— Капитан Рекс по приказу прибыл.
Рекс замер на месте, так и не дойдя до своей каюты. Слышать собственный голос за своей же спиной было немного странно. Вольф сейчас был далеко, да и не стал бы он так шутить. Рекс оглянулся и не поверил своим глазам: перед ним стояла его собственная голограмма. Голограмма не его — нынешнего, сильно постаревшего и уже давно поднявшегося выше рангом, но того, молодого Рекса, который был капитаном пятьсот первого Легиона, верил в идеалы Республики и светлое будущее после войны. Всё это осталось в прошлой жизни, которая была, казалось, целую вечность назад.
Маленький привет из прошлого погас, и Рекс наконец смог увидеть старого друга. Синий астромех уже не был таким блестящим, как раньше, на его корпусе было множество царапин и кое-где была видна ржавчина, но он всё так же был рад встрече с другом. Это угадывалось в том том чириканье, которым он приветствовал Рекса.
Рекс усмехнулся в бороду и подошёл ближе. Они прошли вместе через много сражений, и R2-D2 бесчисленное количество раз выручал их. Генерал Скайуокер ценил его и заботился о нём, как он ценил и заботился обо всех своих друзьях и союзниках. R2 был с хозяином, когда они с генералом Кеноби отправились на помощь тогда ещё Канцлеру Палпатину. Вероятно, дроид знал и о том, что случилось с генералом после. Но вряд ли Рекс спросит его об этом. По крайней мере, сейчас.
— Привет, дружище, — Рекс погладил R2-D2 по круглой макушке. — Рад видеть, что ты всё ещё цел. Снова повезло с хозяином, который не стирает память?
— Если бы не он, мы с Ханом и Чубаккой никогда бы не спасли Лею, и я бы никогда не нашёл Бена и… не узнал много нового о своём отце.
Люк появился неслышно и застыл неподалёку. Он выглядел немного смущённым, будто не решаясь начать разговор. R2 ободряюще просвистел, легонько толкнув его. Люк рассеянно потрепал дроида по макушке, не зная, как сильно в этот момент напоминает Рексу своего отца.
Слухи среди повстанцев всегда разносились очень быстро. Особенно когда происходило нечто столь значимое, как уничтожение Звезды Смерти. Неудивительно, что имя человека, который смог попасть в уязвимое место Звезды Смерти, стало известно всем повстанцам мгновенно. Никому не известный до этого паренёк с Татуина по имени Люк Скайуокер стал героем и был награждён принцессой Органой вместе с Ханом и Чубаккой, которые тоже помогли ей сбежать из лап Империи.
Когда слухи дошли до Рекса, он долго не мог поверить своим ушам. Ещё один Скайуокер с Татуина? Это не могло быть простым совпадением. Всё подтвердилось, когда он впервые увидел Люка.
Светлые волосы, голубые глаза… Люк был очень похож на своего отца, но в то же время чем-то неуловимо напоминал свою мать. Ни для кого в пятьсот первом не было секретом, что у генерала Скайуокера и сенатора Падме Амидалы был тайный роман. Кто бы ещё мог быть матерью мальчика, как не она?
Глядя на то, как принцесса Лея награждала Люка, Рекс не мог скрыть грустной улыбки. Если бы генерал Скайуокер был жив, он бы гордился сыном так же, как гордился им сейчас Рекс.
К сожалению, Рексу не удалось поговорить с Люком после этого: навалилось слишком много важных дел, и Рекс отложил разговор до лучших времён. Похоже, Люк решил начать этот разговор первым.
— Это ведь правда, что вы служили с моим отцом на войне клонов?
Голубые глаза смотрели с затаённой надеждой.
— Да, это так, — сказал Рекс и, встав по стойке смирно, произнёс: — Капитан Рекс Легиона клонов. Энакин Скайуокер был моим генералом. Это был удивительный человек. Ты… — Рекс немного расслабился и улыбнулся. — Очень напоминаешь мне отца, малыш.
— Вы же расскажете об этом? Я очень хочу знать о нём больше! Бен отделался лишь несколькими фразами, но мне правда интересно. Я… почти ничего не знаю о нём.
