За окном уже чернело небо с небольшими вкраплениями звёзд. Многие к этому времени уже спали, но лишь в одном окне до сих пор маячил огонёк свечи.
Казалось, количество бумаг необъяснимым образом росло, а не уменьшалось, хотя Леви был готов поклясться, что никто к нему не заходил. Ну, разве что Петра приносила чай, однако кроме этого у неё в руках ничего не было. Отложив очередную заполненную форму, он откинулся на спинку кресла и, закрыв глаза, потёр их кончиками пальцев. И так каждый раз…
…Когда он решил последовать за Эрвином, он прекрасно понимал, что легко уж точно не будет. Легион разведки это не полиция, где все настолько прогнило, что любой желающий может заполучить приводы по приемлемой цене. Пусть гражданские и полиция думают, что они валяют дурака, но они-то сами знают, что Легион единственный пытается что-то делать, чтобы вырваться из заточения стен. Каждую вылазку погибало множество солдат, решивших встать под крылатые знамёна и, казалось, этому не будет конца.
Поэтому, когда в светлой голове Смита созрел очередной гениальный план, Леви не колебался. Стать одним из офицеров, чтобы быть крыльями надежды не только для своих, но и для обычных людей? Ну, раз так нужно…
Каким образом Эрвину удалось добиться этой должности для бывшего преступника, никто так и не узнал. Зато, по возвращении из столицы, он вручил верному стороннику бумагу с королевской печатью и на словах передал то, что от него теперь требовалось.
Да, он стал капитаном Легиона разведки и теперь мог получить людей в своё распоряжения, создав отряд специального назначения, что будет подчиняться лично командору разведки. Теперь он будет знаменем их отряда, символом надежды. Однако… Во всём было своё «но». «Но» Леви заключалось в том, что вся бумажная волокита после вылазок лежала на нём: начиная с количества истраченного продовольствия, заканчивая тем, что они добились (похоронки оставались на совести командования, за исключением тех солдат, что входили в спец-отряд).
— Это цена, которую придётся платить за возможность приподняться над всеми, — изрёк Эрвин, когда заметил недовольный взгляд Леви.
«Да, такова цена…» — мысленно согласился Леви, вновь возвращаясь к работе.
Бумаги, бумаги, бумаги… И так день за днём, пока не зарябит в глазах, пока не затошнит. За эти годы он возненавидел чиновников ещё больше. Ну, разве есть необходимость в такой куче бумаг на один сломанный привод? Или расписывать чуть ли не каждый съеденный в экспедиции паёк… Сами жители Сины питались всласть за счёт простого народа, а в случае чего, можно было скинуть вину на Легион — дескать, Легион зажрался, и у них большой перерасход… Вот и контролируют, чтобы не съели больше, чем нужно.
Бесполезная работа, по мнению Леви, но кто-то должен был ей заниматься, учитывая, что Эрвин вечно закапывался в своих планах, рисуя и перерисовывая карты, Ханджи пишет как курица лапой, а у Майка и своих проблем хватает в отряде. Тот же пьяница Гергер. Кстати, пойло тоже приходилось описывать в отдельных бумагах, и если бы Леви не протащил в нужды Легиона чёрный чай, он бы самолично выбил из Гергера всю дурь, если у Захариуса до этого руки не доходят.
Иногда ему казалось, что бумаги посланы ему в наказание. Его личная пытка за то, что он совершил в прошлом, за гибель Изабель и Фарлана, за гибель сотен его товарищей, что он не успел спасти. Если думать об этом так, то пытка становится менее мучительной. Если засидеться за бумагами до самого поздна и не заметить, как заснул, можно не увидеть кошмаров, что давно стали привычным делом. Не только у него, но и у всех разведчиков. Невозможно не думать обо всём увиденном и пережитом. Даже если отгоняешь эти мысли, они всё равно вернутся во снах. А так спокойней.
Пусть он спит по два часа в сутки в кресле, зато без снов. Можно было бы поблагодарить чиновников, если бы не приходилось разбираться и в совсем абсурдных бумагах…
В дверь тихонько стучат, и после разрешения в комнату заглядывает Петра.
— Передай эти бумаги Эрвину, — Леви кидает на одну из стопок. — И принеси ещё чаю.
— Да, сэр, — кивает Рал и в её взгляде появляется сочувствие. Если бы не её забота, он бы уже сошёл с ума от рябящих букв. Светлый ангел отряда, заменивший многим сестру. Её доброта согревала многих, помогая после вылазок.
Он вновь откинулся на спинку кресла, отложив перо и закрыв глаза.
«Немного передохнуть и вернуться к работе…» — сам себе приказал Леви
… Когда Петра вернулась с чашкой чая, он уже спал. Девушка улыбнулась, осторожно поставила чашку на стол и, прикрыв спящего Леви зелёным плащом, покинула комнату. Даже сильнейшему бойцу человечества нужен отдых.