Лакричная палочка

Аманда поправила блестящую полупрозрачную шаль, наброшенную на плечи, и в последний раз, поглядывая в крохотное карманное зеркальце, провела ярко-алой помадой по губам, после чего вышла из экипажа и рассеянным жестом отпустила кучера обратно. Привычное цоканье копыт за спиной тут же потерялось среди точно таких же. Аманда огляделась. Глаза ее сияли от восторга и предвкушения, а на губах застыла чуть самоуверенная полуулыбка.

На площади сегодня было весьма оживленно, но, впрочем, не многолюдно. Всего несколько штук прохожих пробежали по своим делам, а основной шум исходил как раз от закрытых карет да повозок, покидающих площадь с такой же скоростью, с какой и прибывали на нее. Не желая угодить под колеса, Аманда поскорее подбежала к небольшому фонтану, в центре которого мягко переливался магический кристалл, и уселась на бортик, оправив матово-черную юбку. Юбка эта была одной из ее любимых парадных — такие обычно она надевала на крупные балы и торжественные приемы. Чуть более пышная, чем того требовали традиции лаурийской аристократии, но по всем правилам длинная, в пол, она идеально скрывала подрагивающие от волнения коленки. Аманда надеялась, что ей не придется ждать слишком долго: хотелось сохранить эту чистейшую радость до встречи с любимым.

К счастью, Мариэли всегда отличались особой пунктуальностью — это она узнала еще много лет назад, во времена обучения в пансионе. Кристофер появился буквально через минуту, выехав с противоположного конца площади. Как и всегда на их свидания, он приехал на лошади, самостоятельно держась в седле: это Аманда с детства имела при себе стайку прислуги, потакающую всем ее маленьким капризам, а у Криса даже сейчас приказ запрячь экипаж означал неизбежный доклад обо всем главе рода, с требованием полного отчета о месте, времени и цели поездки. Так что ему не оставалось ничего, кроме как уходить пешком или, если дорога, как сегодня, предстояла дальняя, самостоятельно седлать лошадь. Аманду крайне забавляло то, что, несмотря на все это, верхом он до сих пор держался крайне неуверенно.

Кристофер заметил ее почти мгновенно и, спешившись, быстрым шагом подошел к фонтану. Аманда, едва не подпрыгнув, как маленькая девочка, бросилась ему на шею, практически повиснув, и едва не уронив — рост и вес у них не сильно различался, чтобы кто-нибудь из них мог носить другого на руках. Аманда порой по-доброму завидовала в этом плане подружкам, выбравшим в пару воинов и воительниц, а они, в свою очередь, так же по-доброму завидовали ей: Крис, вечно прекрасный, отстраненный и загадочный, умел приковывать к себе достаточно взглядов.

Аманда усмехнулась, почувствовав, как чужие холодные руки сомкнулись на ее спине: ее возлюбленный был куда сдержаннее в проявлении чувств, и они долго не могли привыкнуть к привычкам друг друга. Сейчас же, обнимая его, девушка чувствовала себя идеально подходящей деталькой паззла. Рядом ровно с той, с которой и должна быть.

Крис сегодня был одет в длинный пиджак серебристо-голубого цвета и белоснежные штаны. В ушах его сияющими нитями блестели серьги с крохотными сапфирами, а на лицо, как обычно, был нанесен легкий блестящий макияж, придававший его и так нетипичному для темной Лаурии образу еще более сияюще-пастельные нотки. Аманда подумала, что никогда в жизни не устанет любоваться его холодной красотой и, осторожно, почти невесомо, провела пальцами по щеке возлюбленного. Он же запустил пальцы в ее мягкие каштановые волосы, которые сегодня, вопреки обыкновению, не были ни скованны каким-либо сложным украшением, ни прикрыты шляпкой с лентами. Конечно же, сознательно — Аманда уже наизусть выучила, какие именно ее части нравились партнеру. Он, кажется, знал ее предпочтения не менее хорошо.

