Делает шаг вперед, хватая Питера за отвороты куртки и притянув вплотную к себе, целует.
Время останавливается, а потом Пит чувствует, как теплые руки ложатся ему на плечи, сжимают и аккуратно, но твердо отодвигают от себя.
– Что ты делаешь? – Питер смотрит на него с удивлением.
– Целую тебя, – кажется это самый глупый ответ, который только можно выдать.
– Зачем? – голос у Питер опасливо спокойный, словно он говорит с тем, кто может в любую секунду сделать что-то глупое или опасное.
– Я я я все хотел сказать, – Пит с трудом пытается подавить волнение, – я о тебе думаю. Уже давно. Как о парне, о мужчине, – кажется волнение достигает своего пика и в следующую секунду выплескивается целой тирадой. – Я не хотел, не собирался, мне всегда девушки нравились, а тут ты с руками этими своими и вообще. Я думал пройдет, мало ли чего переклинило. Но все только хуже становится, – он поднимает глаза и сталкивается с вскинутыми бровями и удивленными карими глазами, смотрящими на него. Весь запал разом пропадает, он в момент ощущает себя глупым подростком, у которого разыгрались гормоны. – Слушай, извини. Зря я это все. Давай забудем или если хочешь, можешь врезать мне, чтобы мозги на место встали.
Питер все еще молчит, продолжая внимательно разглядывать Пита.
– Питер, – зовет он и это выводит Паркера из ступора. Он мгновенно преодолевает разделяющее их расстояние, хватает Пита за плечи и достаточно ощутимо впечатывает в стену возле двери, а потом наклоняется и целует.
Руки отпускают плечи, одна ложится на лицо, вторая обхватывает Пита за талию притягивая к себе. Пит на несколько секунд теряется, не ожидая такого напора. А потом сам вжимается в Питера, хватает за куртку, стаскивая ее, с энтузиазмом отвечая на поцелуй. Куртка падает на пол, следом летит футболка Питера. Пит тянет его за собой в сторону своей спальни, одновременно продолжая целоваться и пытаясь дотянуться руками везде, где может достать.
Уже преступив порог комнаты, он отстраняется на секунду, сам стаскивает с себя футболку и выпутывается из домашних спортивок. Оставшись в белье, он устраивается на кровати утягивая Питера за собой. Тот опирается одной ногой на кровать и останавливается, тянется к ремню на джинсах, снимает с себя остатки одежды, тоже оставаясь в одном белье. А потом наконец ложится рядом, притягивая и обнимая Пита, гладит его по плечам и бокам, целует шею. Питер стонет громко и немного жалобно, притираясь ближе, давая почувствовать, насколько он возбужден.
Питер запускает руку ему в боксеры уверенно сжимая изнывающий член, проводит по всей длине.
– Так хорошо? – спрашивает он негромко.
– Да, – Пит в ответ сдавленно стонет и тут же охает в голос вскидывая бедра, когда Питер обводит головку большим пальцем.
– Будет лучше, – улыбается он, внимательно смотрит в глаза Питу, подцепляет края белья и стягивая его на бедра. Сохраняя зрительный контакт, он наклоняется ниже и у Пита глаза становятся совсем большими, а щеки заливает румянец, когда он понимает, что сейчас произойдет.
– У меня никогда раньше не было... – он смущенно запинается.
– Секса с мужчиной, – подсказывает Питер.
– Секса, – отвечает Пит.
Питер улыбается ему и наконец опускает свои невозможные глаза, обхватывая член губами. Пит стонет в голос, запрокидывает голову, не в силах держать глаза открытыми. Бедра его снова невольно вскидываются навстречу жаркому и влажному рту, но Питер аккуратно, но уверенно удерживает его. В голове сумбур, но на краю сознания проскакивает мысль: откуда у Питера такой опыт или просто это первый минет и от того он кажется таким невероятным? Надолго Пита не хватает, для первого раза ощущений слишком много, он даже не успевает ничего сказать, предупредить. Но Питер не выглядит рассерженным, утирает уголок рта большим пальцем, облизывает нижнюю губу.
– Я хочу сделать тебе приятно, – может звучит немного наивно, но при всей неопытности Пит никогда не был неблагодарным.
Питер ложится рядом, приспуская свое белье, но так возбужден, что головка почти касается живота. Пит протягивает руку и обхватывает длинный твердый ствол, проводит рукой. Он никогда раньше не держал в руке член другого мужчины и не знает, как больше понравится Питеру. Но тот, словно угадав его мысли, накрывает его руку своей, помогает задать нужный темп, а сам придвигается ближе, целует в шею, ласкает ключицы, сминает губы. Питер кончает с глухим стоном утыкаясь Питу в плечо. Они лежат в полуобъятьях, со спущенным бельем и нужно бы сходить в душ, но нет желания шевелиться. Первым приходит в себя Пит, возится устраиваясь удобнее, утыкается кудрявой макушкой под подбородком и спрашивает в ключицу.
– Питер, мы ограничимся этим?
– Что? – с улыбкой спрашивает Питер, обнимая Пита и проводя руками по его спине, обводя пальцами лопатки. – Ты хочешь продолжения? Уверен?
Пит кивает, придвигается чуть ближе и Питер бедром чувствует, его уверенность.
– Подростки, – смеется Питер.
– Эй, – Пит вскидывает голову, щеки и шея горят, но не от обиды, он просто смущен и не привык свободно говорить о сексе, – мне уже девятнадцать.
