Стелла излучает мощнейший свет на всю Алфею, в котором Беатрикс в агонии задыхается. Принцесса улыбается всем яркой улыбкой, но тьму не обмануть. Беатрикс видит, как за идеальной маской солнечной девочки прячутся истинный мрак и боль, так и стремящаяся вырваться наружу. Внутри Стеллы скребутся яростные демоны. Трикси хочется закричать ей, чтобы перестала притворяться, ведь это так глупо. Никому ещё не удавалось перехитрить мрак, как это пытается сделать наследница престола Солярии.
Беатрикс изучила чёртову принцессу вдоль и поперёк столько раз, что уже и не пересчитать. Стелле нужна помощь. Ей катастрофически нужна тьма, которая приглушит адский свет, уничтожающий всё на своём пути. Магия Стеллы выжигает Би сетчатку глаз своей убийственной мощью. Блики солнечного света безжалостно уничтожают всех непригодных, пока директриса Даулинг и все остальные отчаянно пытаются найти причину того, почему Сожжённые собираются вокруг школы. Беатрикс готова рассмеяться каждому в лицо, потому что истинная проблема в неконтролируемой Стелле, а не в новенькой фее огня. Это ведь так очевидно. Вся тьма тянется к свету, который сходит с ума под напором обезумевшей солнечной феи. Стелла уничтожает всех в ослепительном блистании собственной тьмы. Её мрачная притягательность сбивает все планы Би в обыкновенный черновик. Алфея действительно хранит за своими стенами величайшие тайны.
— Стелла, послушай, ты не в себе, — отчётливые звуки чужих криков застревают у Трикси в памяти, как нечто прекрасное и ужасное одновременно. Розалинда точно не делала никаких ставок на принцессу и поплатилась за это вместе со всеми, когда посмела встать на пути у пылающего солнца, — я действительно могу помочь тебе.
Принцесса фыркает, закатывая глаза, и шлёт Беатрикс нахер. Вообще-то, обычно она этого не делает. Она ведь элита, а для людей такого круга это просто непростительно.
Но с Беа так не получается.
— Просто жги всё к чертям. Взорви Солнце, если это нужно, Стелл, — Беатрикс говорит это, даже не задумываясь, ведь Стелле нужно освобождение.
Принцесса прислушивается к её совету, ослепляя всю округу. Мир вокруг девушек выгорает от ярких отпечатков солнечных лучей. Алфея полыхает в агонии, которая долгие годы хранилась в душе у идеальной девочки.
— Погасить в себе свет гораздо легче, чем рассеять тьмуЦитата из книги Сергея Лукьяненко «Дневной Дозор»., — отвечает на немой вопрос Ская принцесса и улыбается так безумно, что даже Трикси невольно передёргивает от ужаса, — просто поверь мне, мой дорогой, нет ничего лучше, чем отдаться собственным демонам.
Стелла оглядывается на Беатрикс и ловит её понимающий взгляд прежде, чем продолжает свою «злодейскую» речь:
— Впрочем, ты никогда этого не поймёшь. А она поймёт и примет меня такой, какая я есть. В отличии от вас всех.
Скай ловит себя на мысли, что у этих двоих какая-то своя связь — особенная настолько, что посторонним просто не дано понять. Стоило раньше принять тот факт, что Стелла на голову больная. В бесконечном лабиринте из теневых туннелей яркий контраст магии солнечной феи выделяется пятнами и выглядит таким до жути правильным, что Беатрикс поражается тому, как долго принцесса сдерживалась. Стелле давно нужно было потерять контроль. Ей безумно идёт мрачный ореол уничтожающего света.
Беатрикс притягивает принцессу к себе и обнимает за талию, стряхивая последние солнечные лучи с чужих ладоней. На сегодня достаточно разрушений. Пусть Алфея примет то, что никогда не была спасением для фей. Она их лишь уничтожала. Стелла тянется к Би, словно ищет в ней спасение для своей прогнившей души, и целует так отчаянно, что Беатрикс невольно теряется. Никто никогда ещё не просил её о помощи, ведь тьма может лишь разрушать. Стелле, наверное, именно это разрушение и нужно.
