Наверное, Какёин не знал, насколько хотел этого вообще. Хотел ли он с кем-то встречаться, любить, иметь общие проблемы? Навряд ли. Это просто надо было сделать, всё выглядело странно: ему было уже семнадцать и он ни разу ни с кем не имел отношений и друзей заводил крайне скудно. Их можно было пересчитать по пальцам одной руки: Польнарефф, Джотаро, Абдул и, если животные считались за друзей, то Игги. И Какёин понимал, что его родители сильно волновались по этому поводу, толкали его на поиск этих самых отношений, предлагали карманные деньги на выходные, чтобы сходить в парк. И он ходил. С Джотаро Куджо. И было откровенно стыдно, но Джотаро так не думал и никогда ему не отказывал. Он вообще был не против даже просто так пойти туда с ним и потратить все деньги собственного деда, который, как Какёин разузнал, был на самом деле богат и сотрудничал с одной из самых дорогих компаний в Италии - Цезаря Антонио Цеппели. Это была и удача в какой-то мере - Фонд Спидвагона просто перешёл Джозефу по наследству и Джотаро был не прочь потратить деньги, которых в семье водилось предостаточно. Друзей было на самом деле немного, но Какёин дорожил ими.

В общем, Какёин не знал с чего начать. Он не умел разговарить с девушками и не умел заводить романтических отношений. Он не испытывал к ним влечения и в последнее время склонялся к тому, что он асексуален. Некоторые из них приставали к нему в школе, как в прочем и к Джотаро, но с началом их дружбы, почему-то, большинство девушек уже не смотрели на Какёина так увлечённо и лишь изредка он заставал Куджо за тем, как тот разговаривал с ними на низких, очень грубых тонах. Это было странно, но много внимания таким деталям Какёин не уделял. В конце концов Джотаро всегда пугал девчёнок, которые мешали ему учиться и крутились под ногами. Какёин слышал, что он рассказывал впечатлительным барышням о том, как убивает котят. И Какёин мог бы рассмеяться прямо ему в лицо. Этот Джотаро? Убить котёнка? Если Джотаро убивает котят, то у Какёина во дворе сегодня вечером окажется летающая тарелка с пришельцами. Её никогда не оказывалось. И они с Джотаро время от времени кормили котов вместе с Холли, пока Джозеф ругался на то, что по дому валяется шерсть. Конечно, Джотаро не гладил котов, но Какёин - да. Они привычно обнимались на прощание и к чёрной одежде Куджо липло всё( не только Нориаки). Да и Холли норовила приласкать бездомных животных, пока те мурлыча, ластились к её ногам. Гакуран Куджо страдал после каждого такого случая.

Какёин лишь примерно знал о том, что с женщинами надо вести себя по-джентельменски. В конце концов его единственное общение с женщинами ограничивалось Холли и собственной матерью и к обоим он питал глубокое уважение. Чего хотели современные девушки, как должен был выглядеть идеальный парень, Нориаки даже не представлял. Он был старомоден, постоянно осаждал друзей, когда те матерились и обзывали девушек вокруг, защищал слабых и был ужасно падок на обычные тёплые человеческие отношения, которых не имел в детстве, потому что дети были жестоки к нему, а родители безразличны.

В голове вспылили Абдул и Польнарефф. Не так давно эти оба объявили, что встречаются и даже завели общую собаку. Какёин был шокирован, но сказать что-то против не мог. Он был рад за их счастье, даже если и сам не представлял себя с мужчинами или женщинами. Это было удивительно, по-прежнему далеко от него. Да и даже если бы он начал встречаться с парнем, скорее всего, его родители окончательно бы разочаровались в нём. Польнарефф был из семьи французов. Его приняли сразу, мать, отец и сестра отнеслись с пониманием и очень толерантно. Абдул был из Египта. Его родители ничего не знали, но это не мешало им встречаться на квартире Жан-Пьера и там заниматься тем, чем обычно занимались пары: готовка еды, просмотр фильмов, поцелуи. Иногда они встречались все вместе в квартире Джотаро. Какёин украдкой глядел и рассуждал о том, что отношения так и должны выглядеть - два человека, которые давно знают друг друга и сильно доверяют. В какой-то мере он пытался перенять от них те паттерны поведения, которые показывают другим людям, что ты в отношениях, чтобы потом применить их на практике. Практика была далеко, но Какёин по-прежнему мог просто похитить кого-нибудь, как уже однажды Куджо по нелепому стечению обстоятельств, сделал с ним самим. Какёин до сих пор думает, что если бы не случай с дракой, когда он, как последний идиот попал под горячую руку Куджо, то он бы никогда не был знаком ни с Джотаро, ни с Польнареффом, ни Абдулом. И Какёину до сих пор стыдно, что он рассчитывал, что его похитили со злым умыслом, чтобы добить, когда на деле Джотаро обработал его раны и отпустил, как свободную птицу.

