Мерлин кидал в котелок всё строго по очереди, тщательно проверяя, то ли он бросал. Не первый раз он путал ингредиенты, но в этот раз движения были точны, а мысли стройны. Возможно, во всем было виновато идеальное настроение для приготовления яда.
«Выжимка из косточек яблока,
измельченные листья ревеня,
барвинок толченый,
паслён сушеный,
лихорадочная трава (очиток)…»
Эта травка у него хранилась отдельно, подарок заморских гостей первому магу Альбиона.
«Крушина ломкая (расслабит и смерть будет грязной),
купена резаная,
цветки белоцветника (свежие),
белена толченая»
Мерлин покусал губу, добавляя последний ингредиент.
- И все-то яды у меня беленой заканчиваются…
Склянки, книги, ножи, пыльные полки, никто не ответил придворному магу. В его комнатах было пусто и тихо. Только с улицы доносились радостные голоса – люди гуляли. От души, размашисто. Праздновали женитьбу короля.
- Уже давно минула полночь, а они все орут, смеются, - Мерлин ссыпал купену в котелок и еще раз помешал вязкое варево, обращая к нему следующие свои слова: - а это не смешно. Король женился на служанке – это поднимет недовольство в народе, Гвен слишком простая для… Да и Артур… он же занят завоеваниями, мы всегда в походах, а если нет, то государственные дела… - Мерлин уже бормотал, круги, наворачиваемые ложкой в котелке замедлились.
Маг вынул слегка изъеденную деревянную ложку, быстро подошел к двери и выглянул за неё. Через минуту он вернулся к котелку и бросил в него белоцветник.
Если бы кто-то спросил у него, что же так огорчило придворного мага в коридоре, ведущем в покои короля, он бы не ответил. Конечно же, не ответил бы – он даже себе не мог признаться, что стража у покоев короля и королевы слишком церемониально, слишком указывает на то, что происходит за дверьми…
- Он там с ней, - снова обратился к недоделанному яду маг, - раздевает, а может быть взял её в свадебном платье. Я уверен, Артур страстный, - Мерлин слегка покраснел и вывел ложкой игривую восьмерку, топя последний держащийся на плаву цветок белоцветника, - хотя мы не говорили об этом, Артур слишком рыцарь, чтобы говорить о женщинах, но я уверен, он страстный. Гвен повезло, не менее уверен я и в его нежности.
Мерлин снова оторвался от варева, выложив еще более изъеденную ложку на металлический лист на столе. Нужные бутылочки не находились, тогда он прошел в дальнюю комнату, как та, что была его домом, пока он жил с Гаюсом. Пузатые бутылочки нашлись почти сразу и, бормоча «ласковый и нежный, и поцелуи… он точно умеет целоваться, если вспоминать Вивиан», прошел обратно к котлу.
Баночки были выставлены перед котлом. Пять в ряд и две поодаль.
- Да, вот такой он замечательный. У него ласковый и веселый взгляд, он мудрый король, у него такие глаза… и губы… но в его спальне Гвиневра, - Мерлин резко бросает щепотку белладонны в котел и произносит три коротких слова заклинания. – А я тут варю тебя!
За дверью послышался шум. Смена караула.
В воображении Мерлина мелькнула пара развратных картинок, настроение окончательно испортилось, и парой точных движений руки жидкость из котелка перекочевала в бутылочки, настаиваться. Мерлин расставлял их на полках в дальней комнате, когда скрипнула входная дверь.
- Я думал, что со стыда там помру, смотреть как эти двое переглядываются! – Артур закрыл за собой дверь и сразу пошел в дальнюю комнату, точно определив по богатому аромату смерти с нотками муки в воздухе, что готовил местный обитатель и где его искать. – Мерлин, ты опять яды готовишь?
Когда Артур заглянул в комнату, то увидел, как явно удивленный Мерлин нежно прижимает к себе бутылочку с мутной зеленой жижей и растерянно смотрит на него.
- Меня начинает пугать это твое хобби. Надеюсь, что ты с этими бутылками еще не спишь?
- Кстати, о спишь, - моментально ощерился Мерлин, Артур уже знал, что лучше всего задевает Мерлина снисходительный тон. Два слова и дальнейший разговор будет увлекателен и чуточку опасен. Всё как Артур любит. – Разве у тебя не должна быть брачная ночь? Или ты так быстро управился, что Гвен тебя выгнала?
Король, уже король, но с Мерлином он по-прежнему мальчишка, вспыхнул, но сдержался. Что-то неуверенное и ранимое было в Мерлине сейчас.
- Я же еще на церемонии рассказал тебе про Гвен и Ланселота. Ты вообще слушал?
Не слушал. Мерлин припомнил день, он не слушал Артура, не слушал придворных… Ланселот с Гвеневрой тоже ведь что-то ему говорили. Смущенные, счастливые. Мерлин даже не задумался с чего Ланселоту быть таким радостным на свадьбе возлюбленной, ведь все мысли мага были обращены вовнутрь. Он думал об Артуре, о тех минутах, когда они вместе, когда король упирается локтем в подлокотник, смотрит, наверное, слишком внимательно, так не смотрят на человека, которого знают как облупленного, ведь секретов уже нет. Он смотрит и говорит, какая ужасная у Мерлина репутация при дворе, рассказывает подслушанные Гвеневрой сплетни о происхождении придворного мага. И сказки про сына злых подземных богов и проклятую сделку Утера Пендрагона – самые безобидные сплетни. Артур всегда говорит это устало, но как-то отчаянно он продолжает разговор о репутации своего мага. Всегда отчаянно, всегда с точки зрения политики и долгом перед народом.
Мерлин никогда не слушает его. Для него все сомнения ушли, когда Артур Пендрагон решил, что магия может быть сколь угодным злом, но Мерлин его личное добро. И крайне полезное, как выяснилось при длительном разговоре наедине.
- Мерлин! Ты вообще слушаешь меня? – гневный голос короля вырвал мага из вязких мыслей, он глупо улыбнулся и поставил на полку последнюю бутылку. – Твоя репутация не пострадает теперь. Ты согласен?
Мерлин снова что-то прослушал, но это же его король, Мерлин готов говорить «да» Артуру еще до вопроса.
- Конечно.
Мысль о том, что пора бы прекратить хлопать ушами и вслушиваться в чужие слова посетила его только, когда воздух в легких закончился, губы засаднило от настойчивого поцелуя, а под рубашку проникли руки Артура. Наглые, под стать характеру короля.
Через пару минут Мерлину стала безразлична белена, дурман и паслёновые, хотя… последние всё же можно использовать для приготовления масел.