С тех пор как в двадцатом районе появилась банда Чёрных псов, жизнь для местных жителей превратилась в ад. Почти каждый день полиция находила растерзанные трупы в лужах собственной крови. CCG не могло пустить всё на самотёк.
Операция была, проработана вплоть до мелочей, район оцеплен, а гражданские эвакуированы. Все было готово к зачистке.
Хачикава чувствовал, как бурлит в венах кровь и потому с трудом сдерживался, чтобы не начать без сигнала. Если всё пройдёт удачно, то он продвинется по карьерной лестнице и возможно получит новый, улучшенный куинке. Ну и награды, конечно! О чём ещё может мечтать молодой перспективный следователь?
— Не нужно так нервничать, Чу-кун, — ободряюще улыбнулась ему наставница. — Бросаясь в бой сломя голову, ты рискуешь её потерять.
— Не беспокойтесь, Ёшино-сан, — беззаботно ответил тот. — Своих голов скорее лишатся они, а я получу повышение и большую зарплату, которую потрачу на свою девушку!
— Скромнее нужно быть, Чу-чан! — усмехнулся один из следователей, заложив свой куинке за плечо.— Так бы и сказал, снова спустишь деньги на своё милое личико! Тебе следовало идти в модели, а то ведь гули-то не оценят!
— Завидуй молча, Кудзе! — фыркнул Хачикава. — На тебе природа отдохнула, а я могу менять девчонок как перчатки!
Кудзе собрался что-то ответить, но в этот момент был отдан приказ начать операцию. Нервозно-расслабленная атмосфера среди участников операции сменяется собранностью.
Чёрных псов было не больше тридцати, и все они жаждали разорвать следователей на мелкие кусочки. Хачикава слышал, что их лидером была женщина, сумасшедшая сучка любящая жрать свою жертву пока она ещё живая, упиваясь воплями боя. Но, похоже, сегодня их лидера не было среди них. По крайней мере, вся стая подчинялась вовсе не девушке, а накачанному колеблю без тормозов, которого взяла на себя его наставница, следователь старшего класса Ёшино Фубуки.
Новый куинке был хорош. С его помощью Хачикава с лёгкостью растерзал первого напавшего на него паса, досадуя лишь о том, что плащ запачкался кровью и ошмётками мозгов. Следующий противник оказался проворнее и даже сумел задеть его плечо, но подоспевший на помощь Кудзе с лёгкостью рассёк пса на две равные половинки. Брызнувшая из раны кровь заляпала обоих следователей.
— Я бы и сам справился, — прорычал сквозь зубы Хачикава, стирая кровь с лица. Какой бы у Кудзе не был куинке, он каким-то невероятным образом ухитрялся работать грязно, пачкая в крови и ошмётках плоти всех, кто был рядом. Хачикава ненавидел работать с ним вместе.
— Не ты один добиваешься заслуг! — подмигнул товарищ и схватился со следующим противником.
«Мы ещё посмотрим, кто будет первым!» — ухмыльнулся Хачикава и вновь бросился в бой.
Операция шла идеально. Псы гибли под напором следователей, и можно было сказать, что победа у них в руках. Но кто бы мог предположить, что в самый разгар боя на улице появится девушка? Она выбежала из-за угла и испуганно замерла, не в силах двинуться с места. Благодаря тому, что она попала под освещение фонаря, Хачикава легко смог её узнать.
— Ами?! Что ты тут делаешь, почему не эвакуировалась?!
— Хачи? — она вцепилась в его руку во все глаза глядя на него. — Я-я, не знала, я приняла снотворное… А когда проснулась, испугалась шума и…
Хачикава скрипнул зубами. Гражданский в зоне боевых действий это самая большая неприятность, которая только была возможна. Гули, почуявшие запах жертвы, будто получали второе дыхание и начинали сражаться ещё неистовее, чтобы заполучить хоть кусочек желанной добычи. И потому вывести её за пределы зоны боя невредимой было непосильной задачей.