Не сговариваясь они, отстранившись, достали из карманов ставшие уже их маленькой традицией подарки: небольшие украшения, сделанные своими руками — Аманда уже и не помнила, когда надевала на балы что-либо другое. В этот раз оба неожиданно друг для друга приготовили ожерелья, и, поняв это, несколько смутились. Одного взгляда в лицо партнера хватило, чтобы понять, что он думал о том же самом, что и Аманда. Мечты об обмене обручальными ожерельями из юношеских несмелых, почти сказочных, превратились в почти невыносимое в своем ожидании стремление, и посещали пару все чаще. Но оба твердо были уверены, что когда-нибудь это случится. Даже если семья Криса сквозь свою сдержанную вежливость ясно давала понять, что не рада его выбору.

Над своим ожерельем Аманда трудилась довольно долго, спустив на подходящие камни весьма приличное количество денег. Даже несмотря на то, что изначально сама же была против лишних трат на такие подарки: первые украшения для Криса она делала из того, что долго лежало без дела в ее шкатулках или же неизменно оставалось лишним после работы артефактором. В этот же раз она позволила себе немного отойти от привычки, но получившееся того стоило. К тому же, Крис уже жаловался на осторожные упреки даже своей принимающей матери, мягко просившей носить более соответствующие его положению украшения — и к тому, что собиралась подарить Аманда сегодня, не должно было быть никаких претензий. Один конец ожерелья начинался полупрозрачными, казавшимися ледяными, мягко переливающимися на свету белыми, серебристыми и голубоватыми драгоценными камнями, перемешанными с дорогими перламутровыми бусинами. Второй же, усыпанный магическими блестками, сиял всеми ярко-красными оттенками, от почти бордовых, до рыжеватых, и перемешивался с бусинами уже матово-черными. К середине голубой и алый смешивались, посему в центре был расположен аметист в тонкой серебряной оправе. Чтобы придать ей именно такую форму, которую Аманда хотела, пришлось провести немало часов за с трудом дававшимися ей созидательными заклинаниями. Она едва сама не перекрасилась в их нежно-голубой цвет, и очень надеялась, что Крис оценит эти старания.

Кристофер долго стоял, словно пораженный, но на самом деле скорее задумчивый и удивительно внимательный — он не цепенел от восхищения, но медленно перебирал пальцами каждый камушек, рассматривая его, будто бы самую загадочную и необычную вещь в его жизни. Аманде такое отношение льстило куда больше, чем обычный восторг. Наконец, губы ее любимого тронула мягкая полуулыбка. Он сам надел ожерелье, после чего слегка наклонился, чтобы набросить на амандину шею свое.

Девушка едва ли сумела разглядеть подарок, мелькнувший перед глазами теплым огоньком, и от этого шутливо насупилась. У Кристофера и вкус всегда был отменным, и с созидательной магией он обращался куда лучше, а потому Аманде тоже хотелось бы сначала повертеть в руках и поразглядывать его творение, прежде чем нацепить на шею. Она не была уверена, что ее крохотное карманное зеркальце сумеет передать всю красоту.

К счастью, у Криса, как у любого порядочного Мариэля, всегда водилось при себе сразу несколько зеркал, и хотя бы одно из них точно было обычным — сейчас он протягивал ей среднее, вытянутое откуда-то из внутреннего кармана, которое вполне могло одновременно уместить и хорошенькое личико Аманды, и нижнюю часть шеи. Девушка хмыкнула и для начала придирчиво осмотрела саму себя, поправив слегка растрепавшиеся волосы, а затем перевела взгляд на украшение. И сразу поняла, почему Крис хотел, чтобы она увидела его сразу на своей шее.

Это ожерелье было янтарным, с крупными круглыми камнями, расположенными в особом порядке в несколько рядов и скрепленными между собой золотистой цепочкой со сложным плетением. Каждый из них немного отличался оттенком от соседнего, создавая мягкий пестрый переход от совсем желто-бежевых по краям, до глубоких насыщенно-рыжеватых в середине. Аманда усмехнулась, вспомнив первый подарок, полученный ею от Криса: ярко-алое рубиновое ожерелье. Безусловно красивое, но подарившее им много неловких минут у нее в гостях. Красный цвет не полагался тем, кто не практиковал боевую магию или же магию крови, но Аманде он, безусловно, шел, и она часто появлялась в нем, конечно же обращая этим на себя внимание. После чего, вздыхая, разбирала горы одинаковых рубиновых, гранатовых и прочих алых украшений, подаренных впечатленными поклонниками. Даже такой умный и необычный парень, как Крис, в первый раз не избежал этой ловушки. Зато потом Аманда ни разу не видела от него ни одного красного камня в подарок.