Она вгрызается в чужие губы, словно изголодавшийся зверь. Желает вытянуть из Трикси всю душу, которой давно нет. Они обе просто две черствые бездушные суки, от имен которых будет содрогаться весь Магикс; вся Солярия; весь мир.
— Ты поможешь мне? — наивно спрашивает принцесса у Би, не осознавая того, что та итак ей уже помогает. Иногда Солнцу нужно уходить в тень Луны, ведь в затмении нет ничего страшного. В Солярии такого явления никогда не было, а потому баланс нашёл себя в деструктивной принцессе страны, наследие которой построено на крови и костях. Стелла наведывается в собственный замок и слепит мать без сожалений.
«Она, — думает Беатрикс, наблюдая за тем, как Стелла уничтожает всё живое, — словно вандалка, вообще не знает, что такое жалость. Не научена жалеть».
Стелла бы, четное слово, самолично убила мамочку-тварь, если бы Би не напомнила о том, что излишняя жестокость ни к чему. Да и, к тому же, умереть от удара молнией куда ужаснее, чем от обычных ожогов. Беатрикс знает точно, ведь испробовала это на многих несчастных. Стелла наблюдает за тем, как великая королева загибается у неё на глазах от электрических разрядов магии Трикси.
— Ты ведёшь опасные игры, Стелла, — хрипит на последнем издыхании королева Луна и ловит в поле зрения ужасающий оскал собственной дочери, в глазах которой уже нет никакого сожаления, — помни об этом. К тебе всё вернётся с большей силой.
В этот же день в Солярии провозглашают новую королеву и сильнейшее кровавое государство Иного Мира полыхает в таком безумии, которого раньше никогда не видело. Солнце покрывается кровавыми разводами, объединяя усилия с молниями. Стелла снаряжает армию на битву в Алфее, ведь знает, что школа не успокоится просто так. Она, эта чёртова военная база, так и продолжит сжирать счастливые жизни фей по приказу учителей-воинов, если ничего не предпринять. Лучше пусть сгорит дотла.
Стелла понимает, что впервые за всю свою жизнь чувствует себя живой. Пришло время всем узнать, как ей жилось в этой школе во время обучения. Пора расплатиться со всеми теми, кто игнорировал её отчаянные крики о помощи. Настала их очередь страдать. Тьма не равно зло. Ей положено быть мягким светом в бесконечном мраке, но всё это у Стеллы отняли давным-давно. Её стихия — разрушение. Беатрикс в спешке прижимает к себе Стеллу и оставляет на её губах аккуратный поцелуй с привкусом мрака. Алфея держится достойно, но у неё нет никаких шансов против обезумевшей феи солнца, за спиной у которой постоянно стоит не менее чокнутая Беатрикс.
— Вы же не думали, что всё и на этот раз обойдёт Алфею стороной, директриса? — скалится Стелла, пока Трикси обрушивает на школу магию, которой ещё этот мир не видел. Даулинг склоняет голову перед новой королевой в бессилии. Понимает, что давно стоило уничтожить неконтролируемую фею. Тогда бы не было всего этого ужаса, (наверное).
— Вы совершаете ошибку, Стелла, — хрипит Фара, пока беспощадная солнечная энергия пожирает остатки её жизни медленно, заставляя наблюдать за гибелью всего вокруг. — Тьма сожрёт тебя и не подавится, девочка. И, поверь мне, Беатрикс не придёт на помощь. Ей это не нужно.
— Вы действительно в это верите? — отчего-то искренне интересуется беспощадная королева, а затем смеётся, словно находит в словах Даулинг что-то воистину комичное.
Стелла оглядывается, чтобы отловить Трикси в хаосе, а затем легонько кивает головой. Они обе давно понимают друг друга без слов. От Алфеи не остаётся ничего.
— Она любит меня. Я люблю её, — Беатрикс появляется из ниоткуда и окровавленными ладонями касается её щеки во всеобщей агонии. Прежняя беспомощная принцесса внутри Стеллы окончательно умирает. Беатрикс жестоко впивается в её губы посреди разрухи, словно ставит на солярийке свою метку.
Ощущение всего этого хаоса дарит новой королеве Солярии заслуженное спокойствие.