Not Quite Sizzler

Не совсем Сизлер.

Йен лежит лицом вниз в постели, когда Микки возвращается домой, и, как бы сильно он это ни ненавидел, по спине пробегает дрожь страха. Он подходит к кровати, бросает куртку на стул у стены.

— Ты вообще сегодня вставать собираешься?

— Это вопрос о сексе? — голос звучит приглушённо, но в нём слышна улыбка.

Страх рассеивается, и Микки толкает Йена в бок.

— Может быть. Хотя я немного проголодался. Подумываю пойти куда-нибудь поужинать. — Он снова тычет пальцем в Йена. — Хочешь со мной?

— Приглашаешь меня на свидание?

— Да пошёл ты со своим свиданием. Ты есть хочешь или нет?

— Да-да. Хочу. — Йен отталкивается от кровати, и Микки видит слабые вмятины на его коже в тех местах, где он лежал на простыне. — Вечер довольно поздний. Я слишком стар для этого дерьма.

— Тебе же вроде семнадцать, чувак.

— Восемнадцать.

— Как скажешь. Ребёнок.

— Ребёнок? Называешь парня, который имеет твою задницу, ребёнком? Ты надеешься, что он больше не будет этого делать?

— Заткнись. Ты слишком любишь мою задницу, чтобы держаться от неё подальше. — Микки легонько толкает Йена, и тот резко падает на кровать. На Йене лишь боксеры, и Микки видит, что он возбуждён. — Держи его в штанах, Галлагер. Если я не получу немного еды, то буду вынужден есть грёбаное гороховое пюре Ева или что-то в этом роде.

— Эти пюрешки не так уж плохи.

Микки молча смотрит на Йена, потом качает головой.

— Это чёртово извращение. — Он хватает джинсы Йена и швыряет в него. — Пошевеливайся. Хотелось бы поужинать до ёбаного завтрака.

Йен ворчит и натягивает джинсы, оставляя их расстёгнутыми, когда, спотыкаясь, ковыляет из спальни в ванную. Микки закатывает глаза, хватает рубашку для Йена и ждёт в коридоре. Он прислоняется к стене, пока Йен мочится, моет руки и чистит зубы.

— Куда ты так торопишься, Мик?

— Просто приведи свою задницу в порядок. — Он швыряет рубашку в Йена, брови которого взлетают вверх. Это одна из лучших рубашек, которую он надевает на собеседования о работе, но никогда её не получает.

— Это что?

— Это не игра в двадцать грёбаных вопросов. Давай уже. — Он тащит Йена в гостиную, толкает на диван, подпинывает к нему теннисные туфли и пристально смотрит, пока тот не начинает обуваться. Закурив сигарету, Микки делает глубокий вдох и выпускает веер дыма. — Готов?

— Да-да. Чёрт. — Йен начинает застёгивать рубашку, а Микки поворачивается и направляется к двери. — Можно подумать, блядь, что ты ешь не три раза в день.

— Хватит бормотать, — бросает Микки через плечо, спускаясь по ступенькам крыльца. Он практически чувствует, как Йен показывает фак, и ему приходится сдерживать улыбку. У калитки он оборачивается и смотрит на Йена, который, как и следовало ожидать, надул губы. Микки медленно выдыхает и протягивает руку. — Да ладно тебе.

Йен несколько раз переводит взгляд с руки Микки на его лицо, прежде чем протянуть свою. Он почти отдёргивает руку, когда касается руки Микки, и тот давится от смеха.

— Заткнись.

Микки демонстративно шевелит пальцами.

— Оооо. Моя страшная, страшная рука.

— Я видел, что ты можешь сделать этой рукой, — огрызается Йен.

Микки делает шаг к Йену и переплетает их пальцы.

— Ты тоже это почувствовал. Было приятно, правда?

Йен издает низкий горловой стон и тянет руку Микки к джинсам, потирая её тыльной стороной о ширинку.

— Ты всегда хорошо ощущаешься.

— Как бы мне ни хотелось полакомиться твоим членом, я на самом деле ищу настоящий источник белка, так что пошли.

Он держит свои пальцы переплетенными с пальцами Йена и ему кажется, что на него со всех сторон смотрят глаза, как будто он идет по коридору в мультфильме Скуби Ду, но это не значит, что он и Йен — тайна. Ни один из них не должен прятаться.

Йен идет рядом с ним, автоматически подстраиваясь под шаг Микки. Это один из приятных способов, которыми они синхронизированы друг с другом, одна из тех подсознательных вещей, которые заставляют что-то внутри Микки скручиваться и ломаться, и ещё одну стену рушиться.