Приглядевшись, девушка заметила на янтаре тонкие нити узоров записанных заклинаний, и уже не могла дождаться "прочесть" их у себя в комнате. Кроме того, каждый из камней был вставлен в узорчатую оправу вкусного почти шоколадного цвета. Ожерелье не блестело так же сильно, как сделанное Амандой, которая хотела заставить сиять все, к чему прикасалась, но мягко переливалось на теплом свету. Площадь, на которой они встретились, была освещена несколько необычно: вместо обычных магических кристаллов в фонарях находились свечи, чей безопасный огонь поддерживался огненными амулетами. Крис, разумеется, об этом знал. Вот почему он выбрал это место.

Карие глаза Аманды, еще не тронутые магией, в таком теплом освещении переливались теми же рыжевато-янтарными и золотистыми оттенками, что и камни в ожерелье. Их цвета сочетались так идеально, что пораженная девушка, оправившись от первоначального восторга, хитро прищурилась и не удержалась от вопроса:

— Ты точно никак не воздействовал на отражение?

— Ты сомневаешься в своей красоте или в моем мастерстве? — так же хитро улыбнулся Кристофер.

Аманда хихикнула и, возвращая ему зеркало, поцеловала партнера в щеку. А затем, пока он на секунду застыл, быстро прошмыгнула мимо и, подобрав юбку, подбежала к его лошади.

— Куда мы пойдем теперь? — спросила она, смотря в даль одной из широких улиц, тянувшихся с площади в глубь столицы. Ни она, ни Крис, живший еще дальше, не знали эту часть города достаточно хорошо, но Аманда порой бывала здесь с тетками и примерно представляла, какие здесь находятся места. Потому ее сердце уже забилось от предвкушения долгой и счастливой ночи.

— Однажды ты обмолвилась, что хотела бы побывать в театре иллюзионистов, — усмехнулся Крис, вынимая из того же нагрудного кармана, что и украшение ранее, два розовых листа, испещренных узорами. Аманда едва ли снова не кинулась ему на шею.

Она произнесла эту фразу, кажется, на одном из многочисленных, забывавшихся сразу же после окончания званых ужинов, устраиваемых ее тетками. Тогда было шумно, весело, и подобное мимолетное желание, нечаянно сказанное в праздничном полузабытье, можно легко было бы пропустить мимо ушей или забыть. Аманда сама уже забыла. Но Кристофер... Кристофер всегда замечал любые мелочи и, казалось, запоминал их навечно.

Аманда не ходила в театры иллюзий давно, с тех пор, как не стало ее родителей: тетки, отчего-то, не жаловали подобные заведения, хотя показывали в них ровно те же самые произведения, что и в обожаемых ими операх и балетах. Девушке — тогда еще девочке — это казалось жутко несправедливым. Но, повзрослев, она заимела слишком много мимолетных желаний поважнее, чтобы тратить драгоценное свободное время на тайный побег туда.

— А какая постановка? — еле шевелившимся от восторга языком спросила она, будто бы это играло хоть какую-нибудь роль. Сейчас она готова была смотреть хоть какую-нибудь не любимую ни ей, ни Крисом дешевую комедию.

— "Бал в Разрушенном Поместье", — ну, вот теперь Аманде точно стоило огромных сил устоять на ногах.

— Это же по моей любимой опере! Откуда ты узнал?! — этого-то она точно ему никогда не говорила, даже случайно.

Ни один из них особо не любил оперы и не горел желанием их обсуждать, особенно наедине, когда находилась сотня иных, более интересных тем. Потому у Аманды не было никакого шанса обмолвиться тем, что существует всего одно произведение, которое не заставляет ее хотеть уснуть при походах туда с одной из теток.

