Всю осознанную жизнь Гэвин Рид был прагматиком до мозга костей, особенно когда дело доходило до чувств. Он никогда не верил в такую чушь, как любовь с первого взгляда, ибо как вообще можно полюбить человека, если даже имя спросить не успел? Херня это всё! Зато он с лёгкостью мог поверить в еблю с первого взгляда, ведь иногда на пути встречались такие красавчики, что сам Бог при взгляде на них мог пихнуть локтём под рёбра и сказать: «А вот ему я бы не только вдул, но и дал». Естественно, подобные красавчики встречались на чьём угодно пути, Гэвина же судьба встречами с такими людьми грубо кидала через писюн. Мол, не заслужил ты, Гэвин Рид, даже слюни пускать на кого-то красивее среднестатистической мартышки, так что вместо высокого спортивного мужика на тебе жилистого ботаника, еби его и будь доволен. А сам ты без крепкого хера в жопе проживёшь, тебя и работа неплохо так трахает во все доступные и не очень доступные щели. Ах, тебе мало? На тогда ещё отчётов, поебись с ними, и не забывай довольно улыбаться. Улыбаться, Гэвин, а не скалиться!
Как-то так и жил детектив Рид уже который год, в перерывах между убийствами и отчётностью довольствуясь редким перепихоном в туалетных кабинках гей-клубов. Ведь если личной жизни нет и не предвидится, а энергию куда-то нужно девать, то приходится искать альтернативные варианты, чтобы разбавить скучные будни. Для себя Гэвин нашёл отдушину в работе, в которую нырял с головой, без акваланга погружаясь в самые тёмные глубины, и изредка всплывал на поверхность, чтобы сделать несколько глотков переслащенного американо, поспать часов пять и снова окунуться в дерьмо окружающего мира. Так бы и продолжалось, если бы сегодняшнее тёплое летнее утро не преподнесло не хилый такой сюрприз.
Очень-очень приятный сюрприз, надо сказать.
Выходя из квартиры в начале восьмого утра, Гэвин никак не ожидал напороться на столь волшебный и невероятно прекрасный подарок судьбы. Этот высокий (метра два точно) презент, обёрнутый в лёгкие синие брюки и светло-голубую рубашку, закрывал дверь соседней квартиры и отвлёкся на сонного, выползшего в коридор Рида, который одной рукой пытался вытряхнуть из кармана потёртых джинсов ключи, а другой чесал жёсткую трёхдневную щетину.
Заметив сбоку от себя какое-то движение, Гэвин повернулся и обомлел под изучающим взглядом стальных глаз. Новый сосед — а это явно был сосед, браво, Гэвин, недаром детективом работаешь — прострелил глазами не хуже пистолета сорок пятого калибра, тремя пулями попадая в мозг, сердце и пах. Нет, не тремя, в пах прилетело не меньше двух, потому что другой причины, почему внизу живота резко потяжелело, Рид придумать не смог.
— Охуеть, — выдавил из себя детектив, не моргая, таращась на красивое скуластое лицо.
— Простите? — Одно слово сорвалось с манящего изгиба губ. Всего одно слово, которое волнующей дрожью прокатилось от затылка до копчика, словно кто-то неизвестный легонько провёл по спине короткими ногтями. Низкий, чуть хриплый голос звучал мелодично и до безобразия сексуально. Если новый сосед работал в сексе по телефону, то Гэвин готов был прямо сейчас отказаться от привычной ебли и полностью перейти на дрочку и сексуальные фантазии, стирая руки под аккомпанемент волшебной речи.
— То есть Гэвин. Гэвин Рид, — стряхнув наваждение, выдавил из себя мужчина, попутно натянув на лицо самую обаятельную из арсенала своих улыбок, которую мог подобрать в семь утра.
— Олег Вьюгин, — отозвался прекрасный, словно выточенный изо льда принц, и Рид наконец понял, что его смущает в чужой речи. У соседа был акцент, заметный такой, смешной и в то же время немного пугающий акцент. Русский, сука, акцент. А через секунду Олег, огладив Рида голодным взглядом с макушки до самых пят, обезоруживающе улыбнулся, посмотрел с каким-то обещанием в болотного цвета глаза и произнёс на чистом русском с почти интимными интонациями в голосе, — cherez nedely ya vieby tebya tak, chto sidet`normalno ne smozhesh, Gavin.