Люк светился от волнения, он жаждал знать больше. Как Рекс мог ему отказать в этой маленькой просьбе?
— Идём в мою каюту, там будет удобнее, и мы не будем никому мешать.
Рекс поманил Люка за собой, пропуская пробежавших мимо пилотов. Незачем всем было слышать всё то, что он собирался рассказать. Эти воспоминания и чувства были слишком личными, и потому Рекс хотел разделить их именно с Люком, с человеком, который был готов слушать и узнавать новое, с человеком, для которого, как и для него самого, это было очень важно. Осталось слишком мало людей, с кем можно было разделить бремя воспоминаний о прошлом, и Рекс цеплялся за любую возможность, чтобы сохранить память о своих братьях, какими они были до восхождения Империи, и о храбрых генералах и коммандерах, с которыми ему довелось сражаться.
Рекс рассказал ему, каким был его отец и как много раз он, Рекс, был обязан ему жизнью. Он рассказал и о своих братьях, с которыми он сражался под командованием Энакина Скайуокера и не только. Рассказал об Асоке, которая была одним из важнейших людей в жизни генерала, о том, как они часто попадали в разные переделки. Он рассказал и о сенаторе Амидале. То, что он точно знал о ней и о тех нередких моментах, когда он видел их с генералом вместе.
Люк слушал его с благоговением, изредка задавая вопросы. Он был восхищён тем человеком, каким был его отец, тем, каким искусным воином был старик Бен, носивший в то время имя Оби-Ван Кеноби. Рексу это действительно нравилось. Но когда рассказ подошёл слишком близко к осаде Мандалора, он не сразу смог найти в себе силы продолжить.
Рекс не любил думать о том времени. Слишком болезненны были воспоминания, особенно связанные с первыми годами становления Империи. Слишком велик был риск утонуть в мыслях о том, что было бы, если бы… Он и так не мог не думать о Файвзе и Тапе каждый раз, когда смотрел в зеркало и видел маленький светлый шрам на своей голове.
Думать о судьбе Коди было больнее всего. Он всегда был с генералом Кеноби, несмотря ни на что, и можно было предположить, что именно Коди был тем, кто отдал приказ или — даже хуже — выстрелил сам. Можно было представить, что Коди чувствовал, когда пришёл в себя и понял, что сделал. Вульф говорил, что Коди остался служить Империи в качестве штурмовика, и Рекс был уверен, что эту службу под контролем чипа нельзя было назвать счастливой. Если бы они только могли узнать, где Коди находился в данный момент…
Он не хотел становиться частью новой войны. Он был слишком стар для этого и слишком устал терять, чтобы ввязываться в новую авантюру. Но пламя в сердцах Кэнана и Эзры не могло не разжечь, казалось, затухший огонь в его душе. Пусть Великой армии Республики больше не существовало, он бился за всех своих братьев, которые погибли на войне клонов и которые погибли позже, не сумев противостоять контролю чипа. Он сражался за генерала Скайуокера, гибель которого была покрыта тайной. Он бился за генерала Кеноби, который пожертвовал собой, чтобы защитить Люка. Он сражался и за коммандера Тано, гибель которой он не мог простить себе до сих пор. Рекс сражался за свои убеждения и лучшее будущее для сына Геры и Кэнана…
— Рекс? — осторожно позвал его Люк, и Рекс понял, что молчал неприлично долго, погрузившись в свои размышления.
— Прости, малыш, я немного отвлёкся, — невесело усмехнулся Рекс. — На чём я остановился?
***
Рекс был первым и, наверное, практически единственным человеком, с которым Люк поделился новостью об отце. Точнее, о том человеке, в которого превратился Энакин Скайуокер после падения Республики.
Это стало для Рекса большим ударом. Он не мог поверить в это. Генерал Скайуокер был верным и преданным человеком, который никогда не оставлял своих товарищей в беде. Человек, которым он восхищался и которого ставил в пример Кэнану и Эзре, стал чудовищем, которое смогло убить собственную ученицу и бывшего учителя. Что могло случиться в те последние дни существования Республики, что могли так изменить этого человека?
