Примечание
Так как у меня нет беты, публичная к вашим услугам! ~
Мужчина отворяет дверь их небольшой однокомнатной квартиры кондоминиума и с порога видит разбросанную в разные стороны обувь своей любимой. Она уже дома, дело определенно пахло жареным: сегодня опять тот самый день, когда Сара отпросилась с работы пораньше и погрузилась в пучину беспамятства при помощи пару бутылок красного полусладкого какого-то там года. А ведь они должны были провести свой пятничный вечер за просмотром сериала на стриминге на пару с гавайской пиццей с халапеньо, плавно перемещаясь в горизонтальное положение, попутно лениво целуясь.
По мере продвижения в сторону гостиной, он видит джинсы, которые небрежной кучей валялись в углу прихожей, кофта просто висела на ручке двери, ведущая в ванную комнату. Майкл нисколечко не злится, прекрасно понимает, что происходит с его Сарой. Ей очень страшно, она надеется потопить весь тот ужас, от очередной встречи с самым главным ее врагом, в алкоголе. О’Нилл всячески пытается забыться, чтобы вновь и вновь не возвращаться в чертов Сентфор, не видеть Человека в маске, который с легкостью сворачивает шею уже покойного мистера Никсона, швыряя в сторону, аки тряпичную куклу.
<i>— Черт, гребанная работа —</i> проносится в голове Майкла, когда он видит Сару, распластавшуюся на их уютном диванчике кофейного оттенка, лицом уткнувшись в своего любимого плюшевого слоника, которого мужчина год назад выиграл в тире. Только эта игрушка и старший Тёрнер могли усмирить все то, что у нее творилось на душе, что сжирало молодую женщину изнутри.
Сара икает и с трудом поворачивает голову в сторону источника шума, ведь слышала, что кто-то отворил дверь. Ей это точно не послышалось, и она точно не ловит свою первую белку в приступах белой горячки. Это просто был ее любимый Майкл.
— Мой большой мишка, ты вернулся. Ты всегда возвращаешься. — Сара всячески пытается разлепить глаза и нормально произносить слова, складывая их в понятные и внятные предложения. Ей и так было стыдно за свои приходы, но вино магическим образом отгоняло все ее тревоги, хотя женщине просто не помешали бы десятичасовой сеанс психотерапии с высококвалифицированным специалистом и гора антидепрессантов.
— Иногда я боюсь, что однажды проснусь, а тебя не будет рядом. Господи, мне так страшно. Надеюсь, ты слышишь меня. Ну, прости, Иисус, что всеми способами избегала воскресные службы, ты этого добивался?! — Сара просто задает вопрос в пустоту, глупо хихикая, лежа на диване кофейного оттенка в одном комплекте кружевного черного белья. На полу вокруг журнального столика валяется пустая бутылка ее кратковременного лекарства с кучей фантиков особо приторных конфет. Ковер опять безнадежно испорчен: весь в красных брызгах от вина, О’Нилл, очевидно, впопыхах откупоривала деревянную пробку, не прибегая к помощи штопора. А по всей комнате разбросаны внутренности ее выпотрошенной сумочки. Позже они будут вместе искать по всей квартире связку ее ключей, а женщина будет в очередной раз ругать себя за случившийся инцидент.
— Сара, малышка… — Майкл осторожно садится на диван и начинает поглаживать ее спину аккуратными и массирующими движениями, подушечками пальцев перебирая каждую выпирающую косточку позвоночника. Она сильно осунулась в последнее время, даже бюстгальтер стал практически висеть на ней, перестала вместе с ним ходить в фитнес центр, опасаясь увидеть тень Человека в очень неподходящий для этого момент. Прошло почти 9 лет с тех самых событий и побега из злополучного Сентфора, но перед десятилетней годовщиной, Сару все чаще мучают видения и кошмары, будто тот монстр зовёт, заманивает ее в свой плен. Майкл не верил в чертовщину до 18 лет, но сейчас буквально каждая клеточка его тела бьёт набатом и кричит о приближающейся опасности, которая угрожает их спокойной жизни в Балтиморе.
Женщина начинает всхлипывать: она так устала играть в сильную и непобедимую героиню, устала держаться из последних сил, лишь бы не беспокоить Майкла по всяким пустякам. Ведь это была ее битва, Тёрнер должен оставаться в безопасности, без всего этого паранормального дерьма.
Сара иногда задумывалась, а нет ли у нее, случайно, ранней стадии шизофрении, либо же женщина пожинает плоды резвившегося бытового алкоголизма. Но она ничего не может поделать со своим трусливым нутром: ее преследует то изуродованное лицо, скрытое под чудовищно-красивой маской с огромным черным кругом на лбу. Внешность обманчива, не стоит встречать человека по его одежке. Такова его философия, обличающая людскую душу: уродливую, ужасную и отталкивающую, как и весь его цирк вместе взятые.
Как же Сара ненавидела его и всех причастных к страданиям ее маленькой семьи, она просто хочет жить счастливой жизнью, наконец выйти замуж за лучшего мужчину в этом гребанном мире. Родить ему дочку, похожую, как две капли воды, на Майкла, завести немецкого дога с мраморным окрасом и переехать в свой большой двухэтажный дом. Но увы, этот проклятый монстр никак не может оставить ее в покое, преследуя во снах и прячась в тени. Человек в маске так и выжидает момент, медленно сводя ее с ума, когда О’Нилл отдаст ему свою светлую душу, чтобы повести его цирк уродов. Ведь она заслуживает намного большего, чем просто скучная жизнь обычной рядовой женщины, которых и так слишком много развелось в этом прогнившем мире. Сара должна быть его правой рукой, карающей дланью, обнажать уродства среднестатистического биомусора вместе с ним.
— Любимая, прошу, не молчи, иначе я словлю сердечный приступ, и тебе придется принимать медицинских работников в одном неглиже. А позже я буду докучать доктора своими сценами ревности. — Его пальцы запутались в посеревших кудрях, некогда ярко-отливающие на солнце золотом. Он тяжело вздыхает, пытаясь всячески успокоить свою маленькую, но такую сильную, Сару.
— Я подтирка для жопы, — она икает каждый раз, содрогаясь в очередном приступе рыданий. Она чувствует себя паршиво, но это ещё мягко говоря. Сара себя запустила, определенно, стала похожа на былую копию себя, более жалкую и нездоровую. Но каким-то чудом Майкл все ещё рядом с ней, терпит ее приступы саморазрушения, всегда бережно относит ее расслабленную тушу в постель, прижимает к себе и, несмотря на неприятный запах дешевого вина, не оставляет ее в одиночестве на холодном диване.
Как же женщина его любит, он прошел вместе с ней такой длинный путь: полный дерьма, трудностей и опасностей. Как же хочется просто сказать заветное «да» и носить красивое колечко из белого золота с голубым фианитом на своем безымянном пальце. Сара так-то не слепая и давно спалила синюю бархатную коробочку со свадебным украшением, которую Майкл всячески пытался прятать от любопытной О’Нилл.
Но пока об этом стоит забыть. Тёрнер был рядом, и ей этого достаточно.
<center><i> на следующее утро </i></center>
— Надеюсь, я не цитировала правила бойцовского клуба?