—Чу-чан, ты не мог назначить свидание в более спокойном месте?! — крикнул ему Кудзе, отражая очередной удар.
— Час от часу не легче! Слушайте все, защищаем гражданского! — крикнула Йошино остальным.— Нельзя допустить, чтобы они добрались до неё!
— Думаете, у вас это получится?— мерзко расхохотался один из Псов, а потом картинно задрал морду и хрипло завыл. Его примеру последовала вся свора. Ами испуганно вскрикнула. Для гулей этого было достаточно, чтобы принять приглашение на ужин.
Хачикава уклонился от кагуне и выстрелил в ответ, но гуль вовремя уклонился, оттолкнулся от стены и бросился вновь. На этот раз его встретил Кудзе, с лёгкостью отрубивший ему руку.
— Будь хорошим пёсиком, сдохни! — бросил он ему, собираясь всадить куинке в грудь, но пошатнулся, удивлённо посмотрел на торчащий из его тела кагуне и повалился на землю.
— Это касается и тебя, чёртов голубь, — плюнул на него другой гуль, помогая подняться товарищу. Вместе они с лёгкостью разорвали Кудзе напополам, разбрызгивая по сторонам кровь и внутренности.
Хачикава замер на мгновение, не веря в случившееся, но быстро взял себя в руки и выпустил несколько залпов в тех гулей, надеясь прикончить их раньше, чем они убьют кого-то ещё. Они с Кудзе были хорошими приятелями и одноклассниками, но сейчас нельзя было давать волю чувствам, особенно когда под боком была Ами, никаким образом не причастная к этой бойне. Но и позволить глумиться над трупом друга дальше, было выше его сил.
— Держись позади, иначе они достанут! — бросил он Ами, и вновь стал стрелять. На этот раз попасть ему не удалось. Оба гуля увернулись и бросились в его сторону. Хачикава отскочил в сторону, после чего выстрелил ещё раз. Выстрел достиг бы своей цели, если бы Ами не дёрнула его за руку, сбив прицел. Удар пришёлся по ближайшему окну, разбив его вдребезги.
— Ты что творишь?!.. — прорычал он, обернувшись. Поначалу ему показалось, что из-за света фонаря цвет глаз Ами изменился. Но холодная усмешка на её губах и сила, с которой она вывернула ему руку, не оставляла сомнений. Ами была гулем. Противный хруст костей и обжигающая боль привели его в чувства, но сделать он уже ничего не мог: гуль, убивший Кудзе выбил куинке из его руки и разбил об землю.
— Хватит играть с едой, Чёрные псы! — громко прокричала Ами. — Пообломаем этим голубям крылья и хорошенько закусим!
Хачикава как во сне наблюдал за тем, как один за другим гибнут его бывшие сокурсники, за плечами которых был не один гуль. Как разрывают на части его наставницу, которая научила его всему, что он знал. И он совершено не понимал, почему его самого до сих пор не убили. Почему он даже не пытается вырваться из стального захвата Ами.
«Если, конечно, это её настоящее имя… — зло подумал Хачикава, стараясь придумать, как дотянуться до клинка Кудзе, что валялся не так далеко от него. — Следователь, проглядевший гуля у себя под носом… Чёртова сука!»
Ами отпустила его так же неожиданно, как и схватила. Отпрыгнув от него на безопасное расстояние, она подхватила первый попавшийся под её руку куинке и бросила ему.
— Ты всегда хвалился тем, что ты крут, Хачи, — ухмыльнулась она. — Давай, покажи это! А там мы посмотрим: умрёшь ты быстро или же медленно и мучительно!
Куинке был тяжеловат, и одной рукой орудовать им было практически невозможно, но ему было всё равно. В ее какуганах светилась неуемная гордыня и неумная жажда крови. Это выводило из себя, заставляя забыть обо всём чему его учили. Хачикава бросился на неё с куинке наперевес, но она легко выбила оружие из его рук.