Рекс никогда не вникал в тонкости жизни джедаев и как именно они становились на сторону тьмы. Ему было не понять этого. Но он отлично помнил другого джедая-предателя, из-за которого он потерял множество братьев. Умбара оставила шрам на сердцах многих из них, и в те трудные времена именно генерал Скайуокер смог помочь, выбив дополнительные отпуска для своих людей. Генерал Скайуокер не был причастен к тем событиям. Ведь не был же?..
Рекс гнал от себя эти мысли. Конечно, не был. Энакин Скайуокер никогда бы не причинил вреда своим бойцам и всегда шёл в бой первым, ненавидя бездействие и штабную работу. Что бы ни послужило причиной столь ужасных изменений, причина крылась где-то там, на Корусанте. Хотел ли он знать эту причину? Наверное, нет. В глазах Рекса ничто не могло стоить жизни стольких людей. Ничто не могло оправдать гибель Асоки. Он чувствовал себя преданным и обманутым. Думать о былых днях, проведённых в сражениях бок о бок, было невыносимее, чем раньше.
Но Люк отчаянно твердил как заведённый, что в его отце ещё остался свет и что ему удастся это доказать, как только выдастся такая возможность. Будто ему было действительно важно, чтобы Рекс тоже верил в это. Рекс молча слушал, не зная, что ответить. Он боялся того дня, когда Люк наконец встретится с отцом. Боялся, что всё закончится так же, как тогда, на Малакоре. Но Люк продолжал верить, что отец сохранил доброе сердце, и незаметно для себя Рекс понял, что начал надеяться на это тоже. Кто знал генерала лучше, чем его солдаты?
Но собственное сознание убедить гораздо сложнее, чем сердце. Вновь вернувшиеся кошмары рисовали перед Рексом генерала Скайуокера в чёрных доспехах. Он раз за разом пронзал грудь Асоки, и Рекс раз за разом беспомощно наблюдал за этим. Он мог поднять оружие на Дарта Вейдера только тогда, когда Асока уже была мертва, но, как и на Умбаре, его руки тряслись, и он не мог выстрелить. В этот раз виной тому была Сила. Генерал Скайуокер смеялся над ним и уходил, оставляя его одного, бросая на ходу, что такое ничтожество, как он, не достоин лёгкой смерти.
Этот человек уже не был его генералом. Этот человек был виновен в смерти Асоки и генерала Кеноби, именно он принёс много горя Галактике в целом и повстанцам в частности. Рекс заставлял себя это вспоминать каждый день, после бессонных ночей, проведённых за голокартами и планированием. Рекс отчаянно заваливал себя работой и в конечном итоге сумел отвлечься мыслей о том человеке.
Но Люк продолжал верить, и, когда возможность все же подвернулась, он, не раздумывая, отправился на встречу с отцом.
— Да пребудет с тобой Сила, — шепнул ему Рекс, прежде чем Люк отправился осуществлять задуманное. Рекс не мог не думать об Асоке в этот момент. Но Люк улыбнулся ему и скрылся в тени деревьев, не оставляя времени разубедить себя.
****
Стоя у костра и глядя, как в пламени сгорает тёмная фигура, Рекс боролся с противоречивыми чувствами.
Люк рассказал ему всё, что случилось на Звезде Смерти. О том, как сражался с отцом, о том, как Энакин Скайуокер вернулся на путь света. Он вновь стал человеком, каким был когда-то, и умер, пожертвовав собой ради сына, как сделал бы это раньше — ради любого из тех, кто был ему дорог. Именно Энакин Скайуокер смог убить Императора и спасти Галактику, которой они вместе принесли столько зла. Это самопожертвование искупало многое в глазах Рекса.
Боль и горечь переполняли его в этот момент. Он знал, что запомнит этот день до конца своей жизни. День, когда он вновь мог гордиться своим генералом, пусть и со многими оговорками. Рекс никогда не простит ему смерти Асоки, но он был рад, что Люка избежала подобная судьба. Люк был прав, не переставая верить. Теперь, они вместе сохранят в памяти то хорошее, что было в Энакине Скайуокере.
Встав по стойке смирно, Рекс застыл, в последний раз отдавая честь своему генералу.
«Спите спокойно, генерал. Я буду присматривать за вашим сыном до тех пор, пока мы не встретимся».