— Я не знал, — смущенно улыбнулся Крис, и такое выражение, рушащее чарующий таинственный образ, делало его лицо слишком очаровательным, чтобы Аманда могла сдержать умиленную улыбку. — Я просто подумал, что подобное может быть в твоем вкусе. Иногда, читая эту книгу, я думал о тебе.

— А есть еще книга? Я не знала об этом! Я видела только оперу... единственную интересную в своем роде.

— Правда? Ну, она лежала у нас где-то в глубинах библиотеки и абсолютно случайно попала мне в руки. Я читал ее всего пару раз.

— Я хочу ее себе! — выпалила Аманда, прежде чем успела подумать, словно ребенок, которому понравилась новая игрушка.

— Тогда я обязательно заскочу с тобой в книжный магазин перед театром, — усмехнулся Крис, вернув себе привычный собранный вид. — Моя слишком старая и уже вот-вот развалится, лучше будет купить новую. К тому же, что может быть лучше свидания в книжном магазине?

— С тобой — хоть в лес, — хихикнула Аманда. Впрочем, перспектива вдохнуть запах книг и порыться на полках, пооблизываясь на красивые подарочные комплекты, была, несомненно, приятнее. — Сколько еще времени?

— Практически целая ночь, милая. Я планировал перед спуском к торговым улицам прогуляться по верхнему парку, но это уже на твое усмотрение.

Прогулка по парку была вполне в ее вкусе, и Аманда радостно согласилась, без разрешения запрыгнув на лошадь партнера. Ему, очевидно, хватило верховой езды на сегодня — а просто вести за собой такое крупное животное казалось девушке куда менее романтичным, чем медленно ехать на нем по мощенным гранитом улочкам.

В парке было тихо — весьма удивительно для такого времени суток в Лаурии. Видимо, свою роль играло наличие рядом множества весьма неплохих лавочек и различных увеселительных заведений. Прямо перед большими железными воротами с грифонами по обеим сторонам, располагалась витрина с неимоверно дорогими искусно сделанными сладостями. Именно на такие всегда бросают грустные жаждущие взгляды любые дети и некоторые юные особы. Даже Аманда не удержалась заскочить, пока Крис привязывал лошадь: она никогда не считала себя большой любительницей сладкого, тем более излишне вычурного, да и от приторного запаха кондитерских ее скорее тошнило, но долгие прогулки всегда становились чуть приятнее с пакетиком чего-нибудь вкусного. Она остановилась на вишневых лакричных палочках, обильно посыпанных сахаром.

Ночь была чудесная. Теплая, безветренная и ясная, с полной — и поэтому Аманда чувствовала приятный прилив энергии — луной и усыпанным множеством звезд небом, отчего оно блестело совсем как шаль девушки и ожерелье ее партнера. Здесь фонари уже сменились привычными, источавшими прохладный свет магических кристаллов. Впрочем, это нисколько не мешало. Даже наоборот: задавало подходящую атмосферу. Здесь росли голубые ели и целые клумбы тенелюбивых сине-фиолетовых цветков, а рядом с дорожками лениво колыхался водоем с темной-темной водой и изумрудными кувшинками. Теплый огненный свет явно не так хорошо бы вписался сюда, как кристальный, похожий на лунный.

Такое освещение так же прекрасно шло Кристоферу, как самой Аманде — свечное. Он и сам, казалось, весь излучал такой свет, и иногда даже в прямом смысле. В конце концов, он был светлым магом из рода, известного холодными нравами. Неудивительно, что когда его серебристо-белые волосы переливались под мягким фонарным светом, а в серых с голубым отливом глазах от него же селились мелкие блики, в то время как большую часть тела наоборот покрывали синеватые тени, Крис выглядел невообразимо привлекательно. И не менее удивительно, что Аманда, всю юность грезившая мечтами о прекрасных, но таинственных принцах, чувствовала себя бесконечно влюбленной.