Какёин не хотел бы вспоминать эту драку, но тогда кто-то навёл сплетен о том, что Джотаро грязно высказывался о матери Какёина, как о приезжей. И Какёин, ничего не проверив, решил, что будет вполне логично надрать зад этому самому Джотаро, который возомнил о себе слишком много. Нориаки не знал, что мать ДжоДжо - американка и что он тоже не чистокровный японец. Но понял это только тогда, когда женщина, вошедшая в комнату, пока Джотаро заматывал Какёину голову, не запричитала на английском с характерным американским акцентом. Было жгуче стыдно, он несколько раз извинился и всё не мог прекратить думать об этом случае, пока окончательно не прицепился к Джотаро, чтобы как-то загладить щемившую сердце вину. Куджо был отстранён, холоден и только потом Какёин понял, что с ним тяжело подружиться и что они в общем-то этим похожи. Какёин тоже никогда не дружил очень тесно, обычно всё кончалось формальным общением и постными улыбками. С Джотаро не могло быть так. Он видел будто насквозь. С ним было либо близко, либо вообще никак. И Какёин решил, что это не так и страшно - открыться человеку, которому так же тяжело даётся доверие. Их попытка притереться друг к другу, узнать чуть больше уже не из вины, но интереса, длилась около полугода. Когда у всех одноклассников в телефоне было записано по пятьдесят кантактов друзей, у Какёина был один, который он едва получил - Джотаро Куджо. И это стоило того. Джотаро был тяжёл на выражение эмоций, скуден, но Какёин привык к этому и как-то неожиданно за парнем, который вечно курил, бил лица и отталкивал девушек, он увидел иного Джотаро. Обыкновенного, любящего свою семью и друзей. И такого Куджо он не мог забыть, вырвать из памяти. Да и не надо было, за полгода Джотаро, казалось, мог с точностью прочитать его по одному только взгляду и хоть и продолжал вести себя в своей привычной манере, Какёин просто научился лучше его понимать. А потом через Джотаро он познакомился с шумным и весёлым Польнареффом и Абдулом, который имел проблемы с агрессией и мог вспыхнуть гневом от любой провокации.

Как они начали встречаться и поняли, что будут хорошей парой? Какёин не углублялся, но предполагал, что между ними была нейкая химия, которая притянула их обоих. Возможно, Польнарефф постарался с флиртом и довёл обоих до полного осознания. Возможно, Абдул случайно вспылил и они пришли к тому, что очень небезразличны друг другу. Это не было так важно.

Когда Жан и Абдул мило целовались, Джотаро обычно краснел и с каменным лицом глядел на телевизор или в окно, притворяясь, будто птицы за окном и чёрный экран техники - самое интересное в этой комнате. Какёин делал так же. Было немного необычно. Джотаро не был гомофобом, Какёин думал по крайней мере так, но их обоих пугало то, что что-то подобное вообще можно было делать. Поэтому, они пытались спрятаться от происходящего и иногда Джотаро покашливал в кулак и извинялся, что им с Какёином срочно надо помочь Холли с уборкой по дому, чтобы дед опять не назвал его бездельником и не надавал оплеух. Естественно он врал. Польнарефф и Абдул их обычно не слушали, увлечённо зажимая руками уши и оттягивая волосы друг другу.

В общем, наверное, больше всего Нориаки смущали поцелуи в отношениях. И стоило начать с того, чтобы научиться целоваться. Он хотел, если не создать семью и найти свою пару, как в романтических книгах, то хотя бы сымитировать подобие деятельности для родителей и родственников, чтобы его не считали совсем бесполезным и бесперспективным ребёнком. И практиковаться надо было.