— Слабак! — фыркнула она, всаживая кагуне в его плечо и распарывая ногу. Пошатнувшись, Хачикава свалился на землю, зажимая повреждённое место рукой. Похоже, его не собирались убивать, хорошенько не помучив.
— Сука...
— Верно, сука, — медленно и со смаком произнесла она, опускаясь рядом с ним на корточки. — Разве бы иначе мне бы подчинялась такая свора? — она с гордостью оглядела своих приспешников. — Вижу, ты расстроен гибелью товарищей? — она схватила его за повреждённую руку, больно стиснув. — Ты ведь тоже убивал моих друзей, Хачи. Око за око, зуб за зуб. Не задумывался, каково нам в этот момент?
Хачикава лишь стиснул зубы. Нравоучения из уст гуля были смешны и нелепы. Уж точно не из её уст. Смешно и нелепо: следователь не распознал гуля в собственной подружке. Кудзе поднял бы его на смех… Вот только то, что от него осталось уже вряд ли это сделает. Ему и самому недолго осталось с такой-то кровопотерей. Ами убрала руку от его раны и с наслаждением облизала пальцы.
— К чему этот разговор? — процедил он, не глядя на неё. — Кончай меня и набивай желудок. Надеюсь, моё мясо встанет тебе поперёк глотки или хотя бы вызовет изжогу.
Она окинула его задумчивым взглядом и хищно улыбнулась.
— Знаешь, у меня есть идея получше.
Он ожидал чего угодно, но не того, что она его поцелует. Губы Ами горчили из-за привкуса крови, а сам поцелуй был слишком настойчивым и грубым. На мгновение это ему даже понравилось. Редко когда девушки его целовали вот так жадно, будто хотели больше сожрать его губы, нежели поцеловать. Поймав себя на этой мысли, Хачикава с ужасом понял, что поцелуй действительно превращается в совершенно другое. Ами впилась зубами в его нижнюю губу и сжала челюсти. Улицу огласил пронзительный крик, вызвав смешки у остальных гулей.
Хачикава попытался вырваться, но Ами схватила его за плечи и принялась жевать его верхнюю губу. Боль была невыносимой, и Хачикава был очень рад, что сознание покинуло его в этот момент.
Где-то на задворках сознания возникла хрупкая и безумная надежда, что всё случившееся было сном, что он сейчас проснётся, как всегда покрутится перед зеркалом, чтобы удостовериться, что выглядит великолепно и пойдёт на работу или на свидание с Ами, где они выпьют по чашечке кофе, обсудят какую-нибудь книгу, а после…
Пинок по рёбрам грубо привёл его в чувства, разрушая эту нелепую надежду. В голове была каша, а перед глазами всё расплывалось и видимо, поэтому ему показалось, что в глазах Аме была лёгкая грусть и жалость.
«Почему, я ещё жив?» — тупо подумал он, чувствуя как пылает от боли лицо и ноют раны.
— Знаешь, сожрать тебя было бы слишком просто, — прошептала она ему на ухо, наклонившись. — Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз, ты будешь не таким слабаком, и мы хорошенько повеселимся. Прощай, Хачи.
В этот раз желанное забвение пришло гораздо быстрее.
***
Признаваться в позорной ошибке было выше его сил. Официально их группа потерпела поражение из-за того, что пыталась защитить гражданского, не эвакуировавшегося по непонятным причинам. Он выжил лишь благодаря тому, что Чёрные псы забрали гражданского с собой, решив, что он умрёт и так. Никто не усомнился в его истории. С ним теперь вообще старались пересекаться как можно меньше.
Его когда-то красивое лицо превратилось в жуткую гримасу из фильмов ужасов. На месте губ краснели воспалённые дёсна и белели зубы, щёки были объедены лишь слегка, но это не меняло того, что он теперь безобразен. Кто бы смог смотреть на него, не скривившись от отвращения?
«Ты ещё мне за всё заплатишь, чёртова сука!» — зло думал он, наблюдая, как осыпаются осколки разбитого стекла.
В его квартире больше не будет зеркал.