Этот город забыл о хорошей музыке. Забыл ещё тогда, когда заложили фундамент этой уродливой башни, на которую нет-нет, а и наткнёшься, куда ни посмотришь. Вечное напоминание о том, чьи свет и пламя уступили камню и металлу — в ответ всем тем, кто поддался своим глупым идеям и посмел её предать.
Но Клифф не предавал её никогда. Всегда рядом, всегда здесь. Жаль только, что она, воздвигшая эту башню, заперла в ней и главное своё сокровище, и себя саму. Не хочет уж она смотреть на переделанный город, который уже забыл о главной своей заезде. И пускать почти никого к себе не хочет.
Но Клифф помнит. Жаль, что она остаётся глуха. Он пишет письма, обращаясь к ней, будто бы к покойнице, но её сердце всё ещё бьётся. Пусть и не в такт той музыке, что дарила ему жизнь. Ей жизнь. А то, во что она превратила себя — лишь каменная тень. И не скажешь, что когда-то под этой оболочкой полыхала энергия.
Кул Файра избрала надгробие под стать новому образу — неправильному, холодному, бесстрастному. Откуда не посмотри, везде увидишь этот печальный символ. А вместо надписи «RIP» — «NSR». Татьяне не нужны подношения. Мертвецам подарки без надобности. Достаточно просто помнить их.
А Клифф забывать не собирается. И когда-нибудь, а он в этом уверен, Кул Файра оживёт снова. Нужен лишь толчок со стороны.