Жертвоприношение

Когда в её дверь постучали среди ночи, ведьма не спала. Она чертила на столе особые символы и складывала магические камешки в известном ей порядке.

Её дом давно пропах различными травами, которые она собирала и сушила. Тут и там валялись шкурки животных, что она использовала для множества разных целей. Ведьма редко выбиралась из своей глуши в город, предпочитая торговать снадобьями с торговцами и забредавшими в её избушку путниками, что искали её помощи. Она не особенно любила большие города и крупные сёла, прекрасно зная, что будет, если её поймает стража. Всё, что было ей необходимо, она получала и так.

Ведьма отложила свои дела и пошла к двери. На пороге её избушки стояла молодая крестьянка с хныкающим свёртком на руках. Глаза девушки были красными от слёз и выражали безмерную боль и муку, в то время как лица мужчин за её спиной были скрыты деревянными масками. Ведьму это всегда забавляло. Видимо в их проклятой деревне считалось, что особенные дети не смогут убить свою мать.

Это продолжалось уже много десятков лет. Никто не знал, кто проклял эту деревню. Истории каждый раз разнились. Одни рассказывали о том, что деревня была основана проклятым драконом в человеческом обличии, другие верили в то, что кто-то из их предков прогневил небеса и теперь потомки вынуждены расплачиваться за это злодеяние. Но неизменным всегда оставалось одно. Что бы жители деревни не делали, как бы не возносили молитвы богам, проклятые дети продолжали рождаться.

Глаза проклятых младенцев всегда были неестественно жёлтыми со змеиным зрачком и превращали в камень любого на кого ребёнок посмотрит. Селяне верили в это и очень боялись подобной участи. Именно поэтому несколько раз в год они приходили к ней за помощью.

— Тебе повезло, дитя, сегодня отличная ночь для подношений богам.

Ведьма оскалила пожелтевшие редкие зубы, заметив, как вздрогнула и ещё больше побледнела молодая мать. Все женщины, что приходили к ней вели себя одинаково. Дрожали, бледнели, плакали, но всё равно делали то, что она им велела. Проклятье драконьих глаз было страшнее мук совести.

— Делай своё дело молча, ведьма!

Это был староста деревни. Он всегда сопровождал несчастных родителей, видимо считая своим долгом не оставлять их наедине с ужасным чудовищем. Кому как не ему было знать цену этих подношений. Ведьма коротко рассмеялась и отошла к столу, на котором остались рисунки пиктограмм и полумесяцем лежали сиреневые камни. Всё было готово к ритуалу. Конечно, она ждала их! С прошлого раза в её запасах давно ничего не осталось.

— Как тебя зовут, дитя? — она посмотрела на несчастную мать.

— Л-лин Хан.

— Это твой первый ребёнок? Должно быть долгожданный, не так ли?

— Какое это имеет значение? — с вызовом спросил другой мужчина. Должно быть, это был отец младенца.

— Особое, — таинственно произнесла ведьма. — Кладите младенца на стол.

Лин Хан нерешительно посмотрела на мужа и, дождавшись его кивка, подошла к ведьме и положила ребёнка в центр рисунка. Она ещё раз посмотрела на маленький плачущий свёрток, что лежал перед ней. Ведьма с интересом наблюдала за борьбой в её душе. Несмотря на жалость, что переполняла материнское сердце, Лин Хан не могла найти в себе силы прикоснуться к тому чудовищу, которому она подарила жизнь.

— Отлично. Не уходи, ты должна быть частью этого ритуала, иначе проклятье не покинет твоё чрево. Поняла?

— Д-да…

— А вы уже можете снимать маски, вы в безопасности, — насмешливо бросила она мужчинам. — А ещё зовёте себя мужчинами.

Ведьма наклонилась к младенцу, распеленала его и сняла с него уже не нужную маску. Младенец, это был мальчик, был совершенно здоровым и если бы не его глаза, он мог бы прожить счастливую жизнь и когда-нибудь найти красавицу жену и родить здоровых или проклятых детей, тут уж как повезёт.

Но мальчику не повезло, и он сам родился с проклятыми драконьими глазами. Обладали ли они силой на самом деле? Конечно, обладали, но какой именно никому не точно не суждено было узнать. Ни у кого из множество проклятых детей, что прошли через её руки не было и шанса вырасти достаточно, чтобы узнать истинную силу своих глаз. Но это вряд ли произойдёт когда либо, если только селяне, наконец, не задумаются и не прекратят заниматься бесполезными жертвоприношениями.

— Боги драконы! — громко произнесла она, взяв в руку ритуальный нож. — Примите это дитя в свою обитель и позвольте этой несчастной женщине иметь новых детей, на которых не падёт кара вашего проклятья!

С этими словами они проткнула тело младенца ножом, проведя разрез от его горла до самого паха. Она слышала крики Лин Хан, что от ужаса осела на пол и слышала, как забегали мужчины, стараясь привести её в чувства. Не многие из матерей оставались в сознании, когда дитя умирало, истекая кровью на их глазах.

Кровь стекала в специально подставленную для неё чашку. Жёлтые глаза превратились в карие, а красные полосы на щеках исчезли. Проклятье всегда пропадало, стоило ребёнку умереть. Однажды она даже вырезала глаза ещё живому младенцу и съела их в надежде, что она сможет обрести новые силы, но этого не случилось.

Проклятье жило лишь в детях этой деревни, передаваясь только ему известным способом от семьи к семье. Как бы сильно они не старались уничтожить это, оно прочно держало их в тисках страха – кто следующий? Оставалось лишь дивиться, как деревня до сих пор не вымерла.

Младенец затих, и ведьма отточенным движением сломала хрупкие кости грудной клетки и достала ещё тёплое, слегка трепыхающееся сердце. Кровь стекала по её пальцам, капая на пол.

— Приведите её в чувства, она должна съесть это, — скомандовала ведьма.

— В прошлый раз ты этого не требовала, ведьма! — прорычал старейшина.

— В прошлый раз у женщины было уже двое детей. А эта совсем молодая. Это поможет ей родить здорового ребёнка. Ах, чуть не забыла.

Ведьма наклонилась к чашке с кровью и, обмакнув пальцы в жидкости, нарисовала что-то на лице Лин Хан и вылила немного крови на её платье, чтобы кровь стекала с груди до живота.

— А теперь ешь! Это дитя отдало жизнь за грехи твоих предков, ты должна прочувствовать это!

Никто из мужчин не смел перечить ведьме. Они слишком боялись её магии и слишком хорошо её знали, чтобы хоть как-то защитить несчастную женщину.

Лин Хан, не переставая сглатывать слёзы, с трудом взяла сердце своего ребёнка и начала откусывать от него куски, с трудом пережёвывая. Если она не потеряет разум, то возможно позже решит родить ещё одного ребёнка и возможно в следующий раз он будет обычным. Но проклятье это большая лотерея. Ведьма не раз видела, как проклятые дети рождались в одной семье несколько раз. В обоих случаях разум женщин не вынес этого.

— Молодец. А теперь убирайся из моего дома. А с тобой, старейшина, я не прощаюсь.

Она улыбнулась, слизывая кровь со своих пальцев. Её всегда забавляло, как кривилось лицо старейшины, когда он смотрел на это. Когда-нибудь эти люди придумают новый способ бороться с проклятьем, а пока… Пока у неё будет достаточно мяса и костей, чтобы сварить вкусный суп и кровь, чтобы получить больше магической силы. В конце концов никто не говорил, что дело только в глазах, не правда ли?