До этого момента она и не представляла, насколько же устала: за прошедший месяц она успела отвыкнуть от тишины, долгих прогулок и покоя. Толпы гостей в пестрых одеяниях, чужая разноцветная магия, всевозможные артефакты разной степени исправности, и даже лица родных теток натерли ей глаза, словно неудобные сапоги — ноги. С Крисом время словно останавливалось, текло приятно и успокаивающе неторопливо. Аманда уже и не представляла, как когда-то обходилась без этих полутайных свиданий. Хотя, наверное, в подростковом возрасте у нее было куда больше энергии и меньше ответственности, чтобы без всякой усталости находиться в эпицентре постоянного мельтешения.

Когда они сделали полный круг, успев неспешно обсудить все последние новости и некоторую прочую чепуху, сладости в пачке значительно поредели. Крис поглощал их не менее оживленно, чем Аманда, и та находила вид своего "прекрасного принца" с красной длинной конфетой во рту крайне забавным. Нужно будет запомнить, что лакрица нравилась им обоим — пригодится. До этого Аманда в предпочтениях любимого касательно сладостей успела выяснить только о крайней неприязни к шоколаду и любви похрустеть сахаром.

— Я оставлю Альбину здесь, — решил Крис, бросив взгляд на свою удивительно послушную лошадь, когда они вернулись ко входу. — Все равно ей ничего не сделается — на ней защитных чар больше, чем воины нашей семьи на задания надевают. А так хоть романтический настрой и дальше сбивать не будет.

Не будь Аманда уже опьянена всеми возможными приятными чувствами сразу, обязательно бы пожалела оставленное на произвол судьбы животное. Но сквозь каменные дома с башенками показались огни торговой улицы и вывеска в виде книги, так что она лишь кивнула и сама поскорее утянула Криса подальше, по пути продолжая пережевывать лакричные палочки.

Дойти до книжной, однако, не вышло. На полпути оба, внезапно, остановились от грохота откуда-то из-за угла и последовавших за ним весьма громких споров. Кристофер тяжело вздохнул. Аманда знала, что подобные ситуации, увы, неизбежно встречавшиеся на оживленных улицах, он ненавидел точно так же, как любил сами прогулки по городу. В любой другой момент он бы предпочел проигнорировать шум и пойти дальше, но сегодня спорящие голоса были подозрительно знакомы им обоим.

Аманда первая высунулась из-за здания и довольно усмехнулась. Там, внизу, у уличной оружейной лавки, больше похожей на лоток на рынке, как она и ожидала, спорили две ее довольно хорошие знакомые: Корнелия, очаровательная юная леди, одинаково хорошо разбиравшаяся в фасонах платьев и боевых стойках одновременно, — Крису она приходилась двоюродной сестрой — и Рафаэлла, неожиданно крупная даже для воительницы девушка, в последнее время зачастившая у Мариэлей в гостях. Крис, тоже заметив сестру, снова вздохнул.

Девушки, впрочем, в их сторону не глядели, и вообще, были больше увлечены своим очередным яростным выяснением отношений. Аманда могла только гадать, из-за чего они поссорились: до ее ушей доносились лишь неразборчивые крики, да отрывки фраз, которые она, как воспитанная аристократка, предпочла благополучно проигнорировать. Довольно скоро, как и обычно, это кончилось, и секунду назад готовые чуть ли не сразиться друг с другом на выставленном на продажу оружии девушки теперь спокойно продолжали изучать ассортимент этого самого оружия.

Аманда хихикнула в кулак и подумала, что лучшего места чем оружейная, для совместной прогулки этих двоих и представить было нельзя — ну, разве что поле битвы. Оно подходило им так же хорошо, как самой Аманде с Кристофером — городские парки и книжные лавки. Разве что последние, кажется, и в голой пустыне смогли бы найти общую тему для разговора, а вот у Раф и Нели наоборот, оружие, битвы и вот это вот все воинское, в чем сама Аманда смыслила не больше, чем того требовала боевая артефакторика, было чуть ли не единственной точкой пересечения. Да даже и здесь они не всегда приходили к согласию: Корнелия присматривалась к более изящным мечам и шпагам, таким же тонким и быстрым, как она сама, пока Рафаэлла "примеряла" такие здоровые и тяжелые на вид махины, что у Аманды руки болели лишь от одного взгляда от них. Но, возможно, именно поэтому они так чудесно и дополняли друг друга. Как бы Корнелия не швырялась перчатками, а Раф — не вспыхивала из-за "этих столичных фиф, ничего не знающих о настоящей чести".

