Класс «А» был образцово-показательным. Лучший по успеваемости в параллели, самый активный и инициативный, все ученики и ученицы, как на подбор, – ответственные, дисциплинированные, одарённые.
Так было до тех пор, пока в классе не появилась новая ученица. Вечно лохматая, вечно в измятой одежде, вечно полулежащая на стуле с разведёнными на косую сажень острыми коленками, что-то царапающая на парте (однажды Гавриил после занятий рассмотрел выцарапанное и долго потом приходил в себя). Она не проявляла никакого интереса к одноклассникам и почти никакого – к учёбе, но умудрялась схватывать на ходу, а пропуски уроков каким-то образом сходили ей с рук. Наконец, от неё постоянно расходился душный запах табака. Гавриил изумлённо и почти неприкрыто пялился на неё первую неделю, отказываясь поверить, что такое вообще способно существовать, а тем более, в его классе. Он пытался смириться с этой мыслью неделю, вторую, третью, а потом не выдержал и догнал новенькую, когда она размашисто шла домой.
– Вельзевул! – окликнул Гавриил, догоняя её. – Стой! Я хотел с тобой поговорить.
– Ну так говори, – ответила Вельзевул, не оборачиваясь.
Гавриил скрипнул зубами.
– Послушай, Вельзевул, твоё поведение неприемлемо. Ты не посетила ни одно внеклассное мероприятие с тех пор, как пришла в наш класс.
– Я же была на спортивной олимпиаде.
– Ты курила за школой всё это время!
– И что? Кого это волнует.
– Меня это волнует! – разозлился Гавриил. – Ты позоришь весь класс! Мало того, что на учёбу кладёшь, так ещё и выглядишь как пугало. Ты же девочка!
– Хуевочка! – Вельзевул резко остановилась и развернулась к Гавриилу. Её светлые глаза-буравчики грозили просверлить в Гаврииле дыру. Идущая поодаль Дагон из класса «Б» гыгыкнула. Ну прекрасно, подумал Гавриил, теперь эта гадюка разнесёт подробности диалога по всей школе. Кровь бросилась Гавриилу в щёки.
– Я староста класса, – сделал ещё одну попытку Гавриил, – и ты обязана…
– Я перевожусь, – перебила Вельзевул. – В класс «Б». И старостой буду получше твоего.
– Ты? Старостой? – Гавриил натянуто рассмеялся. – Очень смешно.
Вельзевул равнодушно пожала плечами, и Гавриил понял, что она не шутит.
– Назначили за общественную инициативу.
– За какую инициативу? Ты пальцем не пошевелила!
– …для твоих дурацких затей. Организовала свою собственную – сбор макулатуры. Классы будут соревноваться, между прочим, – Вельзевул усмехнулась. – Спорим, что мы вас уделаем?
– Спорим! – нахмурился Гавриил. Быть не может, чтобы эти отбросы из класса «Б» хоть где-то вырвались вперёд.
– Отлично. Тогда пари.
К Гавриилу протянулась рука, одна часть ногтей на которой была обгрызена, а другая – обрамлена траурной каймой забившейся грязи. Гавриил подавил острый приступ брезгливости и крепко сжал ладонь.
– Дагон, разбей! – Вельзевул недобро оскалилась. Она подозрительно много улыбалась, и Гавриилу это совсем не нравилось.
* * *
Вельзевул хмурилась, разглядывая итоговую таблицу. Вопреки всем её стараниям, класс «А» всё же занял первую строчку, и от самодовольной улыбки их старосты грозило вывернуть наизнанку.
– Просто признай, что вы подкладывали в газеты кирпичи.
– Что? Мы? Конечно, нет! – справедливо возмутился Гавриил, который тайком умыкнул и пожертвовал на общее дело толстую стопку порнографических журналов своего отца.
– А мы – да, – внезапно призналась Вельзевул. – Ладно, говори, чего ты там от меня хочешь?
– О! – просиял Гавриил. – Ничего особенного. Привести в порядок волосы и одежду, бросить курить, выражаться прилично, словом, вести себя как нормальная де…
–…мне казалось, проигравшие пари должны выполнять условия победителя, а не избивать его, – обиженно сопел Гавриил минуту спустя, потирая ушибленную коленку.
– Если кажется – креститься надо, – огрызнулась Вельзевул.
Гавриил смерил её настороженным взглядом и во имя собственной безопасности немедленно перекрестился.
Вельзевул вздохнула.
– Окей, с меня всё равно причитается, полагаю. Давай, что ли, кофе сходим попьём? За мой счёт.
– Годится. Но за десерт плачу я. Ты же де…
Гавриил вовремя остановился, наткнувшись на тяжёлый взгляд исподлобья.
– Я кто? – очень тихо и очень угрожающе спросила Вельзевул.
Гавриил поджал губы, а потом вздохнул.
– Хуевочка, – обречённо признал он.
И по смягчившемуся выражению лица Вельзевул понял, что на этот раз не прогадал.