Первый раз.

Он ненавидит свою жизнь и свой организм.

Это... Это унизительно и отвратительно, и он честно не ожидал, что окажется в такой ситуации. Он надеялся, что никогда не окажется.

Шэнь Цзю за свои шестнадцать лет успел заработать проблемы с нервами, которые катастрофически отразились на его физиологии, а следом и качестве жизни.

И вот именно сейчас, из-за того, что он нервничает перед их первым разом, он, видимо, просто не выйдет из туалета, потому что ему кажется, что в нём воды больше, чем в Ниагарском водопаде.

Откуда бы.

Он специально не пил кофе, только пару глотков воды утром, из-за чего Бинхэ отругал его за пересохшие губы, и все.

Так почему опять?

В какой-то момент отчаянье поглощает его настолько, что он думает просто выпроводить парня из квартиры и тихонечко жалеть себя остаток вечера за отсутствие у себя возможности вести полноценную жизнь.

- Котенок?

Шэнь Цзю искренне ненавидит все эти ласковые прозвища, но каждый раз, когда к нему так обращается Бинхэ, ему действительно хочется просто стать маленьким котенком и спрятаться под чужим свитером.

- Все в порядке? Я могу войти? - чужой голос обеспокоенный. И Шэнь Цзю становится очень совестно. Он даже не знает, сколько тут проторчал.

Они целовались, Бинхэ предложил подготовиться, и он ушёл в ванную, а потом организм дал сбой, словно перед экзаменом, и все. И пиздец.

- Я... - он почти собирается привычно соврать, но понимает, что это глупо. Он не в порядке. И он испортит этот вечер. Он уже испортил. - Я не в порядке. - Это признание даётся ему очень сложно. И на глаза слезы наворачиваются, но эта паника позволяет немного переключиться, и организм сосредотачивается больше на выделении слез, чем на попытке добить его новым позывом.

Он моет руки и осматривает себя на предмет всего, что может пойти не так, забывая про лицо, слишком занятый нервным обшариванием одежды. А после подходит к двери и, глубоко вдыхая, открывает, неуверенно выглядывая.

Бинхэ стоит прямо за ней, выглядя явно обеспокоенным и готовым к действиям, и это мило. Сколько бы Шэнь Цзю не ненавидел его в прошлом, и не завидовал ему сейчас, он до сих пор не понимает, почему такой парень мог решить с ним связаться. Если честно, ему до сих пор кажется, что все это просто чья-то злая шутка, и Бинхэ бросит его, посмеявшись над ним, как только получит, что хочет. Хотя он и знает, что тот никогда не использовал отношения и секс с кем-то как способ унижения, и со всеми девушками расставался вполне мирно, но ему все равно каждый раз страшно.

Это только в американских сериалах да второсортных книжках и фанфиках для наивных девочек самый популярный мальчик школы выбирает серую мышку и свернет за неё горы.

В реальности, скорее всего, для вас это закончится унижением и разбитым сердцем.

И он соврет, если скажет, что не пытается себя к этому подготовить, чтобы не было так больно, когда Бинхэ наконец скажет ему, что устал от него, его проблем и характера, и что больше не хочет иметь с ним дело. Менее больно это не становится.

- Ты меня впустишь? - Цзю не знает, где тот научился так... Успокаивать? Своим присутствием, тоном, вниманием. Насколько он знает, у Бинхэ нет младших детей в семье, чтобы он так хорошо мог натренироваться.

- Я не уверен, что это хорошая идея. - Цзю мнется и опускает глаза, стараясь подобрать слова и не скатиться в привычную ложь. - У меня... Опять очень-очень плохой день, и , думаю, ничего не выйдет и тебе лучше уйти. - У него все еще не поворачивается язык назвать вещи своими именами, это так стыдно и унизительно. Особенно сейчас. Особенно перед ним.

- Я могу как-то помочь?

- Пристрели меня? - Цзю неловко улыбается, когда его укоризненно щиплют за нос, словно и правда маленького ребенка. И боже, он хочет быть просто маленьким ребенком без всех этих проблем, и чтобы о нём так же заботились, как все эти месяцы заботится Бинхэ.