Как-то Аманда спросила у возлюбленного, состоялась ли хоть одна дуэль из так горячо планируемых его сестрой, на что Крис, фыркнув и пожав плечами, ответил, что Корнелия на такое вполне способна, но точно без посвящения посторонних. Это было похоже на правду: уж не любовнице ли одного из мариэльских "детей" не знать, что они могут проворачивать за спиной строгого старшего поколения? Мысль о том, что любимица семьи, подобно брату, убегает из дома с кем-то вроде Рафаэллы, делала характер их отношений еще более очевидным. Впрочем, и без нее уже даже Аманде, знавшей о происходящем у Мариэлей по обрывочным неохотным рассказам Криса и редким в последнее время визитам, было очевидно, что Корнелия уже давно влюбленно вздыхает вовсе не по падающим ей в ноги кавалерам из академии, а Раф подозрительно часто появляется на обедах и ужинах в месте, которое по ее же словам терпеть не может, по весьма понятной причине.

— Дура! — снова послышался громкий возглас оттуда, и выдернутая из мыслей Аманда снова едва ли разобрала причину спора.

Зато когда до нее дошло — едва не расхохоталась в голос.

В руке у Раф была точно такая же пачка лакричных палочек, что и у Аманды. С одним лишь только весьма значимым различием: в первой осталась всего лишь одна. И ее теперь никак не могли поделить враждующие подружки.

После безуспешных попыток отобрать конфету друг у друга, едва ли не приведших к драке (отчего бедный торговец поспешил отойти подальше), обе девушки одновременно посмотрели на свежеприобретенное оружие и кивнули друг другу — слишком серьезно для подобной ситуации, отчего Аманда согнулась пополам от смеха, — видимо, решив разрешить такой конечно же важный спор в честном бою. Однако, не успели они пройти и пары шагов, как Корнелия, воспользовавшись тем, что спутница ей поверила, юркнула ей под руку и, выхватив палочку, проскользнула вперед и пустилась бежать, громко смеясь. Раф, ругаясь, но тоже едва сдерживая смех, погналась за ней.

— Вот вроде взрослые существа, — раздался над ухом крайне недовольный стон Кристофера, — а ведут себя как дети малые.

— У всех влюбленных свои методы проводить свидания, — пожала плечами Аманда, с улыбкой глядя на удаляющуюся парочку.

***

Та книжная лавка была явно не самого широкого ассортимента, и Аманде все хотелось убежать вверх по улице, туда, где, насколько она помнила, порой покупала книги одна из ее теток. Она обычно приносила — ну, точнее, приносили ее слуги, едва не сгибаясь пополам от тяжести — целые горы всех нужных ей произведений, от всевозможных жанров художественной литературы, до каких-то редких записей по артефактам. А еще все книги оттуда были новенькие и в потрясающих по своей красоте обложках. Аманда еще раз придирчиво обвела взглядом жалкую четверку шкафчиков, уставленных старыми потрепанными томиками, и вздохнула. Что ж, по крайней мере здесь был приятный книжный запах. Да и за увлеченно роющимся в книгах Кристофером наблюдать было очень приятно: сосредоточенность на лице ему очень шла. Щеки Аманды тут же вспыхнули, потому что она поймала себя на мысли, что не может представить, какое бы выражение ее обожаемому парню не шло.

— У нас все равно полно времени до представления, — словно не глядя угадав ее недовольство, отозвался Крис. — Мы успеем обойти не просто все книжные, а в принципе все лавки на этой улице. Мне просто... очень нравятся подобные места.