Подмигнув ничего не понимающему Риду, он развернулся на каблуках своих вычищенных до блеска чёрных туфель и скрылся за поворотом, ведущим на лестницу. Сам Гэвин, так и не донеся ключ до замка, замер, провожая широкие плечи и узкие бёдра взглядом.
— Что, блядь, это такое было? — буркнул себе под нос детектив, который в чужой речи разобрал только собственное имя. Но было грех не признать, что имя звучало чертовски хорошо, и Рид был вполне не против, если это модельное совершенство произнесёт его имя при совсем других обстоятельствах.
Удержав себя от желания окунуться в фантазию, в которой тяжёлое тело прижало бы к стене, кровати или даже к полу, а толстый длинный член толкнулся бы внутрь отвыкших мышц, Гэвин закрыл дверь и поторопился на парковку. Отчёты и трупы могли подождать, а вот вечно злой из-за недосыпа Фаулер, у которого последнюю неделю гостила дочка с полугодовалым внуком, ждать бы не стал. Капитан, конечно, драл жёстко, только не в том ключе, который предпочитал Рид. А подрочить на округлый зад, пронизывающий взгляд, большие ладони и крепкий хер можно было и после работы, когда никто не отвлекал бы от увлекательного занятия.
На автомате проехав большую часть пути, Гэвин заскочил в соседнее с ДПД кафе, взял пару стаканчиков американо (да, очкарик, без молока и два сахара в каждый) и уже через несколько минут нарисовался в отделе. Поставив перед засыпающей после ночной смены Тиной её кофе, детектив кивнул Миллеру, приготовился выслушать очередную колкость от лейтенанта Андерсона, вспомнил, что тот уже неделю как вышел на пенсию, и прошёл к рабочему месту. Но стоило кинуть короткий взгляд через прозрачные стены кабинета капитана, как Рид замер, удивлённо рассматривая точёный профиль своей двухметровой сексуальной фантазии.
Перед Джеффри, сдержанно улыбаясь, сидел тот самый Олег, что-то говорил и изредка кивал на фразы Фаулера.
Так и не дойдя до кресла, Гэвин замер рядом со столом, залипнув на расслабленной позе, на движениях крепких рук и сокращениях мышц, которые не скрывались под закатанными рукавами лёгкой летней рубашки. Ровная спина приковывала взгляд не хуже магнита, аккуратно уложенные каштановые волосы нестерпимо хотелось растрепать, чтобы из причёски выбивалась не одна милая прядка, а сразу несколько, а широкая бледная шея была создана для того, чтобы ставить на ней алые засосы.
Глупо было не признать, Олег был красавчиком, ходячей влажной мечтой девочек от пятнадцати и до бесконечности. Девочек и детектива Гэвина Рида, который в свои тридцать шесть готов был выпрыгнуть из штанов и прямо посреди офиса оседлать мускулистые бёдра нового соседа, а по совместительству, видимо, нового коллеги и показать ему настоящее родео. Такого сексуального влечения Рид не испытывал примерно никогда и теперь, ощущая себя малолетним озабоченным дебилом, не знал, куда себя деть.
Господи, Гэвин, как же ты влип.
Конечно, Рид слышал слухи о том, что русские девушки считаются самыми красивыми, но девушки же, блядь, а не Олеги. Так что гость из суровой России или был трансгендером, или на мужиков это правило тоже распространялось. Сам же Гэвин относил себя к категории «чуть красивее обезьяны», ибо куда стремиться, если природой не дано? Уж не с его вечно небритой рожей, почти непроходящими синяками под глазами и кучей шрамов на морде (и не только на морде). Пофиг, что почти все эти шрамы были практически не заметны (исключая тот, что шёл от глаза, тёмной отметиной пересекал нос и заканчивался на щеке), главное, что сам Гэвин знал об их существовании. На фоне лица Олега, вылепленного каким-то божественным скульптором, Рид не тянул даже на страшненькую подружку.