— «Отобедай на Члене» — хорошее название для ресторана.

— Нет, ничего подобного. — Микки сжимает руку Йена. — Может, для грёбаного массажного салона? Отличное название.

Йен показывает ему язык.

— Тебе виднее.

— Я предприниматель. Новое смелое лицо сегодняшнего бизнеса. Уверен, завтра буду на обложке журнала «Тайм».

— «Ежеквартально о сутенерах». — Микки останавливается, и Йен успевает сделать еще пару шагов, прежде чем затормозить, оглядываясь на их вытянутые руки. Он слегка хмурится, наклоняя голову. — Что?

Микки качает головой и притягивает Йена к себе, наклоняя голову для поцелуя. Глаза Йена на мгновение расширяются, прежде чем он касается губами губ Микки. Поцелуй лёгкий, едва уловимый, но это больше, чем Микки когда-либо думал, что сможет сделать.

— Пойдём.

— Ага. — Йен кивает, и они снова идут. Микки чувствует любопытство Йена и ждёт, когда тот потеряет терпение и спросит Микки, куда они направляются. Это почти как обратный отсчёт, догадка, когда начать с 10. Сколько глубоких вдохов ему потребуется, чтобы сломаться и снова начать приставать к Микки с вопросами. — Думал, ты голоден.

— Так и есть.

— Какая-то неспешная прогулка для парня, который, казалось, готов был отгрызть себе руку.

— Уже почти на месте.

— Не думаю, что нас пустят в «Alinea» в джинсах.

— Пошёл ты, если думаешь, что я заплачу триста баксов, чтобы накормить твою задницу.

— В два раза больше, если мы оба поедим. — Ухмыляется Йен. — И откуда ты знаешь, сколько стоит там поесть?

— Я в состоянии воспользоваться Google, придурок.

— Но зачем тебе вообще искать их в Google?

Микки показывает Йену средний палец и обиженно фыркает. Йену не удается скрыть ухмылку, поэтому Микки просто игнорирует его изо всех сил. Быть самоуверенным умником — естественное состояние Йена. Он бывает таким, когда действительно хочет досадить Микки. Это уже данность.

— Вот сюда.

Йен хмурится, оглядываясь по сторонам. Микки видит, что тот ожидает появления чего-то необычного откуда ни возьмись и хочет сказать ему, что тот просто будет разочарован, но он не хочет, чтобы Йен был разочарован. Микки начинает думать, что это была и впрямь чертовски плохая идея.

Они обогнули квартал и остановились, Йен уставился на открывшееся перед ними зрелище: повсюду мигают огни, будто они снова оказались в «Хвосте Феи», и музыка гремит из разных грузовиков, все они пытаются заглушить друг друга. В воздухе витает смесь различных ароматов, и этого почти достаточно, чтобы вызвать у Микки тошноту.

— Это что такое?

Микки указывает на табличку с надписью Пльзеньский Фестиваль Закусок на Колёсах. Повсюду палатки: художники, ювелирные изделия, раздача листовок, одежда ручной покраски в стиле «завяжи и покрась» (вероятно, просто прикрытие для продажи некоторых незаконных веществ, переходящих из рук в руки).

— Думал, мы попробуем что-нибудь новенькое.

— Ты не шутишь? — Глаза Йена горят, как у ребёнка в кондитерской, или будто он под чем-то. — В смысле, серьёзно?

— Ага. Я имею в виду, если ты не хочешь...

Йен затыкает рот Микки глубоким крепким поцелуем, от которого у того сводит пальцы на ногах и начинает пульсировать член.

— Ты реально самый лучший.

— Насчёт этого ничего не знаю. — Он роется в кармане и протягивает Йену билет. — Можно попробовать всего понемногу. Но если найдешь что-то, что действительно захочешь, дай мне знать. Я угощаю.

— О, у меня есть кое-что, до чего я действительно голоден. — Йен улыбается Микки и притягивает его к себе, чтобы поцеловать ещё раз. — Спасибо.

— Я ни хрена не сделал, Галлагер. Просто увидел эту фигню в газете.

— И знал, что мне это понравится. — Йен прижимается лбом к Микки. — Я собираюсь съесть всё. В буквальном смысле. Каждую. Отдельную. Вещь.

— И станешь размером с дом.

Йен ухмыляется и пятится назад, держа Микки за обе руки и таща за собой.

— Думаю, нам придётся придумать какой-нибудь способ, чтобы я это отработал.