Какёин знал, что можно целоваться с помидорами, мандаринами, пихая в них язык, но это было не совсем то. Если он собирался сыграть отношения без страсти, то надо было хотя бы научиться делать приятно и получать какую-то отдачу, чтобы знать, правильно ли он делает. Правильно ли он прижимается к губам, толкает язык, куда смотреть, когда целуешь и стоит ли вообще смотреть ? В интернете писали много, без дела и по делу, иногда одна статья противоречила другой и Какёин честно вообще не понимал, что надо делать. Голова шла кругом. А родители продолжали финансировать его личную жизнь и глядеть по-щенячьи голодно. Хотелось провалиться сквозь землю. У Какёина была только одна идея и та, совершенно глупая, на которую он пошёл от отчаяния.

Попросить Джотаро.

Джотаро был хорошим, это стоило признать. Он мог выглядеть грозно, нести чепуху для наивных девушек, что он самый кровавый ужасный тиран, который бьёт нерождённых щенят и ест зародышей, но Нориаки видел его другую сторону каждый день. Он был щедрым, мягким, живым, по-тёплом уютным. Какёин мог много описывать, но одним словом, с ним было круто проводить время. И Куджо ему обычно не отказывал, всегда соглашался, либо молчал, а потом через день или два исполнял просьбу и тогда Какёин с нескрываемым восторгом кидался ему на шею и лез обниматься, потому что считал его невероятным. И в обучении искусству поцелуя отказать тоже не мог, ведь так? Какёин точно был уверен, что у Джотаро был какой-то опыт: вокруг него крутилось столько девушек, что был нереальным факт того, что он не воспользовался возможностью хотя бы раз. Но, даже если Джотаро не имел опыта, в этом тоже не было катастрофической проблемы. Какёину нужен был человек с губами, который смог бы сказать ему и показать, как правильно. Для этого не нужен был опыт - от Джотаро требовалось только пояснить где и как ему нравится, когда Какёин его касается и что вообще чёрт возьми надо делать?

Какёин успокоился, когда узнал, что так делают девушки. Подруги обычно практикуются друг на друге, чтобы потом не облажаться на парнях. Идея была так себе, даже после того, как Нориаки узнал об этом факте, но в конце-то концов ему надо было делать хоть какие-то шаги к тому, чтобы завести отношения.

План был не так прост в исполнении. Точнее пиздецки непрост.

Они как обычно возвращались со школы вчетвером. Пока Польнарефф и Абдул шли рядом и болтали с Джотаро о предстоящем выпуске нового ситкома, Какёин просто не мог рассказать о своей проблеме. Но, ситуация не была так плачевна: сегодня Какёин собирался ночевать у Джотаро и делать вместе проект по географии. В конечном счёте не будут же их друзья сидеть в доме Куджо до утра? Нориаки надеялся на это, у них должно быть хоть немного совести. Какёин шёл со спокойной душой, изредка пиная камни и поглядывая на края одежды Джотаро. Ему почему-то казалась привлекательной цепь на гакуране. Она выглядела утонченно, звенела при каждом шаге и Какёин иногда по-долгу задерживал на ней взгляд. Джотаро не раз замечал это, но ничего не говорил и иногда даже разрешал Какёину поиграть с ней, когда устало разваливался на парте, а Нориаки просто находился рядом. Куджо никогда бы не признался ему, как его сжигает ревность от мысли, что Какёин однажды уйдёт, потому что их дружба не могла быть перспективной и вечной. И тем не менее он оттягивал этот момент так далеко, как его только можно было оттянуть. Ради этого даже стоило распространять самому идиотские сплетни о Какёине. Куджо помнит, как делал это раньше, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Не то, чтобы он много знал тогда о Нориаки, но раньше он конкретно бесил Джотаро. Бесил, пока они не сошлись и не подрались. Какёин казался ему до этого типичным школьником-заучкой, который едва ли мог постоять за себя. Джотаро ошибался. Кулак у Нориаки был сильный и бил больно, хоть и по размерам выглядел меньше, чем у самого Куджо - это он понял запоздало, когда Какёин лежал на его руках - хрупкий, побитый и без сознания. Он чудился Куджо совсем маленьким, стоило ему случайно положить свою ладонь рядом с чужой. Характерно заметное различие прошибло. И как этот хрустальный мальчик не побоялся кинуться на него? Тогда он привлёк Джотаро. Впервые привлёк так, как это не могли сделать самые красивые девушки в их школе. Было ли логическое объяснение тому, почему сердце Куджо неприятно ныло от жалости к парню, который разбил ему нос и губу?