Детектив бы с превеликим удовольствием продолжил залипать на новенького, но Фаулер замолчал и обратил своё всевидящее сауронское око на отдел, прямо на остолбеневшего Гэвина. Поманив его пальцем в свой кабинет и сопроводив движение недобрым взглядом, капитан снова переключился на Олега, отвечая на заданный вопрос. В это же мгновение у Рида в голове созрела шальная мысль сбежать куда подальше, желательно в Мексику, а то в соседствующей с Детройтом Канаде его нашли бы слишком быстро, но тёмный взгляд Джеффри снова начал сверлить в нём дыру.
Тяжело вздохнув, детектив поставил свой кофе на стол и неторопливо побрёл к кабинету, уже догадываясь о том, что скажет ему капитан. Стоило переступить порог, как на Гэвина уставились два внимательных взгляда (один даже слишком внимательный), но Рид с трудом придал себе беззаботный вид. Не капать же слюной на новичка прямо при Фаулере, старикан вряд ли оценит. Конечно, тот факт, что Гэвин пидор, знала каждая собака в отделе, причём далеко не всегда дело касалось ориентации, но это не повод столь явно демонстрировать свою заинтересованность.
Или повод?
Может, стоит сходу расставить все точки над «i» и прямо сейчас предложить Олегу потрахаться? Будет забавно отхватить от такого бугая прямо под носом у Фаулера, если вдруг окажется, что российский дружок и не гей вовсе.
— Садись уже, — буркнул Джеффри, так и не дождавшись, пока Рид отойдёт от двери. Снова не выспался, трудоголик хренов.
Заторможенно кивнув, Гэвин, провожаемый насмешливым взглядом серых глаз, обошёл Олега по короткой дуге и плюхнулся на соседний стул.
— Знакомься, это новый детектив Олег Вьюгин, — сказал Джеффри, запнувшись на фамилии, и повернулся к самому Олегу. — А это твой напарник, детектив Гэвин Рид. Обычно он не такой тихий, так что не расслабляйся и постарайся не открутить ему башку в первый рабочий день.
— Как скажете, сэр, — с усмешкой на губах ответил Вьюгин.
Сам Гэвин за всё время так не произнёс ни слова, следя за движениями мягких с виду губ. Тёмные, чувственные, такие хотелось целовать, кусать, ощущать на теле их щекотное скольжение и быстрые поцелуи. Рид почти физически почувствовал, как эти губы касаются шеи, втягивают кожу и быстро отстраняются, не оставляя следов; как они неторопливо двигаются к уху, как дыхание щекочет мочку, а влажный горячий язык очерчивает кромку раковины. А потом низкий голос эротичным шёпотом приказал бы стонать громче, заставил бы умолять о большем, чем простые поцелуи.
— Всё понял, Рид? Гэвин, я к тебе обращаюсь! — вторгся в мысли голос капитана, и детектив, проморгавшись, понял, что весь разговор прошёл мимо.
— Простите, кэп, я отвлёкся, — неразборчиво буркнул под нос, отворачиваясь от нового напарника. — Могли бы вы повторить?
— Да что с тобой сегодня?! — возмутился Джеффри, но в итоге повторил самое основное.
Кивая, как китайский болванчик, Гэвин вычленил главное — у них новое дело, предположительно, серийник, и поймать его нужно было ещё вчера. Если подробности узнают репортёры, всем пизда, так что нужно в максимально сжатые сроки закрыть это дело.
Надо, так надо.
Забрав папку с делом, Рид быстрым шагом вышел за дверь, усиленно стараясь не смотреть в сторону Олега, чьё присутствие ни капли не настраивало на рабочий лад. Что вообще такой красавчик забыл в полиции, устроился, чтобы фотографироваться на календари и агитационные листовки?
— Твоё место, Россия, — детектив кивнул в сторону соседнего стола.
— Меня зовут Олег, рекомендую записать, раз не получается запомнить, Гэвин, — спокойно отозвался Вьюгин и грациозно опустился в рабочее кресло.