– Конечно, но твой организм полон гормонов, да и восстанавливается гораздо быстрее, – он отстраняется, коротко целуя Пита в губы. – Ладно, раз ты хочешь. Подожди меня немного.
Питер поднимается, поправляя белье и уходит в сторону ванны, но почти тут же возвращается с влажным полотенцем в руках.
– Держи, – он протягивает полотенце Питеру, – пока ждешь.
Питер принимает полотенце, – ты надолго?
– Нет, – улыбается Питер и уходит ванну.
Его нет около десяти минут, когда он возвращается, то в руках у него тюбик с кремом для рук.
– Что делал? – спрашивает Пит.
– Готовился, – спокойно отвечает Питер, забираясь на кровать.
– К чему? – Пит озадачено смотрит на крем в его руках.
– К тебе, – отвечает Питер, протягивая ему крем.
Пит вспыхивает и неуверенно протягивает руку, принимая тюбик.
– Ты… ты хочешь, чтобы я?
– Да. Ты против?
– Нет, нет, все прекрасно, – Пит садится на кровати, давая возможность Питеру лечь, разжимает руку, рассматривая крем.
В городе зимой достаточно морозно и ветрено, а носить теплые перчатки в ипостаси человека-паука не представляется возможным. После того, как спустя пару недель патрулирования у обоих начала шелушиться и трескаться кожа на руках они купили этот крем, самый обычный, с почти неуловимой отдушкой.
– Для следующего раза приобретем что-нибудь более подходящее, – прерывает его размышления Питер.
Питу кажется, что краснеть уже больше, чем он за сегодняшний вечер просто невозможно. Но уши горят так, что на них можно жарить зефир.
Питер снова улыбается ему и Питу кажется он никогда не видел, чтобы он улыбался так много.
Питер ложиться, стягивает боксеры, он тоже возбужден. Вытаскивает из-под головы подушку, подкладывает ее себе под бедра, сгибает ноги в коленях и разводит в стороны.
Пит нервно сглатывает, чувствует, как все тело начинает потрясывать то ли от волнения то ли от возбуждения, хотя, наверное, от всего сразу.
– Иди сюда, – зовет его Питер и тот устраивается между его разведенных ног. – Не волнуйся и не спеши. – Он подтягивает согнутые ноги к животу, открываясь сильнее.
Пит подрагивающими пальцами откручивает крышку, выдавливает крем и распределяет его по члену, садится в плотную, подставив головку ко входу и замирает.
– Давай, Пит, – Питер глубоко вдыхает и выдыхает, стараясь максимально расслабить мышцы.
Пит толкается вперед, стараясь не спешить. Питер резко вдыхает, прикрывает глаза и стискивает зубы.
– Ты как? – Пит останавливается, он вошел только на половину.
– Нормально, продолжай, – просит Питер, открывая глаза, смотрит прямо в лицо Питу.
Когда он входит полностью, то невольно закрывает глаза и замирает. Ощущений так много, он никогда не испытывал ничего подобного.
Питер отпускает свои ноги, кладет их Питу на поясницу и, дождавшись, когда тот откроет глаза и посмотрит на него, просит, – Пит, двигайся.
Питер понимает, что надолго того не хватит, первый секс обычно заканчивается слишком быстро. Он обхватывает свой член сразу задавая быстрый темп. По тому как Пит начинает сбиваться с ритма, он понимает, что тот уже близко и сжимает себя сильнее, чаще проезжается большим пальцем по головке. Еще несколько толчков и Пит кончает с полустоном полувскриком, Питеру нужно еще несколько движений руки чтобы кончить следом. Пит старается удержать себя на подрагивающих руках, чтобы не рухнуть на Питера и не причинить ему боли. Тот вытирает ладонь о полотенце, которое все еще валяется рядом. А потом кладет руки на плечи Питу, принимая его вес, удерживая. Помогает выйти, укладывает рядом, натягивая на обоих одеяло. Пит тянется за поцелуем и Питер охотно отвечает ему.
– Я должен что-то сказать? – еще один наивный вопрос, но Пит уверен, что должен спросить.
– Нет, не должен, – Питер гладит его лицо, обводит пальцами линию бровей и скулы, – только если хочешь.
– Я не знаю. Я чувствую сейчас так много, но я боюсь.
– Чего?
– Того, что будет, как всегда. Стоит лишь озвучить что-то хорошее, как сразу происходит что-то плохое.
– Тогда не говори, – Пит смотрит на него серьезно. – Я тоже чувствую… многое, иначе не позволил бы всему этому случиться, – Пит явно намерен возмутиться, но Питер останавливает его, прижимая палец к его губам. – Да, мы оба участвовали, но ты должен понять, что я старше и несу бОльшую ответственность. – Пита его слова явно не убеждают, он поджимает губы, но не перебивает. – Я лишь хочу сказать, что как никто понимаю тебя. Мы очень похожи, оба потеряли тех, кто нам дорог и оба боимся новых потерь. Пит, необязательно говорить что-то сейчас. У нас еще есть время. Скажешь, когда будешь готов. Хорошо?
– Да. И ты? – Пит придвигается к нему ближе, с удовольствием устраиваясь кольце теплых рук.
– И я, – обещает Питер. – А теперь засыпай, у тебя пары с утра.
– Неет, это не честно, – стонет Пит, а потом смеется, щекотно утыкается ему в шею, –Ты страшный человек, Питер Паркер.
– Да, Питер Паркер, ты даже не представляешь насколько, – улыбается в ответ Питер, целуя того в макушку.