- Ты ведь помнишь, что все только с твоего согласия? - Цзю кивает, слишком сосредоточенный на своих эмоциях. Он хочет. Ему страшно, но он хочет.

Они об этом мало говорили, потому что Бинхэ не хотел на него давить, а у Цзю очевидная проблема, как иронично, но ему правда хочется. Люди ведь не будут так хотеть заниматься чем-то, что им не нравится, верно?

Бинхэ, видимо, устает ждать, когда он справится или точнее не справится. Аккуратно приоткрывает дверь, мягко вталкивает Цзю обратно внутрь и заходит сам, закрывая дверь, потому что помнит, что Цзю катастрофически сложно находиться с открытой дверью в месте, где он ощущает себя уязвимым, даже если в квартире больше никого нет.

- Ты снова нервничаешь, верно? - такое сложно скрыть. Он правда пытался, но когда человек вторгается в твое личное пространство и проводит с тобой много времени, то невольно замечает, что ты бегаешь в туалет чаще, чем любой нормальный человек, даже если ты практически не пьешь. Им пришлось поговорить об этом. И Цзю не хочет вспоминать, насколько унизительно это ощущалось.

Даже несмотря на то, что Бинхэ просто затащил его к себе в объятия и долго успокаивал. Он все понимает. У них все порядке.

Но, видимо, не у Цзю.

Он затравленно смотрит на Бинхэ, и понимает, что должен объяснить. Почему это так сложно?

- Хорошо. Попробуем по-другому. Раздевайся. - Цзю явно выглядит комично с приоткрытым ртом, потому что Бинхэ смеется. - Раздевайся, и я разденусь, и мы оба идем под тёплый душ решать твою проблему. И если у нас не получиться разобраться с ней тут, то, видимо мне придется трахнуть тебя прямо здесь. - А вот это запрещенный приём, потому что Бинхэ шепчет это ему практически в губы, уже сняв свою футболку. Ужасный!

В животе все скручивается от этого тона и обещания. Цзю кусает губу, и... Отворачивается. Да, ему неловко. И никто не смеет стыдить его за это.

***

Из домашней одежды на редкость легко выбраться. Бинхэ обнимает его со спины, тепло дышит в затылок и не прекращает говорить, усиливая смущение и пульс. Невозможный.

И помогает собрать волосы, а затем и забраться в ванную. Цзю все еще стоит к нему спиной. Бинхэ в курсе его анатомии, и, откровенного говоря, был в большем восторге, чем того следовало бы, но он все равно смущен. А еще смущен тем, что в его поясницу упирается кое-что горячее и немыслимо большое.

Горячая вода и чужие объятия. Этот должно успокаивать, но у Цзю сердце бьется в глотке.

А затем... Теплые губы касаются чувствительного пространства за ухом, а большая, горячая ладонь ложится на низ живота, грея и ласково оглаживая.

- Ты потрясающий, и я понимаю, почему ты нервничаешь, первый раз - это очень страшно. Особенно для тебя. - Пальцы опускаются ниже и мягко давят на его половые губы, заставляя судорожно вдохнуть, сжав бедра и напрягшись. Если он сейчас... Нетнетнетнетнет. - Но ты не можешь избегать того, что тебе самому так хочется попробовать всю жизнь, и даже если для этого нам придется купить клеенку или специальные простыни, я куплю их просто для твоего душевного спокойствия, потому что я знаю, что они нам не понадобятся. Ты прекрасно контролируешь ситуацию и своё тело, просто тебе нужно успокоиться. Но даже если ты не сможешь, это не проблема. Понятно? - Цзю кивает, потому что голос его не слушается. Бинхэ трет пальцами его клитор, и единственное о чем он может думать, помимо явно подставляющего его тела, это так приятно, что стоять сложно.

И Бинхэ это чувствует, потому что голос приобретает нотки игривости.