Когда они приблизились к дому, Польнарефф отчётливо развернулся на цыпочках и, чуть ли не на глазах у семьи Джотаро, поцеловал Абдула - легко, невесомо. Их силуэт отчётливо выделялся на фоне яркого света, который струился из дома.

- Мы пойдём, - Жан неловко покрутил носком обуви в песке. - Не буду вас обременять, сегодня всё равно будний день, а не выходной, чтобы мы могли отдохнуть вместе.

- Ты прав, - Абдул кивнул, перехватывая ладонь любовника и переплетая их пальцы. Жест простой, а у Нориаки дыхание свело от одного лишь мимолётного взгляда

- Хорошо провести вечер, - Какёин успокоился, быстро взяв над собой контроль, дружелюбно помахал рукой, удаляющимся спинам.

Джозеф уже давно знал об этом и против отчего-то тоже не был. Будто отношения с парнями и в его время были привычным делом. Джотаро не расспрашивал деда за ненадобностью, но стоило двери его комнаты отрезать их с Какёином от остального мира, он мог спокойно выдохнуть. Рядом с Нориаки всё вставало на свои места. Географию Джотаро понимал лишь отдалённо и по большей части интуитивно, поэтому собирался дать бразды правления своему другу, полагаясь на чужие знания. И Нориаки, очевидно, понимая это, сел на стул и тяжело выгнул спину, пытаясь её размять. Джотаро наблюдал так, будто его глаза приклеили к рыжеволосому парню. У него был красивый подтянутый живот, который даже гакуран плохо скрывал и линия рёбер, ставшая так отчётливо видна, вьелась в память. Он стоял в фуражке и та кидала тень на бирюзовые  глаза, но даже так Нориаки мог заметить что-то, поэтому Куджо спешно вышел. Он сам не знал, что Какёин мог заметить и почему захотелось сбежать, но дыхание было немного сбито и Джотаро был растерян. С чего бы ему так завороженно наблюдать за тем, как Какёин вытягивается? Куджо повертел головой, пытаясь выкинуть неприятные мысли, червями точившие мозг.

Джотаро поставил чайник, сел на один из стульев и зарылся руками в волосы. В голове гудело от мыслей. Всё выглядело настолько нелепо, насколько только могло.  Холли вышла немного заспанная, но всё же обняла сына за шею, тепло выдыхая куда-то в область родинки. Джотаро посмотрел на неё, пытаясь понять очередной порыв нежности своей матери. Она не любил его так же мучительно, как Куджо любил Какёина. Не задавалась вопросами о том, насколько правильно обнимает его и нужно ли это делать, когда твой сын скоро будет в два раза выше тебя. А Куджо думал о том, что его любовь была низменной, уродливой и её стоило прятать от Какёина и делать вид, что всё в порядке. Он не мог так же светло и без всяких препятствий находиться рядом с ним, который так невинно хлопал своими светлыми ресницами и ничего не знал о том, что творится внутри Джотаро. Куджо вздохнул. Он попытался снова всё отрицать - он вовсе не был влюблён в Нориаки и вся та нежность, которую он ему дарил была точно дружеской. Джотаро убеждал себя, пока дышать не стало легче и Холли не сняла с огня чайник, заваривая Джотаро крепкий тёмный чай, а Какёину светлый, медового оттенка с запахом каких-то ягод. Пока Куджо нёс кружки, его мать - тарелку с печеньем.

Отца дома было не увидеть. Он приезжал лишь по праздникам и Джотаро давно привык жить без него. Другой мужчина, возомнивший будто может им комнадовать больше выводил Куджо из себя, чем радовал. Ему по горло хватало капризов своего деда.

