банку газировки с хлопком роняют на соседний стол.
того же дня, уже как год назад, хотела убить себя ты хоть как.
вырвать все датчики, разбросать приборы, скребя ногтями белоснежный пол.
рождество не празднуют так.
весёлым лишь миганием упавший исходит телефон.
уведомление: "хонами-сан просила спрашивать как у тебя дела..."
ах
какое чудо, ангелы-хранители переживают за тебя.
тебе не верится, что это большее чем сладкий сон.
твой собеседник молчалив, приходится спросить значение сих слов самой.
ты выясняешь факта два:
а) хранительниЦА, не хранитель;
б) эту ночь она так же проводит одна.
неловкостью заполнен был ваш разговор,
скорее монолог. твой.
с таким вниманием тебя не слушали с тех самых пор,
как с братом поделилась ты своей нормальности мечтой.
всё в жизни наступает в первый раз,
и вот уже к своей подруге торопишься ты отмечать.
за этот год успели вы сродниться, немного полюбиться,
тонуть тебе привычно в красоте небесных глаз.
выносите коробку с чердака, причудливо бренчит.
покрыта пылью с ноткой позабытой боли,
внутри игрушки, яркие гирлянды и много-много всякого ещё.
любуешься, протягивая руки.
канаде замечает, обводит пальцами рубцы,
пусть старые, не прекращавшие быть зеркалом твоей души.
"должны быть ленты в дереве, не на твоих запястьях"
чуть слышно шепчет, хмуря бровки.
держа твоё запястье нежно, мягко,
шуршит в коробке, доставая мишуру.
бороться с дрожью трудно, когда она так близко,
когда в твоих глазах так щипет мерзко.
не можешь ничего сказать, пока тебе обматывают руку,
наружу лезут те эмоции, душившие тебя,
"заноза", "лицемерка", "эгоистка"
и тысяча других имён, которыми ты назвала себя.
она молчит, переплетая алый через ваши пальцы.
безымянные
лицо горячеет будто вулкан.
стыдливо встречает взгляд, признаваясь, как боится тебе потерять,
пока слёзы на лице формируют океан.
стоите на балконе ещё связанные, утопая в снегу,
горят огни за вашими спинами, бликами мелькая на белом,
а впереди неизвестное встречает вас началом,
и как же всё-таки хочется жить.