— У меня нет проблем с памятью, хуйло, но называть тебя я буду так, как считаю нужным. — Чужое спокойствие и невозмутимость отозвались волной раздражения. Гэвин бесился сам с себя, с того, как он хотел послать на хуй работу, схватить Олега за отвороты рубашки, затащить в ближайшую допросную и засосать так, чтобы перед глазами помутнело от возбуждения.
— Какой же грязный у тебя рот, — недовольно поморщившись, отозвался новичок и отпустил короткий смешок, когда напарник протёр губы тыльной стороной ладони. — Фигурально выражаясь. — Губы растянулись в самодовольной ухмылке, и Вьюгин продолжил, — ya bi nagnyl tebya nad etim stolom i viporol kak suchky.
— Что ты там бормочешь, Россия? — рыкнул Гэвин, подозревая, что Олег явно не сказал ничего хорошего.
— Говорю, нам лучше поехать на последнее место преступления и самостоятельно там осмотреться, — не меняя интонации, ответил Вьюгин.
— Погнали, — согласился детектив, следя за тем, как напарник выудил из кармана ключи от служебного автомобиля. — Машину-то водить умеешь, Россия? — ехидно бросил он.
— Ну что ты, естественно, нет, я же на родине только на медведях передвигался, — съязвил Олег, идя чуть позади напарника.
— Оу, смотрю, стажёрчик у нас языкастый, — в тон ему ответил Гэвин. — Ты лучше прекращай язвить, Олег, за длинный язык я и по морде съездить могу.
— Обычно за мой язык меня только хвалили, — ответил Вьюгин, открывая машину. — Если ты понимаешь, о чём я. — И подмигнув растерявшемуся Гэвину, сел на водительское сиденье.
— Блядь, — только и смог выдавить из себя Рид, мгновенно представляя картину, как сосед-напарник-ходячий секс опускается перед ним на колени, расстёгивает ширинку, выуживая стоящий колом член, и начинает дразнить его своим умелым язычком. Или, что ещё невозможнее, как Олег нагибает его над капотом машины и вылизывает сжатую дырку, пока Гэвин не начнёт скулить и умолять быстрее выебать себя.
— Господи, за что мне это? — тихо пробормотал под нос детектив, садясь в машину. Вечером он однозначно подрочит на этого ледяного принца, как пить дать, подрочит.
С появлением Олега Вьюгина жизнь Гэвина Рида заиграла новыми красками. То это были холодные, как ледники Арктики, голубые оттенки сдержанной ярости, когда Олег допрашивал пойманного за несколько суток неудавшегося серийника. То тёплые жёлтые оттенки взаимных подколов и саркастичных замечаний, которыми получалось перебрасываться с первого совместного часа работы. То алые, обжигающе горячие волны возбуждения и похоти, что не мог сдержать Рид, когда возвращался домой и бесконтрольно проваливался в очередную страстную фантазию о том, как Олег раскладывает его то на капоте машины, то на столе в офисе, то зажимает прямо у двери в квартиру.
Это было сродни помешательству, глупой подростковой влюблённости, но влечение росло даже не с каждым днём, с каждой блядской минутой, что Рид любовался на спортивную фигуру напарника, изучал длинные пальцы с постоянно аккуратным маникюром, тонул в грозовом небе чужих глаз, видя на дне чёрных провалов зрачков сдерживаемое влечение. Хотя насчёт влечения Гэвин уверен не был, больше склоняясь к тому, что выдаёт желаемое за действительное.
Вот и сейчас детектив, расслабленно откинувшись в кресле, внимательно наблюдал за тем, как руки напарника порхают над клавиатурой, заполняя отчёт по их первому совместному делу. Его большие ладони мистическим образом постоянно притягивали взгляд, пробуждали у Гэвина похотливые мысли о том, как эти самые ладони сжимают ягодицы, разводят их в стороны, открывая вид на сжатую дырку. А потом влажный язык скользит между половинок, оглаживает сфинктер, толкается глубже, протискиваясь через неподатливые мышцы. Или, может, одна из этих ладоней зароется в волосы, притянет к паху, вынуждая взять в рот крупный член. При всей своей нелюбви к минету, Рид бы с огромным удовольствием поработал ртом, лишь бы услышать сбитое дыхание Олега и выбить из него несколько гортанных стонов.
