- Ты такой у меня хорошенький, Чону. Такой мягонький, пушистенький, такой прелестный и смешной. Кто у меня такой милый?
Чону радостно тявкает, облизывая ладони Доена, виляя пушистой попой и вызывая у хозяина еще больший восторг. Доен смеется, подхватывая корги на руки и прижимая к груди:
- Да, верно, ты, Чону. Какой хороший мальчик. Такой милый. Ты же тоже меня любишь?
Джехен уже целый час наблюдает за тем, как Доен тискает эту глупую собаку и сюсюкается с ним, постоянно называя милым и прелестным. Кот недовольно виляет хвостом, лежа на подоконнике, и думает о том, как же избавиться от Чону, что так нагло забрал у него Доена. Но этой глупой собаке было даже невдомек, что Джехен явно терпеть его не может. Прошло уже четыре месяца с тех пор, как Чону поселился у них в квартире, и все это время Доен, казалось, только сильнее привязался к явно подросшему щенку. Чону стал куда больше, а морда более взрослой, но толстая попа, как была, такой и осталась, и этот факт так тешил самолюбие Джехена, что он даже по субботам не толкал Чону в ванной на бок после прогулки, потому что проявлял таким образом жалость к его незавидной судьбе некрасивого несуразного существа с короткими лапами и большой головой. Действительно, будь он гибридом, то явно был бы каким-нибудь карликом.
Все утешения и насмешки Джехена разбились впрах, когда в одно злополучное воскресенье, Чону перестал быть собакой. Он привычно бегал за Джехеном, которого доставал и то и дело цеплял зубами за хвост, пока не растянулся голым высоким парнем посреди гостиной. Доен от испуга и неожиданности опрокидывает на себя кружку горячего чая и вскрикивает от боли, а Джехен, обеспокоенный его состоянием, в прыжке превращается в человека, но забывает учесть, что в этой форме не такой ловкий, и, поскользнувшись на мокром полу, летит прямо на хозяина, падая ему прямо в руки.
- Ой.
Это первое, что вырывается изо рта незнакомца с пола, и Доен тут же скидывает с себя голого Джехена прямо на пол, подлетая к парню. Он садится напротив прямо на пол и помогает тому подняться. Джехен больше, чем возмущен подобным пренебрежением собственной бесценной тушкой. Доен глядит на голого парня с каким-то восхищением и предвкушением, словно встретил какую-то знаменитость, а тот вдруг мило и беззаботно улыбается, говоря:
- Вот уж не думал, что мое первое превращение будет таким болезненным. Как неловко, ты увидел меня в таком глупом свете.
Доен поражен его одновременно тихим, но звонким голосом, он звучал, словно ручей, - робко, смущенно и ярко, переливисто, а его мягкая широкая улыбка заставляет внутри все растаять. Это однозначно был Чону, Доен чувствовал его непосредственность и легкость в каждом слове, интонации и движении. Ким придвигается ближе, обхватывая руки парня, и произносит:
- Так ты гибрид, как здорово! Не стоит смущаться и бояться, все-таки мы уже четыре месяца живем вместе, ты видел меня любым.
Джехен цокает, поднимаясь на ноги, и Чону сглатывает, ощущая, как его тяжелая аура буквально нависает над ними, и старается не смотреть прямо перед собой, чтобы не увидеть кое-чего неприглядного. Но Джехен, судя по всему, не смущен собственной наготой, и напирает, хмуря густые брови:
- С мыслью о присутствии глупой собаки в нашем доме я еще пытался мириться, но терпеть гибрида, да еще и мужчину, я не намерен!
Он складывает руки на груди, глядя в упор прямо на сидящего Доена, и это должно было выглядеть упрямо, требовательно и угрожающе, но Ким только возмущенно протягивает, фыркая:
- Хватит трясти передо мной своими причиндалами, я итак понял, что они у тебя есть. Либо оденься, либо превращайся обратно, ты смущаешь Чону.
Джехен захлебывается обидой и возмущением, хватая ртом воздух, пока Доен помогает Чону подняться на ноги и сделать первые шаги.
- Он, между прочим, тоже голый, ничего, да?!
- Это его первое превращение, и сейчас мы должны ему помочь адаптироваться, но я так понимаю, что ты против, поэтому если не хочешь в этом участвовать, то хотя бы прижми свой зад на одно место и не мешайся.
- Но...
Доен останавливается и с натянутой улыбкой говорит Джехену:
- Или ты хочешь, чтобы я отвел тебя к ветеринару и солгал о том, что ты просто кот, который не может контролировать свое половое влечение?