Джотаро считал, что Какёин не любит есть во время работы, поэтому сразу всё отложил на столик рядом, чтобы не мешалось и чтобы через полчаса, когда чай остынет, Какёин мог пить его, не обжигая язык и нёбо. Он что-то чертил, обводил и рисовал на картах. Едва ли Джотаро умел делать все эти розы ветров и графики, которых было иногда слишком много. Он лениво раскинулся в стуле, наблюдая, как тени от лампы причудливо играются в ярких волосах, переливаясь. С этого ракурса Нориаки выглядел до смешного беззащитным и одновременно аристократичным и даже его мощная шея и тело не портили картину - скоре наоборот. Он был живым, подвижным, ловким, но не массивным или тучным. Мышцы были залогом грации и того, что влекло внимание Джотаро своей объёмностью. Какёин был так поглощён, что вовсе и не замечал его. Или так хотел думать Джотаро. Холли ушла спать, поцеловав их обоих в лоб и от Куджо не скрылось как, улыбаясь, морщился Нориаки. Шутливо, будто бы его редко кто целовал подобным образом. И Джотаро готов бы тяжело заныть. Он никак не мог запомнить и привыкнуть к тому, что в своей семье Какёин редко когда получал простую родительскую любовь и поэтому иногда поражался тому, с какой отдачей Какёин принимал все незамысловатые, привычные и доставучие  для Джотаро материнские ласки. Первое время он думал, что Какёин запал на Холли и некоторый период подтрунивал над этим, но стоило ему погостить у Нориаки, как всё встало на свои места: в его доме не было той непринужденности. Да и Джотаро знал, что родители постоянно давили Нориаки то по поводу учёбы, то по поводу поиска девушки и это было уже невыносимо. Джотаро в конечном итоге сам ходил с Какёином на все "свидания" - покупал ему сладкую вату, водил на аттракционы и в кино. Иногда они ходили сами, иногда к ним присоединялись Польнарефф с Абдулом. Джотаро был не против, но всё это смущало его вместе с собственным бешеными стуком сердца, стоило Какёину опять заразительно засмеяться на глупую шутку. С Какёином голова шла кругом.

- Умеешь рисовать схематичные деревья? - Какёин даже не кинул на него взгляда и Джотаро был благодарен за это. - Руки отваливаются, мне надоело. Они мелкие и их много.

Джотаро перенял бумагу, начиная выводить какие-то ёлки. Здесь не надо было обладать особым художественным опытом - закрасить бумагу, не выйдя за контур. И Какёин рядом с ним подтянулся, лёг грудью на стол, уложил голову на сложенные предплечья, тихо вздохнул куда-то в стол. Джотаро не следил уже так внимательно, только на подсознательном уровне представлял все эти копошения, слыша звуки со стороны. Какёин дышал тихо, но при каждом вдохе его спина поднималась чуть вверх и это движение приносило Джотаро расслабление. Будто так было всё время, он уже не представлял своей жизни без этого парня, без его присутствия, которое сидело теплом на кончиках пальцев и в ладонях. Если бы с ним что-то случилось, то Куджо точно отправил бы в кому всех причастных, не раздумывая над моралями. Единственная мораль была рядом с ним и сейчас устало ёрзала, заправляя спавшие волосы за уши.

- Джотаро? - Какёин бесшумно развернулся, поджал губы, поднял вверх брови, будто хотя о чём-то попросить, но замялся. Попросить о чём-то важном для него, потому что метался и кидал короткие взгляды.

- Ммм? - Куджо продолжал рисовать по заученному алгоритму. Какёин вроде как напрягся, но Джотаро не умел читать мысли и ничего точного сказать не мог на этот счёт. - Что-то не так?

- Ты целовался? - Какёин, кажется, зарылся лицом обратно в ткань на предплечьях, прозвучали шорохи. Джотаро замер на мгновение, но не разрешил себе прекратить водить карандашом по бумаге. Действия отвлекали от лишних мыслей. Ёлки выходили более тёмные, но дюбка карандаша ещё не треснула, поэтому всё было нормально. Или Джотаро убеждал себя в этом.

- Пару раз, она была пьяная, прижалась ко мне и вытошнила прямо в лицо, я не успел даже отвернуться, другая въехала лицом и резко поцеловала, - Джотаро усмехнулся, вспоминая собственное отвращение. Для него все девушки были на одно лицо, такие же прилипчивые и приторно-сладкие. - Даже если они вертятся вокруг меня, это не значит, что я хочу быть с ними, Какёин. Я по-прежнему считаю их доставучими и неинтересными.

- Я не совсем про это, - Нориаки замолчал и продолжать не стал. Джотаро ничего не ответил. Ёлки он дорисовал хоть и с разным нажимом, они всё равно выглядели более менее прилично.  - Всё почти закончено. Давай отдохнем? Завтра с утра будет проще доделать, чем сейчас.