— Гэвин, — приятный голос вывел Рида из плена фантазий. — Возможно, ты не догадался, но я гей.
— Эм... Окей, — растерявшись от неожиданной откровенности, выдавил из себя Рид. — И зачем мне это знать?
— Затем, что не нужно смотреть на меня таким мечтательным взглядом и при этом настолько эротично обсасывать ручку, а то я могу счесть это за предложение к более тесному знакомству. А мы всё же на работе находимся, так что потерпи хотя бы до дома, — зашептал Вьюгин, склонившись ближе к столу напарника. — Вечером же можем зайти ко мне или к тебе, продолжишь сосать, только уже не ручку. — Отклонившись обратно, Олег игриво подмигнул.
Когда смысл сказанного дошёл до Гэвина, тот сглотнул слюну и резко выпрямился в кресле, не сводя взгляда с напарника.
Блядь.
Блядьблядьблядь.
Это ведь был подкат, да?
Это совершенно точно был подкат!
Или не был, и Олег так троллит?
— Ты сейчас говорил серьёзно? — севшим голосом выдавил из себя Гэвин.
— Вполне. Или я ошибся, и с момента нашего знакомства ты вовсе не хочешь оказаться со мной в одной постели?
Пиздец.
— Было настолько очевидно? — Детектив почувствовал, что краснеет.
— Да. — Короткий локон качнулся в такт кивку головы, и Гэвин ощутил, как почва уходит из-под ног.
В памяти сразу всплыли все глупые оскорбления, которые Рид выдавливал из себя из чистого упрямства. Получается, эти дни Олег видел его насквозь, знал, что Гэвин хочет его до дрожи в коленях. Знал и молчал, падла такая, хотя мог ведь подкатить в первый день, а не на седьмой.
— Вечером у меня, дашь мне пятнадцать минут на подготовку, — залившись краской по самые уши, выдавил из себя Рид.
— Kak pozhelaesh, malish, — ответил Вьюгин и соблазнительно огладил языком верхнюю губу. — Но имей в виду, детка, сбежать не получится.
Вспыхнув ещё сильнее, Гэвин поспешил спрятаться за монитором, бездумно скользя взглядом по расплывающимся буквам. Не найдясь ответом на безвкусное «детка», детектив предпочёл абстрагироваться от самого факта существования Олега Вьюгина, ведь соблазн не ждать вечера и так был слишком велик.
Домой Гэвин ехал как на иголках, от волнения потели руки и спина, во рту пересохло, а желание провалиться сквозь землю разрасталось в геометрической прогрессии по мере приближения к подъезду. Только наличие на соседнем сиденье Олега не оставляло ни единого шанса скрыться, а тёплая ладонь, по-хозяйски оглаживающая бедро и пах, распространяла по телу обжигающие импульсы возбуждения. А когда на очередном светофоре Вьюгин расстегнул ширинку и забрался в трусы, нежно лаская головку, Рид едва не взвыл от желания выжать педаль газа на максимум, чтобы быстрее оказаться в квартире.
— Тише, malish, осталось потерпеть совсем немного. — Вот только низкий соблазнительный шёпот ни капли не способствовал этому самому терпению.
Путь до двери прошёл как в тумане, воскресая в памяти короткими вспышками. Вот Олег прижал к двери машины, целуя так, что подкашивались ноги; вот он забрался ладонями в штаны, собственнически сжимая половинки; вот на загривке расцвёл первый, но явно не последний укус, когда Вьюгин устал ждать, пока откроется входная дверь.
Как только мужчины оказались внутри, Гэвина припечатало к стене, а умелые губы затянули в развязный похотливый поцелуй. В груди нарастал пожар, выжигая кислород в лёгких и перебрасываясь на соседние органы. Мысли вымело из головы, оставляя лишь неукротимое желание близости, потребность отдаться властным рукам и настойчивым движениям бёдер. Чужой язык кружил во рту, оглаживая нёбо, зубы, толкался глубже в горло и тут же сплетался с языком Гэвина. Олег Вьюгин как горький шоколад с перцем, обволакивал терпкостью, дразнил рецепторы острыми нотами и не оставлял ни единого шанса не влюбиться в свой необычный, не всем понятный вкус. Рид понял, что тонет, растворяется в жаре чужого тела, вплавляется в кожу, мышцы, стремясь слиться воедино.