Это заставляет Джехена обиженно плюхнуться на диван. Весь вечер он слушает, как Доен говорит с Чону, кормит его, о чем-то расспрашивает, но Джехен упрямо не идет на кухню, потому что понимает, что не в силах вынести этой приторной картины, как Доен заботиться о ком-то другом, кроме него. Никакого другого мужчины не должно быть в жизни Доена, кроме Джехена. Особенно красивых. К сожалению или к несчастью, Чону входил в обе категории "против" Джехена, и он был намерен избавиться от этого парня как можно скорее. Теперь тянуть точно было нельзя.
Доен застает Джехена в спальне, отчаянно топчущего его подушки, и стоит коту понять, что его увидели, то лишь с наглым пристальным взглядом, он продолжает ступать по любимым подушкам хозяина. Это было запрещено, и Джехен об этом прекрасно знал, поскольку Доен ненавидел, когда к его подушкам кто-то прикасается, и не прощалось даже любимчику Чону. Доен глядит на эту картину с приподнятыми бровями и полуулыбкой, потому что все это демонстративное поведение Джехена его забавляло. Ревнующий Джехен хоть и раздражал в основном, но было в этом что-то очаровательное. Так они играют в гляделки минут двадцать, пока Джехен не устраивается своей пушистой попой прямо на подушку Доена, и тогда Ким спрашивает:
- Закончил?
Судя по тому, как Джехен растянул свою тушу на всю подушку, Доен поспешил с вопросами. Чону подтягивается к моменту, когда Джехен начинает мять когтями наволочки, оставляя затяжки и следы от когтей, и Ким уже понимает, что чувствует закипающее терпение. Чону хмурится:
- Джехен, ты же знаешь, что Доен запрещает трогать его подушки.
Джехен на это только протяжно мяукает, и тогда Доен взрывается. Он в одну секунду подлетает к лежащему Джехену, хватая за шкирку.
- Черт, Джехен почему ты такой вредный!
Но если раньше Джехен бы обязательно его укусил, то сейчас он только облизывает его щеку. Парень удивленно выдыхает и думает, что Джехен, наконец, показал свою милую сторону, но понимает, как ошибался, когда ощущает его когти в своих ладонях. Они смотрят друг другу прямо в глаза, и с каждой секундой Джехен все глубже и глубже всаживает когти в кожу. Когда Доен растягивает губы в улыбке, Чону и Джехен понимают, что сейчас наступит конец света. Чону бесшумно отходит назад, прячась за косяк двери, а Джехен прижимает уши к голове, но когтей не вытаскивает. Доен ласково произносит с прежней улыбкой на губах:
- Я скажу только две вещи, Джехен. Чону останется здесь, это не обсуждается, и тебе конец.
Джехен отчаянно вырывается из его рук, дергая задними лапами и громко мяукая, но Доен держит так крепко, что у гибрида трещат кости. Чону только выглядывает из-за двери, кусая губы, и Доен снова трясет Джехена, говоря:
- Я тебя уничтожу, Джехен!
Глаза у Доена горят страшным азартом, и Чону сам не замечает, как от испуга, виснет на руке хозяина, жалобно прося:
- Пожалей его, пожалуйста, он больше так не будет!
Доен не слышит парня, прижимая Джехена к постели и растягивая его усы в разные стороны. Джехен под недовольные мяукания превращается в человека и отталкивает хозяина ногой.
- Ты живодер! Я пожалуюсь на тебя, и ты до конца жизни проведешь за решеткой!
- Да это я должен на тебя жаловаться, потому что вреднее кота и человека в своей жизни я еще не встречал!
Чону издает отчаянные писклявые звуки, пока держит Доена, вжимая его в стену, и Джехен взрывается только сильнее, видя это. Он хватает Чону за плечо, пытаясь отодвинуть его от хозяина, и одновременно борется с Доеном.
- Не трогай его, он мой хозяин!
- С чего это вдруг? Я тоже его гибрид.
Чону оказывается совсем не таким уж и робким, каким казался несколько минут назад, когда встает между Доеном и Джехеном и выпячивает грудь вперед, инстинктивно пытаясь казаться больше, чем он есть на самом деле. Он смотрит Джехену прямо в глаза и держит Доена за руки, прикрывая собой. Доен притихает, когда замечает, что ситуация изменилась, и теперь Джехен с Чону готовы подраться. Джехен говорит тихо, но угрожающе:
- Доен мой хозяин больше двух лет, он всегда был моим, а ты же появился здесь только из-за того, что он пожалел тебя как собаку. Тебе здесь не место, и будет проще, если ты сам как можно скорее поймешь это, чем я заставлю тебя это сделать.
Доен пытается его остановить:
- Джехен, прекрати...
Чону стискивает его запястья:
- Не надо.
