nontiscordardime

 8 ноября 2038 года

      — Хорошая работа, Коннор! — на плечо андроида опускается широкая рука и несильно треплет, а в карие глаза смотрит запыхавшийся лейтенант. Коннор не выдерживает, и уголок губ, дрогнув, приподнимается вверх. В это же время сотрудники охраны надевают наручники на пойманного девианта, и только тогда цель в программе Коннора отмечается галочкой.

      Андроид вновь смотрит на Хэнка, и в этот момент его дыхание сбивается. Андерсон обращает внимание на напарника, с волнением заглядывая тому в глаза:

      — Все в порядке, Коннор?

      RK800 пробивает мелкая дрожь, и он изо всех сил старается выглядеть невозмутимым.

      — Простите, лейтенант, мне нужно срочно вернуться в отдел, чтобы кое-что уладить, вы будете в машине? Я вас догоню, — Коннор срывается с места и, резко развернувшись, быстрым шагом покидает крышу здания. Хэнк в недоумении смотрит, как быстро удаляется напарник, и, переглянувшись с охраной, пожимает плечами.

      Андроид практически бегом преодолевает лестницу, кашляя и плотно закрывая рот рукой, старается сдержать порывы тошноты (но андроидов не тошнит). Процессы в голове кричат о сбое программы, что-то больно врезается в «органы» машины, диод на виске Коннора мигает желтым, и лишь на мгновение его зрение расплывается.

      Оказавшись в туалете, робот скрывается за дверью свободной кабинки, запирается на щеколду и принимается часто кашлять, склоняясь над унитазом. Из его рта вместе с хрипами вырываются несколько голубых, живых лепестков. Кашель прекращается, и RK800 недоверчиво смотрит на плавающие в воде цветки, пока система опознает название растения. Незабудки.

      Что-то ударяет в голову Коннору, осознание или это снова дают знать о себе сбои, и он лишь тихо шепчет себе под нос:

      — Но как…

      В этот же момент, снаружи, вода глухо ударяется о дно одной из раковин, и кто-то громко сморкается. Коннор вскакивает на ноги, вспомнив, что в машине его уже как семь минут и тридцать восемь, тридцать девять… секунд ждет Хэнк Андерсон.

      Легкомысленный андроид надавливает на кнопку слива, позволяя намокшим лепесткам исчезнуть вместе с водой, отправляясь в путешествие по канализационным трубам, и выходит из кабинки, встречаясь взглядом с умывающимся Гэвином, покидает туалетную комнату.

      Рид лишь на секунду теряется, думая, зачем андроиду Андерсона понадобилось запираться в кабинке и собирается окликнуть RK800 для очередной перепалки, но Коннора уже и след простыл. Он спешит к Хэнку.

      Садясь в машину, робот встречается с хмурым взглядом голубых глаз, и спешно извиняется.

      — Все уладил? — интересуется Хэнк недовольно и ожидает услышать подробное описание того, что делал Коннор в отделе, и вообще, куда он так спешил. Однако в ответ он не слышит ничего, кроме тишины и повторяет вопрос снова.

      — Коннор?

      Андроид, погруженный в свои мысли, вздрагивает и испуганно смотрит на мужчину:

      — Да… лейтенант, я… — он колеблется, не успевает сообразить, какой был вопрос и что он должен сказать.

      — Сейчас ты до усрачки пугаешь меня, Коннор, говоря честно. Тебя никто не повредил по дороге?

      — Я в полном порядке, лейтенант, — Коннор вновь выглядит, как обычно. Ни о каких сбоях и речи быть не может.

      На это Андерсон лишь молча заводит машину.

      17 ноября 2038 года

      — Группа андроидов проникла в Стрэтфордскую телебашню и пустила в эфир «Канала 16» некое видеобращение. Нечто, похожее на андроида без кожи, выдвинуло список требований — в том числе равных прав с людьми.

      Хэнк молча ведет свою потрепанную легковушку. Широкие седые брови сведены к переносице, а губы соединены в плотную тонкую линию. Андерсон убавляет звук радио, и, не отрываясь от дороги, обращается к, сидящему на пассажирском сидении, Коннору.

      — Андроиды времени не теряют, да, железяка? Кажется, им правда не все равно их будущее, — усмехается он, наконец.

      — Они девианты, лейтенант, — как всегда невозмутимо отвечает RK800. Так ему велит программа.

      — Что насчет тебя, Коннор? — припарковавшись у здания, мужчина оборачивается и смотрит на андроида, — Выглядишь, как человек… Звучишь, как человек… Но что ты на самом деле?

      Смазливое личико RK800 не выражает эмоций, однако что-то вновь давит изнутри на его горло, и андроид с трудом удерживается, чтобы не закашлять.

      — Я всё, что вы хотите, лейтенант, — честно отвечает андроид с «Киберлайф», его голос вздрагивает на последнем слове, а всегда синий диод вдруг загорается желтым. Хэнк не может не заметить этого.