Это было одновременно и очень в характере Кристофера, и немного необычно. Тихие укромные местечки с кучей старых книг — да, отлично ему подходили, однако, это должны были быть скорее огромные древние библиотеки в их поместьях, а не пыльная деревянная лавка на городской улице. Пусть и с весьма завышенными ценами, как фыркнула про себя Аманда, приглядевшись к ценникам. Видно, только из-за расположения: среди прекрасных парков, дорогущих кондитерских, ювелирных и более пристойных книжных, у владельцев этой лавки повысилось самомнение.

— Я подожду тебя снаружи, — бросила Аманда, больше почувствовав, чем услышав согласие партнера. Ей уже надоело шататься туда-сюда в четырех стенах и почему-то нестерпимо захотелось свежего воздуха.

Однако на улице, к своему неудовольствию, она обнаружила появившийся еще легкий, но весьма неприятный холодный ветерок. Оставалось надеяться, что он скоро успокоится или хотя бы не перерастет во что-то более сильное: Аманде совсем не хотелось гулять по городу, ежась от холода, а потом еще и заявиться в театр совершенно растрепанной.

Ее взгляд упал на здания на противоположной стороне улицы: там располагалось сразу несколько ресторанчиков разного размера, и девушка подумала, что это было бы неплохим выходом, если погода все-таки испортится. Пусть она и не была уверена, что они с Крисом на свидании смогут съесть хоть что-то кроме пакета — уже практически опустевшего — лакричных палочек.

У ресторана в центре, самого крупного, была красивая витиеватая вывеска с золотистыми буквами, а еще очень большие окна, так что Аманда подошла поближе, решив занять себя хотя бы разглядыванием интерьера. Он был вполне приличный и даже по-своему роскошный для этой части города: очевидно, создан не для простого народа. С круглых столиков свисали белоснежные расшитые золотистыми нитями скатерти, на стульях была желтая мягкая обивка, стены, покрытые обоями с витиеватыми узорами, украшали дорогие картины в резных рамках, а столы ломились от всяческих очевидно дорогущих вкусностей, пусть и не разжигавших в Аманде сейчас никакого аппетита. Наряды довольно немногочисленных гостей вполне соответствовали обстановке заведения: узкие, длинные и тоже дорогущие — весьма типично для лаурийских высших кругов (или тех, кто отчаянно старался на них походить), Аманде ли не знать. Нагло разглядывая всех присутствующих, она вдруг наткнулась взглядом на два подозрительно знакомых лица, сидевших возле самого окна, но бросившихся в глаза только сейчас. Девушка моргнула, пытаясь понять, не ошиблась ли, и, когда поняла, что увидела все правильно — со всех ног понеслась обратно Крису, еле сдерживая новый приступ смеха.

Кристофер как раз выходил из лавки.

— Иди сюда! Скорее! Ты не поверишь кого я еще нашла!

— Кого же? — он скептично улыбнулся, сложив руки на груди, но, тем не менее, послушно подошел к окну ресторана. — Вторую мою сестру?

Аманда расхохоталась, лишь указав в нужную сторону, и позволив своему партнеру самостоятельно подтвердить догадку. Его выражение лица, мигом сменившееся с привычного спокойного и слегка задумчивого на ошеломленное, с приподнятыми бровями и расширившимися глазами, сделало все только еще веселее.

Младшая сестра Криса, по совместительству будущая владелица всего мариэльского наследства, Луарила — или же Лулу, в силу еще юного возраста, — преспокойно сидела на одном из мягких стульев напротив своего такого же юного кавалера и казалась вполне довольной жизнью. Насколько вообще может казаться довольным жизнью подросток, которого Аманда никогда в жизни еще не видела довольным. Юного кавалера девушка тоже знала: Адонис, ученик Раф, как и она, был родом не из столицы, пусть и приходился каким-то там родственником самой королеве.