Он медленно вдыхает и выдыхает, собираясь с мыслями, а затем отвечает:
- Ты просто глупый, неуверенный и закомплексованный кот, который боится, что однажды останется один без хозяина и дома. Если ты и дальше будешь так отвратительно себя вести, то все твои страхи превратятся в реальность.
Джехен сглатывает, и у Доена сердце начинает ныть от вида слез, скопившихся в уголках его красивых золотисто-карих глаз. Кажется, Чону понимает, что перегнул палку, но было слишком поздно, потому что Джехен в ту же секунду исчезает, становясь котом. Он уходит медленно, не спеша, но Доен с Чону провожают его обеспокоенными взглядами.
- Дже, постой...
Джехен даже не ведет ушами на голос Доена.
Чону действительно сожалеет, и поэтому он каждый день приходит к Джехену, чтобы попросить прощения, но тот не обращает на него какого-либо внимания, лежа в самой глубине своего домика наверху. Он лежал там обычно если чувствовал себя плохо или ему нужно было спрятаться от кого-то. Доен с беспокойством гладил его пушистые бока и ласково говорил о том, как сожалеет о случившемся, но на этот раз Джехен был обижен действительно серьезно. Доен понимал, что это не обычная ссора, она не такая, как другие, потому что Джехена это действительно ужасно задело. Он был гордым, но уязвимым, и Доен боялся, что тот может заболеть, поскольку уже неделю ничего не ел и изредка выходил попить. Перед сном Доен заходит к нему в комнату и садится на пол у стены, тяжело вздыхая.
- Я беспокоюсь, Дже. Ты уже неделю ничего не ешь, никуда не выходишь и не играешь. Чону ужасно сожалеет о своих словах, и мне тоже жаль. Я ведь тебя люблю на самом деле, очень-очень сильно, но просто твоя ревность такая глупая порой, и я...
Он испуганно вздрагивает, когда рядом оказывается Джехен в форме человека. В свете ночных уличных фонарей он выглядит еще более превосходно, но так печально, что у Дона сердце начинает болеть еще сильнее.
- Моя ревность не глупая. И мои чувства не глупость. Я тебя люблю, никого никогда не любил, как тебя. Ты один такой, почему никак понять не можешь? Я умираю от одной мысли, что тебя у меня отнимут, что ты меня бросишь, что ты такой же, как и все те, кто бросал меня до этого. О мысли о том, что ты можешь стать девятым, меня гложет, и в груди становится так тяжело, так больно колет, а потом воздуха не хватает... Почему все считают меня глупым ревнивцем? Я думал, что ты видишь все мои чувства, но ты сейчас говоришь мне все это, и я так разочарован этим. Ты даже не представляешь, как сильно. И это заставляет сомневаться, любишь ли ты меня, как я тебя? Любишь ты меня как питомца или все же как человека, как мужчину, равного тебе? Но ты снова и снова говоришь Чону, как любишь его, день за днем я слышу эти слова от тебя в его адрес, и даже когда ты узнал, что он не просто собака, все равно продолжаешь говорить ему это.
Джехен почти плачет, стоя сбоку от Доена, а Ким даже встать на ноги не может, чтобы взглянуть ему в глаза и прикоснуться.
- Я же...
Джехен не дает ему что-либо сказать, садясь напротив и закрывая ему рот холодной ладонью. Это был не Джехен. У Джехена руки всегда горячие, крепкие и уверенные, но сейчас они ледяные и мелко подрагивают неизвестно от чего.
- Я не хочу испытать все то же, что и предыдущие восемь раз. Я до сих пор помню тот самый первый раз, когда от меня отказались. И поэтому прежде, чем мои страхи станут реальностью, я опережу тебя и только выиграю от этого. Я отказываюсь от тебя, Доен. Я не хочу, чтобы ты был моим опекуном и хозяином. Отпусти меня в эту же секунду. Я уйду.
Джехен убирает ладонь с его лица, и у Доена вырывается едва слышное:
- Что?...
Доен шокирован происходящим и даже не знает, как реагировать, но Джехен уже сидит перед ним в форме кота и глядит выжидающе. Парень дрожащим голосом произносит:
- Ты что же... уходишь от меня?
Кот молчит, сверкая своими красивыми золотисто-карими глазами в серебристую крапинку, и Доен кивает, поднимаясь на ноги. Наверное, он сам не понимает, что творит, не осознавая, что только что произошло, но дрожащими руками открывает входную дверь, выпуская Джехена из квартиры, в которой тот прожил больше двух лет. Джехен даже не оборачивается, пока уходит, и это Доена так задевает, что он с грохотом захлопывает дверь, и заходится в громком болезненном плаче.