Сердце её было готово выпрыгнуть из груди, когда она увидела до боли знакомую улочку Браавоса. Дени счастливо улыбнулась, не веря своему счастью. Она и не предполагала, что сможет вернуться сюда, вопреки воле брата. Но Визериса не было поблизости, как и тех, кто мог бы её остановить… Дейенерис бросилась бежать туда, куда она рвалась так долго, туда, где всегда было её сердце и душа. Она дома! И пусть потом пробудится дракон, но она не могла упустить эту возможность. Хотя бы во сне…
Петляющие улочки, знакомые лица и место, где она провела лучшие годы жизни. Дом с красной дверью. Она замирает напротив него, всё ещё не в силах поверить в то, что это только сон. Слишком реально, чтобы быть им. Всё было так, как она запомнила — дом был действительно большим и гостеприимным. Красная дверь стояла так же прочно, как и раньше, обещая простоять так вечность. Вокруг неё вился плющ, за который любила когда-то цепляться Дени и за что её периодически ругали.
Дейенерис робко ступает на лестницу, в душе боясь того, что дверь не откроется или откроется, но её вышвырнут, как случилось тогда… Она легко касается холодноватого дерева, и к её удивлению дверь открывается сама собой, предлагая войти. Дени не нужно просить дважды. Последняя из рода Таргариенов закрывает глаза и вдыхает такой родной запах. Она уже не сдерживает слёз радости. Все запахи, все, что было ей дорого, осталось таким же. Чтобы удостовериться в этом, она бежит по широкой лестнице на второй этаж.
Удивительно, но на пути ей не встретилось никого, кто бы мог её остановить или просто окликнуть. Дом казался пустым, но её это не интересовало. Это её дом, чтобы там ни говорил Визерис и все прочие! Толкнув светло-жёлтую дверь, она зашла в свою комнату и улыбнулась. Всё осталось так, как было, когда она была маленькой — миниатюрная кровать с сидящей на ней куклой. Её любимицей, ведь ей подарил её сир Уиллим. Как горько она плакала, когда ей не дали её забрать! Как её одёргивал Визерис, заставляя вести себя приличнее… Рядом стоял резной комод, в котором, Дейенерис в этом была уверена, возможно, сохранились ещё её детские вещи.
Старый столик, за которым она любила рисовать, ещё хранил её имя, что она написала на нём как-то карандашом…
В окно что-то стукнулось, заставив Дейенерис вздрогнуть. Но это всего лишь было лимонное дерево. Оно весело махало ей ветками, приветствуя её. Дени села на подоконник, который казался слишком высоким, когда она была маленькой, и отворила окно, впуская лёгкий ветерок, что взлохматил её светлые волосы. Она протянула руку к одной из веток. Качнувшись, дерево нежно провело по её руке листьями, вновь заставив последнюю из Таргариенов улыбнуться. Как жаль, что она, будучи маленькой, так никогда и не залезла на подоконник, чтобы потрогать листья… Легко сорвав один из плодов, она поднесла его к лицу и вдохнула. Всё было слишком чудесно, чтобы быть правдой…
— Эй, Дейенерис, вставай! Вставай, кому я говорю? — Визерис бесцеремонно расталкивает сестру и недовольно кривит губы. — Ты хочешь разбудить дракона? — Она просыпается в тёмной комнате, под чьими окнами растёт крапива и какой-то репей, а дверь вся испещрена царапинами и грозит развалиться от первого же порыва ветра… Из глаз предательски катятся слёзы, и она совершенно не слушает то, что ей говорит брат, заставляя дракона пробудиться…