Спустя три года

Ложиться в пять утра за последние несколько месяцев стало уже привычно. Также привычно, как и ощущать, что рядом постоянно кто-то есть. И этот кто-то по-настоящему тебя любит.

Прошло уже три года с того момента как я познакомилась с Даней. Наверное, ожидаемо, что после всего что произошло той осенью мы не перестали общаться. Наоборот, наши отношения развивались с какой-то суперскоростью.

После той ночи, когда Даня остался со мной, наследующий день он уехал в тур вместе с Тушенцовым, а я осталась одна в своей квартире с каждодневными звонками и смс от парня на месяц.

Это были самые сложные тридцать дней в моей жизни! Я не могла спать, потому что мне постоянно снились кошмары, и вместо хорошего девятичасового сна это превращалось в тридцатиминутную дремоту. Мне было страшно выходить на улицу. А еда, которую мне тогда принесла мама закончилась через четыре дня, поэтому и питалась я кое-как. Я правда пыталась как-то выйти в магазин, но моя попытка оборвалась на том моменте, когда в вызванном мною лифте я увидела своего соседа, по слухам то ли алкоголика, то ли наркомана, который встретил меня с «гаденькой» ухмылкой. Не знаю, правда ли она была «гаденькая», но в моих глазах это было именно так. В общем, я засунула эту затею с выходом на улицу куда-то далеко и на долго.

О учебе я в принципе забыла. Вообще было не до неё. Всё на что меня хватило, так это написать старосте, что я заболела и очень сожалею, что меня не будет месяц, потому что «это ужасная ангина такая сука, что и говорить нечего». Собственно, это я ей и написала.

Естественно, об этой всей истории не знала ни мама, ни Лера, никто либо ещё из близких. Поэтому, звонить и просить мать, чтобы она сжалилась над дочерью и принесла ей еды я не стала. А вот Карине я всё-таки написала! Правда, она сказала, что сейчас не в Питере, и как хорошая подруга спросила всё ли у меня хорошо. На что я ей сказала, что всё отлично, опустив момент, что я боюсь выйти на улицу уже неделю, а недоедаю последние два дня.

Всё время я лежала и залипала в телефон. А точнее на все существующие в социальных сетях аккаунты Кашина. В тот момент я действительно не понимала, что со мной происходит! Не понимала, почему каждый раз бегу к телефону, как только на него придет новое оповещение; почему пересмотрела все видео с его участием; почему со всех его шуток, которые раньше для меня были тупыми и не смешными, я смеюсь до слёз; почему хмурю брови, когда вижу, как очередная его подруга стоит рядом с ним почти соприкасаясь ладонями; почему постоянно перечитываю нашу переписку…

Почему? Тогда для меня это был хороший вопрос, который я прокручивала в голове каждый раз как собиралась лечь спать. Но в один момент, я нашла на него ответ.

Просто помню, как Даня написал мне, что они возвращаются домой. Наверно, я никогда так не ощущала скуку по человеку, как в тот момент. Просто захотелось его увидеть. Просто захотелось его обнять. Просто захотелось быть снова рядом с ним. И больше никогда не отдаляться. Именно тогда я поняла, что это не просто какая-то благодарность за то, что он был со мной, когда я в этом нуждалась. Это что-то совершенно другое. И это то, что я испытала впервые. Такую чистую невинную влюблённость. Господи, как будто мне пятнадцать и впервые увидела мальчика старше меня, так ещё и без уродливой челочки.

Он мне написал уже поздно вечером, но из-за волнения и «почти принятия своих чувств» я так и не смогла заснуть. Я ворочалась в кровати из стороны в сторону до тех пор, пока на часах не показало семь утра. Для меня это время стало отправной точкой.

Вскочив с кровати, пошла в душ, в котором честно признаться я не была несколько дней точно. Всё, что я увидела в зеркале после тридцати минут намывания – это бледная кожа, чёрные круги под глазами, обкусанные губы. Всё это завершало довольно сильно исхудавшее лицо. Да уж, я тогда себя впервые увидела за месяц сидения дома. Главное, чтобы этого не заметил Даня! Не знаю почему, но тогда я думала, что так будет правильнее.

Высушила волосы и уложила их утюжком, замазала круги под глазами и в принципе сделала из себя что-то похожее на человека, а не на зомби, надела широкие штаны и толстовку, чтобы хоть как-то прикрыть сильно похудевшее тело. Правда лицу это не помогло, но я надеялась, что Даня за месяц меня не виденья не заметит этого.

Дальше началось приведения моего дома в какой никакой, но порядок. Я не убиралась всё это время, и количество пыли и мусора меня сильно удивило. Не думала, что у меня может быть так грязно! И началось: поменять постельное бельё, протереть пыль, помыть пол, полить цветы, постирать одежду, вымыть посуду и дальше по списку, которому не было ни конца, ни края.