Куджо учтиво подвинул столик с чаем и Какёин поддел кружку, прислоняя к губам, жадно отпивая. Кадык задёргался и немного пролилось на щеку, но Нориаки было всё равно. Хотелось пить, спать и наконец-то нормально попросить Джотаро об услуге. Он откусил печенье, лениво разжёвывая. Куджо просто допил что-то абсолютно не похожее на чай - чёрное, крепкое и наверняка горькое и Какёин усмехнулся. Как только его не тошнило от такого концентрированного чефира? Это было загадкой. Джотаро не то, что не любил сладкое, просто имел специфические вкусы.

- Ты выглядишь нервно, - Джотаро видел его насквозь. Какёину стоило понять это давно. Как только их глаза пересекались, Джотаро удерживал его и будто читал все мысли и желания, смотрел не моргая, долго и мучительно, пока у самого Нориаки не начинало шуметь в ушах и не хотелось отвернуться и сморгнуть. - Поделись, может легче станет.

- Джотаро, - Какёин залпом допил всё, что было в кружке и закашлялся, пытаясь отдышаться, выпалил на одном дыхании, - научи целоваться. Я очень хочу, у меня вообще нет никакого опыта, пожалуйста.

- Зачем? - Куджо скептически поднял бровь, пока собственный пульс бился так часто, что аж поплохело. Он натянул кепку пониже. Какёин был рядом и самого Джотаро пробило током.

- Если не научусь, то не смогу убедить родителей в том, что встречаюсь с девушкой. Сам понимаешь, они будут ждать от меня, - Какёин неловко потупил взгляд, выводя кончиком пальца узоры на ручке стула. - Они и так думают, что я в общем не очень социальный, но я считаю, что если научусь целоваться и даже если меня всё равно не будет влечь к девушке, то, возможно, хоть так я буду похож на нормального.

- Ну и ну, - Куджо усмехнулся нервно и это не скрылось от Нориаки, но он ничего не сказал на этот счёт. У самого нервы ни к чёрту. Джотаро встал со своего места, Какёин даже не поднял голову, боясь увидеть чужое лицо. Джотаро прошёлся до двери, чем-то скрипнул и пояснил: - Если кто-то решит нас проведать и застанет на горячем, то не думаю, что мы сможем объяснить достаточно правдоподобно. Мой дед вообще не верит в то, что я когда-нибудь поженюсь и не то, чтобы я не хочу подтверждать его ожидания, но он после увиденного не отвяжется.

- ДжоДжо? - Нориаки покраснел. Джотаро сел на матрас, выпрямил ноги и поманил Какёина пальцем. Нориаки неловко выключил светильник, проехался на колёсиках стула и встал, на ощупь ползя по чужому футону. Он наткнулся руками на спину Куджо достаточно быстро, присел рядом на колени и неловко двинулся.

Какёин был рад тому, что не находится сейчас в уличной одежде, потому что уже после первого прихода Холли отдала ему пижаму Джотаро, которую тот на отрез отказывался носить. И не то, что Какёину она жутко понравилась, но он не хотел отказывать чужой матери и был в общем и целом не против. Чем плохо иметь в чужом доме свою одежду, которую можно заляпать и в которой удобно спать?

Какёин ощутил, как рука Джотаро коснулась его бедра и как его приподняли, усаживая на  колени, обернутые в тёмные джинсы. Куджо держал плотно, не давая завалиться назад и Нориаки ощутил себя ребёнком, которого собирается развлечь взрослый. Какёин упёрся руками в чужие плечи, сжал майку под пальцами. Джотаро был близко, положил свой подбородок в пространство между шеей и плечом рыжеволосого парня. В комнату свет попадал только из окна и было неудивительно, что глаза Какёина ещё не привыкли и он вылавливал только тёмные силуэты предметов и мог ощущать Джотаро по большей части лишь тактильно.

- Не волнуйся, - Джотаро погладил его по спине, мягко прошёлся по позвоночнику, вызывая мурашки. Положил эти самые руки на тазовые кости, согревая бока Нориаки. - У тебя всегда есть путь к отступлению и если не понравится, то просто оттолкни меня, ладно? Я не буду продолжать, если ты не захочешь, мне важно, что ты был согласен.