Честно говоря, как сошлась эта парочка, оставалось для Аманды загадкой. У нее с Крисом было полное взаимопонимание, у Рафаэллы и Корнелии — общий интерес, а у Лулу и Адониса... ну, конечно, она не знала их достаточно хорошо, чтобы судить, но с виду они казались абсолютно противоположными существами. С одной стороны — девочка с ледяным сердцем, из безупречных Мариэлей, в чьем поведении и характере едва ли улавливалось что-то живое. Словно статуя, высеченная из тончайшего мрамора или же фарфоровая кукла. Таким мог похвастаться, на самом деле, каждый из их семейки, не исключая Криса, и, конечно, это придавало им особый шарм, который, чего уж греха таить, и покорил Аманду в возлюбленном. Но в случае с Лулу с другой стороны стояла вовсе не мечтательная Аманда, а взбалмошный, бесконечно добрый и, кажется, влюбленный во весь мир Адонис, постоянно счастливый, с россыпью рыжеватых веснушек, вечно растрепанными солнечными волосами и такой же солнечной улыбкой. От него, наоборот, веяло, прямо искрило жизнью, в самом буйном ее проявлении, постоянно пахло цветами, а книгам и зеркалам он предпочитал леса, лук со стрелами, да песни под гитару. От такой пары стоило бы ожидать постоянной ругани и взаимного непонимания, как у Раф и Корнелии, однако, ничего подобного Аманда ни разу не замечала. Эти двое не то что никогда не ругались, они уже даже были помолвлены, а следовательно — готовы связать друг с другом целую жизнь. И, судя по разворачивавшейся перед глазами девушки сцене, наслаждались друг другом вполне искренне, а не по указке родителей.

Но теперь картинка в голове Аманды начала проясняться. "Свидание" Лулу и Адониса совсем не походило на то, что было у нее с Крисом: никаких романтических вздохов, никаких дорогих подарков и никаких прогулок под луной. Просто два ребенка решили вкусно поесть. Столик перед ними едва выдерживал все то, что они успели назаказывать: запеченная картошка с сыром, мясная тарелка, два вида салатов, несколько вазочек с печеньем и конфетами, чай и соки, а еще бесчисленное количество тортиков и пирожных. Аманда даже удивилась, что по крайней мере половину из этого собиралась запихнуть в себя хрупкая Лулу, но несколько уже пустых тарелок напротив девочки и руки, тянущиеся к большому торту, только подтверждали это. Периодически Адонис что-то предлагал партнерше, порываясь вскочить со своего места: то ли танец, то ли еще что, но Лулу небрежно отмахивалась, слизывая крем со сладостей, а мальчишка особо и не настаивал, продолжая обгладывать куриную ножку. Аманда фыркнула. Да, очевидно, при всех своих отличиях, эти двое знали толк в хорошем времяпрепровождении, которое нравилось обоим.

Крис так явно не считал, глядя на пару с лицом, видимо, сожалевшим о том, что полчаса назад он посмел плохо думать о средней сестре. От одного этого хотелось снова расхохотаться.

— Пойдем, нехорошо за чужими свиданиями подглядывать! У всех влюбленных свои методы! — с широкой улыбкой сказала Аманда, утягивая возлюбленного за собой и бросая последний взгляд на очаровательных детей.

Тут-то на их столике, среди прочих сладостей, она и приметила пакетик... все с теми же лакричными палочками. Вернее, снова уже только с одной. Но хоть она и осталась последняя, никто из увлеченных другими вкусностями детей, не обращал на нее никакого внимания.

Это напомнило Аманде о том, что их с Крисом пачка тоже близилась к концу. Отойдя от ресторана и шагая по небольшой аллее к другим лавкам, за которыми уже виднелось немного мрачное здание театра, обитое магическим дымом, оба одновременно запустили в пакет руки. Последняя. Тоже последняя. Аманда хитро прищурилась и, по лицу возлюбленного, сразу поняла, что он думал о том же самом.

Шаль девушки блестела подобно звездам на небе, а ожерелье на лице Кристофера — подобно его глазам, в которых отражалась небольшая усмешка и предвкушение. Ветерок, теперь уже приятный, мягко шелестел аккуратно постриженными кронами деревьев. Аманда схватила палочку зубами с одного конца, а Крис, приблизившись, перед тем как сделать то же самое с другого, внезапно недовольно фыркнул.

— Никогда бы не подумал, что при двух младших сестрах, я один буду знать толк в свиданиях!

И Аманда хихикнула, утягивая любимого в долгий поцелуй.