Когда было всё более-менее убрано на часах уже было шесть вечера. За этот день я сильно вымоталась и мои ноги еле меня держали. Плюс ко всему сегодня я не ела, просто потому что было нечего. Я стояла на кухне и домывала последнюю кружку, когда резко в глазах потемнело. Было ощущение, что по голове бьют отбойным молотком, а комната кружиться с невероятной скоростью. Где-то вдалеке слышался звонок, в который кто-то звонил безостановочно. По крайней мере мне так казалось. Я продолжала стоять возле раковины, кружка валялась где-то на полу, а руки вцепились в столешницу, в надежде что это как-то удержит меня на ногах. Последнее что я помню, перед тем как свалиться в темноту – это голос Дани, который говорит, что не зря прихватил с собой ключи от моей квартиры, а потом его крик, в котором я отчётливо слышу своё имя.

Глаза явно не хотели открываться, а теплота снова убаюкивала, но мой мозг настырно продолжал бороться со сном, требуя, чтобы я уже очнулась. Как только я уже собралась и хотела вставать, голову резко пронзила боль. Казалось, что кто-то очень сильный сжимал мои виски и пытался сплющить голову. Где-то сверху послышалось успокаивающие шипение, и чьи-то руки начали гладить меня по спине. Еле открыв глаза, я увидела его!

Даня лежал чуть выше меня упираясь подбородком в мою голову. Его руки гладили мою спину, а губы оставляли короткие поцелуи на лбу. Громко выдохнув, он коснулся своим лбом моего:

- Я скучал. Очень сильно. Никогда не думал, что такой человек как я может испытывать такие чувства.

И опять громкий вздох. На моих глаза наворачиваются слёзы, и я пододвигаюсь к нему, чтобы быть ещё ближе. Хотя куда ещё! Трясущиеся руки хватаются за толстовку парня, а ноги «переплетаются» с чужими ногами. Ещё секунда и я уже лежу на нём, прижимаясь всем телом и вдыхая его запах.

- Ты меня напугала. Не делай так больше, хорошо?

А мне ничего не остаётся делать, как закивать головой. Слёзы начинают наворачиваться с большей силой, всхлипы становиться всё громче.

- Эй, ну всё – всё, тише, - Кашин садиться вместе со мной на руках, прижимает к себе ещё сильнее, нависая плечами надо мной, как будто закрывая собой от всего мира, - переставай плакать. Теперь всё будет нормально. Я здесь. И я никуда не уйду. Слышишь? – парень немного отстраняется, поднимая меня за подбородок, и заглядывая в глаза, - я обещаю, что буду рядом.

Его пальцы стирают с моих щёк дорожки слёз, а я только и могу что смотреть в его глаза. В глаза, в которых можно увидеть нежность и защиту. Сердце бешено стучит, а в голове бегает только одна мысль: «Я не хочу, чтобы он уходил. Я хочу, чтобы он был здесь. Рядом. Со мной.»

- Ты сильно похудела с тех пор, как я тебя последний раз видел. Когда ты упала в обморок, я вызвал скорую. Врачи сказали, что это потому, что ты не ешь. Это ведь не просто так, м? Я не нашёл никакой еды. Вообще. Даже хлеба нету, - мои глаза опустились вниз, а пальцы стали перебирать край кофты. Дурацкая привычка! Резко мои руки перехватывает его ладонь и несильно сжимает. Взгляд медленно переходить снизу-вверх, и глаза ловят взволнованный взгляд парня. А потом вопрос в лоб, - когда ты последний раз выходила на улицу?

Думаю, по моему лицу Даня всё понял, потому что, не дождавшись моего ответа подхватил меня на руки и понёс на кухню. Посадив за стол, он начал что-то делать в телефоне, одновременно наливая в чайник воду. Поставив на стол чашки, он обернулся ко мне лицом, опираясь на столешницу и скрещивая руки на груди. Он был напряжен: глаза смотрели в пол, брови нахмурены, а губы превратились в тонкую жесткую полоску.

- Даня, я.… – он посмотрел на меня. И всё! Глаза снова щиплет из-за слёз, руки начинают трястись, а дышать становиться труднее, - Дань, прости. Я….

- За что ты извиняешься?! За то, что тот парень воспользовался твоим состоянием и изнасиловал тебя?! Или за то, что ты из-за этого боишься выйти на улицу или заказать еду?! За что, скажи мне, - он подходит и садиться передо мной на корточки, - не вини себя за то, в чём ты не виновата. Это не ты им воспользовалась пока он был под наркотой. И не он после этого есть не может.

Его шепот разносился по всей кухне, перебиваемый моими всхлипами. Его рука коснулась моей и стала поглаживать утешая. Мы так просидели минут тридцать. Даня опустился на колени, продолжая держать мою руку, а я начинала успокаиваться. Чайник уже давно вскипел, но никто не хотел нарушать той атмосферы, тихой и ненапряженной, вставая и продолжая что-то делать с ним. Его голова покоилась на моих коленях, а моя рука перебирала рыжие волоски. Я начала успокаиваться. Из глаз не текли слёзы. Всхлипы стали тише. А Даня продолжал шептать.