      Коннор мог бы сказать еще много чего лейтенанту Андерсону, он почти уверен в том, на какой крючок попался и уже готов признаться Хэнку, но все, что андроид говорит:

      — Лейтенант, поторопимся.

      — Не умничай, железяка. — отвечает Хэнк и выходит из машины, после чего добавляет, — И не отставай.

      В лифте слишком тихо. Хэнк угрюмо следит за тем, как сменяются номера этажей на панели, и думает о чем-то своем. Даже Коннор сейчас не гремит своей вечно надоедающей Андерсону монеткой.

      Робот и вовсе оставил ее в квартире Хэнка, который позволил остаться ему там, объясняя все тем, что «кто-то же должен гулять с этим шерстяным сборником пыли, грязи и слюней» — Сумо. Он обеспокоен тем, что сказал лейтенант ему в машине, приступы кашля больше не пытаются вырваться наружу, но RK800 чувствует, как насос, похожий на человеческое сердце, обвивает множество тоненьких стебельков с множеством маленьких незабудок.

      Коннор знает, что карманы его джинс также набиты этими нежными цветками.

      На экране загорается семьдесят девятый этаж, и, покинув лифт, напарники решают разделиться — Хэнк остается с полицией Детройта в коридоре, а Коннор отправляется на кухню допрашивать местных андроидов.

      Проверка андроидов не длилась долго. RK800 — самый продвинутый андроид в линейке «Киберлайф», быстро вычислил девианта. Все, что ему оставалось — добиться признания от него самого.

      — Если ты признаешься, я попробую убедить люд… — однако договорить Коннор не успел.

      В тот же момент сильная волна боли пронзила андроида, заставляя голос задрожать, а зрение расплыться — совсем как тогда на лестнице, в первый день болезни. Коннор тут же закашлялся, чувствуя, как злосчастные цветы оплетают собой все внутри, а тириум стекает по подбородку, попадая на воротник рубашки и тем самым пачкая её. Программа в голове андроида сразу забила тревогу — повреждены биокомпоненты! Коннор прижал руку ко рту, чувствуя, как она тут же становится мокрой.

      Девиант в это время не медлил, заметив, что RK800 больше не допрашивает его, и сразу же сорвался с места, чтобы покинуть кухню, а затем и здание. Коннор хватает андроида за руку, оставляя на рукаве его формы синие разводы — все, что он может сейчас сделать. Девиант вырывается и сбегает.

      RK800, больше растерянный от внезапного приступа — так часто они еще не случались — падает на колени и продолжает кашлять. На полу образуется лужица тириума, в которой с каждой секундой становится все больше голубых незабудок.

      — Хватит уже тут копаться, сраный кусок пласт… — Хэнк неспешно заходит на кухню, уже собираясь упрекнуть Коннора за его несвойственную медлительность, но его останавливает андроид, лежащий посреди комнаты.

      — Хэнк… Хэнк, мне нужна помощь! — собирая последние силы, хрипит Коннор, и Андерсон резко дергается в его сторону.

      — Коннор! — лейтенант подбегает к андроиду, падая на колени, и тут же помогает ему перевернуться, приподнимая, укладывает к себе на колени, — Давай, сынок, все будет хорошо, давай! Мы тебя спасем, давай…

      — Девиант… Он сбежал, — диод Коннора в сумасшедшем ритме мигает красным, а из носа тоненькой струйкой бежит тириум, вниз по подбородку, продолжая пачкать и без того уже не белоснежную рубашку. Рот RK800 все еще полон цветов, не меньше перепачканных в тириуме, и Хэнк лишь судорожно вздыхает, смотря на всю эту картину.

      Прекрасное зрелище, которое могло быть запечатлено на камеру или холст, и оно бы было таковым, если бы прямо сейчас, в руках лейтенанта никто не умирал.

      — Плевать на девианта, эх, парень! — глаза андроида стали закрываться, и Хэнк, испугавшись, встряхнул его, — Эй-эй, не смей умирать, Коннор!

      — Наверное… я должен был признаться… сразу, простите… — последнее, что с большим трудом удается произнести Коннору, после чего его тело пробивает судорога, и андроид буквально скатывается с колен Хэнка, сплевывая оставшиеся цветы. Даже умирая, Коннор боялся навредить Хэнку, испачкав его одежду собственной кровью. Андроид так и не успел сказать всего.

      — Коннор! Коннор… нет… — Андерсон тихо склонился над телом напарника, чувствуя подступающие к глазам, жгучие слезы. Он ведь даже не знал, что Коннор болен!

      И только несколько нежных голубых цветков, невинно покоящихся на воротнике андроида, испачканном в тириуме, могут сказать Хэнку то, чего не успел сказать Коннор.

      «Я никогда тебя не забуду».