- О, боже, я сделаю моему парню настолько хорошо, что он просто не сможет себя контролировать. Ты на ногах стоять не сможешь и будешь умолять помочь тебе. - Какой же он самодовольный. Цзю почти скулит, пихая Бинхэ локтем куда-то в ребра, и оседает вместе с ним на дно ванной, ощущая как струя от душа бьет по чувствительным складками, пока Бинхэ дразнит его трением. Это слишком скользко из-за геля для душа, но тот быстро смывается водой.

Но все это и правда помогает успокоиться. Ему точно придется сходить в туалет еще раз после того, как Бинхэ перестанет его мучить, но это уже не ощущается как кран, который невозможно перекрыть.

Это приемлемо. Он с этим справится.

Цзю доверчиво откидывает голову на чужое плечо и кусает губы, стесняясь собственного голоса, пока старается потереться о чужие пальцы.

Ему требуется всего лишь несколько минут. Это первый раз, когда он вообще кончает, и ему сложно это как-то идентифицировать по ощущениям.

- Видишь, не так уж страшно. - Бинхэ звучит до отвратительного довольным собой.

- Ты самодовольный! - Цзю шипит, завозившись в объятиях.

- А почему я не могу быть, когда мой парень кончил от моих пальцев? - Цзю кожей чувствует его улыбку.

- Ненавижу тебя. - Он привычно шипит, иррационально зажав бедрами чужую кисть и задыхаясь от того, как ловкие пальцы опускаются ниже и мягко давят на чувствительный вход во влагалище.

- Я тоже тебя люблю, вредина. Ну, так что, готов перейти в более удобное место или останемся здесь? Мне понравится любой вариант, где я могу тебя наконец-то получить. - Он намекающе трется о поясницу Цзю своим мокрым членом, и от этого уши печет даже больше, чем от пальцев, что так игриво намекают на проникновение.

- Выйди отсюда сейчас же. - Тон звучит таким унизительно капризным, словно у богатенькой девчонки, но ему все равно.

Бинхэ все же урывает себе поцелуй, тихо посмеиваясь, моет руки и утаскивает одно из полотенец, деликатно оставляя его одного.

***

Пока он возился в ванной, Бинхэ уже все подготовил.

Приятно иметь дело с опытным партнёром, когда сам не имеешь понятия, что делать. Одно дело теория, но на практике...

Тот смотрит игриво, явно пряча свою обеспокоенность, и протягивает ладонь, приглашая к себе в постель.

Этот самодовольный кретин так и не оделся, светя своим возбуждением, и Цзю это одновременно бесит и смущает.

Он неуверенно сжимает пальцами чужую ладонь, и тут же оказывается втянутым на постель. Это неловко, он ударился локтем и кажется задел Бинхэ, судя по сдавленному скулежу, и это так иррационально смешит, что он не выдерживает.

Шэнь Цзю лежит на кровати в неловких объятиях своего парня, в раскрывшемся от их возни полотенце, и смеется в голос.

Это так глупо, так ужасно, совсем не идеально. У них никогда не получалось идеально. Но это окончательно лишает напряжения.

А потом Бинхэ целует его. Мягко и ненавязчиво. Помогает перелечь поудобнее, убирая полотенце, и трепетно касается ладонями. Цзю знает, что слишком худой, не то, что бывшие девушки Бинхэ с пышной грудью, по-здоровому тонкой талией и мягкими бедрами. Но Бинхэ всегда так трепетно его обнимает, когда у них есть возможность, что все недовольство немного подстирается.

- Ты такой красивый. Такой потрясающий. Я так благодарен, что ты не сказал мне нет. - Ему хочется спрятаться от этих слов, но Бинхэ сопровождает их поцелуями и такими приятными прикосновениями, что просто не хочется все портить своим ворчанием.

Бинхэ так хорошо знает, что делать, как-то сосредотачивая весь процесс на том, чтобы обласкать самого Цзю. Он даже не смог потрогать толком, только вцепился в плечи, боясь сделать что-то не так. Но он наверстает потом. У них все праздники впереди.

