Аид презирал людей. Они вечно куда-то спешили, тешили больное самолюбие и тратили кучу времени, и сил на попытку достичь чего-то незначительного будь то деньги или счастье. Итог у всего один. Богачи и бедняки плавали вместе, составляя большую однородную безучастную массу людских душонок, которая с каждым днём росла всё больше. Мерзкое зрелище.
Но были среди них те, чьего появления здесь Аид ждал очень долго. Он сумел поймать её на подлёте в озеро и держал в руках как птичку. Такой невесомой казалась душа, сожми сильнее, исчезнет без следа.
Мэг, его сладкая конфетка, из-за которой он лишился удивительной возможностью править Олимпом. Глупая девчонка когда-то решила пожертвовать собой ради нового возлюбленного. Думая об этой парочке, Аид всегда чувствовал тошноту. Слишком сладко. Но теперь она вновь в его руках.
Человеческий век короток. Иногда он становится короче благодаря болезням, голоду или несчастному случаю. Кто знает, когда на твою голову упадёт, к примеру, кусок храма? Или где гарантии, что тебя не убьёт собственный муж в припадке безумия? Кто его заподозрит в маленькой пакости? Да и до того ли чемпиону будет?
Аид улыбнулся, обхватив призрачную талию, и заглянул в слегка напуганные глаза, остатки былых эмоций.
— Мэг, моя детка, моя сладкая конфетка, вот мы и встретились вновь! На этот раз чемпион не спасёт тебя, даже если вновь придёт. Тело в хлам, душа вон! Потрясающее зрелище, не находишь? Птичка снова в клетке!
По щеке Мэг катится слеза и она отводит взгляд. Задел за живое? Прекрасно! Он касается губами её щеки, целуя и чувствуя холод на губах. Мертвые не очень разговорчивы. Это минус, но в то же время большой плюс. Живые раздражали.
— Ты мой милый сувенирчик, который я использую, как захочу, — шептал он ей на ухо. — Я превращу тебя в свинку и отправлю в подарок чемпиону. А когда он тебя заколет, скажу, кто был этой свинкой. Как тебе такая идея? Нет! У меня есть идея получше! Я превращу тебя в чудовище и отправлю сражаться с твоим обожаемым Герком. Это так захватывающе, ты не находишь?
Она закрыла глаза, обмякнув на его руках. Аид разочаровано закатил глаза.
— Разговаривать с душами, всё равно, что разговаривать со статуей. Они такие же холодные и безучастные…
Глаза Аида загорелись недобрым огоньком, и он от предвкушения закусил нижнюю губу. Как эта мысль не пришла ему в голову сразу? Это то, что ему нужно! Папочке придётся что-то делать с разбушевавшимся сыночком, а он ухватится за эту идею как осьминог Посейдона! Он огляделся и заметил своих слуг, притаившихся за камнем.
— Боль! Паник! Найдите мне лучшего скульптора! Мы должны преподнести подарок племянничку!
Он взял Мэг за щёки и поцеловал, довольно морщась от прохлады.
— То-то он счастлив будет!