Сильные руки были везде: мяли, гладили, сжимали, царапали — ласкали. Крепкая хватка не давала отлипнуть от нагревшейся стены, Олег нависал, подобно медведю, который собрался растерзать свою добычу на части, вывернуть каждый кусочек и смаковать его долго и со вкусом. Рот скользнул ниже, на шею, вынуждая Гэвина встать на носочки, но даже так Вьюгину пришлось неудобно согнуться. Издав гортанный стон, Олег подхватил партнёра под бёдра, приподнимая над полом, язык заскользил по уху, ровные зубы прикусили мочку, выбив из Гэвина несдержанный стон.
В какой момент они оказались на диване, Рид так и не понял. Штаны отлетели в сторону, через секунду туда же отправились и трусы, напряжённый член со шлепком ударился о живот, а через секунду Олег вплотную прижался своим возбуждением. Вздрогнув от контакта, Гэвин сипло проскулил и прижался саднящими губами к крепкой вспотевшей шее. Он был готов взорваться прямо сейчас, от пары толчков в чужой кулак, от нескольких скольжений языка — от малейшей ласки. Крепкая ладонь обхватила оба их члена, в несколько рваных движений доводя до разрядки, и мужчины напряглись, кончая почти одновременно.
Тяжёлое дыхание начало стихать, жажда внутри немного улеглась, позволяя вспомнить о том, что Гэвин собирался подготовиться. Нехотя разлепив веки, Рид слепо посмотрел в глаза партнёра.
— Пятнадцать минут, не больше, — строгий, практически приказной тон дрожью прошёлся от затылка и острой вспышкой ударил в пах.
— Бегу, — через силу выдавил из себя Гэвин и, выпутавшись из объятий, поспешил в ванную.
Он уложился в десять. Вывалившись из ванной комнаты, Рид сразу двинулся в спальню, по звуку понимая, что Олег вовсю хозяйничает на его территории. Вьюгин успел скинуть с себя всю одежду, обнажив покатые плечи, копчик с двумя милыми ямочками, крепкие бёдра и мускулистые ноги. Не страдавший от недостатка мышечной массы Гэвин внезапно ощутил себя задохликом, ведь партнёр ощутимо так превосходил рельефом. А стоило Олегу повернуться, Рид со смесью ужаса и предвкушения уставился на его пах.
Господи…
Олег сам по себе был большой, просто двухметровый широкоплечий медведь, и член был под стать: длинный, толстый, обрезанный, с выделяющейся сеткой вен — настоящий кинг-сайз. Такой размер Гэвин видел только в порнухе и даже не мечтал в жизни встретить мужика со столь здоровенным болтом. А сейчас этот мужик стоял перед ним, оглаживая свой огромный стояк, и собирался трахнуть им не готовую к такому дырку. Учитывая, как заинтересованно дёрнулся собственный член, Гэвин понял, что он просто чокнутый, раз не только не собирается сбегать, но и с огромной радостью подставит свой зад под этот таран.
На губах заиграл животный оскал, и Рид, преодолев небольшое расстояние, толкнул Олега на кровать, быстро седлая бёдра. Вгрызаясь в чужой рот, Гэвин тёрся о крепкий пресс, пачкая смазкой идеальные кубики. Из груди рвался не стон — рык — животный, похотливый, и Рид не собирался его сдерживать. Он, блядь, слишком долго мечтал, слишком долго хотел, чтобы сейчас поддерживать хоть какие-то ограничители. Внутри бушевало и разрасталось нечто — дикое, необузданное, бесконтрольное, как шторм или извержение вулкана, и Гэвин едва разбирал, что нашёптывал ему в ухо партнёр.
— Как ты любишь, Гэвин? — Длинные пальцы огладили дырку, смазывая, и внутрь толкнулись сразу два. Приятно, желанно, правильно. — Давай, malish, скажи мне, а то я не начну. — К двум пальцам добавился третий, усиливая растяжение и нажим, в медленном ритме растрахивая узкую глубину.