Теплые руки гладят его живот, бедра, а губы касаются чувствительной кожи заставляя дрожать.

- Такой гладенький. И не смей загоняться, мне понравилось бы, даже если бы ты не. Но это... Я испробую завтра. - Цзю задыхается от чужой беспардонности и бьет Бинхэ по плечу, обещая ему взглядом страшную месть.

Он расслабляться достаточно, чтобы проникновение пальца не было чем-то страшным и таким пугающим, а затем Бинхэ вновь поднимается выше, целует его, и все смазывается.

Цзю осознаёт ситуацию лишь тогда, когда его покидают уже четыре пальца, и он чувствует себя несправедливо пустым.

- Верни назад! - он удивляется собственному требовательным тону.

- Какой ты у меня жадный. Потерпи немного. - Бинхэ посмеивается и снова целует, затем ненадолго отстраняясь в поисках смазки и презерватива.

Тело Цзю, конечно, одарило его щедро количеством смазки при возбуждении, но дополнительная никогда не будет лишней в случае, если ваш партнер Ло Бинхэ.

Тот снова возвращается, целует, гладит, отвлекает, добавляя прохладную смазку.

Мгновение спустя скользкое и горячее упирается в него, и Цзю даже на секунду дышать перестает.

- Если будет больно, скажи мне, мы остановимся. - Бинхэ явно напряжен. Конечно, в отличие от Цзю он терпел все это время. Цзю кивает и крепче вцепляется пальцами в его плечи, честно стараясь расслабиться.

Это неприятно. Но не так уж больно. Бинхэ действительно хорошо подготовил его, теперь настойчиво и плавно продавливая. Пот скатывается по его вискам и капает на подушку рядом от напряжения, Цзю ласково собирает пальцами влажные дорожки и волосы с чужого лица. Торопиться плохо для обоих.

Наконец, Бинхэ входит настолько, насколько это возможно, и замирает, уткнувшись лицом ему в шею. Нужна небольшая передышка.

- Все в порядке?

- Да, это.. Не так уж и больно. Просто тебя слишком много и кажется, я больше никогда не смогу принять в себя что-то меньшее.

Бинхэ смеется и ворчит от том, что все это глупости.

А затем опирается о локти и двигается. Медленно, осторожно, и это ощущается как просто движение внутри. Ни плохо, ни хорошо, но... Есть что-то в том, как он набирает скорость, видимо, на гормональном уровне. Цзю следит за чужим лицом во все глаза, пока сам задыхается от движения. Бинхэ явно получает от этого больше именно физического удовольствия, чем он, но если его спросят, он честно ответит, что готов повторить. Ему приятно. Ему нравится чувствовать Бинхэ в себе. Ему нравится, как тот двигается, и его член достаточно толстый в обхвате, чтобы он получал нужную стимуляцию. И о. О. Кажется, он понимает.

Ещё больше он понимает, когда Бинхэ опускает свои пальцы ему на клитор и вновь умело стимулирует, заставляя Цзю вскринуть от удивления и обилия ощущений.

Бинхэ кончает первым, стонет глухо, сминая пальцами свободной руки простынь, толкается ещё пару раз по инерции и замирает, переводя дыхание, затем возобновляя ласку пальцев, и вот, уже Цзю скулит, прикусывая губу и напрягаясь на его члене от удовольствия.

- Как ты?

- Я... Не знаю, а ты? - он так ошеломлен, что не знает, как ответить. Дышать сложно от веса чужого тела и непривычной нагрузки, но... Ему приятно.

- Я потрясающе, но мне начинает казаться, что я явно что-то сделал не так? - в его взгляд прокрадывается уже знакомое беспокойство.

- Нет. Я... Я просто не знаю, с чем я должен сравнивать, чтобы тебе ответить. - Цзю неловко улыбается и тянется, чтобы поцеловать и вывести их из этого глупого разговора. - Скажем, если ты предложишь мне повторить, я соглашусь.

Салюты за окном отвлекают обоих, а затем они оба смеются.

Они в буквальном смысле проебали наступление нового года.