- Да, ясно, - язык у Какёина заплетался. Мысли ушли куда-то на задний фон и в голове били одни эмоции. Джотаро было слишком много, близко и, что самое страшное,  - Какёину пока что всё нравилось. Он ожидал чего угодно от себя, но не того, что собственные ладони вспотеют и сами потянутся к волосам Джотаро, по какому-то внутреннему необъяснимому желанию. Инстинктивно они легли на чужой затылок и зарылись в отросшие кудри. Какёину надо было куда-то их деть, чтобы не сидеть доской. - Ты тоже говори, если что не так будет, мне надо знать, если я сделаю что-то неправильно.

- Разумеется, - Джотаро хрипло заговорил, приподнял голову и заглянул в тёмно-фиолетовые глаза, которые блестели от падающего тусклого света. Он прикрыл собственные и Какёин последовал примеру.

Они столкнулись не совсем губами, Джотаро прислонился к орлиному носу, но его это не смутило и он двинулся чуть ниже, припадая прямо ко рту. Какёин соскользнул опасно рядом и Джотаро понял, что его обвивали со спины чужие ноги и Нориаки уже полноценно сидел на его бедрах, притираясь своим торсом к чужой груди. Он прогнулся в спине и Джотаро вновь прошёлся по ней рукой, мягко задвигал ртом и Какёин мгновенно отозвался, ответил своими большими до ужаса пухлыми и мягкими губами. У Джотаро медленно срывало крышу. У Какёина не только визуально были полные губы, они на самом деле были такими и ощущались приятно гладкими в контрасте с обкусанной кожей Джотаро. Представления об ангельском Какёине, который никогда не думал о сексе и страсти, начинали рушиться на глазах Джотаро. Он двигался дьявольски сочно, развратно. Куджо застонал немо и Какёин послушно разомкнул свой рот, позволяя ему просунуть язык. Джотаро прошёлся по ровному ряду зубов, огладил нёбо, свился с языком Нориаки. Неспешно, аккуратно, чтобы не спугнуть. Джотаро сам не заметил, как собственные руки вытащили заправленную пижамную рубашку и оказались под тканью, трогая горячее тело. Он был весь его и страстная жадность окутала Джотаро. Они разомкнули поцелуй, слюна текла изо рта Какёина и блестела под светом луны.

Джотаро не мог разглядеть его в темноте, но сам знал, что весь красный и запыхавшийся. Сердце билось где-то в голове, на глазах была пелена выступивших слёз. Это было лучшее, что когда-либо с ним случалось. Какёин был волшебным, эфемерным и целовался так податливо и отзывчиво, что Джотаро сомневался в том, был ли это его первый поцелуй или он практиковался до этого на манекене с пяти лет, чтобы потом специально удивить Джотаро. Звучало смехотворно, но Куджо не мог объяснить нормально то, почему у Какёина вышло так хорошо - не слишком слюняво, мягко, нежно, страстно. Намного лучше, чем Джотаро даже мог себе представить. Какёин на нём сидел и жался совсем по-детски невинно. Куджо всё же унялся. Какёин слишком стеснительный, чтобы заниматься таким с кем-то кроме Куджо, который понимает вообще всё и всех, любые просьбы. Да и не имело это разницы, пока он так мило и безобидно лежал на груди Джотаро, будто пытаясь понять, правильно ли всё прошло и обдумывая случившееся.

- Как тебе, понравилось?  - Какёин глянул вверх, давая себе возможность вдохнуть и наполнить лёгкие, выпустить горячий воздух куда-то в сторону. - Я так много читал, что обычно поцелуи выходят слишком мокрыми, что люди просто вылизывают друг друга. У меня крупный рот, поэтому, вероятно, мне тяжелее в этом плане. У тебя он другой, очень аккуратный и чёткий, мне, если честно, нравится.

- Какёин, - Джотаро шокированно выдохнул. Крупный или не крупный, Джотаро понравилось всё, но не мог же он так просто сказать! Это бы означало, что Нориаки уйдёт и будет целоваться с девушками раньше времени. И он не мог врать, это было бы совсем нечестно, - ты тоже неплохо для первого раза целовался, но я думаю, что нам обоим следует ещё попрактиковаться.

- Так и знал, - Какёин усмехнулся куда-то в майку, плотнее приобнял Джотаро со спины ногами, обвил шею руками, окончательно расслабляясь и позволяя себе повиснуть. - Ну всё равно, я не ждал, что быстро чему-то научусь. Ничего не выходит с первого захода. Ещё раз?

- Ещё раз.