— Блядь, я не знаю, — выстонал Рид, не в силах собрать мысли в кучу. От уверенных толчков внутри, крепкой хватки на бедре и соблазнительного голоса над ухом всё его существо переёбывало от желания не секса, а практически животной случки. Никто, ни один человек до сих пор не заводил, как чёртов Олег. — Сильно, глубоко, хочу тебя целиком.
На мгновение движения замерли, а через секунду в анус стал протискиваться четвёртый палец.
— Уверен, что сможешь принять меня? — В хриплом голосе удалось разобрать ноты сомнения и волнения.
— Да, — выдохнул Гэвин, когда пальцы особенно чувствительно надавили на простату. — Нет… Я не знаю. Просто, блядь, трахни меня уже!
Улыбнувшись, Олег коротко поцеловал опухшие губы и подтолкнул партнёра на кровать.
— На живот. — Вьюгин каким-то неимоверным образом умудрялся совмещать приказы с мягкой заботой.
Пропихнув под живот одну из подушек, Гэвин послушно вытянулся на кровати и как можно шире раздвинул ноги. За спиной зашуршала упаковка от презерватива, а через несколько секунд пальцы с новой порцией лубриканта огладили края дырки, толкнулись внутрь, дразня и ещё немного растягивая. Шумно втянув носом воздух, Рид подался навстречу и тут же получил чувствительный шлепок по ягодице.
— Не дёргайся, malish, просто расслабься. — И следом крупная головка надавила на вход.
От первого же проникновения Гэвин едва не взвыл, настолько болезненно оно ощущалось, но Олег выскользнул, давая передышку. Он действовал осторожно, усмирив былой пыл, проникал неглубоко и снова отстранялся, позволяя мышцам привыкнуть к крупному размеру. Терпеливо, медленно, ласково, не забывая оглаживать бока, целовать и покусывать шею, плечи, отвлекать шёпотом, чувствуя, как с каждым толчком Гэвин расслаблялся всё больше, открывался, позволяя доверять.
Постепенно ускоряясь, Олег проникал глубже, наращивая амплитуду толчков. Внутри Гэвина узко, горячо, и этот жар распространялся быстрее пожара в сухом поле, сжигал остатки самоконтроля, оставляя лишь страстное желание обладать. Хриплые стоны Гэвина лились музыкой, когда от удовольствия тот окончательно растерял себя и покорно выгибался, пропуская глубже и глубже. Несколько рывков, и бёдра соприкоснулись с громким шлепком, потонувшем в крике наслаждения. Рид сжался, плотно обхватывая мышцами пульсирующий член, и задрожал в мощном оргазме, кончая без помощи рук.
Переждав несколько секунд, Олег вышел, стянул резинку и быстрой дрочкой довёл себя до разрядки. Вязкие капли забрызгали копчик, контрастно выделяясь на смуглой коже, и Вьюгин устало опустился рядом с партнёром.
Целая вечность потребовалась, чтобы отдышаться и заставить себя перевернуться. Нехотя разлепив веки, Гэвин залюбовался безмятежным выражением лица и подался ближе, лениво целуя опухшие губы.
— Где ты взял резинку? У меня дома точно не было гондонов, подходящих по размеру для твоего монстра, — устроившись в тёплых объятиях, спросил Рид.
— Принёс с собой, — расслабленно отозвался партнёр.
— Готовился, Вьюгин? — хитро прищурившись, Гэвин посмотрел в спокойные глаза.
— Конечно. Я же ещё в нашу первую встречу сказал, что через неделю выебу тебя так, что нормально сидеть не сможешь. — Коротко улыбнувшись, мужчина быстро поцеловал шрам на носу.
— Ублюдок, так вот, что это значило, — восхищённо выдохнул Рид и, помолчав немного, продолжил, — помнится, ты ещё заикался о том, что тебя за язык хвалили. Похвастаешься умениями?
— Обязательно, malish. У нас впереди ещё много времени, чтобы ты ощутил все мои умения на себе.
В хриплом шёпоте Гэвин услышал обещание не только хорошего секса, но и чего-то гораздо большего.