Джотаро обхватил чужое лицо руками, уже более точно понимая, где находятся губы и опять утянул Какёина в это грехопадение. Было тяжело отрицать, что поцелуи Какёина выносили мозги куда-то за пределы черепной коробки. Джотаро не было с чем сравнить, в общем, весь его опыт был против его воли и конечно ему не пришлось по душе, но то, что сейчас вытворял его друг( друг?) заставляло дрожать изнутри, трепетать. Куджо был готов заплакать от переполнявших эмоций и чистого, концентрированного счастья. Руки уже откровенно блуждали по торсу, вырисовывая неизвестные образы, проходились плотным одеялом, заставляли хныкать Какёина и двигаться ещё ближе. Это было опрометчиво. Джотаро сам не понял, когда они вжались друг в друга так, что он сам ощутил собственный вставший член.

Отпрянули они вновь измученные и с отдышкой, Джотаро немного отодвинулся, улыбнулся, показывая, что всё нормально и Какёин молодец. Всё не было нормально, тем не менее.

В животе сжала сладкая истома, член неравнодушно дёрнулся. Если это было нормой, то Джотаро не знал, стоило ли ему вешаться в ванной или бежать на другой конец света. У него каменно стояло на парня, который сейчас неловко расправлял под ними скомкавшуюся простынь, наклонившись чуть назад.

- Я пойду почищу зубы, завтра попробуем снова, ложись спать,  - Джотаро махнул рукой, Какёин привстал и пересел на футон. Только сейчас Куджо готов бы ударить себя по лбу. Один футон. Он забыл принести для Какёина. Искать сейчас матрас для гостей не было сил и он бы точно разбудил шумом деда и это вызвало бы много вопросов. Почему они ещё не спят, хотя перевалило за двенадцать ночи? Чем занимались? - Ложись на этом, я что-нибудь придумаю.

Какёин кивнул, укрываясь одеялом и переползая на сторону, которая была ближе к стене. Джотаро утешающе погладил его по покатому плечу, будто становясь ещё мягче, сказал:

- Всё на самом деле хорошо, - Какёин кивнул, перевернулся и Джотаро погладил его по лбу, зачесал назад растрепавшиеся волосы и Нориаки зажмурился от удовольствия, поддался чуть вперёд. - Скоро прийду.

Джотаро прижался лбом к кафельной стене. Она холодила и приводила мысли в порядок, пока вставший член болезненно сжимала ткань брюк. Как он докатился до этого? Куджо ловко просунул руку под бельё, сжимая орган и сдавленно мыча сквозь сжатые зубы, представляя, как Какёин трётся о него.  Зубы он правда почистил, но намного быстрее, чем обычно. И полез под душ, желая отмыться от липкого ощущения того, что он поступает мерзко в отношении друга. Какёин всё ещё был им, решил Куджо, даже если они целовались. Джотаро не был так уверен в себе.

О боги, как же невыносимо Джотаро было возвращаться обратно в комнату, зная, что там лежит Какёин, который думает, что всё прошло хорошо и Куджо в порядке, просто привычно застревает в ванне, перечёсывая собственную шевелюру. Как же мальчишка ошибался.

Какёин сам не знал, что на него нашло и почему он испытал тот жар, сворачивающий низ живота в узел. Джотаро привлекал его в каком-то совсем интимном смысле, о котором даже говорить было стыдно. Заставлял его испытывать магнетизм, совсем сумасшедший. У Нориаки сердце билось так сильно, что он слышал его стук в тишине ночи. Джозеф храпел за стеной, в ванной шумела вода и стук был всё равно громче этих звуков. Какёин опустил веки и понадеялся, что сможет уснуть.

В конечном итоге его всё равно грызли мысли, пока Джотаро не пришёл и не лёг рядом, обнимая. Он придвинулся и обнял Джотаро в ответ не из хотелок и даже не из удобства, сделал это едва сознательно, потому что чем он был ближе, тем сильнее напряжение внутри щемило, давило, разливалось волнами дрожи. Он просто нуждался в этом, как нуждаются в воде. И это смущало. Какёин никогда не думал, что кто-то может привлекать его романтически, но сейчас не был в этом так уверен. От Джотаро веяло теплом, душностью, влагой, запахом вишнёвого шампуня, который Холли купила Нориаки. Какёин устроил голову на чужом плече, размяк и мирно уснул, сам не заметив того.